Mass Effect 3. Жатва.

      С момента посещения Дубровского отцом прошло без малого три недели. И эти три недели ничем не отличались от остальных шести месяцев, которые он провёл «под стражей». По-прежнему подъём в шесть утра, гигиенические процедуры и завтрак, и в семь часов ровно транспорт с одним «заключённым» в форме военнослужащего Альянса Систем без знаков различий уезжал прочь. Да, именно уезжал, так как это был самый что ни на есть банальный колёсный электромобиль-автозак. Полсотни километров по городу и окружной трассе, ещё минут десять вихляний по пустым дорогам, и транспорт останавливается в расположении Центра переподготовки офицеров Альянса, где ждёт восемь с половиной часов, пока Дубровский с одним перерывом на обед помогает коллегам лучше подготовиться к столкновениям со Жнецами и их силами.       Вот и этот августовский день шёл как обычно. Закончив сотый раз пересказывать одно и то же и отвечать на почти идентичные вопросы, Дубровский спокойно вышел во двор, под взгляды нескольких скучающих часовых загрузился в электромобиль, предварительно кивнув двоим своим охранникам, последовавшим за ним, и уселся на переднее сиденье. Перед ним, на боковых сидели его конвоиры.       Транспорт, шурша по асфальту, двинулся обратным путём в военную тюрьму, где Дубровский должен был вернуться в уютную камеру в блоке временного содержания, когда оба охранника навострили уши –откуда-то сверху послышался рёв реактивных двигателей.       - «Трезубцы»*, - пояснил лениво развалившийся в углу Глеб, глядя на охранников. – Низко прошли, лихачи, видать.       *Истребитель ВКС Альянса F-61 «Трезубец». Тот самый, который можно видеть постоянно в игре.       Парни снова заскучали, один принялся почёсывать шею через открытый шлем. Электромобиль спокойно шёл по дороге, свернув в город с развязки шоссе. А в следующий момент раздался новый рёв, и на этот раз не только истребителей, и взрыв где-то сверху.       - Держитесь! – закричал Дубровский, когда электромобиль внезапно вильнул. Сам он упёрся руками и ногами в борта машины, и через пару секунд она во что-то врезалась и остановилась.       - Теракт что ли? – спросил один из охранников, поднимаясь с пола.       - Хрен знает, - ответил Дубровский. – Вылезьте, посмотрите.       - Мы вас оставить не можем, - ответил один из парней в броне, с нанесённым на груди именем Миллер. Второго, к слову, звали Гольдштейн.       - Так ты один вылези и посмотри, - терпеливо объяснил Глеб. – Раз нас до сих пор не расстреляли, значит, снаружи относительно безопасно. Давай, шагай.       Гольдштейн остался внутри, держа наготове винтовку – М7 «Лансер», как определил Дубровский, даже не на термозарядах. Миллер парой пинков выбил дверь и выскочил наружу.       - Э-эм, тут никого, - сообщил Миллер. – А вот сверху… Матерь Божья!       - Что там? – Дубровский выскочил наружу вперёд Гольдштейна, и уставился вверх. – От бл***!       Небеса пылали. Сверху сыпался настоящий метеоритный дождь – обломки кораблей и станций с орбиты, видимо. На глазах изумлённых солдат сквозь облака пробился гигантский кальмарообразный силуэт и через пару секунд выпустил несколько лазерных лучей* по поверхности. Повсюду виднелись летающие туда-сюда шарообразные дроны, преследующие все воздушные единицы, как военные малые летательные аппараты, так и гражданские аэрокары.       *Считаю, что вот эти красные лучи – именно что лазеры. А то маловато в игре разрушений было показано для гидродинамической пушки.       - Началось, - выдохнул Дубровский. – Что там с водителем?       Оббежав транспорт Глеб заглянул в кабину – похоже, в неё угодил шальной лазерный луч дрона, заодно перепахавший половину улицы, а затем электромобиль врезался в стену. На тело водителя было страшно смотреть.       - Что делать будем? – спросил Гольдштейн у напарника.       - Не знаю, что будете делать вы, а мне надо на космодром, - произнёс Дубровский, раскрыв в инструментроне карту города. – Сюда, который недалеко от здания Генерального штаба.       - Какой космодром? – возмутился Миллер. – Вы под арестом! Мы должны доставить вас в тюрьму!       - Какая тюрьма, идиот? – уставился на охранника Глеб. – Ты что, не понял? Война началась! Даже не война – это Жатва! Картина, сука, Репина: Жнецы прилетели! Ты понял, боец? Жнецы, которых мы с Шепардом задержали на полгода, рванув ту батарианскую систему. Короче, не парьте мне мозги. Либо я иду к космодрому мирно, либо вырубаю вас и иду к космодрому всё равно.       Монолог уже бывшего арестанта прервал новый рёв с неба – глянув вверх, солдаты обнаружили, что на них падает метеорит! Впрочем, они ошиблись, дважды. Это был не метеорит, и падал он не на них. Гость с небес рухнул метрах в тридцати дальше по улице, наполовину погрузившись в асфальт. Ветер сдул дым и пыль, и в яме показалась рыхлая, но симметричная шарообразная штуковина. Ещё через пару секунд её поверхность с шипением раскрылась, и из неё с хриплыми воплями полезли… некто.       - Чего застыли? – рявкнул Дубровский на шокированных сопровождающих, смотрящих, как пришельцы открыли огонь по подошедшим было к месту падения этой самой десантной капсулы зевакам. Сплюнув, Глеб выхватил винтовку у Гольдштейна, и шагнул навстречу наземным войскам Жнецов.       А дальнейшее было уже привычной работой. Очередь – шаг вперёд – очередь – шаг вперёд и вбок – очередь – перекат, кинетического щита на нём сейчас нет, и любое попадание может быть смертельным.       Миллер очнулся от ступора и вступил в бой, ведя огонь на подавление, но он не очень-то срабатывал – Жнецы ожидаемо не стали укрываться. Однако и продержались они недолго, шестеро пехотинцев тоже оказались не снабжены защитой, кроме естественной брони, которая не очень-то держала сверхскоростные пули, выпущенные Дубровским.       Снова глянув на захваченное врагом небо, Глеб подбежал к трупам врагов, и принялся осматривать.       - Эй, парни, подойдите, - подозвал он охранников. Когда те подошли, указал на тела.       - Хасков видели? В Экстранете, естественно.       - Ну да, технологии гетов, - кивнул Миллер. – Они из наших людей дронов делали. Но эти не похожи.       - Каких гетов, идиот? – почти простонал Дубровский. – Хаски – это технология Жнецов. А перед вами лежат батарианские хаски.       - Батарианские? – переспросил Голдштейн.       - Ну да. Видишь, остались отличительные черты на мордах, - указал Глеб. – Хм, им пятый глаз вставили. Одна рука, видишь, с пушкой сращена. Причём тут целый оружейный комплекс, карабин и гранатомёт в одном корпусе.       Бывший арестант вновь взглянул на небо – по обеим сторонам улицы тянулись дома от пяти до пятнадцати этажей высотой, и толком по сторонам ничего видно не было. Но сверху были лишь Жнецы.       - Короче, я к космодрому, - сплюнул Дубровский. – Вы – делайте что хотите, можете попытаться вернуться в тюрьму, если там ещё хаски не высадились.       - Лично я с вами, - быстро заметил Гольдштейн. – Всё равно мой автомат у вас, и без оружия я особо не навоюю.       - Я тоже, - кивнул Миллер. – Как-то безопаснее будет. Тем более, вы на космодром идёте, чтобы улететь с планеты?       - Моё место на «Нормандии», - ответил Глеб, стягивая форменную куртку – день был жарковат и без пожаров по всему городу. – Там мой командир. Короче, рванули.       Дубровский побежал первым, вслед за ним трусили оба охранника, которые, к счастью, не были тюфяками, и могли поддерживать темп офицера-морпеха в отставке. Сам же Глеб, «самый быстрый бегун на «Нормандии», как он сам выражался, далеко не спешил выжать максимальную скорость, понимая, что один точный выстрел из карабина хаска-батарианца, и он уже никуда не добежит.       Повсюду царила паника. Жители Ванкувера пытались бежать из города, или спрятаться в нём. Многие садились в аэрокары, но таких было меньшинство – люди видели, что шарообразные дроны сбивают все воздушные транспортные средства людей. Временами, когда трое солдат оказывались на относительно открытом месте, по сторонам виднелись двухкилометровые силуэты Жнецов, которые мерно шагали по городу и поливали его огнём.       Сначала Дубровский увидел здание Генерального штаба Североамериканского подразделения Альянса Систем, и приостановился на секунду, осматривая окрестности – они как раз оказались на переходе пятидесятиметровой примерно высоты, который вёл в нужном направлении, петляя между зданиями. Глянув вправо, он буквально опешил.       - Миллер, сюда, живо! – рявкнул Глеб, повернувшись к спутнику. – Связь на открытый канал и шлем сюда, сейчас же!       Охранник послушно настроил встроенную рацию и передал шлем своему бывшему подопечному, который неотрывно смотрел на крейсер, зависший метрах в шестистах над водами залива, и непрерывно стрелявший по гигантскому Жнецу, стоявшему около здания Генштаба.       - Неизвестный крейсер над Ванкувер-харбор, говорит, - Глеб на секунду замялся, но продолжил, - говорит лейтенант Дубровский, группа Шепарда. Повторяю, неизвестный крейсер над Ванкувер-харбор, это лейтенант Дубровский. Немедленно поднимайтесь и уходите из атмосферы, слышите? Вы не пробьёте его щиты, а вас снесут парой залпов! Неизвестный крейсер, немедленно уходите в космос, как слышите! Да мать же вашу!!! – выругался Дубровский, глядя, как корабль довернул, наводя на Жнеца осевой ускоритель – до сих пор крейсер пытался поразить противника из вспомогательных орудий. Впрочем, выстрелить он не смог – нечто не очень большое, но ярко светящееся пронзило облака сверху и навылет пробило крейсер! В тот же миг на месте корабля словно вспыхнуло новое Солнце.       - Укрыться!!! – не своим голосом заорал Глеб, бросаясь в здание, к которому вело ответвление от перехода. Охранники тут же бросились вслед за ним, а парочка гражданских попыталась убежать обратно по переходу. Через секунду здание содрогнулось от ударной волны, вызванной одновременным взрывом ядра массы и реакторов космического корабля.       Через полминуты, когда утихла дрожь и прекратился звук падающих обломков зданий, Дубровский выглянул обратно. Город выглядел, словно над ним взорвали ядерную бомбу – впрочем, в принципе так оно и было. Большинство зданий выстояло, за исключением наиболее близких к эпицентру взрыва, но выглядели они сильно ободранными. Перехода больше не было, он обрушился вниз.       - Придурки, мать вашу, - с отчаянием в голосе проговорил морпех. – Чем вы думали? Эту суку дредноут пробить не смог бы… Б***ь! Вы двое! – Глеб кинул шлем обратно его владельцу. – За мной. Спускаемся и бежим по улице*!       *В оригинале Эшли/Кайден говорит, что это дредноут, но что-то я не думаю, что дредноут опустился бы почти на самую поверхность планеты, чтобы пострелять по Жнецу. Слишком это ценный корабль, чтобы почти на поверхность его садить. Да и, как я помню, дредноуты вроде в атмосферу вообще почти не входят никогда?       Людей на улице резко поубавилось. Со всех сторон раздавались крики и стоны, наверняка было много раненых, но Дубровский, не останавливаясь, бежал через город. «Нормандии» ещё не было, значит, он может успеть. Голос совести, требующий остановиться и помочь раненым, он безжалостно заглушил. Все, кто сейчас остаётся в городе, обречены, как бы больно ни было это признавать. И если он остановится для помощи кому бы то ни было, то тоже погибнет спустя очень короткое время.       На пути троим солдатам встретились ещё несколько групп хасков – причём на этот раз не только батарианских, но ещё и людских, хотя острый глаз Дубровского заметил и силуэты, похожие на саларианцев и турианцев. Неудивительно, раз уж Жнецы прошли через Гегемонию – рабов из других рас у них было в достатке. С двумя группами разминуться не удалось, но разъярённый Глеб, которого подстёгивал адреналин и раскочегарившийся наконец боевой имплант в черепе, ликвидировал противника очень быстро. Благо они ходили особями по четыре-шесть штук всего лишь, а минус «Лансера» был и его плюсом. Если современные винтовки на термозарядах требовалось перезаряжать, то из этого старичка можно было бить длинными очередями, при условии, что после есть возможность дать ему достаточно времени на охлаждение.       Внезапно общий шум подвергшегося атаке города разбавил новый звук. Звук работающих маршевых двигателей звёздного корабля. Одного очень хорошо знакомого Глебу корабля.       - «Нормандия», - выдохнул парень, глядя, как в километре с небольшим впереди опускается ближе к земле характерный матово-серый фрегат. Над землёй он провисел недолго, секунд сорок-сорок пять*, затем поднялся и круто взмыл вверх.       *А не те минуты три, за которые его тридцать раз сбили бы окружаюшие Жнецы.       - Удачи, народ, - провожая взглядом корабль, негромко пробормотал Дубровский. – Раз уж я опоздал на рейс. Ещё увидимся.       - Это «Нормандия»? – переспросил Миллер. – И что теперь будем делать?       - То же, что и раньше, - ответил Дубровский. – Там где-то ещё адмирал Андерсон крутиться должен, и ему наверняка должно хватить ума не пытаться эвакуироваться по воздуху. За мной, парни!       

***

      Дэвид Андерсон отстреливался от пехоты Жнецов из подобранной с тела погибшего пехотинца винтовки – термозарядами его обеспечивал труп другого бойца в метре от позиции адмирала. Не менее десятка бывших батарианцев засели на обрушившейся эстакаде, ведя огонь по адмиралу и трём оставшихся в живых бойцам, что прибились к нему. До транспорта с подкреплением оставалось примерно десять минут, и Андерсон отнюдь не был уверен, что за эти десять минут он не пополнит список погибших.       Их зажали, когда они пробирались к развязке, уходя подальше от Жнеца, застывшего около здания Генштаба. Андерсон понимал, что сейчас гигантская тварь, скорее всего, оплетает всё здание кабелями, собирая данные изо всех терминалов, и надеялся лишь, что все эти данные были уничтожены кем-нибудь изнутри, кто смог бы запустить последовательность форматирования носителей данных. Потому что если Жнецы до них доберутся, то окажутся в курсе всей военной инфраструктуры в Северной Америке, что означало полный крах надежд по созданию какой-никакой обороны.       Внезапно со стороны Жнецов послышался гулкий звук стрельбы двух или трёх винтовок, оснащённых системами охлаждения. Секунд через пять он прервался, вместе с огнём хасков, и адмирал услышал знакомый голос.       - Эй, внизу, тут свои! Спускаемся, не стреляйте!       Выглянув из убежища, Андерсон увидел, как по куску эстакады, одним концом ещё висевшем вверху, а вторым упершимся в землю, съезжает человек в форменных штанах и грязной белой майке, куртка, тоже форменная, была обвязана вокруг пояса. За ним последовали двое солдат в лёгкой устаревшей броне, остававшейся на вооружении гарнизонных частей в тыловых мирах Альянса. Когда первый спустившийся подошёл ближе, узнавший его Андерсон жестом приказал сопровождающим стрелкам опустить оружие.       - Сэр, рад видеть вас живым и здоровым, - резко поднёс руку к виску Дубровский. – Тьфу ты, что это я салютую, я ж в отставке. Короче, смотрю, мы вовремя.       - Дубровский, - адмирал протянул ладонь подчинённому Шепарда, которую тот крепко пожал. – Да, в самый нужный момент. Вижу, на «Нормандию» ты опоздал?       - Ага, они сейчас, небось, уже на сверхсвете давно, - кивнул бывший лейтенант. – Эти двое из моей охраны. И да, я оружие получше подберу? И заберу боеприпасы тоже, пригодятся. Вы сейчас ждёте эвакуацию, сэр?       - Да, нам нужно подняться на эстакаду, там нас заберут, - кивнул Андерсон. – Считай, что ты восстановлен на службе и принимай оставшихся под своё командование, пока побудете моей охраной.       - Так точно, сэр, - отрывисто кивнул Дубровский, снимая подвесную систему с боеприпасами с тела убитого морпеха. – Подняться наверх можно в ста метрах отсюда, там есть лестница. Вы двое, - лейтенант указал на двоих морпехов, - идите вперёд, залезайте и занимайте позиции. Без команды не стрелять.       Кивнув, слышавшие весь разговор бойцы припустили по указанному маршруту, Дубровский проверил поднятый «Мститель» и быстро подрегулировал приклад.       - Повоюем ещё, сэр, - кивнул боец Андерсону, и повёл адмирала вслед за убежавшими бойцами, покуда на место закончившегося боя не подоспели ещё хаски.