Новые узы

      Они пришли в Храм Прощания, как всегда, на закате. Это было важно – проводить душу в последний путь в тот момент, когда меркнут краски дня, впуская в себя темноту ночи. Перекресток, точка перехода. Здесь, в мире, еще помнившем Изначальных, всё имело свой смысл. Кирилл молча стоял, наблюдая, как огонь охватывает тело Стефании – Хранительницы Беловодья, с которой он никогда не встречался, но чья кровь текла в его жилах. Он не чувствовал по отношению к ней ничего. Он никогда не знал эту женщину, она никогда не была его семьей. Как и при смерти Вигуса в душе не было ни злости, ни победного торжества, так и здесь в сердце не рождалась печаль. Кирилл вежливо присутствовал при прощании просто потому, что того требовал долг Хранителя. Однако в погребальном огне ему чудились совсем иные лица. Та храбрая девушка с маяка, которая первой помогла ему в этом непростом пути и чьего имени он даже не знал. Чойпел, который вел его через Воду и Огонь, помогая очистить душу. Он, помнится, говорил, что из всех людей, что он провел в Беловодье, ни один не вернулся к нему со словами благодарности. Почему? Погибли от рук веритов? Или не прошли Ситр? А может, новая жизнь и новые возможности так вскружили им голову, что они позабыли о дудочнике? Кирилл хотел бы сказать спасибо – да теперь некому. И сколько еще людей полегло, чтобы вымостить ему дорогу к Источнику познания? Видят Изначальные, он не хотел этого, он не хотел, чтобы кто-то умирал из-за него. Если бы он только мог их вернуть… Увы, даром воскрешать людей Источник его не наделил. А потому Кирилл мог только поклясться, глядя на исчезающие в языках пламени лица, что они погибли не зря – что он станет хорошим Хранителем. Молчаливы были и остальные. Лицо Вероны отражало усталость и грусть. Стефания со своей надменностью никогда не была ей особенно приятна, но с уходом каждого Хранителя терялась частичка прошлого, что связывала нынешний и старый мир, в котором еще были Изначальные. Мудрая женщина понимала – когда не станет последнего Хранителя, порвется связь времен. Обновление было необходимо, она искренне радовалась тому, что Кирилл смог пройти Медное царство, что оказался чист душой, несмотря на то, сколько пришлось ему вытерпеть на Земле – руками людей и, что наверняка было горше всего для парня, руками его магических «родителей». Мальчик с честью прошел испытания, можно было гордиться им – как сыном. Однако он был уже вторым поколением, творением Хранителей. Смог ли Кирилл через Источник прикоснуться не только к знаниям Изначальных, но и к ним самим? И дало ли это ему защиту от искушений? Прежние Хранители видели настоящих богов, но это не спасло их от того, чтобы, даже став бессмертными, сохранить в себе человеческие пороки – страсти, жажду власти, гордыню, лицемерие. Не ожидает ли подобная опасность и Кирилла? Трэвис был мрачен и смотрел не на исчезающее в огненных языках тело, а на нового Хранителя. Мальчишка, которого он собирался забрать себе, чтобы получить знания, теперь стал равным ему. Несомненно, следовало сказать Вигусу спасибо, что провел на себе опыт по обмену знаниями с имаго, но что делать теперь? Трэвис не собирался делиться властью даже с теми, с кем начинал этот тысячелетний путь, и уж тем более с этим выскочкой. Но если остальных он худо или бедно узнал за сотни лет, то чего ждать от Кирилла, он не ведал. Как им манипулировать, за какие ниточки дергать? И где гарантия, что из мальчишки не получится второй Зеркальщик? Трэвис хотел жить и хотел властвовать, а не лежать, как Стефания, в клубах дыма, и не превратиться в лишенное воли тело, как Клавдий. Надо пока затаиться, надо притвориться, что принял Кирилла. Но не спускать с мальчишки глаз. Тем более Верона помогает ему, ее Трэвис недолюбливал и даже слегка побаивался. Рассчитывать можно было только на Наиру, следовало отложить все планы насчет нее до лучших времен. Надо позаботиться, чтобы Густав молчал, хорошо что пленных веритов отдали под его опеку, они сейчас никого из собравшихся здесь не интересовали. Потому что если правда всплывет… он погиб! Наира была единственной, кто по-настоящему пришел сюда попрощаться. Она чувствовала вину, что оставила Стефанию одну сражаться с Зеркальщиком. Разум твердил, что в том убежище, которое он создал для себя, его было не одолеть, а всем уйти было невозможно. Хранительница уверяла себя, что жертва Стефании была оправданной, что только вместе с Кириллом стало возможным замуровать восставшего имаго во льду. Но сердце говорило – вот вас почти уже и не осталось, нет единства, за которое ты так боролась. Богиня любви и семейного лада, ты не смогла сохранить его среди Хранителей. Что ж ты тогда за богиня? Только благодаря Кириллу они не исчезли, их осталось трое. Трое из двенадцати, и почти всех погубили не внешние враги, а собственные ошибки, интриги и предательства. У них есть новый Хранитель, но смогут ли они создать новую семью? Можно ли склеить то, что они разрушали столетиями? На Верону можно было положиться, Трэвис был небезразличен Наире, но в свете недавних событий она боялась ему доверять. Кирилл – он был холоден и закрыт. Создав ему семью на Земле, они лишили его домашнего очага здесь, в Беловодье. И теперь они были ему чужие, и винить следовало только себя самих. А ведь именно сейчас так необходимо было объединиться. В воздух поднялся огненный столп – душа покойной Хранительницы покинула этот мир. Костер медленно догорал, церемония близилась к концу. Спустя десять минут, когда об огне напоминали лишь тлеющие угольки, Верона сделала несколько движений рукой, собирая прах в погребальную урну. – Дай-то боги, чтобы еще долго нам не пришлось приходить сюда, – промолвила Хранительница. – Для этого нам придется поработать, и начинать нужно прямо сейчас, – наконец заговорил Кирилл и обернулся к остальным. – Вигус отдал Агапе свиток Аргона в обмен на помощь в моей поимке. Она хочет вырастить врата в свой мир. – Не удивлюсь, если этот лицемер обманул ее, – заметила Верона. – Он был хитрее всех нас. К тому же она сможет это сделать не раньше полнолуния, а до него еще четыре дня. Кирилл покачал головой. – Мы должны быть готовы. Агапа не из тех, кого легко обмануть. Даже если свиток – фальшивка, она многое может натворить. Нужно начинать действовать немедля. Жду вас всех на Совете! Он вычертил кольцом письмена, открывающие дверь в Храм Двенадцати богов, и скрылся за ней. – Кем себя возомнил этот мальчишка?! – воскликнул Трэвис. – Он считает, что мы у него на побегушках! Сколько прожил он, а сколько мы! – Вспомни себя, Трэвис, – чуть улыбнулась Верона, тоже открывая портал. – В конечном счете, годы не важны. Важно то, что ты вынесешь из них. Кому-то хватает десятков лет, чтобы помудреть, а другим и нескольких сотен мало. Когда Верона тоже скрылась, Трэвис обернулся к Наире. – Она поддерживает этого выскочку! Наверное, хочет отхватить часть его знаний! Мне это не нравится… – Трэвис, хватит, – Наира устало вздохнула. – Раньше проходили века, пока уходил кто-то из Хранителей. А теперь за неделю мы потеряли пятерых! Мы выжили, но… Она чуть приблизилась к Трэвису. – Это был урок, страшный и горький урок для всех нас. Если мы хотим жить дальше и возродить Беловодье, нам нужно понять, что мы сделали не так. Должны не повторять ошибок. Я чувствую, что с приходом Кирилла грядут изменения к лучшему. Нужно просто поверить ему. Трэвис усмехнулся. – Наира, ты, как всегда, наивна. Ты не доверяешь мне, несмотря на всё, через что мы прошли. Но веришь этому мальчишке, который еще ничем не доказал свою преданность нам! – Кирилл не слуга, чтобы приносить нам клятвы, – довольно резко возразила Наира. – Он не дал Зеркальщику убить нас. Без его помощи мы были бы уже мертвы. Разве это недостаточное доказательство? – Ничуть. Он спасал и свою шкуру тоже. Кириллу выгоднее сейчас дружить с нами, чем с Зеркальщиком. Только и всего. – Трэвис, нельзя же всех мерить по этой шкале – выгодно или не выгодно. Я чувствую, что Кирилл хочет служить Беловодью… Что ты смеешься? – Наира с укором посмотрела на Трэвиса. – Я словно вернулся на шестьсот лет назад. Тогда ты тоже говорила о службе Беловодью, о новых помощниках… Тебе напомнить, чем всё закончилось? Трэвис видел смятение собеседницы, ее разом побледневшее лицо. Конечно же, Наира помнит, самое время надавить на так и не зажившие до конца раны. – Ты месяц лежала в обережном кругу, брошенная всеми, пока тебя разъедало изнутри проклятие. В Беловодье тебя не взяли, побоялись, оставили умирать на Земле! А кто тебя на это обрек, кто? – Я сама была виновата! – Виновата тем, что позволила этому змеенышу себя ужалить! И что теперь? Снова на те же грабли, Наира? – Прекрати! – не выдержала Хранительница. – Да, я всё помню… Как помню и то, что только Верона и ты не оставили меня тогда. Они замолчали, глядя на погрузившееся в темноту море. Вместе с ней из души выползли страхи и сомнения. Трэвис терпеливо ждал, какой эффект произведут его слова. Наира пыталась сражаться с призраками прошлого. – Если я буду и дальше жить прошлым, дорога заведет меня в тупик, – сказала она наконец. – Уже завела. Я чувствую сердцем, что Кирилл не такой. Хавьера мы сами погубили. Я… его погубила. Было слышно, как Трэвис глубоко вздохнул. Ответ Наиры ему не понравился, не этого он добивался. – Мы видели только, каков Кирилл на Земле, без знаний и могущества. Ты же сама знаешь, как власть всё меняет. А мальчишка может быть зол на нас, затаить обиду! Посмотри, что стало с Зеркальщиком! Медное царство – не гарантия того, что он всё забудет и простит. – Кирилл вправе обижаться на нас. Мы это заслужили. Но, в отличие от Стефании и Клавдия, у нас есть возможность всё исправить. Стать единой семьей! – Мы никогда не станем единой семьей с имаго! – отрезал Хранитель. – Он наше творение, им и останется, сколько бы знаний ни получил! – А мы? Кем были мы, Трэвис? – Наира обратила свой взгляд на опустевший постамент. – Мы лишь прислуживали Изначальным, а затем подумали, что сможем стать подобными им. Только мы… не смогли вынести ношу, которую взвалили на себя. Расмус был прав. Мы оказались недостойны, и мы снова это доказали. – Неужели ты приняла к сердцу слова обезумевшего старика, отравившего наш Источник? – Трэвис покачал головой. – Он в своей мести ослабил не только нас. Ослабил всё Беловодье, которое так хотел защитить. Он не тот, кого стоит слушать! – А кого слушать? – Наира вглядывалась в того, кого когда-то выделила из остальных Хранителей, кто стал ей ближе других, кто не бросил однажды, шестьсот лет назад, в один из самых страшных этапов ее жизни – и в ком теперь она сомневалась больше, нежели в юноше-имаго. – Мы потеряли путь, Трэвис, мы заблудились. Я… Она не договорила. Прежняя гордость, гордость той, что была для смертных богиней, не давала ей показать слабость, пожаловаться на то, что она устала, что разучилась доверять и, что самое печальное, разучилась любить. Какая горькая ирония – учившая любви, сама ее в себе не сохранила. Но Трэвис понял недосказанное. Он видел ее метания, ее усталость, ее страх. Три ноты, на которых можно сыграть нужную ему мелодию. – Я всё понимаю, Наира, – легкое прикосновение руки к плечу – не посягательство на личное пространство, но знак заботы. – Мы все устали, мы все были преданы Вигусом, который тайно нанял веритов, чтобы они травили нас, охотились на нас как на зверей! Наира чуть вздрогнула, услышав эти слова. Она как сейчас ощутила, как в тело вонзаются пули с Дантовой водой, причиняя не только физическую боль, но и лишая силы, рождая туман в мыслях, разливая по жилам расплавленный свинец слабости. Спустя шестьсот лет она рискнула выйти из Беловодья – и снова была на грани жизни и смерти. Снова ее предали, подставили под удар. И снова свои. А Трэвис между тем продолжал: – Стефания, Клавдий и Эдмон создали монстра, который едва не убил всех нас. Ты права, нам нужно единство, к тому же угроза из Умбры реальна, она не дает времени на передышку. Но… – он позволил себе приблизиться к ней вплотную. – Не стоит спешить и открываться этому мальчику. Вполне возможно, я несправедлив к нему и он станет хорошим Хранителем. Но и Зеркальщик был когда-то чист и совершенен. Доверять нужно тем, с кем уже перенес немало испытаний, – он сделал паузу. – Кирилла же еще предстоит проверить. Я не хочу, чтобы всё повторилось. Не хочу, чтобы ты пострадала. Наира долго смотрела ему в глаза и, к своей досаде, Трэвис на этот раз не мог прочитать ее взгляда. Наконец она вздохнула: – Я хотела бы тебе верить, Трэвис. Видят Изначальные, как хотела бы. – Тогда почему бы… Наира не дала ему договорить. Резко развернувшись, она вычертила в воздухе знаки двери, ведущие в Храм Двенадцати богов. – Нам пора, мы и так потеряли много времени. Трэвис скрипнул зубами, глядя, как Хранительница скрылась в портале. Затем легкая усмешка появилась у него на губах. Он знал слабые места Наиры, он добьется своего.