Да, мания
1 октября 2019 г. в 01:53
Шельма не любит прикосновения.
Не любит даже те, которые условно безопасны — поглаживание волос, поцелуй рук в перчатках, объятия.
Она их не любит — особенно от него.
Гамбит смеётся и называет этот бзик «глупым и совершенно детским», однако не смеет очень уж часто касаться своей дамы без её разрешения. Но когда они сходятся в драке, он может позволить себе немного большее: превратить удар по щеке в смазанную ласку; перехватить пальцами руку Шельма, держащую стакан, и не отпускать, пока не напьётся; в бою, грязным и раненым, прижаться ближе — гораздо ближе, чем допускают приличия.
— Хватит, — всегда тихо и твердо говорит Роуг.
Он не помнил, как это началось.
Он давно крал её прикосновения и внимание словно вор. Мари была драгоценностью — такой сильной и отважной, но нежной и ранимой на самом деле. Когда Реми сомневался в чём-либо, Мари в его разуме выступала его личной совестью, летающей Фемидой со строгими и любящими глазами. Всегда.
Он был преступником, и лгуном, и вором — но его мания, мон шери, дорогая, любимая могла понять его — и, да, подставить дружеское плечо, и сказать, что да, Реми, ты полный болван, век бы тебя не видела, но я знаю, на что ты способен, так что возьми себя в руки и иди! Я буду тебя очень ждать.
Он не помнил, как это началось.
Они не были возлюбленными, или такими уж близкими закадычными друзьями. Просто Мари оказалась очень понимающей и смелой, а Реми — отчаянным. И да.
Достаточно настойчивым.
Достаточно, чтобы однажды его мания посмотрела на него своими бесконечно зелёными глазами и сказала «Да».