Брак по принуждению

— А я говорила. Габриэлла в очередной раз нахмурилась, поднимая глаза на Кэролайн, которая не сводила с нее строгого взгляда. — Я предупреждала тебя насчет этого мудака Майклсона, — продолжила та, нисколько не смутившись недовольства своей воспитанницы, — и совершенно не удивлена тому, что произошло. — Ты ошибаешься, — попыталась возразить Габи, в отчаянной попытке вступиться за возлюбленного, — Клаус не лгал мне. Его сестра все придумала. — Ну конечно, — закатила глаза Кэролайн, качая головой, — приди уже в себя, дорогуша. Майклсон использовал твою наивность для того, чтобы победить в войне. Хвала небесам, что у него ничего не вышло, потому что… — Достаточно, Кэр, — перебила ее ведьма, поджав губы, — и прошу, оставь меня. Я хочу отдохнуть. Сказав это, Габриэлла отвернулась к окну, всем видом показывая, что разговор окончен. — Как пожелаете, леди, — насмешливо отозвалась блондинка, и Габи невольно прикусила губу, понимая, что своим холодным приказным тоном перегнула палку. Хотя Кэролайн и не была членом их семьи и появилась в жизни ведьмы только после смерти матери, фактически заменив ее, блондинка давно из помощницы и защитницы, которую отец выбирал особенно тщательно, превратилась в подругу, стоило Габриэлле повзрослеть. И хотя Форбс и была вампиром, большинство из которых приняли сторону Майклсонов в борьбе за власть с Мистик Фолз, блондинку мало интересовали интриги и вражда между кланами. В семье Леннартов она оказалась случайно, поддавшись на уговоры своей подруги — Бонни Беннет, которая помогала матери Габи, пробудившаяся магия которой была очень нестабильной. Вначале Кэролайн лишь сопровождала ведьму, помогая с ритуалами, но познакомившись поближе со златовласой малышкой, которую обожала вся семья, блондинка невольно попала под обаяние маленькой ведьмы, и уже не смогла отказать ее отцу в просьбе присмотреть за ней, когда его жена — мать Габи была убита в стычке с враждующими кланами оборотней. Так Кэролайн обосновалась в доме Леннартов, очень скоро став для Габриэллы чем-то гораздо большим, чем компаньонка и защитница. И сейчас ведьма почти жалела о том, что обидела подругу, заговорив с ней непривычно высокомерно, но продолжать разговор о Клаусе, которого Кэр постоянно смешивала с грязью, было выше ее сил. Блондинка хоть и не рассказала о симпатии Габи к врагу членам семьи, совершенно не скрывала того, что думает по поводу романа своей подопечной с Первородным. — Он — Майклсон, — говорила она всякий раз, когда Габриэлла возвращалась с встреч с Клаусом, с сияющими от счастья глазами, — и враг твоей семьи. Мудак использует тебя. Но Габи и слушать ее не хотела. Теперь, впрочем, после слов Ребекки в душе ведьмы поселились сомнения. Клаус уверял ее что, никто из членов его семьи не знает об их отношениях, и осведомленность его сестры была подозрительной. Что, если Кэролайн все-таки была права? Девушка повернулась, чтобы продолжить беседу с блондинкой, но той уже и след простыл. Габи поджала губы, сдерживая вздох разочарования. Ссоры с Кэр, которая всегда поддерживала ее, в том числе и в отношениях с отцом, были ей совсем не с руки, тем более сейчас, когда он, узнав о ее отношениях с Клаусом, совершенно определенно придет в ярость. Эрик Леннарт очень любил свою дочь, но интересы клана всегда были для него на особом месте, и Габриэлла не сомневалась в том, что он не одобрит ее действия. Впрочем, сейчас главу клана заботили иные проблемы. Плененная Ребекка Майклсон была козырем, который необходимо было правильно разыграть, потому что слишком для многих уже становилось очевидно, что против Первородных им не выстоять. Лишаться семьи, дома и преданных ему гибридов лишь из-за мести создательницы Эрик не хотел. Он мыслил гораздо масштабнее. Пока его дочь мучилась сомнениями в отношении Клауса, глава клана думал о том, как использовать эту ситуацию. После разговора с пленницей, которая, не скрывая презрения, поведала ему о том, как Габи бегала на свидания к ее брату, Леннарт был уверен, что Первородным стало известно о пророчестве и о том, кем именно была Габриэлла. В том, что они захотят это использовать сомневаться не приходилось, и уверенности, что измученные бесконечными стычками гибриды смогут дать отпор армии Первородных у Эрика не было. Выбор был не так уж велик — потерять дочь, или… Это самое «или» целый день не выходило у него из головы, и звонок Майкла, который впервые за много лет попросил о мирной встрече совсем не способствовал принятию решения. Майклсона, конечно же, в первую очередь волновала Ребекка, но что-то подсказывало Леннарту, что и вопрос о пророчестве не будет забыт Первородными, которые за тысячу лет жизни впервые получили шанс на продление своего рода. Дальнейшее было слишком очевидным, и глава клана, медленно направился к комнате дочери. Габи стояла у окна, не отрывая взгляда от цветущего сада, и Эрик невольно залюбовался дочерью. Стройная, гибкая, с золотистыми, сияющими на солнце волосами, глазами цвета небесной лазури и тонкими чертами лица она была копией его жены, потеря которой до сих пор отзывалась болью в сердце гибрида. Только характер их дочери очень сильно отличался от кроткого нрава матери, и Леннарт не сомневался в том, что причиной этому была Кэролайн Форбс, которой определённо было не занимать упрямства и своеволия. Также он был уверен в том, что блондинка не покинет свою подопечную, защищая до конца ведьму, которая хоть и превратилась из крошечной девочки в девушку, так и оставалась ребенком. «Нужно будет отправить Кэролайн к Майклсонам вместе с Габи, — пронесло в голове у гибрида, который, шумно выдохнув, шагнув вперед, касаясь ладонью плеча дочери, — ей явно понадобиться поддержка в доме мужа, где на каждом углу ее поджидают только враги». Решение было принято.