Mine

Глава 5. Призраки

      Впереди показались круглые башни Винтерфелла и над древним замком королей Зимы впервые с тех пор, как добрая королева Алисанна и Старый Король посетили север, зазвучала музыка драконов.       Джон, чувствуя дрожь во всем теле, смотрел в след Дрогону и Рейегалю, протяжно вскрикнувшим и скрывшимся за макушками гвардейских сосен. Он хмуро огляделся: за время его отсутствия появились всего четыре рва, и они слишком медленно наполнялись хворостом.       – Что-то не так? – с тревогой спросила Дейенерис.       – Все хорошо, – качнул головой Джон и поправил выбившиеся из-под шапки серебристые локоны. – Дени…       – Да? – улыбнулась она, и его сердце начало таять.       – Дени, – повторил он, наслаждаясь звуком ее имени. – Нам будет очень… сложно.       – Да, – тихо ответила Дейенерис, и посмотрела на грязный, утоптанный снег под ногами, – я понимаю.       – Не только из-за него, – Джону не нужно было называть имени Рейегара, чтобы Дени поняла его. – Но еще и из-за меня. И люди, Дени, они…       – Я понимаю, – Дени, наконец, подняла голову и одарила его светлым, нежным взглядом. – Я все понимаю, Джон. Я не жду благодарности, покорности и верности. Люди, – она тяжело вздохнула, и этот вздох отозвался израненным эхо в сердце Джона, – неблагодарны. Они никогда не забудут кто я, и никогда не забудут кто ты, чтобы мы с тобой не сделали для них.       – В глазах многих я остаюсь бастардом, бежавшим из Ночного Дозора, который захватил власть и тут же преклонил колено перед королевой, прибывшей из Эссоса, – глухо сказал Джон. – Иные для них пустой звук, но одичалые, которых я привел – реальны. Нам будет сложно, Дени.       – Но мы вместе, – Дейенерис взяла его за руки. – И мы справимся. С недоверием. С интриганами. С Иными. С врагами. Пока мы с тобой вместе…       Дени недоговорила, почувствовав, что кто-то оказался за ее спиной. Резко оглянувшись, она увидела огромного лютоволка, буравящего ее рубиновыми глазами. Охнув, она тихо повернулась к Призраку лицом, и попятилась назад, ткнувшись спиной в грудь Джону. Ростом зверь был немногим ниже ее самой, а байки о том, что лютоволки вырастали размерами с лошадь, оказались вовсе не байками.       Призрак, неслышно переступая мягкими лапами, подошел к Дейенерис и обнюхал ее, лизнув перчатку Джона. Джон вытянул руку вперед, и потрепал лютоволка по голове. Дени, осмелев, сняла перчатку и утонула пальцами в пушистом, мягком меху. Призрак, радостно задышав, принялся облизывать ее руки. Дени рассмеялась, наклонившись к нему, и уже без опаски гладила большую голову и почесывая подставленную шею.       – Ты ему понравилась, – шепнул Джон ей на ухо.       – Ты Дрогону тоже нравишься, – улыбнулась Дени, натягивая перчатки. Лютоволк нетерпеливо переминался с лапы на лапу, подталкивая ее мордой в сторону замка. Подъемный мост, наконец, с оглушающим звуком рухнул по эту сторону рва. Джон запоздало понял, что за ним и Дейенерис с крепостной стены наблюдала добрая половина Винтерфелла. Он смутился, и виновато шмыгнул носом. Дени, опершись на его руку, шепнула:       – Толковать за нашими спинами будут в любом случае, так пусть лучше говорят правду.       Во внутренний двор Винтерфелла выбежали наспех прибранные Санса и Арья, вслед за ними выходили северные лорды и рыцари Долины. Джон и Дени стояли в центре, наблюдая за ними. Дейенерис тайком озиралась, с любопытством рассматривая побитые мхом древние камни, деревянные галереи и зубцы, облицованные шипами из драконьего камня. Наконец, появился и Бран, кресло которого выкатил Сэм Тарли. Пора, – решил Джон.       – Ваша милость, добро пожаловать в Винтерфелл, – Джон с запозданием отметил, что никто не поклонился королеве, и сам поспешил опуститься на колено. Волей-неволей, его примеру пришлось последовать всем. Дени протянула ему руку, которую тут же обжег мимолетный поцелуй чуть выше запястья, и помогла ему подняться. Его руки дрожали, и она едва ли могла понять, что было тому виной – усталость или северяне.       – Благодарю, милорд, – ее нежный голос отражался от камней старого замка. Его замка. И при этой мысли Дейенерис чувствовала сладкую дрожь.       – Позвольте представить вам мою семью, Ваша Милость, – Джон предложил Дейенерис руку, на которую она с удовольствием оперлась. Она снова ощутила ломоту в теле от дневного перелета и больше всего мечтала сейчас оказаться с ним в постели, наслаждаясь его лаской и теплом. Сейчас каждый день мог стать последним, и она не хотела терять ни минуты. – Мои сестры, леди Санса и леди Арья.       Дени протянула им руки, помогая подняться.       – Винтерфелл ваш, Ваша Милость, – ответила Санса, смерив Дени странным взглядом. Джон перехватил этот взгляд и он ему не понравился – столько в нем было холода и отторжения. Арья промолчала, она все так же была похожа на насупившегося волчонка, как и в детстве.       – Я всего лишь гость в вашем замке, – Дени не переставала мило улыбаться, но Джон почувствовал, насколько ее улыбка стала формальной.       – Оставим церемонии на потом, – вмешался Бран. – Стена пала.       – Я знаю, – жестче, чем следовало, ответил Джон. И тут же, смягчившись, наклонился и обнял младшего брата. – Но у нас есть еще немного времени, чтобы подготовиться. Ты вырос, Бран. Как и ты сестренка, – Джон раскрыл объятия для Арьи, напрыгнувшей на него с детской непосредственностью. – Санса, я могу попросить тебя позаботиться о комнатах для королевы и ужине для нас всех в моих покоях?       Санса, поджав губы, едва кивнула и ушла внутрь замка, живо напомнив Джону леди Кейтилин. Он тяжело вздохнул – в конце концов, его сестра всегда хотела походить на мать. Оглянувшись, он увидел, как Дени, опираясь рукой на спину Призрака, приветствовала лордов, собравшихся вокруг нее. И среди них он с удивлением не обнаружил Петира Бейлиша.       Небо за высоким, стрельчатым окном его кабинета, где накрыли ужин, окрасилось в блеклые, сизые краски, а потом и вовсе почернело. Штормовые, снежные облака, перекатываясь, давили и угнетали. Зима всегда была близко, и вот, наконец, она пришла.       Дени и Джон набросились на еду так, словно не видели много дней даже сухой коврижки. Утолив первый голод, они, наконец, обрели способность говорить и по мере возможностей отвечать на вопросы.       – Сюда идет две армии? – бестолково спросила Санса, глядя куда-то мимо Дейенерис.       – Но у нас нечем их кормить, как и драконов.       – Драконы сами найдут себе пропитание, – отмахнулась Дейенерис. – Кроме того, вслед солдатам идут обозы.       – Вы предусмотрительны, Ваша Милость, – бесцветно ответила Санса. – Но едва ли так предусмотрительна будет Серсея. Если она вообще сдержит свое обещание отправить войска.       – Едва ли, – во взгляде Дейенерис промелькнули штормовые искры, – но у нас будет формальный повод напасть на нее без объявления войны, если мы, конечно, выживем.       – Достаточно будет того, что она сдержит обещание о перемирии, – Джон крутил в руке кубок с вином, любуясь рубиновыми бликами.       – И в этом я тоже сомневаюсь, – Дени, отодвинувшись от стола, с восторгом гладила Призрака, уложившего ей свою огромную голову на колени.       – А где Мизинец? – внезапно спросил Джон, поняв, что весь вечер его беспокоило.       – Я его казнила, – Арья нарезала яблоко на тонкие дольки кинжалом с рукоятью из драконьей кости.       Бряк! Джон неловко уронил кубок, по белоснежной скатерти растеклась некрасивая кровавая лужа. Размяв пальцы на правой руке, он посмотрел на Сансу, а не Арью.       – Что значит – казнила? – если бы его голос был мечом, то он был бы острее, чем валирийская сталь.       – Он пытался стравить нас с Сансой, а ее – с тобой, – Арья с хрустом уплетала яблочные дольки, – его оружие – интриги и манипуляции, ложь и предательство. Он… – тут она перевела дух, посмотрела на Джона, и тут же опустила глаза, – приставил вот этот кинжал к горлу нашего отца, а мне подбросил письмо Сансы Роббу. Он предатель и мерзавец!       – Да? – странным голосом спросил Джон Арью, рассматривая белые пятна на своей руке, оставшиеся от ожогов. – Что за письмо?       – Мне, пожалуй, стоит пойти разыскать драконов, – тихо сказала Дейенерис, чувствуя себя крайне неловко от того, что политический вопрос резко перерос в семейный. Она попыталась встать.       – Подожди, пожалуйста, – тихо попросил Джон, удержав ее за руку. Дени, глубоко вздохнув, села обратно и поглубже забилась в кресло. Призрак снова сел у ее ног, тычась мокрым и влажным носом ей в живот. Дени принялась гладить особо чувствительное местечко между его ушами.       Санса, распахнув глаза, всматривалась то в Дейенерис, то в Джона. От нее не ускользнула близость между ними. Такой она не видела никогда – даже между своими родителями. Ей стало понятно и их совместное появление в Винтерфелле, и взгляды, бросаемые украдкой, и случайные прикосновения рукавами, и слишком близко сдвинутые кресла за столом.       – Но ведь нашего отца в Красном Замке предал не только Мизинец, не так ли? – тихо спросил Джон, парализуя Сансу взглядом. Ей придется понять, что играм, которым она выучилась у Серсеи и Бейлиша, пришел конец. Если она, конечно, не хочет снова попасть в неприятную историю.       В кабинете повисло неловкое молчание. На какой-то миг Джону стало неприятно от того, что он впутал в это Дейенерис. Возможно, ей действительно стоило эту историю потом услышать от него, но она должна понимать, что произошло с единственным человеком в Королевской Гавани, который не побоялся защитить ее. Тишину нарушил крик Рейегаля – Джон знал, что дракон чувствует его боль, которая, казалось ему, утихла за время морского путешествия, но при виде Сансы, ее поджатых губ, косых взглядов и ледяной вежливости, разгорелась вновь.       – Драконы вернулись, – нарушила тишину Дени, смотря на Джона. – Только не представляю, как их найти в этом огромном замке.       Джон улыбнулся ей, и в его глазах она прочла боль. Нестерпимое желание обнять его захлестнуло Дени, но теперь, увы, ей придется подождать. Внезапно Джон хитро подмигнул ей и закрыл глаза; Дени задохнулась от озорных искорок в его улыбке, и тут же испугалась: его лицо стало ровным, словно маска, не двигался ни один мускул и казалось, что он даже не дышал. Когда спустя несколько мгновений Джон открыл глаза, Дени с удивлением поняла, что она не дышала все это время.       – Они устроились в Богороще, у прудов, – будничным тоном сообщил Джон, глядя на мелькнувшее в глазах Дейенерис понимание, – там теплее всего. Арья, не могла бы ты показать королеве дорогу?       – Да, разумеется, – растеряно ответила Арья. Она чувствовала, что между Джоном и Сансой повисло напряжение, но ослушаться мягкой просьбы брата она не смела. И два дракона, так близко… Она не чаяла когда-либо увидеть этих удивительных существ, и вот они здесь, в ее доме.       – Призрак, – позвал Джон, но волк даже не повернулся на его голос. Джон наклонился к нему, погладив голову, но волк был безразличен. Джона ярким пламенем полоснула обида зверя. Зарывшись лицом в шерсть, он шепнул: – ну прости меня, мальчик, он теперь тоже мой. Охраняй ее, пожалуйста.       Дени с Арьей вышли в сопровождении Призрака. Когда дверь за ними затворилась, Джон посмотрел на Сансу. Он забарабанил пальцами по столу, налив себе еще горячего вина. Сестра напряженно смотрела на него.       – Кого ты имел ввиду, говоря, что нашего отца предал не только Мизинец? – наконец спросила Санса, смочив водой сухие губы.       – Тебя, – отрубил Джон. После его слов в помещении возникла ледяная тишина.       – Это серьезное обвинение, – вмешался Бран. – Ты не можешь просто так…       – Могу, – прервал его Джон. – Отец собирался отправить ее и Арью на Север, а она рассказала об этом Серсее, не желая расставаться с мечтами о короле и короне.       – Откуда ты знаешь? – вскинула голову Санса. – Этого не может знать никто.       – Это знал Мизинец, – стал загибать пальцы Джон, – но ты его убила. Знали и другие. Кстати, о чем ты писала Роббу из Красного Замка?       – У меня не было выбора! – запротестовала Санса.       – У тебя был выбор, когда ты ослушалась отца, – жестко ответил Джон.       – Ты привел сюда драконью королеву, ее войско, сложил корону, поддавшись ее чарам, а сам обвиняешь меня только потому, что я тоже была влюблена, – губы Сансы дрожали. Она была готова горько разреветься от нахлынувших воспоминаний. – Я ошибалась, сильно ошибалась. Но и ты сейчас ошибаешься, доверяя ей.       – У меня есть причины доверять ей, – вздохнул Джон. – Она спасла мне жизнь, согласилась идти на войну против мертвых даже тогда, когда я был еще королем, она дала нам оружие и отказалась от своих целей ради забытого Богами севера. Она другая, Санса. Когда ты узнаешь ее получше, ты поймешь. У нее доброе сердце…       – А еще – красивое личико, тонкая талия, две армии и два дракона. Любому мужчине было бы сложно устоять перед ней, – едва заметно скривилась Санса.       – Я ей доверил наши жизни, и этого должно быть достаточно, – жестко ответил Джон.       – Да, этого было достаточно тогда, когда ты был королем. А кто ты сейчас? – этот вопрос застал Джона врасплох. Он, конечно, задумывался о своем статусе после того, как преклонил колено перед Дейенерис, но толком они это не обсуждали. Дени, конечно, пару раз обмолвилась, что он должен занять место при ее малом совете соответственно статусу и положению, но ничего конкретного не сказала. Иногда его это мучило, но виду он не подавал. Он не будет выпрашивать должности и земли. Доверие, которое выказывала ему Дейенерис в государственных делах, было абсолютным, пусть он не занимал пока никакого места в ее Малом совете. Она была готова охотно делиться с ним своей властью. И Джон чувствовал, что ей стало намного легче с тех пор, как он появился рядом с ней.       – Санса, – вздохнул он, стараясь избежать неприятных ответов.       – Кто ты такой, Джон Сноу? – еще раз спросила она.       – Хранитель Севера, – Джон надеялся, что этого окажется ей достаточно.       – И фаворит королевы, – Санса отпила вина из бокала. – Менее почетная должность, но лучше, чем ничего.       – Я не думаю, что последнее тебя касается, – грубо ответил Джон. – Санса, как бы то ни было, я глава дома. Убийство Бейлиша было глупостью.       – Он был слишком опасен, – просто ответила Санса, испытывая раздражение.       – Разбитый горшок обратно не склеить, – Джон устало потер переносицу. – Санса, я тебя очень прошу, не делай глупостей. Время игроков в престолы безвозвратно ушло.       Джон накинул на себя плащ, собираясь пойти и разыскать Дейенерис. Он нуждался в ее объятиях, ободряющих словах и тепле.       – Джон, – окликнула его Санса, когда он почти закрыл за собой дверь, – ты злишься на меня? Из-за всего того, что произошло в Королевской Гавани?       Джон замер в дверях. Вопрос Сансы застал его врасплох.       – Нет, – наконец, после долгого молчания, Джон повернулся к Сансе. – Нет, конечно. Я хочу верить, что произошедшее хоть чему-то научило тебя. Мы – стая, Санса.       Джон, остановившись у чардрева, с удовольствием наблюдал за Арьей, восхищенно рассматривающей драконов.       – Они прекрасны, не так ли? – тихо подошел к ней Джон, положив руку на плечо. Арья, улыбаясь, обернулась.       – Да, – выдохнула она.       Джон протянул руку вперед, чтобы приласкать Рейегаля.       – Им тут нравится, – рассмеялась Дени, наблюдая за закрывшим глаза Дрогоном, лежащим в облаках пара, поднимающихся от пруда.       – Они устали, – Джон обошел Рейегаля, уложившего голову под крыло и закрывшего глаза. – И я, признаться, тоже. Но у меня есть еще одно дело.       – Какое? – тихо спросила Дени, подойдя к нему.       – Я хочу спуститься в крипту.       – В ту, которая нам приснилась?       – Да. Пойдешь со мной? – за тихим диалогом Джон и Дени не заметили, как Арья скрылась.       У входа в крипту Джон оставил Призрака охранять их от посторонних глаз и лишних ушей. Дени, опираясь на руку Джона, осторожно спускалась по крутой лестнице. Из подземелья на них пахнуло сыростью и холодом. О, этот холод! Он пронизывал до костей, отгоняя все светлые мысли и оставляя одно лишь желание – жажду тепла.       Джон и Дени остановились у статуи девушки, в чьей руке лежало полуистлевшее перо, оставленное некогда Робертом Баратеоном.       – Это Лианна Старк? – спросила Дени, жадно всматриваясь в ее лицо, и тихо добавила: – Рейегар… те, кто его знал, говорили, что он любил ее.       – А потом она умерла, – с горечью в голосе ответил Джон. – Она была молодой, сильной и здоровой, и все же умерла.       – Почему она умерла? Если она была молодой, крепкой и здоровой? – Дени внимательно смотрела на Джона. В глазах ее не было даже тени улыбки и тепла, к которому привык Джон.       – Не знаю, – раздраженно ответил Джон. – Рейегар прятал ее в Башне Радости, в Дорне, и отцу, чтобы пробиться к ней, пришлось убить Эртура Дейна.       Дени отшатнулась, словно ее молнией ударило. Джон с беспокойством посмотрел на нее.       – Ты же родился на юге, верно?       – Да, – растеряно ответил Джон, – но к чему ты задаешь этот вопрос?       – И Нед Старк всегда скрывал от всего мира имя твоей матери, – упрямо гнула свою линию Дени. – Меч Зари с белыми братьями не мог охранять всего лишь возлюбленную принца или его пленницу, – должен быть еще один, говорил Рейегар в ее драконьих снах. Ведь у дракона три головы.       – К чему ты клонишь? – Джон часто задышал, ему показалось, что он нырнул в ледяную воду.       – Лианна Старк была молодой и сильной девушкой, Джон. Такие редко умирают, разве что… от родов, – тихо сказала Дени, положив свою руку на плечо Джону и внимательно всматриваясь в его потемневшие глаза.       – Дени, ты сошла с ума, – Джон отступил на шаг и сбросил ее руку со своего плеча. Он был бледен и его взгляд метался от статуи Лианны к статуе отца.       – Не потому ли лорд Старк всегда скрывал от тебя имя твоей матери, потому что ею могла быть она? Потому что она выбрала Рейегара Таргариена, а не Роберта Баратеона?       – Этого никто не знает, Дени, – отвернулся Джон, скрывая ярость и боль, разрывавшие его при мысли, что его отец мог лгать ему всю свою жизнь, а его настоящими родителями могли оказаться… Боги! Он мог быть не просто бастардом. Он мог быть бастардом принца, который ради утоления своей похоти и страсти утопил страну в крови.       – Почему же, – Дени подошла к нему и села рядом на каменную ступеньку, обнимая его за плечи, – Рейегаль знает.       Джон встал. На какой-то момент Дени испугалась той бури черных, мрачных эмоций, что бушевали к его душе. Она уже пожалела, что завела этот разговор, но пути назад не было. Если она оглянется, то пропадет.       – Дени, – сдавленно сказал Джон, меряя шагами пространство перед ней, – но если твои догадки верны, то ты моя тетя, а я прихожусь тебе племянником. Но в таком случае… – Джон тихонько зарычал и запустил пальцы в волосы, повернувшись вокруг себя, и, наконец, остановился напротив Дейенерис и добавил шепотом, – никто не должен знать. Нет, нет, нет, это попросту невозможно.       В какой-то момент Дени показалось, что Джон сейчас безумно расхохочется. Она зябко повела плечами, и, подойдя к Джону, погладила его щеку рукой. Он перехватил ее ладонь, и прижался к ней горячими губами, а затем поцеловал Дени.       – Прости, мне нужно побыть одному. Не каждый день призраки прошлого не дают покоя. Я скоро приду.       Дени обняла его в ответ, и, поцеловав на прощание, вышла из крипты, оглядываясь. На лестнице она столкнулась с неуклюжим пухлым парнем, смущенно взглянувшим на нее.