Бирсен Элмас Кальбимин

      Эти месяцы были переполнены событиями и эмоциями. Из всего происходящего я поняла несколько важных вещей. Начну по порядку.       Для начала, Атмаджа был отправлен в Стамбул с посланием для Фатьмы султан. Кто, как не сестра повелителя может нам помочь найти этого пашу, что подставил Шехзаде. Кроме того, не будет лишним узнать, с кем Хюррем наладила связи. Кроме этого, я отправила Мехмеду паше весточку, прося усилить осторожность и узнать от него ответ по этому делу. Главный визирь, кто лучше него поможет нам?       Помимо прочего, как будто забот не хватает, в гареме начались очередные пересуды. Мустафа давно никого не принимал в своих покоях, кроме меня, и то, по четвергам и только. Если я и он понимаем, что сейчас не время расслабляться и отдаваться своим эмоциям и телесным желаниям, то наложниц это не волновало. Они замечали только себя. Кто-то даже пустил слух, что наш шехзаде теряет свою мужскую силу, кто-то говорил о том, что он поменял свои увлечения. Ведь входящих в его покои мужчин стало больше, и они были даже ночью. После нескольких публичных порок прямо посреди ташлыка и таинственных исчезновений сплетниц пересуды прошли. Только гнетущая атмосфера оставалась. Безмозглые курицы, которых волнуют только ткани и цацки. Не понимаю, что им не нравится. Сытые, одетые, в тепле еще и за достойных мужчин впоследствии замуж выходят.       Ответ от нашего посланника прибыл чуть больше, чем через месяц вместе с Явузом. Атмаджа остался в Стамбуле на случай, если появятся срочные новости от Фатьмы. Но, тем не менее, нужную информацию достать им удалось. Не так давно в совет вошёл молодой и амбициозный Паша, который доказал свой ум и мастерство, управляя от имени султана землями Египта. Я обратила внимание, что среди пашей Египет считается аналогом Манисы для шехзаде. Проявив себя, они получают титул губернатора тех земель и, не огорчив султана, попадают в большой совет дивана, и показав себя там, уже добиваются места в малом кругу ближе всех к султану.       Только вот, кроме ума и заслуг перед государством паше нужно просто нравиться султану. И вот в этом и может помочь Хюррем за символическую верность. Будучи действительно умным, некий Али паша нашёл короткий путь к власти — любимая жена султана. И, как идеально сложилась судьба, Султанша, будучи тёщей великого визиря вроде может всё, но в то же время нуждается в верном человеке, ведь никакой прямой властью не обладает. Проще говоря, воспользовался мужик бедственным положением Хюррем. Не понимаю только, почему его не насторожил факт того, что если даже зять визирь не помог ей возвыситься в политике, то значит всё не так просто.       И только это радостная новость принесла долю облегчения в наши напряженные дни, как, спустя буквально неделю, нам доставили подарок султана. Да не простой, к письму в золотом футляре прилагался небывалый красоты кафтан. С ма~аленьким таким изъяном, ядом политый.       Я как бы невзначай задерживала Мустафу. То письмо перечитывала, выделяя хорошие слова султана, то обсудить их предлагала, отвлекалась на вышивку кафтана и просто невзначай акцентировала внимание супруга на себе. Мне удалось, и в момент, когда кафтан стали подносить для примерки, в покои влетела Валиде. Ей удалось спасти своего сына, подпортив его доверие к отцу.       Из этого вылилась ещё одна напасть. Уверовав в то, что отец хочет убить его, Мустафа приказал собираться войску. Оно было немногочисленно, даже тысячи человек не набралось, но, возглавил его, он направился в столицу. Решив, раз отец собирается его убивать, пусть сделает это глядя ему в глаза, и погибать он будет, как воин, а не гнусно отравленный.       Когда я узнала, моему гневу не было предела. Как он смеет так поступать?! Как может позволять себе подобные действия?! Разве он не понимает, как это могут понять другие?! Какое наказание за этим последует?! Что султан в праве сделать с его семьей?! Кроме этого, выяснилась ещё одна причина для злости.       Янычары. Уже довольно давно не было походов, продолжаются военные кампании против Австрии, но за последние два года они практически сошли на нет. Идёт компания против персидского шаха Тахмаспа, но военное положение заметно только на границах и в общем настое, не более. Вот и скучают верные воины османской империи без дела.       Солдаты старшего поколения уходят на покой, не все, но примерно треть из свободных мусульман, в силу возраста, возвращаются к семьям. А новых рекрутов набирают ежегодно. Конечно, хорошо, что половина из них проходят через мои фонды, но это тоже не делает дела. Пока они настоящего горя не хлебнут, и благодарность ко мне не сыграет на полную катушку. А как это сделать? Простое дело, поход, в котором тысячи воинов погибнут, и тысячи семей окажутся на грани голодной смерти.       Проще говоря, мое влияние на янычар ослабло. Они также уважают и верно служат, но теперь они не пойдут наперекор приказу Мустафы, даже не попытаются его вразумить. Как когда-то мне это удалось в Амасье. Поэтому в скором времени мне нужен военный поход. А то это не дело, когда такая боевая единица начинает быть автономной от тебя.       Прошло меньше пяти дней с того момента, как Мустафа двинулся на столицу. Всё это время я не находила себе места. И все равно, что в сериале все разрешилось относительно мирно.       Меня успокаивало только послание Мехмеда. Он присмотрит за Мустафой и постарается сделать все от него зависящее, чтобы успокоить эмоции Повелителя. Кто если не он, может сберечь шехзаде. Кроме того, Соколлу сообщил о том, что брат Тахмаспа приехал. Помнится мне, самая удачная интрига против Мустафы была связана с персами. Нужно усиленно за ним наблюдать. Стоит через Мехмеда подарить ему девушку или несколько.       Помимо этого, меня порадовали известием, что Сулейман таки сослал Хюррем. Он отправил её в Конью к Баязиду. Для всех, Хюррем сказала, что сама захотела проведать сына. Пусть успокаивает так себя, а я позабочусь об общественном мнении.       Как удачно, Хуриджихан и Хюррем встретятся. Конечно, я знаю, что все закончится миром, но даже такая мелкая причина злости рыжей меня радует.       Из Манисы вести ещё веселее. У Селима началась ломка. Он искренне поклялся и завязал с алкоголем, да вот только не так просто бросить это дело. Вино от пяти до пятнадцати градусов крепости и от сорока пяти до шестидесяти градусов - разные вещи. Если от первого он мог бы отказаться на голой силе воли, то от второго варианта… Его организм уже привык ежедневно быть опьяненным. Он злится, от каждого шороха готов на плаху отправить. Кроме всего прочего, он начал пропадать на охоте, и пошли слухи, что кроме дичи он и женщин ловит. Я об этом сильно не волнуюсь, но весело наблюдать за метанием Нурбану. Вот бы прямую трансляцию посмотреть, а не письма получать. Эх-х…       — Госпожа, Валиде султан приглашает вас на ужин сегодня вечером, — Махидевран не смогла смотреть, как я убиваюсь, и организовала сегодня семейный ужин.       Несмотря на вкусную еду и красивую музыку, на все мои старания отвлечься, фантомное напряжение висело в воздухе. Мои переживания чувствовали дети и тоже не могли до конца расслабиться. Посмотрев на мои старания быть беззаботной, Осман решил мне подыграть, примеру старшего брата последовали Искандер и Амира.       Ужин близился к концу, когда я решила завести разговор на довольно щепетильную тему. Брак Наргизшах.       — Как быстро пролетело время, моя госпожа. Кажется, вчера мы приехали во дворец Манисы, и наша семья была маленькой. Теперь же мы живём в одном из самых защищенных замков нашей империи, в центре Османского государства. Какие уже взрослые дети. Наргизшах совсем невеста, а Осман, оглянуться не успеем, как в свой санджак поедет.       — Ты права. Уже действительно много лет прошло с нашей первой встречи, — Махидевран одарила меня таким взглядом, как смотрят мамочки на свое глупое дитя. — Действительно, пора задуматься о будущем моей внучки.       — Дочь шехзаде Мустафы достойна испытать истинное счастье. Если подумать, то сейчас у нас есть возможность найти такого жениха, что и султанша одобрит. Наргизшах, у тебя есть пожелания? — с момента начала этого разговора девушка была напряжена и внимательно вслушивалась в каждое сказанное слово. И правильно, сейчас решается ее судьба.       — Каждый, кто кажется отцу и Валиде достойным, подходит стать моим супругом, — ее слова были точны и очень мудры для такого возраста.       — Я обязательно подумаю об этом. Я хочу счастья для своих внучек и поэтому, даже если и найдётся достойный кандидат, пока ты не дашь своего согласия, этому браку не бывать.       — Я счастлива от ваших слов, — Наргизшах встала и подошла к бабушке, целуя её предложенную руку. Получив благословение Валиде султан, она уверенно вернулась на место.       — С вашего позволения, я предоставлю список достойных кандидатов. Наша Султанша молода, будет сложно подобрать хорошую партию среди достигших высот пашей и беев. Я не хочу, чтобы наша красавица угасала подле такого человека.       — Ты права, Элмас. Мы должны все тщательно проверить. Если у тебя есть кто-то на примете, сообщи мне. Обсудим это вместе.       — Конечно, Валиде.       После этого разговора ужин в скором времени закончился. Попрощавшись с черкешенкой, мы разошлись по своим покоям. На прощание я успела пригласить Наргизшах завтра в свои покои. Все же, для начала я хочу лично поговорить с ней и обсудить подобранных мною людей. Может, список уменьшится или, если Аллаху угодно, она сможет выбрать заинтересовавшего её мужчину.       Приближался час обеда, когда ко мне пришла Наргизшах. Для начала я отдала распоряжение накрыть стол. Незачем спешить, подобные разговоры нужно начинать плавно. Незачем давить на девушку.       — Ты, наверно, удивлена тому, как все обернулось. Только вчера упомянули подобную возможность, как сегодня ты здесь, чтобы обсудить кандидатов на свою руку и сердце. Тебе незачем переживать. Если ты считаешь, что это того не стоит и лучше отложить данную тему, я тебя поддержу. Я не твоя мать и не могу давить на тебя.       — Я искренне благодарна вам, госпожа. После того, как Аллах забрал мою матушку, вы не бросили меня и не разделили со своими детьми. Кроме того, Валиде считает, что мой брак будет уместен, разве я могу быть против этого? Бабушка пообещала, что не отдаст меня в руки нелюбимого, — о какой любви может идти речь, если тебя с женихом могут познакомить за год, месяц или день до свадьбы, а то и вообще увидишь его лицо только в час брачной ночи. Или она на это и надеется? Раз она не любит, то и свадьбы не будет, а как она полюбит, не будучи знакомой с женихом? В таком случае это очень умно. Или же…       — Ответь мне, Наргизшах. Есть ли в твоём сердце кто-то? Есть мужчина, что заинтриговал твоё сердце и вдохновил мысли? — лучше бы, чтобы это было не так.       — Ничего подобного, Султанша. Моё сердце принадлежит только мне.       —Что ж, может, нам удастся это изменить. Прошу твоего прощения, но я думала о твоей свадьбе и приготовила для тебя список кандидатов. Я хочу обсудить его с тобой. Может, тебя кто-то заинтересует, а я помогу Валиде выбрать нужного мужчину.       Мы провели несколько часов за обсуждением перспективных беев и пашей. Кроме прочего, мне удалось минимизировать возрастное различие. Все же Наргизшах находится в более выгодном положении, будучи дочерью шехзаде. Её супруг не обязательно должен быть вхож в совет дивана. Кроме прочего, он может быть из семьи беев, не приближенных к политике, но прославившихся, как воинов.       Из более чем двадцати кандидатов мы отобрали пять подходящих и заинтересовавших её мужчин. Из них, двоих я готова отмести только из-за разницы в возрасте в двадцать три и тридцать один год. Может, в этом ничего и нет такого для этого времени, но для меня это уже верх аморальности. Я ещё смирюсь с пятнадцатью годами и то, это много.       Третий, Альп-паша, на данный момент он находится в Боснии, выполняет там роль губернатора. Успешный мужчина, умный и хороший кандидат, только вот есть причина, по которой он мне неугоден. Этот человек исправно выполняет свои обязанности, верен нашему султану как титулу, а не личности. Он поменяет сторону, как только подует ветер. Такой человек не должен быть приближен к моему дому и семье. Кроме прочего, он падок до женской красоты и не променяет гарем на одну единственную женщину, что тремя словами сможет забрать и его жизнь.       Другие два молоды и амбициозны. Верны идеалам империи, а в частности Мустафе. Разница лишь в том, что Хаджи-паша уже женат и крепко привязан к своей супруге. Второй же - сын пограничного бея. Ягмур-бей молод и, если верить слухам, хорош собой. Этот мужчина наиболее угоден мне, так как его семья держит под своим началом самое многочисленное войско. На их плечах испокон времен лежит самая ответственная миссия - защита границ государства. На территории бывшей Сирии их слово приравнивают к словам султана. Этот союз принесет наибольшую выгоду.       Кроме прочего, старший брата Ягмура бредит советом дивана, что уже однозначно говорит о том, что место своего отца на посту хозяина тех территорий займёт он. Его брак на Наргизшах укрепит военное влияние её отца и братьев, усилит влияние семьи на других границах, а главное! Они останутся жить в Дамаске. В случае надобности, по морю можно добраться в Стамбул в рекордные сроки, с попутным ветром, почти два месяца. Идеально.       Осталось убедить в этом Махидевран и Мустафу. Да и разница всего одиннадцать лет, они не смогут отказать. Уж я то подберу нужные слова. ************************************************       Сегодня я получила письмо, что с замиранием сердца так ждала. Я сидела в саду и наблюдала за тренировкой сыновей и отдыхом девочек. Гвашемаш совершала прогулку по саду на руках рабыни. Только содержание этого письма решит, омрачится ли этот тёплый летний день.       С прочтение новой строчки, нового слова, мне становилось легче. По приказу Повелителя Мустафу с его войском встретили на границах Стамбула, но, как и в сериале, янычары пустили его в город. У дверей дворца его уже ждали. Здесь уже начались различия: Мехмед сразу приступил к переговорам, а только услышав о намерениях моего мужа, сразу доложил султану, настаивая на их встрече.       Всё обошлось. Они поговорили наедине и уладили все вопросы. В тот же день Соколлу получил приказ о тайном расследовании этого дела. Сулеймана не волновало, кто стоит за всем этим, он хотел знать правду, какой бы она ни была. Данная формулировка заставляет задуматься, а не подозревает ли он свою Хасеки? Если это так, то значит мы на правильном пути. Если он сомневается в Хюррем, то ее конец приближается.       Мустафа останется в столице до выяснения подробностей. Иногда мне кажется, что в Стамбуле он проводит больше времени, чем в собственном санджаке. Буквально несколько месяцев назад он вернулся в Анкару, прожив более полугода в столице. Сейчас он вновь там, а мы ждём его здесь. И неизвестно, сколько он пробудет там.       У меня будто камень с души упал, и дышать стало легче. Глубоко вздохнув, я выдохнула и с счастьем во взгляде посмотрела на окружающих меня людей. Теперь, я как никогда понимаю, все изменится. Всё будет хорошо.       — Матушка, кто так осчастливил вас? — Искандер заметил перемену в моём настроении и поспешил приблизиться.       — Аллах услышал наши молитвы. Из Стамбула пришли хорошие вести. Наш Повелитель принял вашего отца и выслушал его. Тот отравленный кафтан - лишь интриги наших врагов. Они хотели испортить отношения между отцом и сыном, посеяв в их сердца сомнения и обиду, но им это не удалось. Наш великий султан Сулейман Хан Хазретлери решил лично расследовать это дело и наказать виновного, кем бы он ни оказался, — все это я сказала с такой гордостью, будто сама всего этого добилась.       — Ох-х, это прекрасная новость. Нужно скорее поделиться ею с Валиде. Она будет счастлива узнать, — Наргизшах оторвалась от своей книги и, переполненная эмоциями, поднялась с подушки.       — Ты права. Поспеши и сообщи ей эту радостную новость, если она еще не получила её, — на губах девушки расцвела улыбка, и она поспешила во дворец. Я наблюдала, как её силуэт удаляется и думала о том, правильно ли я поступаю.       Вчера я написала Дурул-бею и намекнула о желании породниться. Это было опрометчиво с моей стороны, с учётом того, что я даже не сообщила Мустафе о подобном желании. С Махидевран мы поговорили, и она также одобрила мой выбор. Ей не нравится только дальность, куда отправится её внучка, но она не теряет надежды, что Наргизшах будет жить с нами после брака. Возможность того, что Ягмур получит должность при дворце и останется здесь, есть и велика.       Но все же, стоит написать Мустафе об этом, и поскорее. Главное, убедить, что Наргизшах полностью согласна, и ее никто не заставлял.       — Наш султан - справедливый человек. Уверен, он поймает предателя и накажет по всей строгости закона, — я пропустила момент, когда и Осман к нам присоединился. — Я хотел бы быть сейчас вместе со своим отцом и помогать им с Повелителем. Сразу было ясно, что это гнусные интриги.       — Ты пока нужен здесь, в Анкаре, рядом со мной, своим братом и сёстрами. Видит Аллах, скоро нам доведется увидеться с Повелителем и Шехзаде.       — Аминь, мама, — моя красавица, Амира. С годами она становится только краше.       — Вам нужно старательно заниматься, чтобы, когда прибудет ваш отец, у нас было, чем его порадовать.       — Да, матушка. Отец будет нами гордиться.       —Да, да. Мы удивим его, — какая же она солнечная. Именно это её детская невинность и открытость делает Амиру притягательной, это её сила, но она же и слабость.       Прошло около месяца, когда я получила письмо от Мустафы. Кроме этого, было получено известие о приказе, что отдал наш султан.       Мустафа сообщил, что с помощью Атмаджи им удалось поймать предателя. Получилось так, что, узнав о подлоге кафтана, мужчина направился сообщить это Мустафе, но его поймали и взяли в плен. Приехав в Стамбул, и не найдя своего охранника, Шехзаде выделил время и силы на его поиски, и они увенчались успехом.       Атмаджу нашли в лесном доме одного мужчины. Телохранитель был в скверном состоянии, и пять дней понадобилось на его восстановление. Придя в себя и обретя силы, он поведал, кто сотворил подобное. Али-паша. Этот мужчина решил слишком много на себя взять. В Топкапы давно не баламутили воду, вот он и решил, что ему все сойдет с рук. Кроме прочего, он верил в силу Хюррем, что была за его спиной. Он даже не принял во внимание то, что Султанша сейчас в Конье не за просто так пребывает.       Кстати об этом. Помнится, в сериале Хюррем быстро вернулась в столицу без приказа Сулеймана. Сейчас же этого не произошло, а точнее, она пыталась, но её отправили обратно во всеуслышание заявив, что это именно ссылка, а не желание проведать сына.       Михримах писала мне об этом, интересовалась моим мнением. Не знала, как самой реагировать. В последнее время их шаткие отношения, что с годами восстановились, но не окрепли, начали рушиться вновь. Хюррем почувствовала, что вернула себе былой авторитет в глазах дочери и не заметила, как сделала хуже. Даже не заметила, как отвернула от себя младшего сына, высокомерно решив, что может приказывать своим детям. Это стало большой ошибкой.       Султанша переживала о том, как её мать может воспринять эту ссылку. Кроме прочего, все помнили ту двухгодовую печаль, что опустилась на дворец, когда Хасеки пропала. Я посоветовала ей не вмешиваться, это отношения между Повелителем и Хюррем султан. Между мужем и женой, нам не позволено в них вмешиваться.       Кроме прочего, Мустафа сообщил, что повелитель отдал приказ готовиться к походу. Одно печалило моего Шехзаде, они отступили от давней мечты о взятии Рима. Поход готовится против персов. Султан возлагает большие надежды на Алкаса Мирзу, младшего брата шаха Тахмаспа, что попросил убежища в Османской империи. Мустафа возвращается в санджак, чтобы начать подготовку к походу.       В копии приказа султана было сказано об объявлении войны. Кроме этого, там говорилось о том, что султан Сулейман назначает своего старшего сына, шехзаде Мустафу Хазретлери, регентом государства во время его отсутствия.        В честь такого радостного известия Махидевран велела приготовить сладости и угостить всех во дворце. Кроме того, всем раздали по одной золотой монете, на удачу для каждого шехзаде.       Спустя немногим больше месяца Мустафа вернулся в Анкару. Я думала, в связи с последними событиями он будет доволен, но это оказалось не так. В своих покоях он снял маску беззаботности и показал свое полное печальной злости лицо.       — Что случилось, Мустафа? — я подошла к нему со спины и положила руки на плечи. Я пыталась показать, что я рядом и всегда буду за его спиной, не оставлю и не лишу своей поддержки.       — Ей в очередной раз удалось избежать кары. Это женщина словно змея, изворотлива и всегда избегает наказания — Хюррем…       — Если ей удаётся избежать наказания от людей, то Аллах видит все, и от него ей не скрыться. Возмездие уже начало свой путь. Впервые за эти годы Повелитель отправил её в ссылку и не позволил вернуться. На твоём же пути загорелся свет, Государь оставляет тебе свой трон, ты будешь регентом государства. Это начало твоей победы.       — Если Аллах позволит, так и будет.       — Аминь, Мустафа. Селим и Баязид загрызут друг друга в походе, ты же укрепишь свое влияние среди пашей во дворце, — его пронзил надрывный смех с нотками истерики. Я не ожидала такой реакции и не понимала, что происходит. Мустафа резко развернулся и с некой злостью посмотрел на меня. Я впервые испугалась его. Впервые за все годы, что мы вместе.       — Как бы мне не утонуть в этом влиянии. Я сам не подозревал, что меня настолько любят. Любят так сильно, что самолично роют мне могилу! — Мустафа сделал несколько шагов по комнате от переизбытка чувств. — А знаешь, что самое ужасное? Не то, что они посмели государство внутри государства строить, не их предательство и измена нашему Повелителю. Нет. Самое ужасное то, что… — он стремительно вернулся ко мне и подошёл вплотную. Я с недоверием смотрела на него. Теперь в его глазах были боль, разочарование и горечь. Он поднял руку и едва ощутимо сжал мою шею, — меня предали самые любимые. Как… Как ты могла? Ты знала и ничего не предприняла. Даже мне ни слова не сказала.       — Мустафа, я…       — Молчи! Молчи, Элмас. Я знаю, помню, что ты говорила. Ради меня и детей ты будешь участвовать и творить интриги, но это не интрига. Это предательство, — теперь я понимала, откуда в его глазах был те эмоции. — Как бы я тебя ни любил, я не могу проигнорировать это. Я не хочу, чтобы пошли пересуды. Поэтому, ты поедешь проведать свои фонды. Надеюсь, за время твоего отсутствия, я смогу смириться с этим. Мы встретимся вновь только в Топкапы, а до тех пор не желаю тебя видеть.       Я не верила, в то, что он говорит. Меня отправляют в ссылку. Кому скажи - не поверят. И главное, тайное общество у них, а страдаю я! Где эта хваленая справедливость.       — Если тебе станет от этого легче, хорошо, я уеду. Только учти, ты не посмеешь разделять меня с детьми. Я знаю законы, поэтому не стану настаивать на том, чтобы мальчики ехали со мной, но Амира и Гвашемаш поедут. И во дворец я вернусь тогда, когда с проверкой будет покончено, — несмотря на всю ситуацию, я не собиралась терять свою гордость. Я не очередная рабыня и я не буду раболепствовать перед ним. — Надеюсь, тебе хватит этого времени, чтобы успокоиться. И, как только ты поймёшь, что допустил ошибку, напиши мне. Только после того, как ты сможешь мыслить здраво, я буду что-то объяснять. Сейчас в этом нет смысла. Шехзаде, — с поклоном я покинула его покои, нарушив один из порядков, я повернулась к Мустафе спиной.       Когда двери за мной закрывались, я обернулась на него через плечо. Мустафа продолжал стоять посреди своих покоев, освещенный огнем свечей. На его лице застыла непроницаемая маска, а в глазах горела решимость. Плохо, я не поняла, решимость чего? Что за мысли сейчас в его голове.       Вернувшись в свои покои, я распорядилась готовиться к отъезду. Завтра мы покинем Анкару после того, как моя младшая дочь проснется. Я не собираюсь оставаться здесь. Если я задержусь, Мустафа может остыть и отменить свое решение, но тогда в этом не будет смысла. Он не поймет, в чем сегодня ошибся, и в его душе останется сомнение и разочарование. В этом нет ничего хорошего.       Пока девушки собирали вещи и подготавливали все к моему сну, я вышла на террасу. Стояла, оперевшись на бортик балкона и смотрела на зеленые леса, горные пейзажи и обширные равнины. Как же природа красива и многогранна.       Так, любуясь видом, я не заметила, как по моей щеке скатилась слеза. За ней ещё одна и ещё. Я молча смотрела вдаль и тихо плакала, сжимала холодный камень до побеления костяшек.       Он так просто меня прогнал. Выслал из дворца за то, чего я даже не совершала.