Бирсен Элмас Кальбимин

      Топкапы, зал совета дивана.       В самой значимой комнате дворца, без зазрения совести можно сказать - в его сердце, где принимаются важнейшие в истории Османской Империи решения. Сейчас здесь было не много людей. Лишь по совету своего главного визиря, султан Сулейман лично присутствовал на встрече с обычным торговцем.       Сам Соколлу Мехмед паша тоже не подозревал, к чему может привести эта встреча и для чего требуется присутствие Султана, но он не мог проигнорировать просьбу своего старого друга. Кроме прочего, он с интересом ждал, чем это может обернуться, ведь Элмас никогда не просит о чем-то без особого умысла.       Иногда он думал, как бы обернулась его жизнь, не сведи его судьба с этой удивительного ума женщиной. Он стал мужем единственной и горячо любимой дочери повелителя мира и уже много лет является Великим визирем Османской Империи. Кроме прочего, благодаря советам Элмас, его влиянию ничто не угрожает и султан видит в нем надежную опору, испытывает величайшее доверие, даже больше, чем к печально известному Ибрагиму паше.       Так же, Султанша никогда не требовала, даже не просила его выполнить что-то серьезное и действительно рискованное, не подвергала его решения сомнению и давлению, не пыталась управлять им, как рабом, что значительно увеличило его верность. Она даже помогла его отношениям с женой, лишь благодаря ее советам их брак настолько крепок, что защищает его от Хюррем Султан. Которая, наоборот, в первые годы пыталась подавить его и взять под контроль его действия и мысли.       Сейчас же, только получив письмо от Элмас с просьбой организовать встречу султана с торговцем свечами и помочь с его размещением в столице, он не мог отказать. Да и не сложно ему было подобное провернуть, а природное любопытство лишь подогрело интерес.       Кроме Султана, Мехмеда и еще нескольких пашей никого не было в комнате. Слуга доложил о прибытии Батура-эфенди. Получив добро, два аги занесли большой сундук, искусно украшенный резьбой и тканью. За ними, после повторного досмотра стражи, зашел сухонький мужчина в возрасте с густой бородой, в которой переплетались седые волоски.       Пройдя на середину комнаты, он поклонился сидящему на своем троне султану и поприветствовал его. Получив разрешение, он выпрямился и начал говорить.       — Для меня величайшая честь предстать пред вашими очами, султан Сулейман Хан Хазретлери. Я никогда не смел молить Аллаха о такой возможности.       — Не стоит, пути Всевышнего неисповедимы, и лишь ему знать, что ждет нас дальше. Что привело тебя ко мне, раз ты так настаивал на этой встрече. Что ты принес мне?       — Это не я вам принес, это был приказ Элмас Султан, – стоило ему произнести это имя, как всеобщий интерес к данному разговору возрос. Мехмед и присутствующий на собрании Силахтар собрались и ждали разъяснения подобного действия, желая понять замысел султанши, а остальные удивились тому, какое отношения ко всему происходящему имеет баш‐кадына старшего шехзаде. Сулейману же не терпелось узнать, что за подарок ему подготовила его невестка. – Я не мог проигнорировать ее пожелание, что я должен лично преподнести этот подарок.       Сулейман дал страже молчаливый приказ открыть сундук. Как бы он ни верил Элмас, безопасностью нельзя рисковать, кроме прочего, это может быть ловушка его врагов. Осмотрев содержимое сундука, стража кивнула, и после этого Батур-эфенди лично достал одну из слегка зеленоватых свечей. Представил вниманию каждого, что он без страха держит ее голыми руками, и положил на подушку, поднесенную агой, чтобы ее показали султану.       — Моя семья уже много поколений изготавливает свечи, используя в их основе лекарственные растения, для того, чтобы большее количество людей могли уменьшить свои страдания и печали. Узнав о том, что я вместе с семьей перебрался из Коньи в Анкару, госпожа пожелала заказать для вас несколько свечей. Они помогут успокоить ваш разум и способствуют крепкому сну, уменьшат головные боли, а также могут принести расслабление вашему телу. Я составил рекомендации, какие из них, в какое время лучше зажигать, и в каком порядке. Чтобы они лишь помогали и не вредили вашему здоровью.       Каждый из его слов уловил разную информацию. Одни обратили внимание на упоминание Коньи, санджака второго из двух шехзаде. Другие считали, что во всей этой встрече нет смысла, она не так важна, и их всех собрали зря. Третьи же заметили беспокойство о здоровье султана, что может иметь два значения. Искренние переживания или же коварный план.       — Помимо этого, султанша просила передать вам это письмо, – достав из сундука длинную шкатулку, эфенди открыл ее и продемонстрировал свернутый пергамент, перевязанный алой с золотой вышивкой лентой и запечатанный печатью Султанши.       Слуга забрал пергамент и поднес султану, демонстрируя печать для того, чтобы он лично убедился в принадлежности ее Элмас Султан.       Кивнув, Сулейман дал добро на то, чтобы Соколлу зачитал написанное в письме.       《Султан Сулейман Хан Хазретлери, пишет вам Хасеки Элмас Кальбимин Султан. Как вы того и желали, ваши подарки были доставлены невесте, и она с гордостью носит сделанное вашими руками колье. Кроме прочего, хочу упомянуть, что подаренный Михримах Султан арабский скакун занял особое место в сердце Наргизшах Султан.       Пишу я вам с пожеланием долгой жизни и процветания нашей империи, да не закончится ваша власть и наше благополучие под вашим чутким присмотром. Я все еще помню, насколько вам было больно и как вы переживали из-за плохого сна. Стоило мне узнать о приезде Батура-эфенди в Анкару, как я захотела воспользоваться его помощью. Я получала так много хвалебных отзывов о его успокаивающих душу свечах, что взяла на себя смелость подарить и вам несколько.       Наша Валиде уже распорядилась запалить несколько из них по дворцу Анкары для здоровья всех живущих в его стенах. Многие ощутили их целебный эффект, и поэтому я так же отправляю и для Михримах Султан в подарок несколько свечей. Шехзаде Баязид же был удивлен, что упустил такое чудо в своем санджаке, но с радостью принял их в подарок от имени Шехзаде Мустафы.       О прошедшем торжестве хочу сказать, что нам не хватало вашего светлого лика и доброй улыбки, но, надеюсь, мы сможем это исправить в будущем и проведем как можно больше времени всей нашей большой семьей, а не лишь встречей двух братьев.       С уважением и почтением, Хасеки Элмас Султан. 》       Только Мехмед перестал читать, как комната погрузилась в тишину. Вновь, каждый видел свое в этом послании, а Сулеймана настораживали несколько слов, что он не мог объяснить.       Встреча закончилась быстро. Как только за Эфенди закрылись двери, паши стали расходиться по своим кабинетам. Каждого из них ждали государственные дела, лишь Соколлу Мехмед стоял неподвижно, исполняя молчаливый приказ своего султана.       — Это все, что было написано? – как только они остались одни, заговорил повелитель мира. Сулейман не верил, что такая девушка, как Элмас, могла побеспокоить его лишь ради такой ерунды.       — Вы правы повелитель, это не все. Здесь есть второй лист, но я посчитал нецелесообразным читать его в присутствии беев и пашей. Ведь содержание этого письма может быть воспринята излишне горячо, – протянув руку за пергаментом, Сулейман погрузился в чтение написанных строк.       — Позови Лакмана, – дочитав, произнес мужчина. Как только их стало в помещении трое, он продолжил говорить. – Соколлу, напиши Лала‐Мустафе паше, я желаю получить подробнейший отчет о делах санджака.       — Будет исполнено, мой Султан, – с поклоном главный визирь покинул покои и направился к себе писать письмо для лалы младшего шехзаде, гадая, что же было написано на втором листе.       – Лакман, отправь несколько слуг в Конью и ее округу. Пусть они смотрят и слушают, меня интересует, о чем говорит народ. Все слухи и мнения. Я хочу услышать только правду, какой бы она ни была.       — Конечно, повелитель. Я сейчас же этим займусь, – теперь пришел черед Лакмана думать, что же такого узнал Султан, раз отдал такие приказы. Он и так стабильно получает отчеты из санджаков наследников, для чего же нужны такие меры?       — Ступай.       Эти месяцы ожидания были для султана Сулеймана одними из самых трудных. Он съедал себя мыслями о среднем шехзаде. С одной стороны, он понимал Баязида, как никто другой. В свое время он нарушил законы гарема ради своей рыжей Хасеки. Она, конечно, этого не оценила и посчитала недостаточным, раз хотела контролировать его и совет Дивана, но он - султан. Как шехзаде посмел пойти против его приказа? Да еще и не единожды!       Кроме этого, он несколько раз лично разговаривал с Батуром-эфенди. Слушал его мнение и то, к чему приводит незрелое правление его сына. Сулейман знал, что вдохновившись новшествами и реформами, что в своих санджаках проводил Мустафа, Баязид тоже стремился улучшить жизнь в вверенных ему землях. Из получаемых от лалы отчетов он знал, что не все идет гладко, но значительных потерь не было, и лишь это позволяло Сулейману закрывать на все глаза. Но если верить торговцу и письму Элмас, люди там страдают, а реформы и близко не улучшают их жизнь, не говоря уж о том, что о некоторых из них в народе даже не слышали.       Кроме этого, падишах думал, удалось бы ему узнать правду, не будь в тех землях благотворительного фонда, что открыла его невестка? Или он все так же верил бы Хюррем и позволял ей все ее выходящие за рамки шалости, как он называл их раньше. Он на многое закрывал глаза, считал это недостойным его внимания и сам не заметил, как разбаловал ее своей любовью и вседозволенностью.       В этот раз Сулейман проводил встречу в своих покоях, и рядом с ним стоял его великий визирь и муж его любимой дочери. Тоже, очередной повод задуматься, за что в их жизни появилась Элмас. Ведь именно она, рискую своей жизнью, стоя на коленях молила его отменить брак Михримах с нелюбимым, оставила своего новорожденного сына для того, чтобы помочь его дочери. Но сейчас не об этом.       Стража сообщила о прибытии долгожданных посетителей. Скоро его вопросы получат ответы, и наконец-то все встанет на свои места.       Трое мужчин молча прошли в покои и застыли перед его глазами в поклоне. После повелительного жеста они выпрямились, и лишь один из них поднял глаза и начал свой отчет.       — Повелитель, мы выполнили ваш приказ. В этой тетради мы записывали все слухи, что ходят в народе, также все, что видели и слышали. Кроме прочего, нам посчастливилось встретится с еврейкой Азарией. Она оказалась одной из многих, у кого Шехзаде брал взаймы. Благодаря ее помощи мы связались с некоторыми поставщиками и получили их письма, в которых они открыто говорят о сложившейся финансовой ситуации, – по мере того, как он говорил, Сулейман сжимал кулак, но не давал эмоциям взять верх, пока все не будет известно точно. Приказал Мехмеду взять документы и просмотреть их, пока сам он слушает, что ему еще скажут. – Благодаря тому, что у Айтюрка брат работает во дворце, ему удалось туда попасть, – упомянутый мужчина сделал шаг вперед и поцеловал подол одеяния Султана, прежде чем начал говорить.       — Помня приказ, я разузнал о состоянии дворца, разговорах и обстановке там живущих. Я могу сказать, что дворец был запущен, и многие его коридоры закрыты для тех, кто не желает пострадать. Не все слуги отваживаются ходить по ним. Но я не единожды видел, как странные женщины пробирались по ним в гарем. Как мне удалось узнать, это гадалки, травницы и даже ведьмы, что приходят по приказу Хуриджихан Султан. Султанша желает понести и подарить Шехзаде Баязиду сына, но никак не может. Также, мне удалось выяснить, что Хюррем Султан не поощряет подобное, но и не мешает Хуриджихан Султан. Рана султан, подарившая Шехзаде Баязиду двух сыновей, занимается воспитанием и остальных детей наследника.       После того, как Сулейман дослушал их, мужчинам было велено отправляться к Лакману за бакшишем, а сам султан хотел послушать, что важного в своих документах записали эти люди. Соколлу как раз закончил их изучать.       – Мой государь, боюсь это признавать, но я вынужден подтвердить опасения Элмас Султан. На данный момент долг Шехзаде Баязида перед поставщиками составляет 5 миллионов акче. Это неподъемная сумма для такого санджака, как Конья. Для любого из санджаков. Помимо этого, крестьяне разделились в своем мнении. Многие благодарят Шехзаде за его щедрость и поддержку, другие же жалуются, что подобным образом Шехзаде лишь ухудшает условия жизни и не замечает, как делает хуже. Многие ищут себе заработок в других городах или вовсе покидают земли санджака. Нововведения, что он преподносит, не имеют того успеха, что демонстрировал Шехзаде Мустафа. А также ухудшается торговля. Все больше торговцев и купцов останавливаются в Анкаре, чувствуют большую выгоду для своей работы.       — Отправляйся сегодня пораньше в свой дворец проведи время с женой и дочерьми, мне нужно все обдумать.       — Как пожелаете, Повелитель.       За Соколлу закрылись двери и Сулейман остался один в тени покоев. Он смотрел в открытые двери террасы и думал о том, как ему поступить.