Финвиэль Феанариэн

POV Финвиэль Феанариэн Вот и настало новое утро. Как я поняла, что это утро, а не день и не ночь? Лауреллин светил ярко-ярко, освещая весь Аман. Я, проснувшись, опять поглядела на изобретение атара, эти «часы». Там высвечивалось, что было «энквэ», шесть утра. Тогда я в одной ночной футболке встала с кроватки и потопала в спальню амиль и атара будить аммэ, чтоб она отвела меня в садик. — Амиль, встявяй! — сказала я ей. — Мне в сядикь поля *пора*, плявяди меня тюдя *проводи туда*. — Ох… — открыла глаза амиль. — Что-то плохо мне. Я не очень хорошо себя чувствую, йэндэ моя родная. Может, кто-то из йондо тебя проводит? — Я сплясю *спрошу* у мячиков *мальчиков*, — ответила ей я и пошла в комнатуы к торонам. Но моих любимых торонов — Макалаурэ, Тьелко и Атаринкэ — как раз дома не было. Только Майтимо, Карнистир и близнецы спали, каждый — в своих комнатах. Я сперва подбежала к рыжему и самому старшему торону и затрясла его за плечи: — Мятимя, пляснись *проснись*. — Кто? Что? — открыл он глаза и хриплым, со сна, голосом ответил, поморщившись при виде меня. — А, это ты, мелкая. Что тебе надо? — Мятимя, ти не мозесь свядить меня в сядикь? — Ла, — он замотал головой отрицательно. — Уйди. Я и так твоих торонов навоспитывался уже, дай мне отдохнуть. К любимчикам своим иди. — Нё Кяно, Тюлько и Кульво дёма неть *но Кано, Турко и Курво дома нет*. — Тогда уходи отсюда. Дай мне выспаться. Мы с Финьо сегодня в поход идем вечером, я должен быть полон сил. — Тёлько с Финьдекяно *только с Финдекано*? А Илиска? А Тюлюкяно с Алякяно *Турукано с Аракано*? — Не-а, — Майтимо помотал головой. — Только я и Финьо. Ириссэ остается дома, как и ее два торона. — Лядня-лядня *ладно-ладно*, — я обиделась и ушла просить Карнистира. Тот, конечно же, ответил отказом, сославшись на дела с Ангарато. Так же сказали и близнецы, пояснив, что идут в гости к Артанис. Тогда я на них разозлилась и пошла в спальню родителей. Я сказала амиль: — Аммэ, тлёх толонья дёма неть. А остяльние сетвеля *четверо* откязивяються *отказываются* меня в сядик весьти. Атар вздохнул: — Хорошо, йэндэ, собирайся, я тебя отведу сам. Я подпрыгнула, поцеловала атто в щечку и убежала надевать красное свое любимое платье с гербом восьмилучевой звезды. Потом амиль, лежа в постели, но чуть-чуть приподнявшись с подушек, заплела мне косу и отправила нас с атто в садик. Вот мы с ним шли, шли и пришли. Как и вчера, я оказалась первой. Атар завел меня в здание: — Эй, тут кто-то есть? Айя! Вышла моя воспитательница, Варда Илуватаровна, и заметила сразу атара: — Айя. Я тут воспитатель и директор. Феанаро? Здравствуй. Так Финвиэль —твоя дочь? — Валиэ Варда? Так это вы тут директорствуете и учите нолдор всему? — Ну, не только, — сказала она. — Тут и ваньяр, и тэлери, и две синдэ даже. Атар улыбнулся: — Ладно, я пошел. Варда, передавайте привет моему наставнику Аулэ. Элечка, намариэ. Вечером или я, или кто-нибудь за тобой придет. — Хорошо, — улыбнулась Варда Илуватаровна ему. — Передам. Иди, Феанаро, иди, я присмотрю за твоей дочерью. — Нямялиэ, аталь, — сказала я и стала ждать одногруппников.

***

А тем временем в Дориате. Лютиэн проснулась в своей спальне и хотела было выйти, чтоб переправить Динэн и Бруи в садик, но… Но не тут-то ей было! Ведь Элу Тингол, проснувшись рано, приказал не выпускать принцессу из спальни. Стражники повздыхали, но ослушаться короля не посмели. Аранель Дориата топнула ножкой: — Я принцесса или нет, в конце-то концов! Да еще и полумайэ! Я выберусь и точка! А еще и, к тому же, Динэн и Бруи, те две синдэ, пробрались в Менегрот, дошли до дворца и собирались искать спальню Лютиэн. Но им повстречалась королева, майэ Мелиан, и сказала: — Синдэ, что вы так рано делаете здесь? — Здравствуйте. Аи Вам, рин. Мы хотели бы попросить аранель отправить нас в детский сад на том краю Моря, — сказала старшая синдэ. Мелиан вздохнула: — Мой муж, ар Дориата, запретил ведь всем синдар ходить туда. А ваши родители нарушают запрет. Моя дочь — тоже, поэтому ее закрыли, хоть она и пытается сбежать, чтоб вас в тот сад отправить.Но я вам ничего не говорила, и вообще вас тут не видела. Поняли? Две эллет кивнули и пошли к спальне Лютиэн. Та почти вылезла через окно в оранжерею с цветами, но услышала, что в дверь стучатся. Она спросила: — Кто там? — Мы, — ответили девочки. — Лютиэн, ты отправишь нас в сад? — Да, — сказала та. — Зайдите ко мне. Только посмотрите, не стоит ли кто у дверей? — Нет, — ответила младшая синдэ. — Стражники ушли завтракать. — Отлично, — просияла принцесса, услышав это. Она втащила девочек за руки в свою комнату, а потом вытащила их через окно в оранжерею. Но тут мимо проходил Даэрон, придворный менестрель. Он хотел было завопить и помчаться с докладом к королю, но принцесса подошла к нему и обняла. — Даэрон, милый… Позволь мне отправить этих синдэ в детский сад на нолдорском краю Моря. А потом можешь хоть запосвящаться мне песен, я все выслушаю и даже не прогоню тебя. Только прикрой, потому что знаешь, что ада запретил. Менестрель вздохнул, покрепче перехватил свою флейту и кивнул: — Хорошо, Лютиэн. Иди. Но помни о своем обещании. — Ладно, — та кивнула и побежала к лодкам. Вскоре они втроем были на том краю Моря, и девочки были доставлены в садик, а аранель вернулась домой.

***

POV Финвиэль Феанариэн Вот пришли все остальные — другие нолдор, мои сородичи, в их числе и Люйнэ, моя подруга, ваньяр, тэлери. Даже те две синдэ сегодня не опоздали в сад. И вот Варда Илуватаровна, как и всегда, сказала: — Сегодня, детишечки, на занятии мы изучим месяца, какие бывают в календаре. Всего двенадцать месяцев — нэлдэ, то есть три, зимних. Три, нэлдэ, весенних. Нэлдэ летних и нэлдэ осенних месяцев. Они идут по-порядку, друг за другом. Мы их все сегодня выучим. Мы все обрадовались и стали слушать нашу воспитательницу. А она называла месяца, предлагая их повторить за ней.

***

Тем временем дома у Финвиэли, то есть в Первом Доме нолдор. Когда Феанаро вернулся домой, он сперва зашел в их спальню с женой и спросил у той: — Мелиссэ, как ты себя чувствуешь? — Плохо мне, Феанаро, мелиссэ мой. Я, похоже, заболела. — Ты давай, держись, дорогая, — попытался ободрить нолдо свою жену. — Да я держусь. Что, отвел йэндэ в сад? — Ага. Ты чего не сказала, что там директриса Валиэ Варда? — Не помню, — пожала Нерданель плечами. — Ну, ладно. Пойду я образумлю парней, выведаю, что это они сэлэр свою родную в садик вести не хотят. — Давай, только не переусердствуй, — кивнула нолдиэ. — Да ты что, дорогая. Не сомневайся во мне, — улыбнулся Феанаро и ушел. Сперва он, как и йэндэ, зашел в спальню к первенцу, Нельяфинвэ. Тот еще спал, хотя был уже день. Почти кэйнен-атта. Двенадцать дня почти, то есть. — Рота, подъем! — заорал Куруфинвэ-старший во все горло. — Атар? Чего тебе не спится? Сколько время? — спросил Майтимо, едва открыв глаза. — Кэйнен-атта почти. — Что?! — разинул рот старший йондо Феанаро. — Я почти до обеда проспал?! — А ответь-ка мне, дорогой мой йондо, ты почему сэлэр свою не согласился отвести в садик? — Атар, — сморщился Нельо. — Ты же знаешь, что я целых шесть торонья вырастил. Особенно сколько мороки было с близнецами… Хорошо, что Кано, Турко, Курво и Морьо помогали мне, чем могли. А тут эта сэлэр моя, которую я не просил, выбрала сама себе любимчиков. И я не виноват, что их не было дома. А спал я так долго потому, что мы с Финьо сегодня вечером собрались в поход. Отпустишь? — ЛА! — рявкнул Феанаро. — Ты наказан, поэтому никуда не пойдешь. Тогда Нельо топнул ногой, показав характер, доказывающий, что он — истинный сын Пламенного Духа: — А я все равно сбегу, атар! — Ну-ну, — сказал Феанаро. — Ну-ну-ну. И он ушел дальше. Он поговорил с Карнистиром и с близнецами. Запретил тем идти к Ангарато и Артанис. Но и Морифинвэ, и Питьяфинвэ с Телуфинвэ сказали ему, что сбегут. Их атто «понунукал» и пошел дожидаться куда-то девших йондо. Вскоре все трое беглецов, весело разговаривавшие, вернулись домой, улыбаясь. Но Кано заметил родителя, стоявшего в дверях. — Нам кирдык, торонья. Атар вот стоит, ждет нас. — Ой, — отмахнулись Турко с Курво. — Ничего нам не будет. — Посмотрим, — пожал плечами менестрель, держащий в руках свою лютню. И Макалаурэ оказался прав. Едва только трое торонов зашли в дом, как атар спросил у них: — Ну, и где вы были с утра пораньше? Тьелко хмыкнул: — Мы с Ириской охотились, Курво был с нами. Атаринкэ подтвердил: — Танкавэ, так и есть. — А я ходил к Финдарато и Айканаро в гости, — улыбнулся Златокователь. — Вы могли предупредить? Мы с мелиссэ хотели, чтоб кто-то из вас сэлэр вашу отвел в ее детский садик. Но вас не было, а Нельо с Морьо, Питьо и Тельво отказались. Ну, я их и наказал. А йэндэ отвел в садик сам. — Прости, атар, — сказали мальчишки. — Ладно, на первый раз — прощаю, — ответил им Феанаро и ушел в спальню к жене.

***

POV Финвиэль Феанариэн А мы изучали месяца на квенья. Сначала Варда Илуватаровна сказала: — И так, календарь начинается с января. Январь у нас будет Нарвиньэ. Повторите. — Нявиня, — сказала я. Остальные повторили за мной. — Так, дальше идет февраль. Это у нас Нэнимэ. Повторяйте. — Нянимя, — сказала я. — Потом март. Правда, это уже весенний месяц, а еще один зимний — это декабрь Рингарэ. Но он последний по календарю. Поэтому до него мы дойдем позже. А сейчас у нас март. Март на квенья будет Сулимэ. В честь почти моего мужа, Манвэ Сулимо. Повторите же название месяца. — Сюлимя, — я повторила. А Динэн и Бруи вдруг сказали: — Кстати, почему мы изучаем квенью? Наш ар, король, Элу Тингол, запретил язык нолдор у нас. У нас синдарин в приоритете, наш язык. Варда Илуватаровна хмыкнула: — Я ж тут одна, мне ж не разорваться на изучение двух языков. А нолдор и остальных с этого края Моря здесь больше. А вы, если так хотите, пригласите кого-нибудь со своего королевства и изучайте ваш язык на здоровье. А, если не хотите, то молчите в тряпочку. — Всё-всё! — подняли синдэ руки вверх. — Мы молчим. А воспитательница продолжила: — Дальше у нас апрель. Он будет звучать на квенья как Вирэссэ. Повторим-ка. — Вилеся, — сказала я. — Теперь — май. Это — Лотэссэ. Давайте, повторяйте. — Лятеся, — я повторила месяц «май». — А теперь у нас следует месяц летний. Июнь. Он звучит как Нариэ. Давайте скажем все вместе, дружно. — Нялиа, — «дружно» сказала одна я, а все — следом. — А теперь — июль, самый жаркий летний месяц. Это будет у нас Кермиэ. Повторим же. — Кямиа, — сказала я. — А теперь — август. Юримэ. — Юлимя. Мой месясь *месяц*. Я в немь День Звезьди плязнюю *День Звезды праздную*, — вдруг улыбнулась я. — А вот и осенние месяца пошли. Сентябрь. Йаванниэ. Повторим-ка. — Явяниа, — сказала я вслед за Вардой Илуватаровной. — Октябрь. Нарквэлиэ. Повторите. — Няквелиа, — это я сказала так. — Ноябрь. Хисимэ. Повторим. — Хисимя, — я повторила ноябрьский месяц. — И добрались до декабря. Рингарэ, как я и говорила. Повторим же. — Лингяля, — а вот так в моем исполнении звучал месяц «декабрь». — Вот все двенадцать месяцев. Январь, февраль, март, апрель, май, июнь, июль, август, сентябрь, октябрь, ноябрь, декабрь. Или же Нарвиньэ, Нэнимэ, Сулимэ, Вирэссэ, Лотэссэ, Нариэ, Кермиэ, Юримэ, Йаванниэ, Нарквэлиэ, Хисимэ, Рингарэ. Кто повторит месяца на квенья? — Я! — я подняла вверх руку. — Нявиня, Нянимя, Сюлимя, Вилеся, Лятеся, Нялиа, Кямиа, Юлимя, Явяниа, Няквелиа, Хисимя, Лингяля. — Отлично. Для двухлетнего возраста вполне хорошо, — улыбнулась воспитательница. — Давайте же обедать. Намо Илуватарович, прошу обед. — Обед! — в зал въехал обед. Вернее, его ввез Вала Намо. Мы пообедали, поспали, а потом стали играть во всякие игры. Но вот наступил и вечер. Телперион горел очень ярко. Да и на «часах», которые были и в садике, просто я их не заметила в первый день и вчера тоже, было уже шесть вечера. Кэйнэн-толто, то есть. Я стала ждать, когда же за мной придут. Остальных уже почти всех разобрали их атары или амиль, некоторых — и сэлэр их с их торонья, остались лишь я и две синдэ. — Динян, Блюи, — обратилась я к девочкам. — А вась ктё встлетит? — Должна принцесса, — улыбнулась младшая синдэ. — Но что-то ее нет. Но тут распахнулась дверь. Лютиэн влетела в нашу группу: — Я вовремя? Ой… Аи, Варда Илуватаровна. Я тут за девчонками. Еле выбралась из дома. Столько песен Даэрона в мою честь переслушала, что уже уши вянут. — Здравствуй, Лютиэн, — сказала воспитательница ей. — Девочки тебя ждали. А вот и они. — Лютиэн! — повисли синдэ на аранели. — Мы тебя заждались! Та взяла их за руки и вышла. На пороге она столкнулась со всеми семерыми моими торонья, причем Майтимо, Карнистир и близняшки были разозленными, ведь Нельо лишил атар из-за меня прогулки с Финдекано, а Морьо и близнецам запретил идти к Ангарато и Артанис. — Ой! Извините, — сказала Лютиэн и заметила Тьелко, который забирал меня вчера. — О. А я вас знаю. Вы, кажется, Туркафинвэ Тьелкормо… Как вас там? — Танкавэ, — кивнул Тьелко, — Это я. Можно Турко или Тьелко. Я тут за сестрой пришел с остальными моими братьями. Четверых из них отец заставил, а двое — сами вызвались, как и я. Вот мы и пошли все. — Здорово, — Лютиэн кивнула. — Ладно, я пойду. — Стойте, Лютиэн! — сказал Тьелко ей. — Да? — обернулась принцесса. — Давайте обменяемся номерами палантиров. — Давайте, — она пожала плечами и продиктовала свой номер, а Тьелко — наш номер. Затем мы разошлись в разные стороны. Мы — домой, а Лютиэн и девочки — к лодкам. А дома атар спросил у меня: — Ну, как прошел день? Я рассказала про изучение месяцев, про весь день в садике и хотела показательно зевнуть, чтоб атар отправил меня спать, но вдруг у меня вырвалось: — А Тьелькя обменялься нямелями пялянтиляв *номерами палантиров* с алянель Долиата, плинсессой синьдэ *аранель Дориата, принцессой синдэ*, Лютиэн. — С кем? — удивился атар. — Аранелью Дориата? Что принцесса синдэ делала здесь, на нашем краю Моря? — Девасек синьдэ отьвядиля в нясь детьский сядик *девочек синдэ отводила в наш детский садик* Атто вздохнул, но ничего не сказал. Тогда я зевнула. Атар пожелал мне «спокойной ночи» и отправил спать. Я и ушла спать, обнимая Кано, Турко и Курво. Мы все спали. В Дориате тоже спали все.