Слепой дракон

Американские Дурсли уехали задолго до конца каникул. История дяди Бена была до банальности проста: он встретил в колледже американку Линду Ньюмен, влюбился и, закончив колледж, уехал в Америку на поиски своей студенческой любви, нашел, и после недолгих притирок они поженились. Линда оказалась железной леди с принципами и покидать свою родину не пожелала, равно как и бросать отцовское ранчо, на котором Ньюмены с самого открытия Америки разводили лошадей моргановской породы. Вот и пришлось английскому джентльмену прописаться в Вайоминге, со временем переехать в Южную Каролину, обосноваться в Джексонвилле и радоваться рождению дочери. Но об Англии Бен не забывал и регулярно посылал подарки племянникам. Из Италии вернулись Северус и Дженни, загорелые до черноты, завалили Дурслей подарками, забрали Гарри и Кеннета и поехали в Коукворт. Дом Северуса, большой и старый, вместил в себя всех. И у мальчиков были свои отдельные комнаты. Четвероногие дети тоже нашли себе место по душе. Щенок Санта Лапус облюбовал себе коврик у камина, а котенок Симон пристроился на верхней крышке пианино, заняв собой почти всю щербатую поверхность. Северус сперва только брови поднял, увидев здоровущего кота, и начал было бухтеть, что, мол, книззлов ему для полного счастья не хватало. Но Гарри и тётя Петунья ему быстро объяснили, что это обычный кот американской породы и что он — подарок. Ну что ж, подарок так подарок. Пришлось смириться. Тем более что Симон вскоре проявил привязанность к ещё одному маленькому члену семьи — к Кеннету. Их часто стали видеть вместе, маленького мальчика и большого пушистого кота. Лично Гарри это порадовало, не придется тащить Симона в Хогвартс, ему же для компании вполне хватало Мерлина. Но вот и остатки каникул закончились и пришло время возвращаться в школу. Собирая чемодан, Гарри обратился к отцу: — Папа, а как мы поедем в Хогвартс? — Хм… я туда обычно трансгрессирую. — А что это такое? — удивился Гарри. — Слова «телепортация» тебе достаточно для объяснения? — Э-э-э… наверно. А я как до школы доберусь? — С моей помощью, Гарри, не переживай, я тебя не забуду. — То есть ты меня телепортируешь? — Да. Такой способ перемещения называется «парная трансгрессия». — Что-то мне не нравится это слово… Но Северус отмахнулся от сомнений Гарри, решив, что мальчишка просто боится нового и неизведанного. Ничего страшного, привыкнет. Наутро, после завтрака, Северус велел Гарри одеваться потеплей, пора было отправляться. Но Гарри вдруг заартачился, набычился и угрюмо сказал: — Ты лучше скажи мне номер поезда или электрички, который до Хогсмида следует. Я сам доберусь. Северус раздраженно глянул на часы: — Гарри, сейчас не время для капризов. Собирайся. — Не пойду! — в подтверждении своих слов Гарри крепко вцепился в край стола и добавил: — Не хочу расщепляться на атомы! — На какие атомы?! — поразился Северус. — На те самые. На которые распадается органика при телепортации. — Гарри… ты, наверное, ужасов по телевизору пересмотрел? — Это оборотней по телевизору показывали. А про телепорт я читал, и мне не понравилось то, что я узнал из книг. — И что же ты узнал? — в голосе Северуса явственно прозвучало тихое бешенство. Гарри сглотнул и храбро заявил: — А ты сначала покажи мне, что это такое ваша транс… телепорт, короче. И вообще, я тебе не подопытный кролик, не имеешь права телепортировать меня туда-сюда. У Северуса в буквальном смысле зачесались руки надрать задницу паршивцу — и так-то опаздывают, а тут он ещё что-то там вякает! Но он сдержался, коротко развернулся на пятках и исчез, чтобы через секунду появиться в конце коридора. Недобро глянул на Гарри и приподнял левую бровь, доволен, мол? Но умный сынок не впечатлился, придирчиво спросил: — Ну а ощущения какие? Что ты чувствуешь при тр… телепортации? — Р-р-ррррр… Гарри поднял руки и стратегически отступил в угол кухни, рычание отца его очень сильно впечатлило, в отличие от демонстрации перемещения. Северус наклонил голову и, поддевая рукава дорожной мантии, направился к нему, намереваясь просто сграбастать сыночка в охапку и силком переправить его туда, куда и нужно было — в Хогвартс. Однако не успел он руки протянуть, как Гарри вжался в угол и, зажмурившись, отчаянно заорал. Наверху что-то с грохотом упало, потом с громким топотом по лестнице скатилась в коридор и влетела на кухню взлохмаченная Дженни, сжимая в руках бронзовую статуэтку египетской кошки. Она держала кошку за тонкую длинную шею, постаментом вверх, а её синие глаза метали молнии. С полувзгляда оценив положение, она опустила импровизированную дубинку и строго осведомилась: — Из-за чего у вас разногласия? Почуяв защитницу, Гарри тут же юркнул к ней за спину и торопливо сказал: — Просто папа не хочет, чтобы я добирался до школы поездом, и отказывается дать мне денег. Дженни удивленно посмотрела на мужа и недоуменно произнесла: — Северус, не вижу проблем. А на чем же ещё хотите добираться до пансиона? Северус открыл было рот, но, покосившись на тяжелую бронзовую статуэтку, тут же захлопнул, передумав говорить. Гарри из-за спины Дженни мрачно доложил: — А он спешит, хочет купить билеты на самолет, говорит, что так быстрее. Но меня в самолете укачивает, — тут Гарри посмотрел на отца поверх плеча мачехи и упрямо повторил: — Поэтому я настаиваю, чтобы мы поехали в школу поездом. Этот тонкий намек отрезвил Северуса и заставил вспомнить, что Гарри вообще-то инвалид, человек с физическими недостатками. И если здоровому магу трансгрессия и безвредна, то больному мальчику с ограниченными возможностями та же трансгрессия может серьезно повредить… На какой-то миг ему стало страшно — неужели он собирался навредить Гарри?! Вот почему он так сопротивляется, отказывается от чего-то незнакомого и, возможно, опасного для него способа транспортировки. С трудом собрав развалившегося себя в единое целое, Северус сдавленно сказал: — Хорошо, Гарри, хорошо… поедем на поезде. В результате они прибыли в Хогвартс не рано утром, а вечером. На станции Хогсмида их дожидалась одна-единственная карета с запряженным в неё фестралом. Гарри погладил шелковистую шею и задумчиво спросил: — Они, наверное, очень умные, да? — Почему ты так решил? — хмуро буркнул Северус. — Ну… сам посуди. Его запрягли и отправили за нами, видишь, он один, без кучера. Сам пришел и сам же отвезет нас. Северус дернул плечом и молча забрался в карету, не желая разговаривать. Гарри вздохнул и полез следом. Уселись на разные сиденья, друг напротив друга. Умный фестрал развернул карету и неспешной рысью покатил её по дороге. После недолгой молчаливой дорожной тряски Гарри виновато обратился к отцу: — Пап, ну прости… Северус грустно посмотрел на него и покачал головой: — Это ты меня прости, Гарри. Я не имел права применять к тебе силу. Ты был прав, а я… чуть не совершил ошибку. Гарри облегченно улыбнулся и пересел к отцу, зарылся под бок, и дальше они ехали молча в полном согласии и гармонии друг с другом. В Хогвартсе на них обрушился целый ворох новостей. Красочно живописали парадный зал, Рождественский пир, сам Святочный бал. Рассказали о нарядах и о том, кто с кем был на балу. Гермиону — представляете? — пригласил Виктор Крам, Флер была с Роджером Дэвисом, а Седрик привел на бал свою девушку Чжоу Чанг. Невилл был с Джинни, а Полумну Лавгуд пригласил какой-то Барри Бернар. Кроме того, Рон по секрету шепнул Гарри на ухо, что Хагрид, оказывается, полувеликан. И что мадам Максим на него из-за этого рассердилась, они с ним расплевались и разбежались, причем мадам Максим громко уверяла Хагрида, что она «просто широка в кости». Другие тоже на ушко Гарри нашептали, что Рон и Гермиона прямо на балу разругались в пух и прах из-за Виктора Крама. А профессор Грюм на одном уроке превратил Драко Малфоя в белого хорька. Гарри ужаснулся: — Господи, зачем?! А Драко сам виноват! Отказал Джинни Уизли на её приглашение, причем в грубой форме, сказал, что рыжие девчонки не в его вкусе. Рон полез заступаться и… слово за слово, дошло до дуэли, Малфой увернулся от проклятия Рона и послал в него Фурункулюс, но промахнулся и попал по деревянной ноге хромающего между парт профессора Грюма. А тот решил, что напали на него, и запульнул с разворота в Малфоя каким-то проклятием, отчего Драко ненадолго превратился в хорька-альбиноса. На этом месте Гарри уже хохотал вовсю, даже не пытаясь сдерживаться или хоть как-то проявить сочувствие к Драко. Невилл взволнованно доложил Гарри, что драконологи искали Марию Мирабеллу, чтобы забрать её в заповедник, но, к счастью, он успел написать бабушке, и Железная Леди Августа отстояла право на обладание драконицей. Когда владелец румынского заповедника встал на дыбы и потребовал «сей же час» вернуть украденное имущество, бабуля Долгопупс поджала сухонькие губки, вынула из ридикюльчика свою коротенькую волшебную палочку и приложила драконовладельца неслабым таким проклятием, от которого он сразу образумился и понял, что не следовало обзывать потомка древнего рода вором. Потом она из того же ридикюльчика достала чековую книжку и стальное перо и быстрым росчерком выписала некую сумму, при виде которой хозяин заповедника чуть не захлебнулся слюной, согласился со всем и вся, простил всё и удалился. Вот так бабушка купила Невиллу дракона. Марию Мирабеллу не стали никуда забирать, оставили в загоне Серенгети. Успокоенные драконы, поняв, что их не собираются разлучать, залегли в неглубокую спячку до весны, прекрасно уместившись в пещерке. Седрик на следующий день отловил Гарри и передал кусок пергамента, на котором скрупулезно и дотошно записал прослушанную под водой песенку-подсказку для второго тура. Гарри с нетерпением развернул и прочитал: Ищи, где наши голоса звучать могли бы, Но не на суше — тут мы немы, словно рыбы. Ищи и знай, что мы сумели то забрать, О чем ты будешь очень сильно горевать. Ищи быстрей — лишь час тебе на розыск дали И возвращение того, что мы украли. Ищи и помни, отправляясь в этот путь, — Есть только час, потом пропажи не вернуть. Гарри непонимающе посмотрел на Седрика: — Что это за бред? — Согласен… — угрюмо кивнул тот. — Ради исполнения этого бреда мне придется в течение часа плавать в озере в поисках… короче, того, что украдут неведомые похитители… Скорей всего, в их роли выступят русалки, живущие в нашем Черном озере. — И что? — продолжал не понимать Гарри. Седрик в отчаянии запустил руку в свои короткие волосы и попытался за них подергать — не получилось, слишком короткая стрижка у него была. Оставив волосы в покое, юноша выкрикнул: — Целый час плавания в ледяной воде в феврале-месяце?! Гарри, я — не самоубийца! Я ещё пожить хочу и, желательно, без пневмонии… — Упс! Где голова у магов?! В который раз я уже спрашиваю. Если туры проводятся с интервалом в три месяца, то лабиринт… дай-ка подумать… будет… будет в мае? — Нет, в июне… — Один и тот же лысый брауни. Нет чтоб поменять подводное плавание и лабиринт местами. По лабиринту можно и в мороз прогуляться, а к русалочкам в гости можно сплавать и летом, в теплой, прогретой солнышком водичке. — Ты прав, Гарри. Теперь я сам задаюсь вопросом — где голова у организаторов Турнира и чем они вообще думают? На фоне этого как-то стороной прошли скандальные статьи Риты Скитер, в которых она обляпала вонючей грязью беднягу Хагрида, написав правду о его матери-великанше. С горя Хагрид напился и забил на уроки. Так что никого особо не удивила замена в лице пожилой ведьмы с квадратным подбородком и прокуренным голосом. Свой урок профессор Граббли-Дёрг начала с единорога, которого она каким-то чудом поймала и привязала к дереву на опушке. К зверю профессорша подпустила только девочек, мальчикам пришлось любоваться единорогом издалека.