Эволюция маггла

      К станции поезд подъехал уже в сумерках, и хотя мне света вполне хватало, а старшекурсники зажгли над собой огоньки Люмоса, первокурсникам было страшно, и они кучковались возле немногочисленных керосиновых фонарей. Я не стал толкаться с остальными, а дождался, пока все выйдут, так же поступил и мой единственный сосед.       — Первокурсники, все сюда! — кричащий зычным басом мужчина с фонарем определенно был полувеликаном, судя по росту в два с половиной метра. Почему не титаном? Ну, наверное потому, что исходящая от него мощь была в разы меньше, чем от Хаято, хотя я могу и ошибаться. В любом случае, выглядел он не особо приглядно: шуба из кротовых шкурок, огромная спутанная борода и такие же волосы создавали облик скорее бандита из сказок, чем преподавателя одной из лучших школ Европы. Я ничего не имею против полувеликанов, та же Олимпия довольно привлекательная и обаятельная женщина несмотря на свой рост, но для него мантии что ли не нашлось? У магов проблемы с одеждой? Не смешите меня. Это просто наплевательское отношение к имиджу своих сотрудников, а, значит, и к ученикам.       — Пирс, Владимир Пирс, — услышал я позади себя мужской баритон. Обернувшись, я увидел на этот раз полугоблина. Ну хотя бы директор к полукровкам нормально относится, и то хорошо.       — Да-да, это я, — ответил я. — А вы...       — Профессор Филиус Флитвик, меня прислали, чтобы вас забрать. Вы единственный из студентов по обмену, кто решил ехать на поезде, — мне захотелось выругаться, но я сдержался. Ага, традиции, как же. Ох уж этот секретарь Министерства Уизли! Да чтоб... У тебя семеро по лавкам было и денег хватало только на них! Фух надо успокоиться, ментальный маг я или кто? А то еще прокляну ненароком.       — Благодарю, — кивнул я, последовав за неожиданно прытким полугоблином. Выглядел он как карлик около четырех футов ростом, с непропорционально длинным носом и носил бакенбарды с начинающейся сединой. Одет он был в классическую черную мантию и шапку-колпак на голове. Флитвик, Флитвик, покатал я на языке это имя и быстро вспомнил, где его слышал. — Погодите-ка, а не вы ли случайно были чемпионом Европы по дуэлям лет десять назад?       — Вы знаете? Не знал, что так знаменит за пределами Туманного Альбиона, — мы подошли к каретам, в которые были запряжены фестралы. Довольно интересные существа, созданные известным китайским правителем, химерологом и некромантом больше тысячи лет назад на основе пегасов. Звали его Цинь Шихуанди. Уж неизвестно, что он хотел получить, но в итоге получились фестралы — зубастые и крылатые черные лошади, будто обтянутые кожей скелеты, которые питаются мясом и эманациями смерти своих жертв. И при этом являются живыми существами, в этом они схожи с некромантами. Кроме этого известны тем, что видеть их может только увидевший смерть, то есть принявший в себя хоть капельку маны смерти маг. Хотя при желании эти лошадки и от мага могут спрятаться, просто это у них пассивная маскировка такая.       — Не сказать, чтобы очень, — не стал я льстить, помогая полугоблину залезть на довольно высокую ступеньку. — Просто мой учитель и тренер упоминали вас, да и я сам читал вашу книгу про магический дуэлинг.       — Вот как? — карета тронулась. — И как вам?       — Мне очень понравилась ваша связка чар тумана, сгущения воздуха и оглушения по площади. Для дуэлей действительно неплохо, хотя любой боевой маг тут же поставит круговую защиту или аппарирует из тумана. Тактика подходит в основном для дуэлей, где с площадки запрещено сходить.       — Я никогда и не претендовал на звание боевого мага, — ответил он мне вполне искренне. Довольно жизнерадостный человек, судя по эмоциям, и совершенно не обиделся на мою критику. — А кто ваши учителя и тренер, я их знаю?       — Учитель Финеас Блэк, а тренер Рихард фон Майер, — ответил я совершенно спокойно, так как считаю, что хвастаться учителями глупо. Особенно если ты плохой ученик. — Вы побледнели, вам плохо?       — Просто встречался я с герром фон Майером однажды и попросил о тренировочной дуэли.       — А он что, отказал вам? — мне стало интересно.       — Хуже, он согласился, — покачал головой Флитвик. — Он разделал меня тогда, гордого своей победой на чемпионате, меньше чем за десять секунд. Сказал больше тренироваться и ушел.       — Хахаха, узнаю тренера, — рассмеялся я. — Кстати, не дадите мне парочку уроков дуэлинга?       — Директор Дамблдор недавно запретил их, так как было немало... Инцидентов, когда ученики преднамеренно калечили друг друга, — не удивлюсь, если эти ученики обычно носили красные и зеленые галстуки. — Впрочем, в качестве частного урока я не против.       — Благодарю, — кивнул я, задав еще несколько вопросов. Как оказалось, Флитвик декан факультета Рейвенкло и преподаватель чар, в которых имеет мастерство. Вообще, каждая уважающая себя школа старалась нанимать именно мастеров в преподаватели, повышая таким образом статус школы. А многие из них были и не против, так как таким образом было легко найти себе ученика или заниматься своими исследованиями в свободное время. Правда меня удивило, что в Хогвартсе мастера ведут все курсы, а помощников набирают только через наказания и отработки. В Шармбатоне было не так: там от желающих ассистировать отбоя не было, так как за это можно было получать деньги, баллы и привлечь внимание Мастера. Более того, там у младших курсов обычно вели не имеющие мастерства преподаватели, так как преподать такие примитивные чары и теорию несложно. Вести же Мастеру урок у первокурсников, это как... Ну, не знаю, лауреату Нобелевской премии вести уроки у первоклашек — по идее можно, но, по сути, это растрачивать потенциал. Но не буду лезть со своим уставом в чужой монастырь, может им всем нравится так же преподавать, как Филиусу? Карета ехала вокруг Черного озера, но через лес, так что только на полпути, когда деревья расступились и мы проезжали прямо вблизи озера, я смог увидеть Хогвартс. Ну, что я могу сказать? Красивый замок, похож на Нойшванштайн, что вызывает немало вопросов, так как во время постройки Хогвартса в X веке был принят совершенно другой, более грубый и приземистый стиль, а не в стиль романтизма XIX века. Отсюда следует, что либо основатели Годрик Гриффиндор, Хельга Хаффлпафф, Ровена Рейвенкло и Салазар Слизерин предвосхитили будущее, либо, что более вероятно, как и шумеры, обладали связью с иными мирами. Я ставлю на последнее, так как, посмотрев на замок истинным зрением... Не ослеп, нет, я на всяких монстров уже насмотрелся, но восхитился работой — это да.       — Впечатляет? — довольный моим выражением лица, спросил Флитвик.       — Еще бы, — вот только говорили мы о совершенно разном. Я восхищался силовыми линиями маны, которые были хитро сплетены аж с четырьмя драконьими жилами, которые ближе всего сходятся как раз там, где находится Хогвартс. И тем больше было мое разочарование, что такой шедевр магической мысли находится в упадке. Те же силовые линии где-то прерываются, где-то закручены, а где идут в тупик. В том же Шармбатоне, который построили на век позже, все с этим в порядке благодаря щедрым пожертвованиям Николаса Фламеля своей родной школе и его же неоценимой помощи в ремонте. Банально немало знаний утеряно с тех времен, еще больше запрещено, вот и ветшают такие замки. А все потому, что вечных артефактов не бывает, даже если есть постоянная подпитка — воля мага, вложенная в чары, руны, ритуалы со временем слабеет, и чары рассеиваются, поэтому их и надо обновлять. Я уже не говорю о том, что материя со временем с любыми чарами начинает распадаться. А вот книга Лераха продержалась больше четырех тысяч лет, и это странно, так как он не был достаточно сильным магом, чтобы его воля продержалась столько. Вот архимаг какой — да, но не мастер по силам. Хотя сейчас причину уже и не выяснишь, книга давно уничтожена.       — Следуйте за мной, мистер Пирс, — выйдя из кареты во внутреннем дворике, сказал мне Флитвик. Передо мной был небольшой садик с двумя галереями по бокам, а прямо огромная даже для меня простая и толстенная двухстворчатая дубовая дверь, по размеру напоминающая вход в Редзенпаку. По бокам же от двери располагались ниши с десятками статуй рыцарей — нет, големами. Судя по виду, создавали их для отражения атак простых людей, так как артефактов на них я не вижу. А без них для любого мага они на один-два удара. Дверь была приоткрыта, и через проходы заходили ученики со второго по седьмой курс. — Подождите, возьмите меня за руку.       — Зачем? — поинтересовался я.       — Вас нет в Книге Доступа Хогвартса, так как вы родились за пределами Соединенного королевства, так что вас должен провести один из учителей.       — А если провести надо сразу много людей?       — В таком случае у входа достаточно находиться директору. В таком случае чары считают всех входящих проверенными.       — Замок строили параноики, — прокомментировал я, провожая взглядом учеников Хогвартса. На меня особого внимания не обращали, так как все стремились побыстрее пройти в замок: в Шотландии климат довольно прохладный даже в начале сентября, рядом большое озеро, да и ночь уже скоро. — Прямо как мне нравится. Но я бы еще систем защиты наставил.       — Они есть, просто либо неактивны, либо со временем рассеялись, — мы с полугоблином прошли внутрь, где, поднявшись по парадной лестнице, повернули, как настоящие мужчины, налево и после не особо длинного, но широкого коридора, увешанного “живыми” портретами, представляющими собой ментальные слепки мертвых людей, подошли к еще одним дверям — на этот раз исписанным орнаментами. Они были открыты, так что я сразу увидел знаменитый Большой зал, и могу сказать, что в Шармбатоне мне нравится больше. Там иллюзии показывают не только проекции неба, но и всего, что угодно, да и значительно расширяют пространство вширь. А здесь просто будто под открытым небом сидишь. Красиво? Да. Интересно? Тоже верно, но я уже прошел этап восхищения, мне скорее интересно, как это сделано и какими методами пользовалась Кандида для зачарования потолка. Прямая проекция, твердая иллюзия, ментальные чары? Точно не последнее, так как я бы заметил. В зале размером побольше баскетбольного поля было пять столов — четыре из них, самые длинные и стоящие вдоль стен, как я понимаю по висящим полотнищам и сидящим ученикам — факультетские. А еще один стоял на возвышении с противоположной стороны перпендикулярно остальным — учительский с троноподобным креслом в центре, на котором восседал благообразный старик с белой бородой с вплетенными в нее колокольчиками и в пурпурной мантии с золотыми звездами. Если он хотел создать образ доброго волшебника из сказок, то попытку считаю засчитанной. Но кроме учителей я заметил за столом еще троих парней, которые для преподавания слишком юны. Рядом с ними было одно свободное место, и именно к нему меня подвел Мастер чар.       — До распределения первокурсников можете посидеть здесь, директор представит вас позже, — сказал мне Флитвик.       — Спасибо за помощь и хорошую беседу, было приятно познакомиться, — сказал я ему, присев. Передо мной стояла посуда цвета золота, но вряд ли это оно. Посмотрев же истинным зрением, я хмыкнул — трансфигурирована из воздуха матрицей в столе. А впрочем, так даже удобнее, мыть не надо и не жалко, если разобьют. Меня откровенно изучали взглядами, но прошло то время, когда это могло бы меня смутить. В свое время я немало выступал с докладами по теме реставрации и переводов древних текстов. Да и ментальные практики дают о себе знать. Гриффиндорцы смотрели открыто, а некоторые откровенно пялились. Кто-то смотрел с недовольством — в основном парни, а кто-то с симпатией — девушки. Пуффендуй и Когтевран примерно то же самое, только в первом добрых взглядов все же побольше, а во втором больше, так сказать, научного интереса к ученику другой школы. Слизеринцы же отличались ото всех поведением, но не эмоциями. Прямо на меня вообще никто не смотрел, кроме разве что нескольких младшекурсников. И холодного интереса было больше всего, но в общем все то же самое. Такие же мальчишки и девчонки, разве что гнили побольше. Как говорится, власть развращает, а абсолютная власть развращает абсолютно. Вскоре завели детишек. Шляпа спела песню, и потом, надевая ее всем подряд в алфавитном порядке, заставляли распределять детишек по факультетам. Которые ничем по уровню образования или составу уроков не отличаются. Зачем это искусственное разделение, я не понимаю, как и не понимаю смысл баллов. В Шармбатоне их хоть потратить можно, а тут? Возможно раньше это имело смысл, а потом новые директора привнесли столько нового, что забыли старое, и традиция стала бессмысленной. Либо кому-то нужно такое разделение и противостояние, для того чтобы было проще манипулировать и вербовать сторонников, а также закладывать мысль, что противостоящий тебе факультет враг, что когтевранцы ботаники, что гриффиндорцы агрессивные, но честные, что пуффендуйцы размазни, но дружны, а слизеринцы бесчестные, но хитрые. Хотя любой человек поймет, что разделять детей по характеру в одиннадцать лет — это глупость несусветная, так как ребенок может еще сильно измениться. Но ему этого не дают, заставляя следовать стереотипам, в которые он сам потом начинает верить и следовать им. О чем говорить, если попадание не на “тот” факультет может вызвать скандал в семье? Хотя, казалось бы, ребенок-то в чем виноват? Его же артефакт с духом разума распределил, а не он сам выбрал.       — Поздравляю всех с новым учебным годом! — от размышлений меня отвлек усиленный чарами сонорус голос Дамблдора. — Я рад снова видеть вас всех в добром здравии в стенах Хогвартса. Для наших новичков должен пояснить некоторые правила. Запретный лес около замка посещать категорически запрещено. За успехи в учёбе вы будете получать баллы, а за проступки можете их лишиться. Также, перед приемом пищи, я хотел бы представить четырех учеников по обмену:       — Ученик Дурмстранга, Тодор Краснов! — в мантии с подбоем из меха встал низкий полноватый парень и чуть поклонился. Дамблдору отчетливо тяжело давались русские имена. — Он поступает на шестой курс.       — Ученик Дурмстранга, Антонин Долохов, — в такой же форме встал парень чем-то похожий на Распутина. Хотя, может быть, для меня все русские похожи на него? Да нет, что-то другое, я активировал истинное зрение и чуть не поморщился от такой концентрации тьмы и гнили. Подозреваю, его сбагрили от греха подальше. Но не только это, на руке у Долохова я увидел черное пятно метки. Остальные были чисты в этом плане, но судя по их астральному телу, появление метки только вопрос времени. — Седьмой курс.       — Ученица Дурмстранга, Наталья Ермолова, — на этот раз встала сидящая рядом со мной девушка, вот только ее звериное выражение не особо женственного лица и крепкая фигура заставляли спутать ее с мужчиной. Как и испытываемые отнюдь не приятные эмоции. Однако истинное зрение говорило — это действительно женщина. — Седьмой курс.       — Ученик Шармбатона, Владимир Пирс, — настала моя очередь вставать и кланяться. Выглядел я как аристократ рядом с варварами, и такой контраст меня не радовал. — Пятый курс?       — Да, директор, — ответил я.       — Хм, ну, что же, поприветствуем гостей в нашем замечательном замке Хогвартс, — раздались нестройные аплодисменты. — Остается решить только один вопрос: распределение по факультетам. Но так как обмен нужен для обмена опытом, то совместно с директорами других школ было решено дать вам возможность свободного доступа в гостиную любого из факультетов и посещать любые уроки, даже старших курсов. Я только надеюсь на вашу сознательность и что вы не будете использовать свои свободы для шалостей или прогулов. А сейчас приступим к долгожданному праздничному ужину.       Дамблдор хлопнул в ладоши, и во вспышке материализации появились блюда с перемещенной на них едой. Ужин действительно был праздничным, так как столы ломились от яств: жареная курица, запеченный целиком поросенок, говядина Веллингтон, множество разного рода булочек и гарниров. Так как я успел проголодаться, то начал есть, а ем я много. Отчего Наталья, сидящая рядом со мной, смотрела на меня с удивлением. Я вообще вызывал у нее странные чувства симпатии и отвращения, видимо из-за смазливого лица и крепкого тела. А может быть просто знает о моем происхождении, мне в общем-то плевать. Когда ужин был закончен, и еда вместе с тарелками и блюдами исчезла, Дамблдор снова встал.       — Старосты факультетов, отведите первокурсников в гостиные. Профессор Флитвик, не проводите ли наших гостей к их комнатам?       — Конечно, директор, — вытерев рот салфеткой, которая испарилась сразу же, как он ее бросил на стол, полугоблин провел нас четверых к гостевым комнатам.       — Если что-то будет нужно, вызовите домовых эльфов, они вам все расскажут. Либо дождитесь старост, они подойдут к вам утром для экскурсии и ответов на все ваши вопросы. Сами понимаете, время позднее, — развел он руками.       — Ничего, я человек непритязательный, — пожал я плечами.       — А выглядишь совсем иначе, — хмыкнул Долохов.       — Не все такие, какими выглядят, — усмехнулся я этой бандитской роже и, не получив ответа, зашел в свою квартирку. Да, это была именно квартирка, с собственной душевой, туалетом, умывальником, кабинетом и спальней. Скорее всего такие же квартирки предназначаются для учителей или семейных пар. Сейчас таковые редки, но встречаются. Не сказать, чтобы тут было уютно, все же было заметно, что на мебели не раз использовали восстанавливающие чары, из-чего вещи выглядели потерто и застирано. Но я жаловаться не собираюсь, так как жить тут не буду особо. В первую очередь я проверил комнату на следящие чары, и они были, но общие, замковые. Которые довольно легко заблокировать из-за того, что они на ладан дышали. Далее установил покров тайн, и только после этого сделал видимым летающий над моей головой чемодан, внутрь которого и залез, создав перед этим доппеля. Сам я их, без ритуала, создаю не особо умными, но если кто-то придет — он меня предупредит. Доротея уже спала, так что будить малышку я не стал, а разделся и лег рядом. Но сон пока не шел, так как впереди было много планов: найти драконов и другую магическую живность для Авейлона, ритуал принятия формы, Блэки, Гонт, учитель, беременность матери, получение мастерства — от всего этого пухла голова и возникало желание просто переехать в Авейлон с концами, выставив коэффициент 1000 к 1, чтобы выйти уже в далеком будущем, где этих проблем нет. Но будут другие, и лучше всего подготовиться к ним сейчас.