Вбросы

Им удалили всё человеческое и вбросили в повседневное пространство. - Просыпайся, скорее! Давай-давай... ну же, пожалуйста, - голос звучал всё громче, будто приближаясь. - Володя, вставай! Сквозь расплывчатый туман и мерцание в глазах перед мужчиной начал вырисовываться образ блондинки. Он зажмурился и моргнул несколько раз, чтобы очнуться и сфокусировать зрение. Поплыли радужные круги, после чего, через некоторое время, картина приобрела довольно отчётливые формы. - Наконец-то! - Вера? - вымолвил он. - У нас нет времени, поднимайся, быстрее, - Вера схватила его под локоть, с силой потянув на себя. - Не надо, подожди, - попросил тот, убирая руку. - Я сам. Володя осторожно присел. Голова кружилась неимоверно. - Где я? - Камера, нижний уровень. Нас поймали, не помнишь? - стала быстро объяснять девушка, с опаской косясь на коридор - вдруг кто-нибудь пойдёт мимо. Мужчина наскоро осмотрел помещение, в котором находился. Он лежал здесь на хорошо расстеленных белых простынях, а на тумбочке рядом стояли какие-то лекарства... - Вера, что это? - Нет времени, - резко перебила она, - пора бежать. Живо! А то не вернёмся больше никогда. Она схватила его за руку и потащила к выходу из камеры. - Да погоди ты! - опять оторвался Володя. - Что на этот раз? Дико кольнули виски, так что пришлось прижать их пальцами. - Виски... И голова кружится. Подожди две секунды. Прекрасно понимая, что за две секунды головокружение не прекратится, Володя собрался с духом и сказал: - Ладно, пойдём. - Тут недолго. Главное - добежать до лифта. Вера вышла в коридор и быстрым шагом двинулась вперёд. Шевцов - за ней. - До лифта? До какого лифта? "Совсем крыша поехала?" - подумала Вера. О лифте, ведущем из подземелья на нижний уровень, по которому сам Володя спускался миллионы раз, не знают разве что школьники. Хотя и они уже знают! Девушка промолчала, только снова взяла Володю за руку, чтобы он не отстал. Буквально пара поворотов - и вот уже знакомые дверцы. Вера ускорилась. - Не беги так быстро, - послышалось сзади. Но времени не было, поэтому девушка выпустила руку Володи и кинулась к кнопке. Послышалось начавшееся движение. "Давай, давай", - думала Вера, в страхе зажимая между пальцами отобранное оружие. Она боялась, что в самый последний момент, уже у порога выхода на свободу, её поймают. Володя шёл медленно; когда Вера перестала его тащить, он разрешил себе расслабиться и еле плестись. Голова кружилась так, что он не понимал, куда идёт. - Вера... Ты где? - послышалось сзади. Звонок - лифт приехал. Дверцы открылись. "Из-за него мы оба в опасности", - подумала девушка и снова подбежала к Володе, хватая его сзади за плечи и толкая вперёд. - Давай, давай, скорее же... Мужчина буквально ввалился в кабину лифта. Вера успела заскочить следом, пока дверцы закрывались. - Фу-ух, - выдохнула она, когда лифт тронулся. Володя сполз по стенке вниз и присел на пол. - Голова? - спросила девушка. - Ужасно. - И этот лифт ты, получается, не помнишь? - Да нет, вроде что-то знакомое. - Ничего себе - "что-то..." Ты на нём двадцать четыре на семь катаешься. Если это шутка - то, поверь, не смешно. - Да нет, я не шутил, - ответил Володя. - Просто тогда, видимо, память в себя не пришла, и я не понимал, что за лифт. Что-то у меня с головой... - Это точно. До школы бы с тобой без приключений добраться. - Вера, что произошло? - спросил Шевцов. - Что с нами случилось? Не помню ничего... - Совсем ничего? Как нас поймали - тоже не помнишь? - Нет; как поймали - помню, а вот дальше - ничего. Пустота. Снова звонок, кабина остановилась - верхний этаж. - Поднимись. Володя встал, и почти сразу же за его спиной разошлись створки. Показался слабо освещённый коридор. - Слава богу, - Вера вышла вслед за мужчиной. - Пойдём, только тихо. Голова болит? - Сейчас полегче, идти смогу. Что случилось? – он перешёл на шёпот. - Тебе с какого момента рассказывать? - Опять же, последнее, что помню я – это как нас поймали в коридорах. Меня, кажется, вырубили. - Не кажется. Меня тоже ударили, но чуть после. Я успела расслышать что-то про эксперименты. - Какие эксперименты? Они ещё что-то придумали? - Не знаю. Дальше я отключилась, очнулась в какой-то камере, похожей на твою, тоже на кушетке. Только у меня была ещё смежная с камерой лаборатория – там какие-то приборы и компьютеры. - Ты рассмотрела, что конкретно? – поинтересовался Володя - Не успела. В ней был один лаборант – я его вырубила, отобрала ключи и – вот – пистолет, - она указала на оружие в своей руке, - а дальше приняла решение побыстрее спастись. Выбежала в коридор, вспомнила про тебя. Осмотрела соседние камеры, в одной из них увидела тебя, подобрала ключ, открыла, а дальше ты всё знаешь. - Сколько мы там пролежали? - Судя по часам внизу – двое суток, - ответила Вера. Они совершили очередной поворот, довольно быстро приближаясь к камину. – Придём в школу, узнаем точно. - Галина Васильевна меня убьёт, - вполголоса проговорил повар. - Ты только за Галину Васильевну беспокоишься? – заметно удивилась девушка. - А что такое? – не понял Володя. - А о том, что Маша явно себе места не находит – ты не переживаешь? - Маша? – казалось, мужчина удивился не меньше, чем Вера. – А почему она должна переживать? Разве Галина Васильевна заставляет её за меня работать? - Послушай, Шевцов, это не смешно. Сам подумай, как мерзко ты сейчас пошутил. - Почему? – Володя не убавлял своего удивления. Они уже почти подошли к выходу, но Вера чуть-чуть приостановилась, не понимая, что происходит с её напарником. - Ты в своём уме? Твоя девушка двое суток не знает, где ты, а ты позволяешь себе так шутить! – от возмущения Вера даже отступила от шёпота. - Моя девушка? Я не понял: Маша – моя девушка? Они окончательно остановились. Вера повернулась к Володе и внимательно вгляделась в его лицо. Такое серьёзное и изумлённое выражение просто нельзя было сымитировать. Даже Шевцову. В голове пронеслось: несколько минут назад Володя не знал, что такое лифт с нижнего уровня на верхний. - Подожди – ты сейчас не шутил? – с опаской спросила Вера. - Да я вообще не шутил, я не понимаю, о чём ты? Каким образом Маша может быть моей девушкой? - Ты чего? Володь, ты же любишь её, ты вообще от неё ни на шаг не отходишь! Ладно лифт, но её-то ты как мог забыть? Теперь уже повар присмотрелся к Вере. - Ты не разыгрываешь меня? Я помню Машу, я знаю её, но… я даже и не думал никогда о том, что она может быть моей девушкой! Я слишком занят, ты в курсе, и я… да что ты такое говоришь, в конце концов? Какое сегодня число? В состоянии полного шока Вера всё же двинулась к камину. - Сейчас войдём – и узнаем точно. Они подошли к дверце и прислушались. Ни шагов, ни голосов. - Судя по часам внизу, сейчас ночь, так что можно, - сказала девушка и повернула замок. Дверца отъехала. Володя выглянул – никого. - Чисто, вылезаем, - сообщил он, первым выходя из камина. Затем обернулся и подал руку девушке. - Спасибо. Она отряхнулась и спрятала пистолет под одеждой. - Пойдём смотреть. Они закрыли створки снаружи и двинулись к выходу из библиотеки, ведущему в главный холл. В нём обычно висели часы, показывающие дату и время. Шевцов выглянул в щёлочку – в коридорах тоже никого. Действительно, очень похоже на ночь. Повар вышел и обогнул ступеньки лестницы – над главным входом располагались часы. «23:12, 28 апреля» - гласила электронная надпись. - Мы спустились вниз под вечер, двадцать шестого апреля, - прокомментировала Вера. - Прошло всего два дня… - Я тоже не знаю, как ты мог забыть. Володя повернулся к девушке и снова стал пристально её разглядывать, надеясь, что она всё ещё шутит. - Это не розыгрыш? С Машей. - Либо не розыгрыш, либо я сошла с ума, - ответила Вера. – Но в случае не розыгрыша я даже боюсь представить, что они с тобой сделали. Шевцов помолчал. Затем снова спросил: - И долго я встречаюсь с Машей? - Полтора года. - То есть ты хочешь сказать, что я забыл полтора года своей жизни? - Сейчас проверим, - девушка кивнула в сторону кухни. – Когда тебя нет, Маша обычно допоздна сидит там. Мы войдём – и сразу всё увидим. - Ладно, давай, - Володя решительно двинулся к двери, ведущей на кухню. Подойдя, уже коснулся ручки, чтобы повернуть её. - Подожди! – Вера схватила его за плечо. – Должна тебя предупредить: в случае, если права я, Маша накинется на тебя и будет целовать. Чтобы ты не удивлялся. - Маша Вершинина будет меня целовать? – переспросил тот. – Если ты окажешься права – я начну верить в Бога. Он открыл дверь, девушка вошла за ним. Она не ошиблась – Маша и вправду сидела за столом с какой-то книжкой. Услышав, что кто-то появился на кухне, а затем, узнав Володю, она тут же вскочила и кинулась к нему. - Володя! Боже мой… - она обняла его за шею, целуя в щёки. Вера, заметив, что мужчина стоит в полном оцепенении и даже боится прикоснуться к Маше, осторожно прошла мимо них, не терпящим возражения злющим взглядом указывая Володе на её талию. Тот аккуратно приобнял Машу сзади, продолжая получать поцелуи. Вера переместилась за спину девушки, чтобы повар мог спокойно её видеть. - Володя, солнышко, где ты был? Что с тобой произошло? – с беспокойством выговорила Маша, наконец оторвавшись. Тот в панике посмотрел на Веру. Та развела руками в знаке «говори как есть». - Мы с Верой попались в подземелье… на нижнем уровне… но нам удалось сбежать. - Слава богу! Тебя никто не ранил? - Да нет, - спокойно ответил Володя, забыв про головную боль и головокружение. В это время Вера сзади показала ему, что нужно решать, что делать с Машей. - Господи, - та снова обняла его; на этот раз мужчина оказался решительнее и обвил Машу руками, прижимаясь к плечу. «Надо сказать», - по губам мужчины прочитала учительница истории. «Я?» - она указала на себя и вопросительно подняла брови. Тот задумался. «Ладно», - махнула рукой Вера. - Маша, - тихо позвала она. Девушка тут же обернулась. - Ой, прости. Привет. С тобой тоже всё в порядке? – спохватилась она, немного смущаясь. - Да, со мной всё хорошо, - улыбнулась Вера. – Можно тебя на пару слов? - Конечно. - Давай выйдем, - предложила она. - Хорошо. Маша проследовала за Верой в коридор и скрылась за дверью. Володя шумно вздохнул. - Ну ничего себе… - проговорил он, подходя к зеркалу. На лице были видны слабые следы от Машиной помады, а на губах всё ещё ощущался вкус её поцелуев. «Да она просто офигенно целуется», - подумал повар, и выражение лица приобрело гораздо более довольный вид. - Что ж, двадцать восьмое апреля – определённо мой день, - сообщил сам себе Володя, пытаясь обрадовать. Но это слабо получалось – грустные мысли всё равно одолевали мужчину. «Сейчас Вера расскажет всё Маше, и той наверняка будет больно. А мне… мне стёрли память о полутора годах отношений с охренительно красивой девушкой, о которых я даже ничего не знаю».