Колибри

Глава 13.

      Мы не остались в Минске, решили, что хотим быть подальше от города, от глаз, сутолоки, быстро собрались, пока я поковала вещи: воду, продукты и прочие мелочи. Влад, взяв у меня ключи, пошел загружаться, спросив номер авто и где припаркована. Вернулся с ироничной улыбкой на губах:       — Майка, ты полна сюрпризов. Я был готов увидеть маленькую машинку, что-то типа миаса или жучка, а там паркетник.       — Это не я выбирала, она мне по наследству от брата досталась, — ответила. — Он, когда брал себе новую, эту они мне с родителями передарили. Знаешь, я к ней привыкла.       Сумка была готова, поставила ее в прихожей.       — Едем? — спросила я.       — Угу, только еще раз тебя поцелую, теперь нескоро смогу это сделать. — Он протянул мне руку. — Иди сюда, — прошептал он.       Я шагнула к нему, обвила руками шею, мы прижались лбами.       — Умеешь циклопа показывать? — спросила я.       — Не-а, — ответил Влад и потерся носом о мой. — Покажешь?       Я плотнее прижалась своим лбом к его.       — Посмотри мне в глаза…       Влад глянул и рассмеялся:       — Точно, циклоп. Откуда ты все это знаешь? — спросил он, целуя легко, невесомо, воздушно, едва касаясь губами. Руки его заскользили вниз по спине, он просунул их в мои задние карманы на джинсах, сжал мои ягодицы и притянул к себе, губы стали настойчивее, требовательнее.       — Не знаю, — прошептала я между поцелуями. — А ты почему этого не знаешь? — Тело вздрагивало от каждого касания.       — И я не знаю… — Он снова прижался лбом к моему, шумно выдохнул, словно выпустил пар, гладил меня по рукам и плечам, успокаивая. — Мне надо сбавить обороты. Поедем, а то не успеем все как запланировали, нам ещё триста километров ехать.       За руль сначала села я, решили, что по городу и до Несвижа — это сто тридцать километров — еду я, а остаток пути в сто шестьдесят километров — Влад. Из города выехали без проблем, для пробок было рано, дорога была легкая, шли по трассе.       — Ты такая забавная, — сказал Влад. — Закусываешь губу в напряженный момент, но уверенно ведешь, молодец.       — Спасибо, — улыбнулась. — Музыку или поболтаем?       — Я не против поболтать.       — Хочешь, расскажу семейную историю? Она основана на реальных событиях и веселая, — предложила я.       — Конечно.       — Мы как-то всей семьей поехали на мамину родину, кажется, на свадьбу к кому-то. Мне лет двенадцать-тринадцать было. Папа за рулем, мама — верный штурман — рядом на переднем сидении, мы с Гариком — на заднем. Ехали, каждый своими мыслями занят. Мы с братом сзади болтали, смеялись над чем-то. И тут выпадает минутка тишины, и я краем уха слышу, как папа поет себе что-то под нос.       Я рассказываю, широко улыбаясь, мне уже смешно, ведь я знаю всю историю. Влад пока только улыбается.       — А с голосом и слухом у папы проблемы, нет ни того, ни другого от слово «совсем»… Я прислушиваюсь и Гарику мимикой показываю, послушай, типа. Папа поет как акын, по правилу: я что вижу, то пою… в том случае это была ария, видимо.       Влад уже широко улыбается, слушая.       — Так вот, слова были такими, они врезались мне в память навсегда: «Наша мама поставила тесто на пиро-о-оги! И ушла к соседке поболта-а-ать! Нет ее полчаса, нет ее ча-а-ас! О, боги, что же делать на-а-ам? Ведь тесто не сидит, оно бежит-бежит-бежи-и-ит! Куда бежит? Зачем бежит? Оно ж не говорит!».       Мы с Гариком тихо съехали на сидение от беззвучного смеха, но это было не все… Папа завыл припев.       Влад смеялся, вытирая слезы.       — Итак папа завыл, войдя в роль: «Каркалыга!!! Шурум-бурум, шурум-бурум и жареные гвоздики!».       Тут нас просто порвало, мы ржали так, что папа, вначале испугавшись, чуть не остановил машину, думал, с нами что-то случилось. Мама, согнувшись пополам, ойкала от смеха, повиснув на ремне безопасности. А наш тенор хихикал довольный.       И Влад смеялся в голос, хлопая себя ладошками по коленкам.       — Сколько я потом папу не пытала, что означает припев, он мне так и не сказал. Теперь у нас в семье слово «капец» и его аналоги заменяются «каркалыгой» и «жареными гвоздиками».       — Майя, ты меня уморишь! — стонал Влад от смеха.       — У нас папа вообще кладезь в этом плане, куча рассказов из детства, историй и приколов.       — У тебя славная семья, по-хорошему тебе завидую.       — А что не так с твоей?       — У нас каждый сам по себе, был и есть, даже мы, братья. Сейчас ее нет как таковой. Старший брат откололся первым, потом средний, потом умер отец. Братья в Перми, мама в Сургуте, а я в Саратове. Вот так нас раскидало.       — А мама?       — С мамой иногда переписываемся и редко разговариваем по телефону, стараюсь ее не огорчать. Она не знает, где я работаю, знает лайтовый вариант, берегу ее.       — А друзья? Есть у тебя настоящий друг?       — Есть хорошие приятели по работе.       — Нет, я про друга, такой чтобы, можно было довериться, рассказать, посоветоваться.       — Только ты, — ответил Влад. Он смотрел на меня немного смущенно, впервые озвучив как одинок. — Только с тобой я делюсь чем- то действительно личным.       — Я это очень ценю, — сказала я, погладив его руку, лежащую на колене. Его лицо дрогнуло от сильной эмоции, он сглотнул. Я заметила, как задрожали его ресницы и дернулся кадык. Убрала руку, вцепилась в руль обеими, любое наше касание выбивало у меня почву из-под ног. Он откинул голову на подголовник и смотрел на меня, словно гладил взглядом.       — То, что я чувствую к тебе, я никогда прежде не чувствовал ни к кому. И я весь в этом. И так хорошо мне прежде не было ни с кем.       Хорошо, что мы подъезжали к повороту с трассы, потому что я совершенно растерялась, только кивала в ответ на его слова, цепляясь за руль, в ушах шумело. Я облизала пересохшие губы и попросила его посмотреть по навигатору, как добраться до замка, не хотелось плутать по городу.       Скоро мы были на месте, мы припарковались, накинули куртки, взяли с собой воду и пошли в дворцовый комплекс, держась за руки.       Я мало что помню из той экскурсии по замку, хоть он и был великолепен. Я все время отвлекалась на ощущения того, что Влад рядом. Как он смотрит на меня, как приятно переплетаться нашим пальцам, как он касается меня, как щекочет шею его дыхание, как он пахнет, как дурманит голову этот аромат. Я наполнялась им все больше и больше, тело, каждая мышца словно звенела под напряжением, веки были неподъемными, губы дрожали, а зубы сводило от желания его поцеловать. Но мы осмотрели все, даже парк и озеро, словно специально друг друга мучали, стараясь не глядеть в глаза, потому что все вокруг начинало плыть и кружится.       Теперь за руль сел Влад, он долго устраивался, подгонял сидение, примерялся.       — Ты голодная? — спросил он меня уже в дороге.       — Немного, а ты?       — Я тоже. Как сделаем, поедим где-то здесь или в дороге?       — Можно выехать на трассу, там много кемпингов, там и поужинать, еды полно.       — Давай, только включи навигатор, я тут не знаю ничего, — улыбнулся он.       Я сделала, как он просил. Влад вел машину уверено, спокойно, не дергаясь.       — Как тебе экскурсия? — спросила я, тишина давила.       — Очень понравилось, молодцы белорусы, даже не ожидал.       — Я рада, что тебе по вкусу пришлось.       Я включила музыку, потому что говорить было сложно, молчать еще тяжелее, воздух вокруг нас был пропитан желанием, он был осязаем. Музыка немного разрядила обстановку, Влад следил за дорогой, я наблюдала за ним из-под опущенных ресниц, расслабилась и задремала…       Проснулась от того, что меня позвали по имени. Я разлепила глаза и не сразу смогла понять где я, за стеклом авто были поздние сумерки.       — Долго спала? Прости… Мы где?       — Мы на месте?       — Кемпинг?       — Нет совсем на месте, у отеля.       — Че-е-ерт, что же ты не разбудил меня? Планировали поесть.       — Ты так сладко спала, я не решился. Смотреть на тебя спящую — охрененное зрелище, — улыбнулся Влад, я смутилась.       — Надеюсь, я не пускала слюни.       — Нет, — улыбался он.       — Ты голодный, — спохватилась я.       — Не умру… Сейчас пойдем поужинаем где-нибудь.       — Хорошо. Будем выгружаться?       — Пошли.       Оформились мы быстро. Пока поднимались на лифте, договорились, что сходим в душ и созвонимся, двери наших номеров были рядом. Влад помог мне с сумкой и пошел устраиваться к себе. Я еще только вышла из душа, а Влад уже звонил.       — Майя, здесь столько еды, ее куда-то девать надо, мне все не влезло в холодильник, может, остальное к тебе?       — Хорошо, конечно, ты зайдешь? Я почти готова, только волосы высушить осталось.       — Да, иду.       Влад постучался через десять минут.       — Заходи.       Я завязала тесемку на jogger и вышла с полотенцем на голове из комнаты.       Он окинул меня взглядом и торопливо отвел глаза, на мне был полувер с широким вырезом, одно плечо оголилось, видимо, это его смутило. Я быстро поправила одежду и зашла в ванну просушить волосы.       — Кажется, все распределил, в магазине не показалось, что много берем, — сказал он.       Фен ревел как сумасшедший, я вышла в проем двери, чтобы лучше его слышать, но он почему-то замолчал, я откинула волосы с лица и посмотрела на Влада. Его обычно зелено-карие глаза были черными, словно кто-то взял и нарисовал две огромных черных кляксы на его лице. Он стоял, весь подобравшись, как перед рывком, и смотрел так… что я вздрогнула всем телом. Выключила фен. Оглушающая тишина повисла в номере, словно весь мир вымер вокруг нас. От напряжения я снова нервно передернула плечами, и горловина полувера предательски поползла с плеча. Это было последней каплей..       Влад в два прыжка преодолел расстояние между нами, он буквально обрушился на меня. Его руки и губы были везде, он нетерпеливо сжал мою грудь через свитер, впечатал меня телом в стену, прикусил кожу на плече. И сразу же навалилась тьма…       Я не помню как он отнес меня в постель, как сорвал с нас одежду. Тьма, сожрав нас, укутала мистической вуалью. Меня дробило на части от его прикосновений. Никаких прелюдий не было. Я вскрикнула, когда он одним движением вошел в меня, его губы тут же нашли мои, поглотили стон. Он был во мне, и губы мягкие, почти нежные, и руки ласковые, почти трепетные. Меня разрывало от его действий, движений, я чувствовала полное слияние, неотвратимое, абсолютное… Заоблачное ощущение полета от того, как он тихо, хрипло шепчет мое имя вперемешку с поцелуями, как прижимает к себе, так крепко, словно боится, что я исчезну. Я чувствовала его всем телом, не только телом, мы по-настоящему были вместе, мы были одно. Я за пару минут была на грани… Двигалась ему навстречу, слушая его низкие стоны. Еще минута, и я вжалась лицом в его плечо, приглушая крик. Слышала, как он рычит в ответ, сжимая мои бедра, как впивается в них пальцами. Чувствовала волны наслаждения внутри себя и они были не только мои, они были общие, наши…