Аддикция и Тенденциозность

В моей голове нет никакого счёта. Звук. Шум в голове. Очень сильно пищит в ушах. Ворочаюсь от этого, пытаюсь проснуться, сделать что-то, чтобы это прекратилось и я не оглохла. Перед глазами пустота, чёрный квадрат Малевича во весь размер, абсолютные сумерки. Звук усиливается. Такое чувство, что в ушах стоят 14592 Гц. Начинаю зажмуриваться во сне. Почему я не могу проснуться? Вижу Кирилла, он протягивает мне руку, кладу свою ладонь в его и выныриваю с этого шума в голове. Кирилла больше нет, на месте него стоит Даня, подхожу ближе к нему и, как немая, не могу ничего сказать. Он смотрит на меня и улыбается, но быстро меняется в лице. Поворачиваюсь назад и вижу Адиля. Все вокруг так и остаётся чёрным. Ни единого просвета. Чем ближе Адиль подходит ко мне, тем больше усиливается писк в ушах. Начинаю метаться по всей подушке головой в поисках помощи. Так больно. — Тише… — слышу над ухом хриплый голос. Просыпаюсь. Адиль обнимает меня. Прижимаюсь лбом к его груди. Сердце колотится. Неужели сон повторился? Кирилл, Даня, Адиль. Во снах источником всех бед является Адиль. Но вот именно сейчас он вытащил меня из этого этого кошмара. Не хочу думать и раскладывать все по полочкам. Именно сейчас мне так тепло в его объятиях, что хочется снова уснуть. Так и делаю. Просыпаюсь от того, что в глаза светит солнце. Шторы совсем не задёрнуты. Открываю глаза и вижу лицо парня перед собой, наши носы дотрагиваются друг к другу. Так хорошо сейчас. Достаю руку из-под одеяла и кладу свою ладонь ему на щеку и большим пальцем немного поглаживаю его скулу. Мы так и лежим в обнимку с ночи. Он все ещё крепко спит. Только сейчас его лицо не выражает никакой эмоции, мышцы расслаблены. Совсем другой Адиль. Ещё полежав так 20 минут, встаю с постели. Начинаю рассматривать спальню, вчера так и не довелось это сделать. Белая комната, такая же, как и кухня. Посредине комнаты стоит большая кровать, напротив неё висит зеркало во весь рост. С двух сторон кровати стоят тумбочки: одна со светильником, а вторая с вазой с цветами. Возле зеркала стоит белый комод. Панорамные окна украшают синие шторы. Выхожу со спальни и направляюсь в ванную. Смотрю в зеркало: стрелки размазались, помада размазалась по всему лицу, туш ещё жива. Вытаскиваю с коробки одну салфетку, мочу её водой и начинаю исправлять макияж. Вытерев стрелки и помаду, я оцениваю свою работу. Все не так уж и плохо. Умываюсь и окончательно снимаю остатки следов от помады. Полощу рот обычной водой и пытаюсь найти что-то похожее на ополаскиватель для рта. Нашла. Выхожу из ванны и иду на кухню. Захожу в комнату и вижу следы моей вчерашней злости. По всей кухне разбросаны подушки, перевёрнут торшер и несколько стульев. Ступаю на пол и слышу треск стекла. Под ногами валяются осколки. Хорошо, что я не порезалась, но плохо, что я не знаю где здесь веник. Логически прохожу в коридор и вижу совок с веником. Отлично. Быстро подметаю стекло и кидаю обратно на диван подушки. Ставлю стулья и торшер в привычное для них положение и открываю холодильник, нахожу пару яиц и начинаю делать яичницу. Пока режу салат, набираю номер подруги, зажимаю между щекой и плечом телефон и жду ответа. Гудок. Гудок. Гудок. Автоответчик. — Отлично, Валерия, могла бы и взять трубку. — начинаю говорить в пустоту. Ставлю чайник и врубаю телек, но не громко, чтобы не разбудить Адиля. Продолжаю крутиться возле столешницы. Слышу за спиной шаги. И руки на своей талии. — Доброе утро. — промурлыкивает парень прямо над ухом. Меня это улыбнуло. Но в голову ударяет тот факт, что этот человек мне противен. Грубо убираю его руки и поворачиваюсь к нему лицом. — Доброе! — резко отвечаю ему. Он стоит в одном полотенце и полностью ещё не просох после душа. — Странно, ночью ты была не против того, чтобы я тебя обнимал. — протягивает тот и подходит к тарелке с яичницей. Ничего ему не отвечаю. А что мне ему ответить? Да, Адиль, я хотела побыть в твоих руках и заснула я сразу же, как только ты меня обнял. Эта минутная слабость растянулась на всю ночь, меня больше не тревожили кошмары и я спокойно спала в его объятиях. Продолжаю наблюдать за его действиями. Он берет тарелку с недавно приготовленной яичницей, садится за барную стойку, насыпает себе салат и отпивает чай. Я в ступоре. Извините. Я стою в полнейшем ахуе. — Что ты делаешь? — начинаю кричать я. Похоже от его влияния я становлюсь эмоциональной. — Ем. — спокойно отвечает мне. Сейчас мы две противоположности. Он спокойный, а я ору, как психованная дура. Хотя это на меня не похоже, собственно, Адиль тоже никогда спокойно не говорит. — Я себе это готовила! Это мой завтрак! — зачем я это говорю, все равно его уже не вернуть. — А это моя кухня, кстати, салат пересоленный немного, влюбилась? — Ты нормальный человек, а мне что по твоему есть?! — Не знаю, ты ж и без меня нормально живешь, придумаешь. — вспоминает мои вчерашние слова на лестничной площадке, перекривляя. — Конченый! Ругаюсь. Подхожу к холодильнику и открываю дверцу, но она сразу же резко захлопывается перед мои носом. Не успеваю моргнуть, как оказываюсь прижатой к стене. — Никогда не называй меня конченым, придурком и в том же духе! — Адиль держит мои руки, чтобы я была полностью под его контролем. — А я не называю, я констатирую факт! — смотрю прямо в его глаза, не моргая ожидаю его реакции. — Была б ты пацаном, въебал бы уже давно! — кричит он. Ну наконец-то, начал показывать своё истинное обличие. Долго не думаю. Вырываю руку из его хватки и замахиваюсь, бью пощечину, сильно бью. — А я бью мужчин! На щеке Адиля красуется красный след удара. Глаза сужаются, а зрачки становятся больше. Адиль замахивается и бьет кулаком в стену рядом со мной. Даже не шелохнулась. Не моргнула. Я даже не попыталась отвернуться в другую сторону. В таких ситуациях наступает полное безразличие. Хочет ударить? Пусть бьет, на его совести будет. Адиль явно не ожидал такой реакции. Отходит назад, переставая вжимать в стенку. Отслоняюсь от стенки и смотрю на его руку. На костяшках начинает выступать кровь. — Где аптечка? — спокойно спрашиваю у него. Не жду от него ответа и сразу начинаю открывать кухонные ящики. Нахожу её в одном из них и достаю ватку и перекись. — Давай руку. — Это не обязательно, мне не нужны услуги школьной медсёстры. — Так, давай сюда, не раздувай. Мы садимся на диван, и Адиль протягивает мне ту руку, продолжая сидеть в одном полотенце. Быстро мочу ватку в перекись и начинаю протирать сбитые костяшки. — Немного будет щипать. — говорю стандартную фразу. Быстро вытираю кровь и начинаю немного дуть на руку. Он молчит, не подаёт никакого звука. Но я то знаю, что щипит. Закончив процедуры, я встаю с дивана и кладу аптечку обратно. Адиль выходит из комнаты и через 3 минуты возвращается в белой футболке и в чёрных шортах Adidas. Достаёт из холодильника кусок мяса и кидает его на сковородку. Проголодался? Или моя яичница не понравилась? Молча сажусь на стул и втыкаю в телефон. Через 20 минут Адиль кидает на тарелку кусок мяса и рядом кладёт мой салат. Так он же пересоленный. — Держи. — ставит перед моим носом тарелку. — Не буду я есть! — как маленький ребёнок веду себя с ним. — Ешь, я сказал! Злобно перевожу на него взгляд и начинаю смотреть в упор. Адиль поддерживает мою игру и тоже начинает смотреть прямо в глаза. Подтягиваю ближе к себе тарелку, отрезаю кусочек мяса и показательно кладу его в рот. Адиль усмехнулся, победил. Залазит в свой телефон, а я продолжаю есть. Покончив с мясом, перехожу на салат. И правда солёный, но совсем немного. Доедаю и беру его чашку с недопитым чаем и надпиваю, запивая плотный завтрак. — Спасибо. — кратко благодарю его. Честно, не ожидала от него такого жеста. — Это за яичницу. Теперь я ничего не должен. Собираю свои вещи, и выходим с дома. Садимся в машину, и я звоню подруге. — Але, Лер, ты дома? — Да. — кратко отвечает та. Сбрасываю. Это все, что я хотела узнать. Подъезжаем к моему дому. Останавливаемся. Адиль глушит машину. Молчим. Достаточно, тянусь к ручке двери. Заблокировано. Перевожу на него вопросительный взгляд. Адиль нажимает на кнопку и открывает машину. Опять тянусь к двери, как тот хватает меня за руку. — Мы ж ещё увидимся? Перевожу на него взгляд. Смотрю прямо в чёрные глаза. Тишина. Хоть немного хочу побыть с ним. С ним я чувствую себя капризной маленькой девочкой, совсем ребёнком. — Надеюсь, что нет! — выдергиваю руку из его хватки, открываю дверь и выхожу из машины, хлопая дверью. Подхожу к подъезду и слышу рёв мотора машины. Оборачиваюсь. Уехал. Подымаюсь на 12 этаж и стучу в дверь, подруга быстро открывает и с улыбкой встречает, Лера очень весёлая, чего не сказать про меня.