***
Зод оказывается угрюмым мужчиной лет сорока. Вид у него такой, будто в глубине души он втайне ненавидит всё человечество. Ни дать ни взять тиран, мечтающий поработить весь мир и истребить всё это человечество. Жуткий тип. Харди так и тянет проверить его на наличие чего-то незаконного при себе. И он уверен, ему будет что найти. — Фаора, — Натану искренне не нравится, как живо она откликается на его зов; не нравится больше, чем-то, что по-хозяйски зовёт её. — Мне нужна твоя помощь. — Подождите, — бросает она Харди, мгновенно оказавшись рядом с владельцем магазина. В полном одиночестве Натан наблюдает, как неприятный ему мужчина отводит в сторону его потенциальную жену. А до этого он ведь и не подозревал, что может быть таким ревнивым. Он усилием воли заставляет себя смотреть на полки с цветами. На одной из них он замечает маленький, неприметный кактус. Откуда он здесь взялся? Наверное, принесла она, зная, что Зод сегодня придёт. Ведь ему надо же как-то поддерживать подобное выражение лица, вот он, наверное, и присаживается на эти кактусы каждый день… Они шепчутся слишком долго, и ему не нравится то, как долго она смотрит на этого недогитлера: спокойно и открыто, без всяких насмешек и высокомерных взглядов. А вдруг они встречаются, проносится в его голове, и Харди украдкой бросает быстрый взгляд на их парочку. Нет, точно нет. Во взгляде этого тирана нет ни капли тепла по отношению к той, с кем он говорит. По сравнению с Зодом даже Суонвик смотрит на Харди с тайным обожанием. Нет, не может быть, что они встречаются. Он так поглощён своими мыслями, что даже не замечает, как она возвращается к своему месту. — Боюсь, вынуждена попросить вас уйти. Магазин сегодня закрывается по непредвиденным обстоятельствам. — Да неужели? Даже на один букет времени не хватит? — Бог свидетель, он не хотел, чтобы это прозвучало грубо и резко, но получилось как получилось. — Мы закрываемся, — упрямо повторяет она, смотря на него своим фирменным ледяным взглядом, — а цветы для себя можете и в другой день купить. — Это для родственников! — Как же. Они оба смотрят друг на друга с вызовом, ни один не желает отступать. Но сдаётся первым Харди. Он привык уступать дамам во всём. Даже в праве обижаться. Но не удерживается перед тем, как выйти из магазинчика. — Передайте вашему Зоду, что кактусы выгоднее продавать, нежели садиться на них. Хлопок двери ещё долго стоит в его ушах, даже после того, как он добирается домой.***
— Это. Самая. Глупая. Причина. Для ссоры, — отчеканивает Кэрри Феррис, сокрушённо мотая головой. — Что собираетесь делать теперь? — Следовать уставу, т.е. плану, — невнятно мычит полковник, не убирая рук от лица. Вся его квартира пропахла этими погаными цветами. Все мысли всю ночь только о ней… — Боюсь, что теперь несколько поздно. Воцаряется тишина, нарушаемая лишь гулом людей, что суетятся за своей едой вокруг него. — А может, вам извиниться? — размышляет вслух Феррис, задумчиво крутя в руках соломинку. — Хотя я бы предпочла не видеть вас недельки этак две. А может, и три. Полковник издаёт страдальческий стон. — Ну, ну, — Феррис ободряюще хлопает по его плечу. — Может, она отходчивая и уже даже не помнит вашей глупой выходки? А что, была у меня одна такая знакомая, забывала о всех обидах, что… Ладно, ладно, не смотрите на меня так. Намёк понят. За столиком воцаряется минутное молчание. — А что мы, собственно, знаем о ней? — размышляет вслух Феррис. — О ней и Зоде. Их отношениях? Ничего. Хотите, я займусь сбором информации о них? Честно, я могу… — Не надо, — Харди наконец являет миру свой прекрасный лик, отцепляя руки от уставшего лица. — Ничего уже не надо. — Правда? — Правда. Я, пожалуй, буду и дальше придерживаться плана. А после пойду к ней. — А если… — А если не примет — значит, не судьба, — Натан старательно изображает равнодушие. — Ясно… Полковник Натан Харди с тоской думает о предстоящих двух неделях.