Тяжёлые дни

Выступление прошло хорошо, учитывая, что Дик не разбился, хотя мог. Он упал с трапеции… Его спасли Супербой и Меганн. Он сам не понял, как упал. Хотя, тут было мало чего удивительного, учитывая последние события. Дику с самого утра было плохо. У него поднялась температура, начало знобить, ломить руки и ноги, в общем — грипп. Но Дик рос в цирке и уже переболел этим «гриппом». Так что он начал подозревать неладное. Робин бы смог разгадать эту загадку за пару часов, но сейчас у него слишком сильно болела голова. Это может подождать, а вот выступление — нет. Дик поднялся к трапециям и посмотрел вниз. Десять метров… Голова и так кружилась, но от этого начала ещё сильнее. Нет, Робин не боялся высоты. Он побывал на самых высоких зданиях мира вместе с Бэтменом, но именно от этого вида у Дика в жилах кровь стыла. Мерные шаги, будто окаченевшими ногами, зрительский шум в зале... кровь набатом била в ушах, заглушая почти все звуки. Казалось, с трапеции буквально течет кровь, она притягивает Дика к себе, к пустоте, к смерти. Лишь подбадривающие голоса ребят по телепатической связи не давали забыть Дику, что он тут делает. Он схватился за трапецию, разогнался и полетел. Сам как будто был без сознания. Еще в детстве ему это нравилось, и он уже Робином скучал по тем дням и по этим ощущениям. Они были не такие как, когда летишь с Бэтменом над городом. Нет, это было что-то другое. Страх отступил, как только Дик завис на секунду прямо по центру сцены, в лучах сафитов и пушек. Ловя эйфорию от происходящего, Дик и не забывал попозировать зрителям. Меганн время от времени марсианка интересовалась самочувствием Робина, а Уолли подшучивал по поводу умелости Дика. Всё было хорошо до последнего трюка, того самого трюка. Он был самый сложный не только физически, но и морально, к тому же Робин потратил слишком много сил на другие трюки. Но разве он мог сдаться? Он обещал Меганн, что сам разберется с этим и теперь уже не время отступать. Теперь Дик должен всё рассчитать и отпустить трапецию. Сердце безумно колотилось, в глазах темнело и Робин утешал себя, что он вряд ли сорвётся, это для него невозможно, но маленький запуганый мальчик внутри него громко вопил. «Что если я сорвусь?! Я умру как родители! Это всех убьёт! Смерть неизбежна!». За пару мгновений до того, как отпуститься, Дик понял, что облажался. Он не долетит! Но он уже ничего не может поменять, он безвольно летит на встречу своим родителям. Может оно и к лучшему? Сколько боли Дик познал за эти годы и несомненно познает ещё больше. Но теперь он летит навстречу смерти и ничего не может поменять. Пусть будет так, как решит судьба. Пусть он умрёт. Он скучал по родителям, ему не хватало их ласки. Тёплых маминых рук и надёжного отца. С момента их смерти он никогда ещё не чувствовал себя защищённым так, как в объятиях мамы. Но… Возможно, он чувствовал себя сильнее сейчас, в роли Робина, защитника Готэма, чем раньше. Он и ещё не полностью вырос и ему требуется мамина помощь, но он её лишён, поэтому должен восполнять этот недостаток сам. Это тяжело, больно, у этого есть сопутствующие минусы, но может быть это всё того стоит. Все эти мучения стоят того, что бы потом в итоге называть себя настоящим защитником Готэма. С последней мыслью оторвался от трапеции последний палец Дика и он воспарил. В груди забилось странное чувство. Сначала Дик не понял, но потом всё стало ясно. Это чувство частенько к нему приходило, но каждый раз по разному. В моменты крайней опасности или жестоких ударов судьбы Дик ощущал это с новой, не ведомой ранее, силой. Это чувство, вернее сказать абстрактная мысль, не давала ему умереть. Можно сказать, что эта мысль была желанием жить. Разве Робин так просто сдаётся? Разве он может так легко положиться на судьбу! Дик воспитывал в себе человека, способного защитить целый город, он хотел стать надеждой и спасителем всех людей, попавших в беду. Разумеется, это будет не лёгкий путь и разумеется, если Дик справится, то родители будут им гордиться. Бэтмен столько раз обхитрял смерть ради Дика, что бы вернуться к мальчику живым, чтобы он снова не почувствовал себя брошенным и одиноким, а теперь Дик решил сдаться?! Робин — это тот человек, что никогда не положиться на авось и уж тем более не будет желать себе смерти! Так дела не делаются! «Не долечу!!!» — кричит Дик, и его пальцы слегка соприкасаются с пальцами Меганн. Она в панике, но в ответ видит лишь дерзкий взгляд напарника. Робин не знает как, но друзья его спасут. Это точно. Он через столько мучений прошёл, чтобы стать сильнее, что бы его история не повторилась ни с одним ребёнком! Зал восторженно и встревоженно ахает. Но вот через мгновение Дик отталкивается ногами от бочки, взявшейся почти из неоткуда, и летит на встречу Меганн. Их руки сцепляются и перекувырнувшись Дик и Меганн стоят на трапеции и кланяться. Зал аплодирует. «Ну ты и даёшь, Роб» — откликается у всех ребят в головах голос Уолли. Это восхищение льстит Дику, и он ещё сильнее улыбается. Надо же, Робин так себя уверял, что воспоминания о родителях убьют его, а в итоге они дали сил на то, чтобы бороться. Меганн отводит Дика за кулисы и усаживает на ящики. Она вопросительно смотрить и выжидает, ведь она не понимает почему на лице Робина, который только что чуть не разбился, сияет вымученная, но по-настоящему счастливая улыбка.