Его ревность и её глупость.

      Всё началось с утра. Ичиго спешила на занятия и вдруг заметила знакомое лицо за окном и остановилась.       — Чего? — сама у себя спросила девочка, — Это ведь Анри-сенсей был на улице.       но тут же подумала, что это просто не возможно, ведь он должен быть в Париже, и пошла в класс.       Не доходя до места назначения она встретила соседку по комнате.       — Ичиго, ты слышала? — спросила та, — Поразительные новости! Говорят, Анри-сенсей возвращаться в Японию!       — Так это был…       Амано не договорила, ведь прозвенел звонок, и подругам пришлось поспешить.       На уроке она никак не могла сосредоточиться, и всё делала из рук вон плохо, что не было бы удивительно, для если бы она не оглядывалась вечно на окно. Уже тогда Макото обратил на это внимание и, хоть причин для беспокойства не было, подумал, что что-то не так, хоть и не стал подавать виду (Цундере, он и есть цундере). Но вот, после вопроса учительницы, почему Ичиго столько смотрит в окно, девочка вдруг спросила:       — А где сейчас может быть Анри-сенсей?       Всё ребята тут же обернулись в их сторону, и по помещению прошёлся шопоток. Чтобы утихомирить учеников, женщина пояснила, что сейчас он в академии, но напомнила, что идёт урок, и отвлекаться не стоит. Никто и не заметил, что в глазах одного из принцев, раньше других заметившего, что для шатенки названный — больше, чем просто учитель, мелькнула ревность. И снова он этого не проявил. А после урока Ичиго сразу убежала, даже забыв прибраться, что вновь укололо его сердце, ведь парень понял, к кому она спешит.       Весь день он видел, как одноклассница бегает за этим учителем, ища встречи, и всё больше сердился. А вечером она даже отказалась практиковаться в готовке, хотя сама это ранее и предложила. Видя реакцию друга, она не понимала причины, и думала, что это из-за того, что она «отлынивает». Да и относительное спокойствие Ханабусы и Андо неопровергало её догадку.       А Макото всё сильнее ревновал и злился. Он ведь не мог знать, почему именно, Анри-сенсей так важен для неё, а ведь в её глазах он просто был учителем, на которого нужно равняться. Когда девочка убежала, из слов друзей он понял то, о чём и раньше догадывался: им тоже нравится Амано, но отступать он не хотел.       Поздним вечером, почти ночью, когда он практиковался в темперировании, на кухню зашла Ичиго и стала что-то готовить, без умолку болтая об Анри-сенсее. Конечно, слушать это было очень неприятно, но вот настала точка кипения.       После рассказа о невероятной сладости, с названием «первая люблвь», приготовленной Анри-сенсеем на фестивале, Ваниль, в шутку, предположила:       — Это правда, Ичиго? Ты влюблена в Анри-сенсея!       Услышав эти слова, Макото даже уронил лопатку. Он тут же собрался, делая вид, что всё в порядке, но теперь прислушивался к разговору. Когда чиго стала отнектваться, Ванилька сказала, что та покраснела, и тут Кашино взорвался. Ударив по столу руками, он грубо спросил:       — Разве у тебя мало дел? Скоро финал гран-прии! Нет времени готовить что-то постороннее!       — Ну может быть, но это для Анри… — стала было оправдываться девочка, но парень её перебил.       — Анри, Анри! Только о нём и говоришь!       — Почему я не могу называть Анри-сенсеея Анри-сенсеем?!       — Только такая дурочка как ты может помнить толкаю одно за один раз! Если у тебя есть время, лучше займись темперировании! — всё сильнее вскипал блондин, видя на лице девушки румянец, и относя его к словам об Анри-сенсее.       — Я могу делать что хочу, и когда хочу! Хватит тут командовать! — крикнула Амано.       не выдержав, принц просто развернулся и быстрым шагом ушел. Девушка же осела на пол. Она то знала, что говорила духу правду. Анри-сенсей для неё важен, но она просто очень его уважает, а тот румянец был от того, что при словах о любви она подумала о том, кто стоял тогда за её спиной. Подумав, она вдруг вскочила и побежала за Макото.       — Подходя к раздевалке, она услышала, что кто-то собирается оттуда выйти, а кроме Макото больше некому. Стоя в пустом коридоре, она ждала, пока откроется дверь, и вот из раздевалки вышел принц. Ичиго удивилась, ведь обычно он был либо спокойным, либо сердитым, но сейчас на его лице была печаль.       — М-Макото, — неуверенно позволив она. Парень обернулся.       — Чего ты хотела?       — Прости, что наговорила лишнего, просто… Твоя реакция… Я не хотела.       — Нет, это я виноват разозлился из-за пустяка…       — Я правда не влюблена в него! — вдруг выполила она, сама не понимая, почему сейчас решила всё сказать, — Я люблю другого человека.       Парень попытался скрыть вновь поступившую злость. Теперь он даже не знал, кого винить, раз это не Анри-сенсей.       — А мне какое дело? — стараясь казаться равнодушным, произнёс он.       — Да такое, что это ты!       Блондин застыл на месте.       — В смысле? — ошарашенно переспросил он и, посмотрев на девушку, увидел, что она плачет.       — В смысле я… Я люблю… Тебя…       Не выдержав, Макото сделал шаг, поднял пальцами заплаканное лицо Ичиго и… Поцеловал.       — Я тоже люблю тебя, дурочка, а ты всё не замечала этого.