Обучение

      Стальная Бита повернулся к группе сплетничающих учеников с настороженным интересом. Он всегда понимал, когда становился предметом обсуждений, особенно если класс был не особо большим. О чем бы они не говорили, он был уверен, что потом это ему еще нервы потреплет.       Пока ты неловко суетилась, одноклассники загрузили тебя стопкой бумаг, которую ты держала, от чего она слегка смялась под твоими пальцами. Ты дважды пересчитала кипу, хотя, как и остальные, прекрасно знала, что в этом нет необходимости. В собранной домашке всегда не хватало лишь одной работы. Ее всегда не хватало. Ты, твои одноклассники и учителя знали, кто в этом виноват (именно он всегда был виноват).       Ты спросишь у него? А если он разозлится? Тревожные вопросы от твоих одноклассников давили на тебя, хотя они беспокоились. Ты пожала плечами, прикинулась, что тебе все равно, стараясь не обращать внимание на капельку пота, скатившуюся по твоей шее. Обычно, ежедневно, в основном, никто из вас не заботился об этом и просто притворился, что эта «плюс одна работа» не существует в принципе. Но приближался конец года, а этот парень сдал тебе работу всего лишь ОДИН РАЗ. Это не сулило ничего хорошего ни ему, ни вашему классному руководителю. А когда у вашего классного проблемы, то они автоматически становились и твоими.       По правде говоря, в тот роковой день, когда ты вызвалась быть старостой, его не было в классе. Он был где-то там (спал на крыше, сражался с монстрами или дрался с хулиганами из других школ), а ты даже не знала, что он учился в этом классе и что он будет под твоей ответственностью. Ты никогда не думала, что работа старосты будет равносильна смерти, потому что тебе придется воевать за сдачу домашки (вырывать ее из мозолистых рук парня, который никогда ничего не делал). Но ваш учитель поставил тебе ультиматум. Как староста, ты отвечаешь за успеваемость класса, и если ученик завалит семестр, потому что он никогда не выполнял домашнюю работу, то это будет иметь… последствия.       Первый раз, когда ты попыталась отчитать его за невыполненную домашнюю работу, был восемь месяцев назад, и ты так и не смогла оправиться от травмы, которую он причинил тебе своим криком. Но то было тогда. А это — сейчас. Как говорится, будущее за нами. Так что удачи тебе и все такое.       Многозначительно кивнув своей маленькой группе поддержки, ты пошла к нему, отчаянно прижимая к груди стопку бумаг. Скосив взгляд назад, ты была разочарована, но не удивлена, увидев, что твои одноклассники уже медленно приближались к двери. Говнюки.       Он сидел, сложив ноги на стол и небрежно накинув пиджак школьной формы на спинку стула; сутулая фигура выглядела бы, как обычный школьник, если бы не титановая бита, стоявшая у стола. Темные глаза безэмоционально следили за твоим приближением, и на мгновение ты задумалась: вдруг, ну, а вдруг тебе удалось застать его в редком, хорошем настроении? На секунду (казалось, что прошла целая жизнь) ты встала перед ним, а он посмотрел на тебя сверху вниз, прежде чем ты заговорила:       — Бадд, не мог бы ты сдать свою домашнюю работу по химии, математике и английскому?       Стул, который был наклонен назад, с резким стуком вернулся в исходное положение.       — А? У меня ее нет, — и, по-видимому, это была правда.       Большая, предательская часть тебя хотела смириться с этим ответом и уйти, но тебе нужно было сделать это.       — Ты забыл принести ее? Потому что тебе нужно сдать-       — Нет, я ее не делал.       — М, но ты должен сдать ее сегодня, — сказала ты, отводя взгляд и нервно перебирая стопку в руках. Когда ты на миг оглянулась назад, равнодушный взгляд Бадда стал перерастать в раздраженный.       — И? Был занят.       — Даже так-       Но остальные слова ты проглотила, когда стул с пронзительным скрежетом отодвинулся, и парень встал. Достаточно высокий, чтобы угрожающе нависнуть над тобой, Бадд посмотрел вниз, скрестив руки на груди.       — Ты меня не слышала? У меня не было времени. Я не так свободен, как вы, зубрилы.       Ты подняла глаза и встретилась со свирепым карим взглядом. Собравшись с духом, ты подавила невольную дрожь, которая грозила начаться. Любое проявление слабости сейчас может быть смертельно опасным.       — Я не сделал ее, — он снова заскрежетал зубами, в каждом его слове была скрытая угроза, которая так и говорила «спроси еще раз и умри».       — Тогда быстренько сделай ее сейчас… и сдай, — произнесла ты, удивляясь, как уверенно ты держишься перед лицом возможной травмы.       Брови Бадда поползли вверх:       — Сейчас? С хрена ли?       — Сейчас идёт перемена. Ты успеешь ее сделать, у тебя еще полно времени.       — Че- Что ты о себе возомнила? Просто отвали от меня и иди отдай собранное учителю или типа того, — ответил Бадд, раздраженно махнув рукой на бумаги в твоих руках.       Ты хотела выкрикнуть «Я так и сделала бы, если бы могла!» Но ты не стала. Ты слишком ценила свою жизнь.       — Я староста класса, так что я должна удостовериться-       Ты была прервана ироничным фырканьем парня, и из всего, что он сказал тебе сегодня или в прошлом, это фырканье заставило тебя серьезно разозлиться.       — Если ты не сдашь свою работу, ты провалишь семестр и останешься на второй год! — произнесла ты быстро, четко, прежде чем он снова тебя прервет. Ты устала ходить вокруг да около. К твоему легкому удивлению, твои слова вызвали у него реакцию:       — А? На второй год? Серьезно? Если я не сделаю эту херь, мне опять придется проходить через это? — спросил Бадд, и его грубый голос дрогнул. Если твои глаза тебя не обманули, ты была уверена, что он начал потеть.       Ты медленно кивнула, оценивая его реакцию. Бадд еще мгновение смотрел на тебя, сжимая и разжимая кулаки, его лицо исказила гримаса. Потом он внезапно пошевелился, сложил руки на груди и отвернулся, чтобы посмотреть на доску, как бы изображая безразличие. Избавив вас от косых взглядов одноклассников, он начал снова:       — Э… Сколько… этой домашней хери я должен сделать?

***

      Оказывается, этой «домашней хери» было куда больше, чем он ожидал: десять листов с письменным заданием по химии, которые содержали кучу слов, чисел и диаграмм, которые, Бадд был уверен, он никогда не видел в своей жизни; целый параграф математических вопросов, которые, Бадд просто клялся и божился, не были написаны ни на одном известном человеческом языке; и, наконец, два эссе на английском: одно разъяснительное и одно творческое. Бадд знал только пять слов по-английски, и «пояснительное» не было одним из них.       Тщательно обдумывая свой следующий шаг, он разложил три стопки работ на столе. Староста уже вернулась на место. Большинство его одноклассников либо погрузились с головой в мангу, спрятанную за учебниками, либо отправились в библиотеку, чтобы по-настоящему заняться учебой. Покрывшись холодным потом, он понял, что в классе не осталось никого, кто мог бы помочь ему. Потратив секунду на искреннее сожаление из-за частого пропуска занятий, Бадд собрался с мыслями. Отведя плечи назад и хрустнув костяшками пальцев, он приготовил карандаш. Это не может быть так сложно. Если уж эти додики смогли, то и он сможет! Настоящий мужик никогда не убегает от своих проблем!

***

      Конец учебного дня застал его лежащим лицом вниз на парте, с выражением полного отчаяния. Как люди вообще делают это дерьмо? Ничто на этих листках не имело смысла! Он брался за один и тот же вопрос четыре раза и все еще не пришел к одному ответу из нескольких вариантов. Когда прозвенел звонок, Бадд оторвал лицо от стола, чтобы увидеть, как все остальные собирают свои сумки, собираясь уходить. Их тяжелые шаги почти заглушили тихое покашливание рядом с ним. Повернувшись на голос и оторвав клочок прилипшей бумаги от щеки, он посмотрел пустым взглядом на старосту.       — Эм, ты закончил.?       Бадд моргнул, сел прямо и уставился на свою почти нетронутую, смятую стопку заданий.       — …Нет.       Ты тяжело вздохнула в ответ. Ты украдкой наблюдала за тем, как он пытался что-то решить, прежде чем сдаться на сорок пятой минуте. Ты с опаской посмотрела на его помятый помпадур (высокая мужская прическа, то бишь замысловатая укладка Биты — прим. переводчика), уничтоженный, когда он провел по нему рукой во время потуги выполнить домашку.       — Мне пиздец, да? — спросил Бадд, не меняясь в лице. Ты неловко замялась; странно, хотя ты знала, что в этой ситуации виноват только он, ты не могла не чувствовать себя виноватой перед этим идиотом. Может быть, из-за выражения отчаяния на его лице?       — Почему бы нам не подойти к мистеру Онигавару? Может быть, мы сможем уговорить его продлить для тебя срок сдачи, — предложила ты после минуты размышлений.       Он дернулся, его лицо посветлело:       — Думаешь, получится?       Ты пожала плечами:       — Все равно выбора нет, — лично у тебя было хорошее предчувствие. Мистер Онигавара был той еще сволочью, но провал Бадда плохо отразится на его послужном списке, так что он не позволит ему провалиться.       Вы вдвоем направились к учительскому кабинету; Бадд почему-то сжимал свою биту. Ты с подозрением посмотрела на него, когда он на выходе схватил ее, но парень ничего не объяснил, только крепче сжал ее и быстро устремился в сторону дверей. Может быть, это помогало ему успокоиться? Навряд ли.       — Хех, это кажется странным. Обычно я хожу в кабинет учителя только когда у меня проблемы, — хихикнул Бадд. Технически, у вас у обоих были проблемы, но ты забыла упомянуть об этом и решила просто нервно рассмеяться в ответ.       — Мистер Онигавара? — позвала ты, открывая дверь. — Мы с Баддом пришли поговорить с вами по поводу сдачи домашнего задания.       Мистер Онигавара сидел, закинув одну ногу на колено, и жевал кончик карандаша, разгадывая кроссворды из газеты.       — А? Вы закончили их собирать? Положите куда-нибудь, — сказал он, указывая на загроможденный стол кончиком карандаша. Отодвинув в сторону увядающее растение в горшке, ты положила кипу бумаг на несколько конфискованных у учеников журналов. Ты почувствовала, как Бадд встал позади тебя, его стресс заставлял его казаться еще более суровым, чем обычно.       Наконец мистер Онигавара тоже обратил на него внимание, оторвавшись от важнейших кроссвордов, и уставился на парня сквозь толстые прямоугольные очки:       — А вы что здесь делаете?       — Я пришел, чтобы попросить вас о продлении времени… для сдачи домашнего задания, — сказал Бадд, глядя на лысеющего учителя своим грозным взглядом. Не самый лучший случай просить кого-то об одолжении, подумала ты, но, по крайней мере, он не стал размахивать битой.       Мистер Онигавара вскинул брови, казалось, что они застряли в его лысине:       — Что? Вы ДО СИХ ПОР не сдали ее? Эй! Т/и! Разве я не говорил вам заставить его сделать домашнюю работу? Чем вы занимались?       Вздрогнув, ты сделала шаг назад, прежде чем ответить:       — Я попросила его сделать ее… Он просто не успел закончить вовремя… Поэтому… — нервно произнесла ты, перебирая пальцами. Мистер Онигавара покачал головой, бросил газету на стол и посмотрел на тебя.       — Вы не можете помочь НИ ОДНОМУ ученику. Что вы за староста? Я не смогу написать вам рекомендацию в колледж, если вы так себя ведете.       Ты снова вздрогнула. Ты знала, что все к этому и шло, но все равно было неприятно это слышать. Стоящий рядом с тобой Бадд неожиданно рассердился от его слов:       — Какого хрена? Почему вы на нее злитесь? Это я ни хрена не сделал. Плюс, это же не под ее гребаной ответственностью, да? Вы пытаетесь заставить ее делать работу за вас, используя эту рек- Эту штуку для колледжа? — гаркнул парень, на его лбу вздулась вена.       Ты повернулась к нему, потрясенная его тирадой в твою защиту. Мистер Онигавара, брызнув слюной, пробормотал что-то типа «Не выражаться!». Однако прежде чем он смог нормально ответить, Бадд продолжил говорить:       — Просто интересно, почему вы такой дотошный, — он повернулся к тебе, все еще сверкая глазами: — А вот почему.       — А теперь послушай- — воскликнул мистер Онигавара, побагровев.       — Если мне придется остаться на второй год, то на вашей репутации это плохо отразится, так? — продолжил Бадд, переставив с глухим стуком биту у своих ног. — Можете просто дать мне отсрочку, чтобы я покончил с домашкой? Тогда все будет хорошо, верно?       На несколько секунд воцарилось молчание. Ты уставилась на парня, пораженная тем, как он только что наехал на вашего учителя, но потом уже не особо удивлялась. Мистер Онигавара вытаращил глаза, разинув рот и покраснев так, что, казалось, от него исходит пар.       Бадд кашлянул в кулак и сделал неуверенную, неловкую попытку улыбнуться:       — …Пожалуйста? — и ты подумала, что лучше этого уже не будет.       Мистер Онигавара коснулся рукой лица, сдвинув очки, чтобы помассировать веки в попытке успокоиться. Вероятно, понимая, что спорить с таким человеком, как Бадд, бессмысленно, он раздраженно вздохнул, признавая свое поражение:       — Неделя. Я хочу, чтобы работа была у меня на столе к концу следующего понедельника. Чуть позже, и можете распрощаться с выпускным классом.       — Ага! Я понял! — немного громко ответил Бадд, агрессивно закивав.       — А вы! — рявкнул учитель, уставившись на тебя налитыми кровью глазами. — Вам лучше помочь ему с этим. Ясно?       Ты подавила желание застонать вслух. Хах, этот парень на самом деле тянул тебя за собой вниз.       — Да, сэр, — смиренно ответила ты, кланяясь и извиняясь, и вышла из комнаты, прежде чем учитель успел подумать, чтобы добавить к твоему наказанию еще один пункт.       Снаружи Бадд повернулся к тебе с торжествующей ухмылкой:       — Все прошло хорошо, ага?