***
Уверенными шагами Кирилл Воронцов шёл по коридорам подземелья, освещая себе путь карманным фонариком, который забрал у Веры, и постоянно сверяясь с нарисованной от руки картой. - Сначала тебе нужно добраться до лифта на нижний уровень, – говорила ему Лариса в медкабинете час назад, расчерчивая чистый лист зигзагами, – затем тебе нужно его вызвать. Кнопка вызова не работает без набранного кода. Мы с Володей полагаем, что пароль от сейфа Виктора Николаевича совпадает с кодом лифта. - Количество цифр то же, да и других смсок в телефоне Виктора нет», – подтвердил повар. - Значит, его могут просто не пускать на нижний уровень, вот и всё. - Может и так, – произнёс Володя. – Тогда тебе стоит попробовать отыскать какого-нибудь одиночку на верхнем уровне и положить его. Обычно там много сотрудников ходит. - Понял. Что дальше? Кирилл направил фонарик на карту перед следующим поворотом – до лифта оставалось всего ничего – и перевернул лист. На обратной стороне Лариса нарисовала примерный план нижнего уровня, ярко выделив одну лабораторию в дальнем конце. - Вот здесь работала я, – показывала медсестра, – а вон тут другие сотрудники, тоже лаборанты. Но в это помещение могли входить все медики, в том числе и я. Конечно, есть вероятность, что там можно что-то найти, но маленькая. - Какие места самые закрытые? – спросил Володя. - Вот эта лаборатория, – она нарисовала прямоугольник на краю листа, – я не просто не знаю, что там, я даже не представляю её размеры. Туда могли войти только боссы и «космонавты». - Какие космонавты? – подала голос Маша, которая осталась сидеть в медкабинете и слушать их разговор. - Люди в защитной экипировке и с масками. Мы ни разу не видели их лиц. Я полагаю, это сделано для того, чтобы никто не знал, кто конкретно вхож в это место. Мне кажется, это и есть лаборатория зарождения вируса. Там может быть лекарство. - Как туда попасть? – спросил Кирилл. Лариса помотала головой. - Вот тут я не знаю, – она начертила ломаную линию, – видишь, эта лаборатория находится в специальном отсеке, куда нам заглядывать запрещалось. Тут везде стоят камеры. Я даже не знаю, сколько там считывающих устройств. Кирилл поднял глаза и посмотрел на Володю. - А ты знаешь? - Ни разу там не был. Математик преодолел последний поворот и оказался в коридоре, где находился лифт. Кирилл осветил своё запястье, на котором были ручкой написаны несколько цифр. В ближайшие несколько секунд он узнает, прав ли Володя.***
Теодора Раубер никогда не любила передвигаться без дела. Более того, она прекрасно знала, что любой её подчинённый через несколько секунд будет стоять у неё в кабинете по одному лишь звонку. Но сейчас было исключение. Клавдия Владимировна просто не могла усидеть на месте. Рассекая коридор внушительными шагами и заставляя всех попавшихся на пути сотрудников вставать вдоль стен по стойке «смирно», освобождая ей дорогу, женщина двигалась в направлении нового крыла – лабораторий, которые она совсем недавно передала своему новому коллеге. Остановившись перед железной дверью, она поднесла руку к чёрному прямоугольнику. Устройство пиликнуло, дверь открылась сама собой. - Борис Константинович! Этот грозный голос на протяжении чуть ли не всей жизни сворачивал горы. Мужчина стоял над своим подчинённым, что-то высматривая на экране его компьютера. Услышав, что его зовут, развернулся и выпрямился. - Немедленно объясните мне, что происходит! - Простите? – не понял Князь. Клавдия Владимировна оглядела лабораторию и громко приказала: - Все вон! На выход! Сотрудники покорно подчинились и проследовали к выходу. Когда мужчина и женщина остались одни, она подошла к нему почти вплотную и прошипела: - Вы твердили мне, что у вас всё под контролем. В то время как на самом деле у нас нет ни одного человека в школе, который бы был под контролем! - Клавдия Владимировна, что случилось? - Это вы у меня спрашиваете?! – прорычала она. – Давайте разберёмся, Борис Константинович. На часах восемь утра. Я до сих пор не получила ни одного сообщения от Полякова – раз. Шевцов, за которого вы головой отвечаете, не явился – два. Одинцовой тоже нет – три. - Шевцов явится, – всё так же уверенно проговорил Князь. - Когда? – лицо Теодоры Раубер искривилось в жуткой гримасе. – Когда он вернётся? Может быть, когда мы узнаем, что с Поляковым? И не его ли это рук дело? - Не его. Шевцову просто нужно время, чтобы перейти на нашу сторону. А с Поляковым может быть всё, что угодно. Не забывайте, что он живой человек. - Он не живой человек. Он – робот, который должен выполнять чёткие указания. Равно как и Вера, которая должна была ещё ночью привести Ольшанскую, а сейчас уже утро! Или ей тоже нужно время, а, Борис Константинович?! - Ольшанская не придёт, – заявил Князь. - Что вы сказали? – женщина побледнела и стала похожей на полотно. - Вы приказали Вере привести Ольшанскую, потому что она важна как объект эксперимента с вынашиванием плода, так ведь? - Да, – не стала отрицать Раубер. - А данные этого эксперимента у вас в архиве не сохранились. Вот вы и решили её привести. - На что вы намекаете? Князь развернулся и подошёл к компьютеру, перед которым пару минут назад сидел его сотрудник. - Мои ребята отыскали все записи по этому делу, можете взглянуть. Клавдия Владимировна встала перед монитором и прищурилась. Мужчина повёл курсором вниз. - Абсолютно все данные. Ольшанская нам больше не нужна. - Данные на мою почту, живо. Что вы сделали с Ольшанской? - Я вручил Вере шприц, и она поставила Анне смертельную инъекцию, которая даст результат в течение суток. Женщина была настолько потрясена этой информацией, что даже не понимала, с чего начинать своё возмущение. - Вы понимаете, что вы не можете это утверждать? Анна Ольшанская способна выжить после вашей инъекции. - Каким образом? – спросил Князь. - Якобы лекарство, которое Виктор передал Вершининой во время вашего эксперимента с… – она запнулась, – с сантиментами; это ведь не только замена нашей инъекции, но ещё и лекарство против смертельного укола. Откуда вы знаете, что Ольшанская не воспользуется им? - Исключено. Вершинина настолько помешана на своём сыне, что никому не расскажет об этих ампулах. А уж хранить секреты она умеет, вам ли не знать. - А что, если она рассказала Одинцовой об этом щедром подарке Виктора, и та узнала, что в ампулах – не лекарство от вируса, а лекарство от смертельной инъекции и в то же время раствор, превращающий людей в роботов, скажите мне? – прохрипела Клавдия Владимировна. – Тогда и Павел Лобанов, умирая, сможет выпить содержимое ампулы и перестать умирать! - Одинцова работала на вас, и многие это знают, в том числе Вершинина. Она точно не пойдёт сообщать школьной медсестре из «Ингрид» о том, что ей дал Поляков. - Тогда где сейчас Вера?! – выкрикнула женщина. Князь глубоко вздохнул и скрестил на груди руки. - Что ж, начну по порядку. Вы называете наших подопытных роботами, но, наверное, уже сами успели убедиться, что это не так? - Либо вы перестаёте говорить со мной загадками, Борис Константинович, либо я отстраняю вас от работы в нашей компании. - Загадки тут нет, – всё так же спокойно продолжил мужчина. – Подопытные, которым была сделана инъекция, не стали послушными кроликами. Они начали разделять наши идеи. И действия Веры в очередной раз это подтвердили. Если бы Вера была роботом, она бы как следует влепила мне после того, как я предложил ей ослушаться вашего приказа. Но она выслушала мои рассуждения насчёт Ольшанской и согласилась поставить ей укол после того, как я показал ей, что все данные об эксперименте – вот здесь, – Князь указал на монитор. – Вера сказала, что сама не видит смысла в существовании Анны Михайловны и с радостью выполнит мою просьбу. - Вы хотите сказать, что я не могу полностью управлять всеми, кому сделана инъекция, на это вы намекаете? - Смело можете, Клавдия Владимировна, но не слепо, а если объявите о своих идеях и предложите вас поддержать. Виктор Поляков так и сделал, помните? И Вера Назарова не меня выбрала, а мои взгляды. Очень скоро вместе с ними в нашей команде единомышленников окажутся Кирилл Воронцов, Елена Крылова, Мария Вершинина с её сыном и даже Илья Шевцов, который придёт без инъекции – я вас уверяю. - Вы не ответили на вопрос, где сейчас Вера. - Она в школе. Я не говорил ей возвращаться вниз. Но сказал, что сообщу вам о перемене приказа. Клавдия Владимировна зашагала по лаборатории, обдумывая сказанное. Если Борис Константинович ей врёт и выкручивается, его ждут серьёзные неприятности. Но с таким уверенным тоном и почти без запинки врать невозможно. - Звоните Вере, пусть спускается. Я хочу её видеть. Шевцов – даю вам срок до двух часов дня. Если он не придёт, я отстраняю вас от дела и сочту его проваленным. Насчёт Полякова – я знаю, вы с ним не работали, поэтому позвоню Морозову. Пусть он явится в школу и проверит обстановку. Всё это мне очень не нравится, Борис Константинович.***
На панели загорелся зелёный огонёк, внутри стены послышался звук механизма лифта. Код от сейфа полностью совпал с кодом прохода на нижний уровень – удивительно. «Плохие у них программисты», – язвительно подумал Кирилл. Он вспомнил, что так и не успел попрощаться с сыном – но, возможно, это и к лучшему. Митя уж точно не захотел бы увидеть папу в том состоянии, в котором папа видел свою возлюбленную на протяжении… Дверца с грохотом отъехала. В кабине горела всего одна кнопка. Кирилл вошёл внутрь и нажал на неё.***
Володя стоял последним в очереди за лекарством. Когда заветную ампулу получили все его коллеги-повара, он подошёл к длинному столу в библиотеке, за которым находились Лариса и помогавшая ей Маша. В чемоданчике лежали оставшиеся три ампулы. - Удивительная точность, – произнёс повар. – Как будто Виктор сам их пересчитывает. - Он не просыпался? – осведомилась медсестра. - Пока нет. Даже громкоговоритель его не разбудил, – мужчина взял ампулу, откупорил и вылил содержимое себе в рот. Девушки молча смотрели на него. - А вы чего не пьёте? – спросил Володя. - Ждали остальных, – ответила Маша. - Давайте пейте. И вам стоит отдохнуть, вы всю ночь не спали. - Мне кажется, отдыхать сейчас не время, – возразила темноволосая девушка. - Сейчас как раз самое время, – он понизил голос, хоть в библиотеке никого, кроме них, больше не было. – Все получили лекарство и выпили его, Вера не опасна, Виктор под моим контролем, Лена – под Пашиным. - Это и страшно, Володя. Мы не знаем, кому можно доверять, а кому – нет. – Лариса взяла две ампулы, одну протянула Маше. Они не спеша выпили содержимое. - Я понимаю, что сейчас очень непросто. Но вам тем более нужны силы. Вон, Аня разобралась с малышами и пошла спать, так что мы правильно сделали, что попросили Кирилла отменить занятия второклашек. Девушки смотрели на него невидящими глазами. - Вы очень бледные. Нужно сделать перерыв. Лариса Андреевна, я обещаю, что разбужу вас сразу, как только хоть кому-нибудь понадобится медицинская помощь. Она вздохнула и закрыла чемоданчик с пустыми ампулами. - Пожалуй, ты прав. Пойду к себе полежу. Медсестра взяла кейс и направила к выходу. Володя поглядел на Марию и выждал, пока они останутся вдвоём. - Ты по-прежнему думаешь, что я предатель? Она пожала плечами. - Вполне возможно. Ты пытаешься втереться в доверие. - Нет, я пытаюсь тебя вернуть. Доверие мне не так сильно нужно. - Вернуть… ты даже не помнишь меня. - Но вспоминаю. Я же говорил. Он поднёс руку к её лицу и погладил щёку. - Маша, я представить не мог, как ты мне дорога. И я видел, как тебе было больно оттого, что я всё забыл, что я больше тебя не вспомню. Но я вспомнил. - Володь, – тихо произнесла она, – если ты способен предать, значит, у меня тебя больше не будет. Мужчина перекинулся через стол. - Я больше всего на свете не хочу потерять тебя – ещё раз.