Бирсен Элмас Кальбимин

       Я не верила, что это действительно я. Всего один день, а столько изменений. Теперь я понимаю всех, обезумевших от власти. Я положила руку на живот и улыбнулась. Надеюсь, даже если не сейчас, то в скором времени. Мустафа этой ночью очень хорошо постарался и, как я поняла, это не на всю силу. Такими темпами, зачатие должно скоро произойти. Нужно внимательнее следить за собой.       В сопровождении служанки, я спустилась с лестницы и прошла в главную комнату. Стол и стулья, роспись с ангелами. Теперь я понимаю людей. Даже мне, в прошлом настоящей атеистке и русской женщине, претит находиться здесь. Это всё противится мусульманским законам. Ужас.       В комнате стояли четыре женщины, не считая служанок. Эти выделялись и было легко определить, они не простые. Одна - это точно Махидевран. Самая взрослая на вид - это, скорее всего, Бейхан, прошу прощение за такой способ определения. Женщина, что она держала под руку, была похожа на оживший труп - это Хатидже. И последняя - это Гюльфем. За три года она почти не изменилась. Вот она то и есть, на самом деле, удивительная женщина - сколько лет, а она будто не стареет, всё также цветёт.       На меня сразу обратили внимание. Я, не проронив ни слова, поклонилась им. Я посмотрела на Махидевран, ожидая её слов.       —Кто ты? - я не знала, как мне поступить, и посмотрела на свою Валиде.       —Это Элмас, госпожа. Эта девушка не стоит вашего внимания. - ну да, я стою тут, наряженная больше, чем настоящие султанши династии, с закрытым лицом, и не достойна их внимания? Три раза ХА. Похоже, не одна я так думаю. Все трое стали смотреть на Махидевран более пристально и уверенно.       —Кто эта девушка, Махидевран? - в голосе Хатидже так и слышались повелительные нотки. Династийка чёртова.       —Это Элмас. Элмас султан. Любимица моего сына.       —Да как обычная фаворитка может носить титул султанши? Да ещё, и так одеваться, настолько вульгарно вести себя в присутствие султанш династии. - я не знала, как поступить. Что мне следует сделать? Они так набросились на черкешенку. Я хочу заступиться, но не знаю, как. Когда я почти заговорила, Махидевран вмешалась.       —Если вы желаете, то можете сказать об этом Мустафе. Таков его приказ. - на удивление, её голос звучал твердо.       —Да ты хоть понимаешь, как на такое может отреагировать наш Повелитель? О чем ты думаешь? Как позволила нашему Шехзаде совершить такую глупую ошибку?! - Хатидже действительно истеричка. Ужас. Она умом не тронулась? Валиде не успела ей ответить. Двери открылись и зашёл Сулейман.       —Я рад, что успел. Махидевран, вы скоро отправляетесь? - протянув руку своей баш-кадине он дал её поцеловать. - Задержитесь не на долго? Я хочу поговорить с тобой, Элмас. - а вот это неожиданно. Я лишь кивнула и присела в поклон, ожидая, когда он выйдет из покоев. Я молча следовала за ним.       Мы вышли во внутренний дворик и прогулялись по тропинкам. В газоне были четкие квадратные пятна. Идолов убрали? Я ожидала, когда Сулейман заговорит, но он молчал. Тишина меня немного напрягала.       —Хочу поздравить тебя. Да будет ваш союз крепок. - он остановился и заговорил достаточно резко. Не сразу осознав сказанное, я зависла. Да что со мной последние дни? - Я хотел преподнести тебе подарок, но смотря на тебя, боюсь, он прост для тебя. Но всё же, прими его. - он вынул из кафтана небольшую шкатулку и достал из неё кольцо в форме тюльпана. - Ты знаешь, что это за знак. Его имеют право носить только члены правящей династии. Теперь ты одна из них. Прими. - в центре в капельной форме был большой сапфир, а по внутреннему цветку были вставлены бриллианты. Похоже, за последние два дня в моей жизни больше брюликов, чем за все годы жизни, и прошлой тоже.       —Оно прекрасно. Ваш подарок произведение искусства. Спасибо вам, Повелитель. - я взяла его руку в свои и поднесла к губам, насколько маска позволяла, и, приняв его благословение, взяла в руки кольцо. Надела на палец. - Повелитель, простите, но… Не могли бы вы ответить мне на один вопрос?       —Что тебя интересует?       —Почему вы дали добро? Этот брак… Не так давно вы были категорично против подобной затеи.       —Ещё тогда я был согласен. Только вот, невеста оказалась не та. Однажды ко мне пришла Афифе-хатун и она просила за свою дочь. Женщина, что никогда ничего и не для кого не попросит, просила за девушку, что назвала дочерью. Девушку, никак с ней кровью не связанную. Афифе моя молочная мать. Кто, как не моя названная сестра, может быть достойной партией для моего сына? Я не раз слышал твои мысли. Ты поистине особенная девушка. Рядом с Мустафой только такой есть место. А теперь, хватит. Тебе пора отправляться. Береги себя и Мустафу.       —Спасибо вам, Повелитель. Вы сделали меня счастливейшей женщиной на земле. - поклонившись, я вернулась во дворец и прошла на выход уже через главные двери. Карета ждала меня. Домой мы отправляемся также, как и приехали сюда - морем, но до порта нужно добраться.       Подниматься на палубу было волнительно. Мне кажется, что каждое действие сейчас я делаю впервые. Это так волнительно. Мустафа уже ждал нас.       —Валиде. - он поцеловал руку матери. - Каюту уже подготовили. Если желаете, можете побыть там. - как он аккуратно отправил её с глаз. Кажется, не только я это поняла. Я увидела уже привычную мне улыбку с хитринкой, когда Султанша направилась в каюту. - Элмас, жена моя. Дай на тебя посмотреть. - я молча обернулась вокруг своей оси, давая себя рассмотреть. - Валиде не прогадала. Ты прекрасна. Иди ко мне. - Приняв меня в свои объятия, он поцеловал меня в лоб, крепче прижимая к себе. Мы стояли на палубе, вдыхали чистый морской воздух и наслаждались теплом друг друга.       Мы сошли в портовом городке Алиага. Кареты были готовы и ждали нас. Шехзаде сделал мне очередной подарок: здесь был Сириус. Я не могла нарадоваться. Получив одобрение Мустафы, я села в седло. Махидевран хотела возмутиться, что это небезопасно и тому подобное, но смирилась и тоже разрешила путешествовать так.       Сидя в седле, я ловила много заинтересованных взглядов. Не смотря на запрет, исподтишка многие смотрят на женщин гарема. Только вот, в них я узнала уже знакомых стражников. Вместе с ними же мы путешествовали первый раз в Манису. Значит, они доверенные люди Шехзаде. Хорошо.       Дорога была спокойной, когда я кое-что вспомнила. Немного повернув коня и ускорившись, я направилась к Мустафе. Поравнявшись с ним, я заговорила.       —Шехзаде, позволите ли вы мне отлучиться? Если на следующем повороте свернуть налево, то можно будет въехать на предоставленные под вакф территории. Хочу посмотреть на то, как идёт стройка. - я боялась, что он откажет. Если я всё правильно поняла из отчётов, то ещё около трёх-четырёх месяцев до окончания основной стройки. Ещё примерно месяц на мелочи. Что удивительно, технологий никаких нет, а строят на века и быстро.       —Я одобряю. Можешь взять с собой Валиде. Я выделю вам охрану. У меня есть государственные дела. Не могу поехать с вами. - я не ожидала, что он так просто согласится, но ладно.       На развилке произошла некая перестройка. Я пересела в карету, а большая часть солдат направилась с нами. Махидевран хотела отказаться, ведь Мустафа остался почти без охраны, но теперь она, под строгим взглядом сына, согласилась. В карете мы говорили о планах фонда, обсуждали действия на первое время, думали, как минимизировать расходы. За важной беседой незаметно прошло время. Мы прибыли.       То, что я увидела, меня шокировало. Уже второй этаж почти был готов. Одной стены не хватало и крыши. Конечно, ещё много работы внутри, и окна с дверьми нужно установить, но всё же, как это возможно? То, что видят мои глаза, означает одно. Ещё месяц, может, чуть больше, и дом готов. Столько же понадобиться на мелочи. Это невероятно.       —Как? Как это возможно?! По отчётам, которые я получала, выходит, что только первый этаж готов. Второй только начинается строиться. - я не сдержалась и вскрикнула. Ко мне сразу же направилось несколько эфенди.       —Госпожа. Госпожа. - как же чертовски непривычно, когда мне кланяются, но спину я держу гордо. - Мы не ожидали вас увидеть. С помощью великого Аллаха, вакф будет готов через три месяца. Из-за строителей, что прислал нам Повелитель, мы вдвое уменьшили сроки. Надеюсь, что мы вас не огорчаем. - я была в каком-то астрале. Я утром говорила, что очнулась? Беру свои слова назад: ни черта не очнулась. Спасибо Махидевран. Пока я всё рассматривала, она стала разговаривать с главой стройки.       —Извините, можно ли попасть внутрь? - от такого обращения мужчина малёк ошалел. - Я хочу осмотреть всё сама, чтобы точно убедиться в расположенности комнат и надежности конструкции.       —Как пожелаете, госпожа. Я только скажу остановить работы, чтобы, не приведи Аллах, вас не задели. - договорив, он сразу удалился.       Валиде тоже понравилась эта идея. Она направилась со мной. Видеть собственными глазами, как строятся твои планы, как на пустом месте образуется величественное здание, невероятно. Бродя по коридорам, я уже слышала топот ног, перекрики женщин, запах свежего хлеба и многое другое. В моей голове этот дом жил. Именно дом, а не монолитный вакф, в котором нет жизни.       Послушав мои желания и мысли касательно внутренней отделки и расположения определенных комнат, мы согласовали планы с разбирающимися людьми и с чистой совестью направились во дворец.       Подходя к дверям гарема, меня обуял трепет. Как они все отреагируют? Что обо мне будут думать? Как мне себя вести? Почему я не думала об этом раньше? Я столько лет строила из себя образ невинности, не опасной им девушки, а сейчас что? Сейчас я Хасеки Султан. Ой-ой-ой.       —Дорогу Махидевран султан Хазретлери. Хасеки Элмас Хазретлери. - когда двери открылись и мы вошли, все взгляды были направлены на нас. На меня смотрели с интересом, но и небольшой неприязнью. Тут всех воспитывали с мыслями, что каждая может попасть в покои и было более терпимое отношение, нежели у Сулеймана в гареме, но всё же. Каждая мечтала родить сына и стать султаншей, я же сразу в дамки прошла. Да не простые, а Хасеки, законная жена, свободная.       —Госпожа. Султанша. - заговорила Фидан и поклонилась. - Покои Элмас Султан готовы. Мы ждали вашего приезда. Я отобрала девушек для службы ей. Пожалуйста, вот они. - она показала рукой на знакомых мне девушек. Отношения у меня с ними не особо хорошие, но они её фаворитки. Ох ты ж, они трудолюбивы, но совершенно некомпетентны: молчать не умеют.       —Я благодарна за проявленную заботу, только вот… Я сама выбрала себе служанок. Пусть мне прислуживает: Ати, Пинар и Данла. Также, с позволения Валиде, могу ли я попросить вас… Мне хотелось бы видеть Диану-калфу рядом. Можно? - когда я стала говорить, на меня смотрели с шоком и непониманием. Только вот, объяснять никто никому ничего не будет. Махидевран решила удовлетворить мою просьбу.       —Так тому и быть. Девушки, проводите Элмас в её покои. Фидан, распорядись готовить хамам. После такого пути хотелось бы отдохнуть. Диана, я доверяю тебе. Не разочаруй меня. - таким образом, всё решилось. Девушки повели меня в мои новые покои. Я знаю эту дорогу. Этот коридор ведет к покоям, которые ближе всего расположены к границе между женской и мужской частью дворца, но почему здесь?       —Мои покои расположены где-то здесь? Почему? - обычно, девушек просто переселяют в более просторные покои на втором этаже, ничего более. Султанш ещё могут переселить, но они останавливаются не так далеко от комнат Валиде, я же совершенно в другой части дворца. Как это понять?       —Таков был приказ Шехзаде. Эти покои ближайшие, из возможных, к его собственным. - только из-за его желания держать меня ближе, я должна страдать. Отсюда далеко идти: ташлык, хамам, кухня, выход в сад и многое другое. И мне из-за него страдать? Всё выскажу при встрече.       Когда я вошла в покои, то сразу же обратила внимание на цвет. Главная комната была выполнена в бирюзовых оттенках. При входе взгляд сразу натыкается на камин. Вдоль стен ничего нет, но справа расположилась, на небольшом возвышение, тахта вдоль стены. Перед ней был низенький столик, а по бокам неизвестные мне цветы в горшках. С другой стороны стоял рабочий стол. За спиной было окно с видом на сад. От двери и до стены стоял пустой книжный шкаф. Комната была довольно большой и светлой.       Я сразу не обратила внимания, но мне показали, что со стороны рабочей зоны, в углу, была неприметная дверь. Она вела в мою комнату. Она составляла примерно половину предыдущей комнаты, и в ней расположилась кровать. Эта комната была в оттенках пурпурно-розового цвета. Кровать с золочеными столбиками и балдахинами светлого розового оттенка.       Ещё одна комната расположилась за стенкой, но там не было прохода. Пришлось выйти и полностью обойти главную комнату. Последняя оказалась гардеробной, но пока ещё пустой. Я то думала, почему шкафов почти нет. Есть пару, скрыты в стене, в комнате с кроватью. Книжный и пару скрыты в "кабинете" и полное отсутствие в "гостиной". Просто все они в гардеробной. Она была в цветах: от 'слоновой кости' до 'белого антика'. Тут было большое зеркало в полный рост, множество полок и вешалок, несколько манекенов и множество столиков с подушками. Если всё здесь заполнить, то это будет рай для любой модницы, но мне особо и нечем всё это заполнять.       Я подошла к одному из манекенов, сняла с себя маску, клянусь, что слышала шокированные вздохи девушек за моей спиной, и закрепила её на манекене. Теперь здесь не так пусто. Я обернулась к стоящим за моей спиной. Они действительно удивлены. Все, кроме Дианы. Она и так всё знала.       —Вам не было оглашено имя Хасеки шехзаде Мустафы? - они молчали и смотрели на меня. - Да бросьте. За закрытыми дверьми продолжайте относиться ко мне, как и раньше. Я не изменилась, только статус немного повыше стал. - улыбаемся и машем.       —Немного? - первой решила заговорить Ати. - Теперь ты… То есть, Вы… Третий человек в этом дворце. Кроме Шехзаде и Валиде вам никто не указ.       —Ати, хватит. Я всё та же. Просто Элмас, а не Кальбимин. Я не прошу вас ставить себя под удар. Законы я знаю лучше вас. - если кто-то застанет их, разговаривающих со мной не в формальной манере, то могут обвинить в неуважение и наказать, почти, как за предательство по отношению к правящей семье. -Здесь нет никого лишнего. Можете быть честны со мной. Иначе, я свихнусь. - услышать их ответ я не успела. В дверь постучали. Я её не заметила сразу, и вошли аги. Они несли сундук. За ними вошла Фидан.       Увидев моё лицо, она немного затормозила, но быстро взяла себя в руки.       —Элмас султан, это всё подарки нашего Шехзаде. Выбранные вами девушки справятся с этой работой, а я отправлю нескольких евнухов перенести все ваши вещи из старых покоев. - я лишь улыбнулась и кивнула.       —Спасибо, Фидан-калфа. Ты права, они справятся. У тебя ещё много работы. Не смею отвлекать. - с поклоном, она покинула комнату.       Чтобы девушки смогли осознать происходящее, я стала разбирать подарки Мустафы. Они быстро присоединились и, таким образом, мне досталась роль наблюдателя. Я любовалась великолепными нарядами и говорила, что и где расположить. Было решено основную массу украшений сложить в моей комнате, поэтому тот сундук мы не трогали.       За разборами и обустройством время летело незаметно. В хамам я не пошла, решив отложить это дело. Когда дело дошло до моих сундуков, я стала более осторожной. Письма и накопленное золото могут вызвать ненужные подозрения. Сначала нужно обсудить некоторые моменты с Мустафой, а потом уже решать их.       Луна уже сияла в небе, когда за мной пришли. Мустафа звал к себе. Я была совершенно не готова. Попросив передать, что я приду сразу после хамама, я направилась в озвученное место. Мой путь лежал в личный хамам султанской семьи. Раньше я там бывала только в качестве сопровождения Махидевран и разок сама мылась. Ну, как, тёплой воды набрала.       Мраморное белоснежное помещение поражало. Обернувшись полотенцем, я по привычке хотела набрать воды, но мне напомнили о новом статусе. Девушки быстро набрали воду и стали меня поливать, мыть тело и массажными движениями растирать ароматные масла. От блаженства я закрыла глаза и наслаждалась этим.       Не знаю, сколько прошло времени и что произошло, но глаза я открыла из-за того, что всё прекратилось. Осмотревшись, я поняла причину. У входа стоял Мустафа. Спасибо Всевышнему, он был в халате. Девушки поклонились наследнику и стремительно вышли из помещения. Он не посмотрел ни на одну из них. Это льстило мне.       —Насколько ты дерзка, раз заставляешь меня ждать?       —Не могла же я прийти к тебе, не помывшись перед этим. Ты не дождался меня?       —Нет. Только вот, ты ко мне не спешила, как я вижу. Наслаждалась массажем?       —О~, Да~. Это такое блаженство, ты не представляешь. Хочешь? Я могу и тебе сделать. - он ничего не сказал, снял халат и подошел ко мне. На нем было только полотенце, прикрывающее интимную зону. Улыбнувшись ,он лёг на скамью, ожидая начала. Сглотнув слюну, я взяла в руки масло и налила немного на него. Это будет сложно, но не особо.       Горячая ночь в хамаме плавно перешла в его покои, а после перенеслась на рассвет и следующий день. Прямо сейчас я завтракала. Утром Пинар принесла мне сменную одежду. Я выбрала одно из своих старых платьев. Оно простое. Белое платье с длинными рукавами, и совсем немного бисера на груди. Просто, мило и по-домашнему.       Мустафа только что получил послание и читал его. Я заметила, как он хмурится, и поинтересовалась, что пишут. Я не ожидала получить правдивый ответ, но он заговорил.       —Это письмо от Повелителя. Хатидже султан едет к нам.       —Это тебя огорчило? - почему я ничего такого не помнила?       —Не это, а причина её приезда. Она не своими руками пыталась убить Хюррем султан. - почему я такого не помню?! Я помню, что она жила в своём дворце и организовала похищение рыжей. Кстати, может, этим воспользоваться? А как?       —Неужели, всё так серьезно? - как оказалось, да. Султан отправил свою младшую сестру сюда лишь из-за того, что не может убить.       Следующие два дня тянулись медленно. Все ждали Хатидже и её детей. Поговорив с Мустафой, я нашла в нем поддержку. Он позволил мне держаться подальше от его тёти. Освободил даже от официального приветствия. Грубо говоря, мне разрешили закрыться в своих покоях и никого не впускать.       Я решила воспользоваться предоставленной мне возможностью и стала узнавать о политическом положение дел. Я и так всё знала, в плане громких событий, но и тонкости важны. Уговаривать Мустафу мне пришлось целый день, а после, и всю ночь благодарить. Это того стоило. Да и чего греха таить, приятно.       В день приезда Хатидже султан у меня была встреча с лала-пашой Мустафы. Мужчина не видел во мне собеседника и не понимал, зачем шехзаде отдал приказ с требование встречи, но после, его мнение изменилось. Выслушав, с какой целью я просила о встрече, он был удивлён и шокирован. Обычно султанш такое не интересует, а если и пытались что-то узнать, то ими двигали не самые благие намерения, я же ограничила это все интересами вакфа, и не солгала же.       Знать, какие изменения произошли в совете дивана, нужно для того, чтобы наладить связь с беями которым принадлежат близлежащие территории. Людей с их земель привлечь для помощи. Также, нужно знать, у кого и что можно попросить. Экономическое положение даст возможность оценить затраты и расходы, список самого необходимого. И вообще, работу же я как-то хотела помогать искать? Вот, тоже причина. Пообещав предоставить все интересующие меня документы в течение недели, пожилой мужчина удалился.       По истечению положенного срока я получила всё, меня интересующее. Я изучила все документы и с новыми силами стала готовиться к открытию. Беда пришла, откуда не ждали.       В очередной из дней, что я проводила за бумагами, Диана рассказала о том, что Мустафа получил указ повелителя. Он не идёт с ними в поход. Не смотря на моё счастье, я понимала, как сейчас горячо и больно мужчине. Оставив всё, я направилась в его покои.       Перед дверьми уже стояли Махидевран и Хатидже. Это первый раз, когда сестра Сулеймана видит меня без маски. Удивилась, но, ничего не сказав, она влетела в открывшуюся двери.       —Мустафа, это правда? Говорят, ты в поход не идешь?!       —Значит, ты будешь регентом опять?       —Таково решение Повелителя. Не знаю. Назначения не было. Велено оставаться в Манисе. - я предпочла молча постоять в стороне. - К тому же, Повелитель берет с собой шехзаде Мехмета и шехзаде Селима.       —Полагаю, вы знаете, кто это всё устроил, правда? - сейчас опять Хюррем обвинит. Она и правда малек двинутая. Неужели, Махидевран такая же была? Теперь ещё больше гордиться буду, зная, какой не дала ей стать.       —Госпожа, воля Повелителя закон. Никто не вправе оспаривать её. - правильно мыслишь. Нечего на себя беду кликать.       —Нет, Мустафа. Ты не склонишь голову. Ты должен высоко держать её. Это работа Хюррем. Она повлияла на государя. Против тебя его настраивает, но ты не молчи, дай отпор! - притормози, умалишенная.       —Прошу прощения, но я так не считаю. - Махидевран смотрела так, будто ждёт продолжения моих слов, и Мустафа был с ней солидарен. Хатидже же хотела убить меня взглядом на месте. - Как сказал Шехзаде: воля нашего Повелителя - закон. Никто не смеет оспаривать, давать непонятный отпор. - я говорила твердо и громко, чтобы она услышала. За это время я встала рядом с Мустафой. - Простите меня, госпожа, но… - я тяжело вздохнула и качнула головой. Вот дура истеричная. - Мне нужен живой муж! Не его хладный труп, казненного, как предателя! - я с уверенностью смотрела ей в глаза. Когда я выплюнула эти слова ей в лицо, она ошалела. Сын и мать были в шоке. Они не ожидали от меня такого. - Кто бы что не шептал Султану Сулейману, нужно молчать. - я повернулась к Мустафе и, смотря в глаза, заговорила. - Не идёшь в поход? Ну и хорошо. Живее будешь. Да, ты много готовился и долго его ждал, но… Тебе не следует кое-что забывать. Ты у нас один. Если Хюррем султан может разбрасывать своими сыновьями, ставя их под вражеский удар, то мы нет. Янычары и так знают, кто самый смелый и отважный Шехзаде. Даже если тебя там не будет, ты всегда сможешь оградиться тем, что это приказ Султана, а кто ты такой, чтобы нарушать приказ Великого Государя? - взволнованная своими словами, я пропустила подставку. Только я повернулась к женщинам лицом, как мне по щеке прилетела пощечина. Вот это правда неожиданно.       —Да кто ты такая?! Как ты смеешь так со мной разговаривать?! Я прикажу отрубить тебе голову! Я Султанша крови, а ты какая-то оборванка с улицы! Не смей так говорить! Мой муж - великий визирь этой империи! Каждый должен Аллаха за него благодарить и целовать землю, по которой он ходил!       —Только вот, правитель этой империи - Султан Сулеймана Хан Хазретлери. Если ваш муж думал, как и вы, то я не удивлена его казни. - несмотря на покрасневшую щеку и саднившую боль в губе, я с вызовом смотрела на сумасшедшую. Никем другим я не могу её назвать.       —Ах ты, тварь. Да я тебя собственными руками придушу…       —СТРАЖА! - Не ожидала такого голоса от Махидевран. - Госпожа, вам нужно успокоиться. Идите к себе в покои. Мы с сыном всё уладим. Сопроводите госпожу. Ташлыджалы, иди за лекарем. - пока Валиде отдавала приказы и уводила неуравновешенную женщину, Мустафа осматривал мою щеку. На его пальце я видела каплю крови. Вот это удар. Аж губу разбила.       Вокруг меня началась странная шумиха. Все мельтешили и что-то говорили. Боже, как будто меня убили, а не просто по щеке прилетело.       После этого происшествия наши встречи с Хатидже максимально сократили. Раньше их и так не было, но теперь их специально старались избежать. Но иногда мы пересекались и тогда, в её глазах можно было увидеть одну вещь: она меня наравне с Хюррем поставила, не ниже.       Этот год был тяжёлым, но, как по мне, лучшим. Когда открыли мой вакф, я высказала нежелание такому раскладку и во всеуслышание сказала, что это фонд. Фонд помощи "Хасеки Элмас". Мне пришлось объяснить, что из себя представляет понятие фонда. Мысль о том, что ещё не одно подобное место по всей Османской Империи планируется открыться, воодушевило людей. Данла стала управляющей и главой данного фонда.       За первую неделю больше половины комнат были выделены нуждающимся в этом матерям с детьми. Мужчинам старались в кратчайшие сроки найти работу, и некоторых устраивали тут же. Свободных мест было достаточно. Первые месяца три я практически жила там. Мустафу это злило, но он понимал меня и прощал. Народ принял меня, как жену Шехзаде, и хвалили. Никого не волновало, что я была простой девушкой-служанкой.       Мне нравилось бывать в общей комнате. Я с рук кормила детей сладким рисом и только успевала слышать восхваляющие молитвы. Так легко высокомерной стать. Я не постеснялась об этом сообщить всем, но они только посмеялись. В какой-то момент меня стало подташнивать и голова закружилась.       Нужно зайти в лазарет, к повитухе. У меня задержка немного больше месяца, но я не стала сразу бить тревогу. Кстати, о пташках. Айше родила дочку - Нергисшах султан. Девочка настоящая красавица, это уже сейчас видно, а ей всего пять месяцев.       В течение тех месяцев Мустафа не принял у себя ни одной наложницы, кроме меня. За это общая лояльность гарема ко мне подорвалась, но никто не возмущался особо. Бубнили, но на откровенную злобу не выходили. Айше хотела первое время высказаться, она же беременная фаворитка, а я никто, но мое нейтральное отношение к ней всё смягчило. Я её игнорировала, она меня.       По возвращению во дворец я хотела пойти в лазарет, но этот план пришлось отложить. Меня позвал Мустафа. Причина оказалась незначительная. Он просто хотел отужинать со мной.       Всё было хорошо. На ужин был перепел под соусом из каких-то ягод. Не знаю, что это, но вкусно. Когда пришла очередь десерта, нам подали кофе и пахлаву. От сильного запаха кофе меня стало мутить. Мужчина заметил изменение в моей мимике и стал волноваться.       —Что случилось? Тебе нехорошо. Следует позвать лекаря? Стража! - только двери открылись, как он сказал звать лекаря.       —Не стоит. Со мной всё хорошо. Мутит немного. Ничего страшного. Лучше приведите повитуху, но только тихо. Смотрите, чтобы никто не узнал. - стоило аге поклониться и уйти, как Мустафа с вопросом посмотрел на меня. - Что? Есть у меня некоторые подозрения, вот и решила воспользоваться случаем. Из твоих покоев никакая информация не просочится.       Когда женщина пришла, она попросила выйти всех. Наследник хотел возмутиться, но под моим напором сдался. Процедура была не из приятных, но она того стоила. Положительный ответ был радостен. Я подозревала, но убедиться многое для меня значит. Я подошла к шкафам и достала оттуда небольшой мешочек золота. Прям, как в своих покоях хозяйничаю. Мустафа зашёл в тот миг, когда я закрывала ставни шкафа.       —За хорошие новости нужно благодарить. - посмотрев в глаза мужчины, я отдала повитухе золото. - Молчи об этом. Никто не должен знать. Если слухи пойдут, то от тебя. Кто спросит, скажешь, ложная тревога. Не беременная. Ясно?       —Да, госпожа. Поздравляю вас. Я буду молчать. Шехзаде, позвольте. - женщина поклонилась и спиной вышла из покоев.       —Поздравляю тебя. Для тебя это не первый раз, но всё же, ты скоро станешь папой. Я беременна. - мои руки легли на ещё плоский живот и погладили, туда же и устремились мои глаза, поэтому я не заметила Мустафу. Он подошёл ко мне и поднял моё лицо.       —Я люблю тебя. Ты делаешь меня самым счастливым на свете мужчиной. Проси всего, что пожелаешь. - он продолжал целовать моё лицо. Его губы прикасались везде.       —Мне нечего просить. Ты и так весь мир мне даришь. У меня только одно желание. Хочу, чтобы наша семья была крепкой и чтобы никто нам не навредил. Только вот, я понимаю, что это невозможно, но я не позволю просто так вредить своим детям. Можешь меня возненавидеть, но если потребуется, для защиты этой крошки я и кровь пролью. - я стала смотреть в его глаза твердо, уверенно и непреклонно. Пускай сразу оттолкнет меня, если не готов мириться с этим.       —Моя боевая госпожа. Только не марай свои руки в крови. У вас есть я. - он положил свою ладонь поверх моих и стал говорить с маленькой точкой, ещё формирующейся в моей утробе. - Папа защитит вас от всех. Он сделает всё для вашего счастья.       Мы так и стояли. Он прижимал меня к себе и был уверен в завтрашнем дне, в отличие от меня. Я чертовски боялась. Я слишком хорошо знала это место. Моей крошке здесь опасно, но я не позволю ей навредить.       —Мустафа, позволь мне скрыть мою беременность. Максимально, сколько можно. Может, это предрассудки, но молю, молчи. Чем дольше об этом не знают, тем спокойней мне будет.       —Хорошо. Как ты пожелаешь, моя госпожа. - и вновь поцелуй в лоб.       С того момента прошло пять месяцев. Не знаю, кого мне благодарить, Аллаха или моё мелкое тело, но даже сейчас, на седьмом месяце беременности, мой живот не огромен. Достаточно надеть что-то свободного кроя, чтобы скрыть его без усилий. Ати и Пинар с Дианой молчат. Не зря я им доверяю. Мустафе было сложно столько молчать. Признав его старания, я разрешила сообщить Валиде. Месяц назад она обо всем узнала. Кстати, месяц же прошёл с отправления государя в поход.       Махидевран первое время была зла на нас, но после нашего разговора она успокоилась. Как мать, потерявшая ребёнка, она понимала мой страх и поэтому простила нас. Даже больше, теперь она вместе с нами, помогает это скрыть. В случае необходимости, она сама приходила в мои покои. Старалась ограничить мой выход из покоев. Только вот, это странным кажется. Я старалась её переубедить, но не смогла. Они с сыном хотели ограничить и поездки в фонд, но теперь Махидевран со мной ездит. Там я тоже стараюсь свою беременность скрыть и всегда это отрицаю, но вот, кто я такая, против толпы людей?       Кстати, мои письма и толпа людей... Я рассказала Мустафе о моем домике. Не смотря на мои страхи, он всё понял. Я продолжала переписываться с детьми. Каплан впервые за многие годы получил отдых. Я предлагала ему придти работать во дворец, но он отказался. Кто я такая, чтобы ему отказать?       Некоторые воспитанники пришли в фонд, кто-то нашел работу и устроил своё счастье. На данный момент дом пустует, но я найду ему применение.       Сегодня Хатидже султан возвращается в столицу. Мустафа и Махидевран пытались её переубедить, но она никого не стала слушать. Я благодарна ей, теперь я могу более свободно передвигаться по дворцу.       Интересными были новости с фронта. Ребята часто писали мне, и каждый из них высмеивал Селима. Он не мог держать саблю, его вырвало во время публичной казни на глазах у всех. Он слабый и высокомерный, знает только о своем титуле, завистлив и вспыльчив, на большее не способен. Всё, как я и думала. Кстати, а в какой поход сбежит Баязет? Нужно будет написать, чтобы внимательнее следили. Вдруг, кто-то новенький появится.       Сейчас я направилась в покои черкешенки. Она ждала меня, чтобы послушать спокойную музыку и поговорить. Меня ждут скучные, но не менее приятные часы прослушивания музыки. Я думала, что миф о том, что музыка помогает развитию плода, есть только в будущем, но нет, и здесь тоже.       Мы уже перестали разговаривать, только слушали. Именно тогда пришла Фидан-калфа и сообщила о том, что с госпожой желает встретиться иностранная торговка, сеньора Габриэла. Что-то это мне напомнило. Вроде, она как-то была связана с одной из фавориток Мустафы. Не помню имя… Что-то со мной в последнее время не так. Может, это беременность так сказывается?       Женщина рассказала о горестях своей семьи и о том, что из-за решения кадиев она не может вести торговлю. Её бизнес страдает и прибыль теперь не так высока. Мне не нравится такой тип людей. Она не единственная, оказавшаяся в подобном положение, но другие ничего не предпринимают. Им уж точно не хватило наглости прийти к матери наследника и просить помощи.       За время их разговора я почти не вмешивалась, только поддакивала Махидевран там, где нужно. Впечатление после ухода женщины у меня остались не лучшие.       —Она мне не нравится. - первым же делом сообщила я, как только закрылись двери. - Сначала поплакалась на несчастную судьбу, а потом стала просить помощи. Боюсь, она на шею сесть может. Валиде, если вы позволите, я бы посоветовала вам сообщить о случившемся Мустафе, но не сближаясь с этой женщиной. Беду она накликает.       —Элмас, тебе не следует так переживать, но я услышала твои слова и буду осторожна. - она прижала руку к моей щеке, выражая поддержку и успокаивая меня.       День был медленным и не хотел заканчиваться, а я, между прочим, спать хотела. Чтобы хоть немного развлечься, я направилась к Мустафе.       Когда я пришла, он с Яхьей обсуждал сложившуюся ситуацию. Иностранные торговцы жаловались. О чем-то подобном и говорила та женщина. Кто она? Из какой страны? Не помню. Я её особо не слушала.       Как только за беем закрылись двери, меня заключили в медвежьи объятия. Я наслаждалась этим теплом. Не хотелось вспоминать о любых делах. С фондом сейчас всё хорошо, беременность протекает спокойно. Боюсь только того, что меня ждет. Сейчас Хюррем занимается Шах султан, это отвлекает внимание от какой-то выскочки из Манисы. Кроме успеха фонда и никяха у меня ничего нет. Это может продлиться несколько лет. Я надеюсь, что этого времени мне хватит.       Никогда не думала, что в семнадцать лет буду о таком думать. Как непредсказуема может быть жизнь. Всё это время всё было хорошо. Пока я не влезаю в игры за власть, меня не считают достойным противником. Просто очередная девчоночка, что снискала расположения Мустафы.       В этом есть ещё и особая заслуга Махидевран. Хорошо, что мои годы стараний не прошли даром. Из-за того, что она перестала участвовать в заговорах против Хюррем, или просто оставалась незамеченной, на её окружение смотрят сквозь пальцы. За эти годы страх и подозрения притупились. Пока я ничего не делаю, за мной сильно не следят, но нужно найти любой способ дополнительно обезопасить своих детей.       —Вы говорили о ситуации с иноземными торговцами? К Валиде пришла одна из них… Сеньора Габриэла. Она жаловалась, что кадии несправедливы. Как думаешь, это может быть так? Других же жалоб нет. В фонде тоже ничего такого не обсуждали. Вроде. - и точно, а есть ли другие жалобы?       —Жалобы есть. Я отправил Ташлыджалы разобраться с этим и сообщить мне. Тебе не нужно об этом волноваться. Не забивай свою милую головку такими глупостями. - он поцеловал меня в лоб. Расслабив объятия, он отстранился и положил ладонь на живот. Когда он стал по нему водить, приглаживая ткань юбки. Животик стал более заметен. - Какой он уже большой. Скоро наш малыш появится на свет. Не верится. Из-за того, что ты его прячешь, я стал забывать об этом. Не могу дождаться дня, когда прижму нашего малыша к груди.       —Мне интересно, кто же это будет? Какое ты хочешь дать имя нашему ребёнку? Я думала о том, что нашему сыну подойдут такие имена как: Искендер - защищающий людей, Айзак - подобный месяцу, Осман - герой. Для девочки: Разие - особенная, Надира - особенная, Амира - принцесса или Алия - великая. Как тебе?       —Невероятно красивые. Раз они тебе так нравятся, то я выберу одно из них.       После этого мы ужинали. Ночь я провела в покоях Мустафы. Я рассказывала о своих планах насчет фонда. Он делился мыслями о его задумках изменений в государстве. Иногда мне приходилось успокаивать его. Незачем рисковать. Некоторые идеи стоит продвигать только после становления султаном мира, а не его шехзаде.       Следующие несколько дней он разбирался с вопросом торговцев. На самом деле, в некоторых делах на решения и правда влияли личные предпочтения кадиев. В интересующем деле не было никаких ошибок, но раз торговка пришла к Валиде, Мустафа повлиял на ускорение дела Габриэлы.       Сегодня Мустафа и Махидевран отправляются на ужин к этой генуэзской купчихе. Шехзаде звал и меня, но я отказалась. Я решила провести сегодняшний вечер в ташлыке. Нельзя забывать о девушках.       Там было много новых лиц. Я и забыла. Не так давно Хайредин-паша отправил с завоеванных островов новых рабынь. Часть из них попали в наш гарем. Айше тоже пришла в общую комнату.       Ужин был спокойным. Никто никому не мешал. Все с уважением относились друг к другу. После того, как столы убрали, каждая занялась своим делом. Кто-то вышивал, кто-то читал, а некоторые просто беседовали. Умиротворенную атмосферу нарушила Айше.       —Элмас султан, почему же вы здесь? Шехзаде не взял вас с собой? Я слышала, эта купчиха очень красива. - что за детский сад? На эмоции решила меня вывести? Так я разочарую, не выйдет.       —Правду слышала. Сеньора Габриэла очень красива. Насколько я знаю, у неё и бизнес прибыльный. Она удивительная женщина. Тебе не доводилось с ней разговаривать? - после моих слов многие смотрели на меня с шоком. Не ожидали такой реакции? - Почему же вы на меня так смотрите? Я Хасеки нашего Шехзаде, но я выросла в гареме. Я знаю и уважаю законы этого места. Когда я полюбила Шехзаде, я прекрасно знала, на что соглашаюсь. Кто я такая, чтобы указывать наследнику? - на меня смотрели новым взглядом. Будто я вновь обычная девочка Кальбимин, а не старшая Хасеки. - Я не Хюррем султан, вам не стоит переживать. - и милая улыбочка. Нужно улыбаться как можно больше. От вашей улыбки врагам будет только хуже.       Не найдя, что мне ответить, фаворитка Мустафы ушла, гордо подняв голову. Она не успела далеко уйти, когда появились первые перешептывания. Все обсуждали то, что я действительно достойная госпожа, что я умею держать лицо, а вот мать единственного ребенка - нет. Многие воспряли духом, у них появился шанс на то, чтобы они пройдут по золотому пути.       Ещё немного посидев, я решила вернуться к себе. Сообщив об этом Ати, она незаметно помогла мне встать. Сколько раз я предлагала ей поменять имя. Не отрицаю, оно удивительно и особенное, но так сложно произносить. Диана, к слову, больше не Диана. Теперь она Амина, что означает Верная. Мусульмане считают, что значение имени определит судьбу его носителя. К выбору имени я отношусь с большой ответственностью, будь это мой ребёнок или же кто-то ещё.       Через несколько недель та купчиха снова была во дворце. В гареме был праздник. Махидевран её пригласила. За ничего не значащими темами, она мягко намекнула на торговый договор. Видите ли, её дела идут плохо, а такого рода документ сможет всё исправить. Ну вот, а я о чем? Не зря, ох, не зря она мне сразу не понравилась.       Для обсуждения этого вопроса женщины удалились в покои госпожи. Через время Махидевран позвала к себе Айше с внучкой и меня. Нергизшах несла неизвестная мне наложница.       Лучше бы она таковой и осталась. Когда Махидевран поинтересовалась её именем, у меня в голове что-то щелкнуло. Румейса. Не она ли любовь Мустафы из оригинальной линии сюжета? И с ней, вроде как, эта сеньора как-то связана. То ли сестра, то ли тётка, не помню. Поинтересовались её именем до попадания в гарем. Лукреция.       Только услышав это имя, лицо сеньоры изменилось. Она потеряла свои милую маску. Её глаза наполнились болью, а лицо приобрело хищные черты. Так всё-таки,семья?       Габриэлла попрощалась и удалилась. Махидевран играла с внучкой, Айше стояла в сторонке и молчала, я же пила прохладный шербет. Как же хорошо.       Ко мне подошла Амина и сообщила о срочном послание. Извинившись перед Валиде, я отправилась к себе.       Письмо было от Тюркера. Наш малыш вырос. Ему уже десять лет. Сейчас он в лагере новобранцев, маленький воин. Почему все так в янычары рвутся? Так вот. Он писал о том, что иногда ему выпадала честь тренироваться вместе с шехзаде. Там то он и познакомился с Баязидом. Только вот, теперь он Хусейн, новобранец. Вот и настал тот момент, когда он сбежал. Теперь нужно решить, что делать с этой информацией.       Собственно, я ничего не могу сделать. Просто буду знать. Теперь я могу быть уверенной: главный раскол отношений Шехзаде и его родителей начался. С детства он не ладил с братом и чувствовал себя лишним, обделенным вниманием родителей, но сейчас, из-за переходного возраста, всё обострилось. Его всё равно вернут. Не буду паниковать. У меня другая забота есть.       С благодарностью ответив Тюркеру, я добавила три золотых к посланию. Также, я не забыла упомянуть о возможных последствиях, если их поймают. Если Баязету ничего и не сделают, то парня могут и убить. Он писал, что с ними есть ещё один друг - Хасан, пускай он за ним следит.       Здесь обычно письма трубочкой сворачивают, но старый-добрый конверт я складывать умею. Это делать сложно, но возможно. Зато, они получаются более крепкими. Края воском закрепляла.       Сегодняшний праздник был перенесён в покои Мустафы. Махидевран отправила туда девушек, чтобы они станцевали. Я даже не думала переживать. Червячок ревности полз по сердцу, но я как могла, сдерживала его. Мне нельзя нервничать и переживать, это вредно для ребёнка.       Я зашла к шехзаде перед началом танцев. Хотела пожелать спокойной ночи, но перед входом, в числе танцующих заметила Румейсу. Разве она должна быть там? Я знала каждую девушку, что черкешенка приказала отправить к сыну. Её не должно быть здесь. Заметив Фидан, я позвала главную калфу.       —Фидан-калфа, а это не Румейса? Разве это не личная служанка Махидевран султан? Кто сейчас с госпожой?       —Госпожа, Румейсу-хатун Махидевран султан сюда отправила.       —Действительно ли это так? Как могла наша Валиде отправить к Шехзаде сестру нашей иностранной гости? Девушку, что Шехзаде разрешил из гарема забрать? - я видела, как на её лице появилось понимание. Её глаза с недобрым прищуром смотрели на маленькую лисицу.       Я прошла в покои своего мужа вперёд наложниц. Комната была украшена. Сотни свечей горели в ней. В углу уже устроились музыкантки. Аги расставляли яства и поправляли ткани с подушками.       —Шехзаде, я хотела пожелать вам хорошего вечера.       —Элмас моя, зачем ты утруждала себя? Не нужно было идти. - сам же выбирал мои покои. Они ближайшие к его. Не далеко мне идти. Или он переживает из-за того, что за дверьми стоят готовые для него наложницы?       —Мустафа, тебе не стоит переживать. Я много лет в гареме, чтобы смириться с его законами. - а глаза в пол смотрят, чтобы скрыть плескавшееся на дне разочарование и боль. Смирилась или нет, но это больно, знать, что твой мужчина не только твой, и понимать, что с этим ничего не сделать.       —Раз это так, то посмотри в мои глаза. - из-за того, что смотрела в пол, пропустила, как он оказался рядом. Он взял моё лицо в свои руки и поднял мою голову. Посмотрев в его глаза, наполненные лаской, я не удержалась и одинокая слеза скатилась по щеке. - Почему ты плачешь? Никто в этом мире не достоин твоих слез. Даже я. Если хочешь, я сейчас же отправлю их отсюда. - а вот этого не нужно. Я тогда даже по гарему пройтись не смогу.       —Не нужно. Тебе нужен наследник. Как можно больше. Я росла в этом месте, поэтому и понимаю всё. Разве могут мои слезы повлиять на вас? Кто я, чтобы перечить велению нашей Валиде?       —Ты моя законная жена. Ты вправе говорить такое и думать об этом. Только не плачь.       —Не буду. Видишь. Всё, я больше не плачу. - и картинно стерла остатки влаги с лица. - Давай не будем об этом. Я другое узнать хотела. Сестра сеньоры, Лукреция... Ты же её отпустил? Почему она ещё во дворце? Насколько я знаю, её сестра уезжает через два дня. Только вот, я видела эту девушку сейчас. Она никуда не собирается. Как так?       —Ты права. Только, я не отправлял её, а дал право принять решение: остаться или уйти. Девушка решила остаться во дворце.       —Ясно. - вот же ж, хитрая тварь. Мне плевать на табун этих безмозглых куриц. Ни одна из них даже до такого не додумалась, а эта и действовать стала. - Я пришла только хорошего вечера пожелать. Я это сделала. Позволь, я пойду.       —Иди.       Выйдя, я увидела, как Фидан разговаривает с Румейсой. Ничего не сказав, я ушла в комнату. Животик маленький, но поясница болит. Нужно сделать массаж и лечь поспать. Силы лишними не будут.       К концу подходил новый месяц. За это время той девчонке удалось попасть в постель Мустафы. Даже не раз, а уже пять. Это много для простой наложницы. Изменения были на лицо: она ставит себя выше других в этом гареме. Из-за того, что я мало выхожу из комнат, мы не пересекались, но с Айше она столкнулась. Слова о том, что та является просто матерью девочки, ничего не даёт. Румейса мне Хюррем напомнила. Та тоже во всеуслышание кричала, что родит сына.       Если бы не беременность, то давно разобралась бы с ней, но сейчас нельзя. Мне нужно думать о малыше в моем животике. Он не стоит таких жертв.       Сегодня я хотела съездить в фонд, но по состоянию здоровья мне пришлось отказаться от этой задумки. Я отправила туда гонца с письмом о переносе собрания. Сегодня должны были решаться вопросы о содержание проживающих там. Дела сложились так, что сейчас фонд переполнен. Уже стоит вопрос о строительстве нового здания недалеко, как второй корпус. Уже только для проживания в них, без лишних комнат для занятий и мелких хозяйственных отделов. Из-за войны жены многих погибших солдат искали пристанище в стенах моего фонда. Жаль только, что я могу помочь только тем, кто живёт так недалеко от столицы. Как только получим вести об отправление в Амасью, так сразу отдам приказ строить там новое здание фонда. Ещё два годика, и всё.       Я помню, что Мустафу туда отправили под предлогом, что он чего-то там натворил, пока правил, только поэтому я стараюсь не интересоваться государственными делами, и в случае, когда узнаю, не влиять на его решения. Не особо, по крайней мере.       Войдя в моё положение, женщины приехали в наш дворец. На нашей встрече даже Махидевран была. Все остались довольны решением с новым корпусом. Данле было доверено вести все дела. Она благодарила и говорила, что не разочарует меня. Я хотела посмотреть, как она справится без моей помощи. Пообещав помогать ей во всем, и другие тоже удалились.       Насколько мне известно, Мустафа уехал в Алеппо, чтобы посмотреть на разрушенные верфи. Он хочет их восстановить из-за участившихся нападений пиратов на наши торговые суда.       Сегодня должен начаться священный Рамадан. Пост уже начался, только мне можно его не соблюдать. Ати приходится тайно приносить мне перекус. Нельзя ни в коем случае быть пойманными на такой глупости. Мне скоро рожать, а я до сих пор могу скрывать беременность. Магия, не иначе.       Стол не был многообразен, но это не страшно. Главное, пишмание есть. Какая же это вкуснятина. Просто невероятно вкусный десерт. Я могу за раз съесть большую тарелку.       —М~м. Как-же это вкусно. Только вот, сегодня лимонный сок добавили? Она немного кислит. Ты не знаешь, Ати?       —Нет. Я купила ту же, что и обычно. Никаких изменений. Эфенди бы предупредил. - странно. Я уверена, что есть какое-то кислое послевкусие.       На небе сегодня тучи. Это плохой знак. Из-за них молодой месяц может не выйти. Я смотрела на небо через окна в своих покоях, когда низ живота скрутила тупая боль. Что это такое? Это не схватки или что-то подобное, да и рано ещё, но так больно. Я не смогла сдержать крика. Такое чувство, что мой живот режут. Что же такое…       —А-а-а!!!! - на мой крик прибежал Ати, Пинар и Амина. - Лекаря… - они расслышали мой шепот. Амине послала какого-то агу за лекарем и повитухой. Видно, заметила, как я за живот держусь. Девушки помогли мне добраться до кровати и лечь, когда помощь пришла.       Я не помню, что происходило. Помню, было больно и страшно. Страшно, что с моей крошкой что-то может случиться. Не знаю, сколько это длилось. Мне кажется, вечность, но на самом деле, несколько минут.       —Прекрасная моя, что с тобой? Кто виновен в таком твоем состояние? - как сквозь туман, я услышала шепот Мустафы. Я чувствовала, как он сжал мою руку. Мне стало немного легче. Я могла слышать, видеть и чувствовать, но было как-то всё заторможено.       —Шехзаде, нашу госпожу отравили. - что? Как такое возможно? - Мне удалось остановить действие яда. Он мне известен. Это яд цветка белладонны.       —Откуда он? Ты понимаешь, что говоришь? Она моя законная жена, моя Хасеки. Кто мог осмелиться на такое? Да ещё, и в начало священного месяца? Откуда вообще мог взяться этот яд?!       —Шехзаде, белладонна растёт везде. Любой желающий мог воспользоваться. Достаточно выдавить сок с одного стебелька, чтобы убить человека. Но не волнуйтесь, мы успели вовремя и все меры приняты, только вот… - я не могу терпеть. О чем они вообще говорят? Их всех другое должно волновать.       —Мой… Мой малыш.. Что с ним? - почему же так тяжело говорить? Язык не шевелится. - я видела страх, боль, понимание на лице Мустафы. Неужели..? Нет, такого не могло произойти.       —В этом и заключается проблема. Первая опасность миновала, только вот… Яд не до конца вышел из организма. На очистку и восстановление потребуется минимум семь дней. Сейчас с ребенком всё в порядке, но за это время… Он может погибнуть. - меня током ударило. Как погибнуть? Я столько месяцев оберегала его от всех, а сейчас… Нет, такого не может быть.. Этого не может произойти. Он же цел... Он не пострадал… Сейчас не пострадал.       —Вытащи…       —Что? Что ты говоришь, Элмас? - я в тот же миг будто исцелилась. Силы и голос вернулись.       —Вытащи его! Немедленно. Если ты этого не сделаешь, я лично придушу тебя! Спасай моего ребёнка!! Чего вы все встали!! Живо!! - все с вопросом смотрели на Мустафу и со страхом на меня.       —Госпожа, вам ещё рано рожать, да и признаков не было…       —Замолчи! Я знаю, есть такой способ, чтобы вызвать преждевременные роды. Используем его. - обычно, такими методами избавляются от ненужных беременных конкурентов, ведь потерявшую ребёнка наложницу сразу отправляют в старый дворец.       —Она говорит правду? Такой способ есть?       —Да, это так Шехзаде, только вот…       —Что?       —Мы только что спасли госпожу от лап смерти. Применение того настоя может стоить султанши жизни. - после этих слов, в комнате наступила тишина. Всем стало страшно.       —Всё равно. Главное, это спасти жизнь моего ребёнка. Принесите эту настойку. - после моих слов, все остановились в шоке. Никто не верил, что я готова рискнуть своей жизнью. Что добровольно отказываюсь от своей жизни ради ребёнка, который может и не выжить.       —Элмас…       —Мустафа! - сегодня день шока. Никто не смеет кричать на шехзаде. Даже не каждая мать может такое себе позволить. - Я всё сказала. Это мой ребёнок, и ради него я рискну всем, даже жизнью. Уйди из моих покоев. Тебе не положено здесь быть. Чем больше ты противишься, тем больше времени мы теряем. - он несколько секунд смотрел в мои глаза, а после отдал приказ принести настойку.       Одно хорошо в этом ужасном питье: действует мгновенно. Точнее, это для меня дозу увеличили, чтобы подействовало быстрее, а так, его даже заметить невозможно. Хорошая вещь. Нужно на заметку взять.       Пока я ждала действия напитка, Повитуха готовилась принимать роды. Моя маленькая комната не располагает к приему такого большого числа людей.       Рожать было больно. Это вам не роды двадцать первого века, где есть куча средств, уменьшающих боль и расслабляющих мышцы. Вдобавок, ещё и после отравления, когда я и так слаба.       Не знаю, сколько это длилось, но одно я запомнила четко: мне было очень больно и страшно. Я боялась, что мы опоздали и мой малыш мог погибнуть. Мне было страшно и больно от мысли, что могу умереть, так и не прижав свою кровь к груди.       В следующий миг, на меня напало умиротворение. Мне стало спокойно. Вся боль ушла и я почувствовала себя свободной от оков земли. Я видела окно, яркий серебристый свет из него и молодой месяц, что выходил из-за туч ночного неба. Я первая, кто увидела молодой месяц в день начала священного рамазана. Милостивый Аллах, не оставь меня. Я думала много плохого. Многие жизни есть в моем списке, но я не пролила ещё не капли крови. Мой ребёнок даже дня не жил этом мире. Не забирай его жизни. Благослови его, молю тебя.       В следующие мгновение, комнату оглушил крик новорождённого. Множество женщин начали хлопотать над ним, пока я смотрела на месяц и не могла сдержать слез. Я отвлеклась в тот миг, когда главная повитуха протянула мне в руки свёрток. В белых, с золотым узором по краям, шелковой плёнке с одеялом был завернут уже вымытый малыш.       —Мой маленький. Мой малыш. Как же ты заставил свою маму переживать. - Ати помогла мне принять полусидячее положение. Я приняла ребёнка в свои ещё слабые руки. Пинар помогла мне прижать его к груди. Я слышала, как двери в покои открылись и послышалось шаги. На меня сверху постелили одеяло темного цвета, чтобы не было видно грязных простыней. Мне было всё равно на мой внешний вид. Весь мир остановился в один миг и его центром стал кроха, что спокойно лежал на моих руках. - Он не плачет. Всё в порядке? Почему он не плачет? - я ненормальная мать. Вроде, сиди и радуйся, а я переживаю. Но учитывая, в каких условиях и с какими рисками я рожала, этот страх оправдан.       —Вам не следует переживать. - я почувствовала на своих руках чужие. Это Мустафа. Он вместе со мной держал нашего ребёнка. Даже больше: его не смутил мой внешний вид и он поцеловал меня в лоб. - Наш шехзаде крепкий малыш и полностью здоров. Он, вместе с его мамой, сражался за свою жизнь.       —Шехзаде… Мустафа, у нас сын. Наш маленький герой появился на свет вместе с молодым месяцем. Я видела лунный свет из окна, когда наш мальчик родился. Это чудо. - мои слова заставляли всех улыбнуться. Это настоящее чудо и благословение Аллаха.       —Ты права. Наш сын в первые минуты жизни доказал, какой он сильный и отважный шехзаде.       —Имя... Какое имя ты ему дашь?       —Он же герой. Какое у него ещё может быть имя? -эти слова заставили меня улыбнуться. Он помнил о моих мыслях и желаниях.       —Мой Осман. Сын. - я поцеловала ребенка в лобик и почувствовала невероятную усталость. Силы в один миг покинули меня - Заберите его. - только я почувствовала, что больше не держу ребенка, как мои руки упали. Я истощена. - Я немного вздремну. Всего пару часиков. Потом мы проведём имянаречение. Всего пару часиков…

***¹

      Договорив эти слова, красивая и уставшая девушка закрыла глаза. Её дыхание было равномерным. Сразу же подбежали лекарки и подтвердили, что госпожа сильно устала и теперь спит.       Молодой мужчина со спящим младенцем на руках отдал приказ немедля найти и привести кормилицу его сыну и не отходить от девушки ни на мгновение и вышел из комнат. Его путь лежал в покои его матери. Несмотря на все ужасы этого вечера и ночи, Валиде не была извещена. Весь гарем узнает о рождение Шехзаде только утром следующего дня, но сейчас... Сейчас мальчика можно доверить только одному человеку.       Перед дверьми он подождал, когда его Валиде разбудят. Стоило ему войти, как он произвел просто фуррор своим появлением.       —Валиде, это ваш внук. Поздравляю вас. В священный месяц на свет появился мой сын - шехзаде Осман Хазретлери.       —Но как же это… Как такое возможно? Мустафа, сынок? - женщина не верила. Она думала, это сон. Такое счастье не может быть правдой.       —Я потом вам всё расскажу. Сейчас я не мог оставить его в покоях Элмас. Прошу, посмотрите за ним. Кормилицу должны скоро привезти. Мне нужно доделать некоторые дела.       Молча приняв такого драгоценного ребёнка, черкешенка не могла до конца поверить в это счастье. Её внук, мальчик, шехзаде.       Шатен же направлялся в свои покои. Первым делом он приказал привести к нему Ташлыджалы Яхью. Из-за переживаний о жене, он даже не отходил от её дверей, поэтому не мог отдать соответствующие приказы. Тот, кто был причастен к этому отравлению, будет непременно казнён, кто бы это не был.       После того, как бей покинул его покои, он сел за письмо. Нужно скорее сообщить Повелителю эту радостную новость. Пусть он знает, что у него родился внук.

*******²

      В военном лагере стояла не радостная атмосфера. Предательство венецианцев заставило поменять изначальные планы, но это не нанесло урона боевому духу и успешности похода. Хайреддин Барбаросса оказывал достойную поддержку в море и уверенно завоевывал вражеские острова. Прямо сейчас, на военном совете обсуждался остро вставший вопрос о привале. Крепость Кастро хорошо укреплена и её осада может занять много дней. Это будет плохо. После того, как все мысли были высказаны, а решение так и не принято, в шатре Повелителя наступила тишина. Сулейман обдумывал сложившуюся ситуацию и взвешивал все за и против для принятия решения.       Тишину нарушил прибывший гонец. Сообщили, что это письма из Манисы. Решив немного отвлечься, Сулейман сказал подать их ему. В одном его старший сын писал о нападениях пиратов и спрашивал дозволения на востановление верфи. Не имея ничего против этого действия, он подумал, что напишет ответ позже. Второе письмо также оказалось от сына, но его содержание было далеко от государственных дел.       Наблюдающие за султаном паши и шехзаде не могли принять окончательного решения, какие же эмоции испытывает их султан. При прочтении первого письма его лицо почти ничего не выражало, но второго... Вначале он хмурится, потом можно было увидеть гнев и на мгновение даже страх, а потом безграничное счастье. Дочитывая письмо с благими вестями, он излучал удовольствие от того, что читал.       —Рустем-паша, вели стрелять из пушек. Пусть все знают. Пускай каждый услышит. У шехзаде Мустафы родился сын. Хасеки Элмас Султан подарила нашей империи сына, благословенного молодым месяцем, рожденного в первый день священного рамадана! - подобное заявление удивило всех. Мало того, что султан мира был счастлив такому известию, так ещё и такой приказ отдал.       —Как вы пожелаете, Повелитель. - сказал мужчина и поклонился. Он так быстро взлетел из обычного конюха до паши совета, что многих это злило. Этот путь чем-то напоминал тропу покойного Ибрагима-паши. Тот тоже быстро и высоко взлетел, только вот, упал резко и больно.       Пока все отдавались этим мыслям, они не услышали, как бывший конюший объявил эту весть. Из оцепенения их вывели дружные и многоголосые крики. Выйдя из шатра, они увидели, как янычары перекрикиваются между собой и благословят Аллаха. Они желали новорожденному Шехзаде долгих лет жизни, здоровья, красоты, ума, силы, храбрости и всего того, что только можно было пожелать наследнику великой империи.       Помимо такого ажиотажа вокруг наследника, не забывали ещё и о его матери. Многие благодарили Аллаха за такую госпожу. После того, как имя Хасеки старшего наследника было слышно слишком часто, интерес каждого паши только лишь рос. Кто та таинственная женщина, что её даже янычары знают и так относятся? Кроме благородных мужей, этот вопрос заинтересовал и самого султана. Он знал о уникальности девушки, но не мог понять её масштабов.       —Силахтар-ага, подойди. - повелитель подозвал к себе одного из глав янычарского корпуса, чтобы прояснить ситуацию. - Почему солдаты так хвалят Элмас султан?       —Повелитель, Фонд помощи "Хасеки Элмас" каждый янычар знает. Семьи многих наших братьев нашли там крышу и покой. Она помогает воспитывать детей, не забирая у их матерей возможности найти работу и самой быть частью этого процесса. Многие, беря выходные дни, направляются, хоть ненадолго, туда. Помочь, чем может, с детьми позаниматься. Многие мусульмане-новобранцы приходят именно оттуда. Каждый солдат здесь идёт на поле боя без страха за свою семью, которую может оставить в этом мире одну. И тот факт, что Султанша родила шехзаде в священный месяц, только доказывает, что она любима Аллахом за свои добрые дела. Иншааллах, всевышний не оставит её, а с ней и нас, и наши семьи.       —Аминь.       После такой речи, многие задумались. Почему же они не знакомы с этой султаншей? Как так вышло, что о ней не слышали? Да и о фонде её тоже. Что это, кстати, фонд? Сулейман же думал о том, что не ошибся, давая своё добро на этот никях.       По земле и суши раздался громогласный звук выстрелов. Весь свет узнал о рождении нового Шехзаде.