Среди обломков мечты

Стук капель, бьющихся об окно, сопровождается бесшумными рыданиями и погромом мебели. Парень, сжав в руке бутылку из-под алкоголя, разбивает ее об телевизор, по которому показывают клип одной группы, славящейся своим вокалом. Брюнет опрокидывает кресло, которое до этого служило его местом для просмотра того самого телевизора. По руке стекала струйка крови, и парень сжимает руку, делая только хуже. Он прикусывает нижнюю губу, чувствуя, как осколки, застрявшие в руке, впиваются в кожу еще сильнее. «Почему это происходит именно со мной?!» Чонгук хочет кричать, но не может. Хочет произнести хоть слово, но тоже не может. Слезы продолжали течь из его глаз, а сам юноша падает на пол, расшибая колени об разбросанные вещи. Он начинает материть все и вся, но никто, кроме него, это не услышит. Он один. Но это только часть причины. *** – Спасибо большое, – говорит девушка, получая в руки письмо, которое так долго ждала. Она делает легкий поклон, слыша хорошие слова в свой адрес. Сана кладет письмо на колени, хватаясь руками за колеса, крутя их назад, чтобы смочь развернуться. Стоит скрыться с лиц работников больницы, как девушка гаснет, направляясь в свою палату. Когда она находится внутри, то щурится из-за яркого солнца, из-за чего задергивает шторы, желая остаться в одиночестве. Через небольшое окошко в двери она наблюдает, как маленькие дети носятся по коридору, ловя ругань старших. «Счастливые...» Сана продолжает наблюдать и обращает взгляд на свои ноги, которые уже навсегда приделаны к средству ее передвижения. Русоволосая роняет пару слез, из-за чего конверт намокает, но тут же спохватывается и берет его в руки. «Мама...» Девушка улыбается сквозь слезы, начиная рвать конвертик сбоку, и достает листок, уже замечая что-то написанное. Сана, привет, родная, это твоя мама. Прости, но я не смогу приехать на этой неделе, давай встретимся на следующей. Люблю тебя. Она берет в руки еще одно письмо, которое лежало на столике, находившемся рядом с ее кроватью. На этом листке было написано то же самое, только оно пришло на той неделе. «Она не хочет меня видеть?..» Ее мама не впервые переносит дату их встречи, а ведь они не виделись с тех пор, как русоволосая попала в больницу. Получается, что уже около полугода. На звонки девушки та не отвечала, ссылаясь на большое количество работы, что также было написано в одном из писем. Но ведь Сана давно уже не ребенок, верящий всем. Она не верит в чудеса, хотя, где-то глубоко внутри еще сидит тот самый ребенок, что готов поверить, лишь бы не расстраиваться. Девушка ждет того дня, когда выпишется из больницы, но ждать еще очень долго. Хотя, она не знает наверняка. Но до конца лета точно. Сана соврет, если скажет, что не хочет в школу. Хоть и знает, как на нее будут смотреть, но хочет хотя бы на денек сходить туда. Но воспоминания того страшного дня точно не дадут ей приблизиться к этому месту. Звук сирены разносится по округе, заглушая крики людей. Полиция оттаскивает людей, которые сквозь рыдания пытались пробраться к пострадавшим. Девушка через силу открывает глаза, чувствуя сильную боль по всему телу, но тут же забывает о ней, видя родное лицо перед собой. Сана вытирает слезы тыльной стороной ладони, пытаясь выбросить этот день из головы, но не может, как бы сильно не хотела. – Тук-тук, можно? – блондинка тут же заходит внутрь, держа в руках небольшой контейнер с лекарствами. Она дружелюбно улыбается, садясь на кровать пациентки. – Выпей, – она протягивает пару таблеток, взятых из того контейнера, наблюдая, как Сана забирает их из ее ладони. Девушка берет кружку со столика, в которой еще осталась вода, и закидывает таблетки в рот, следом запивая водой. – Как ты? – спрашивает блондинка, все еще находясь рядом с девушкой. – Все нормально, Ли, не беспокойся. Сана хорошо сдружилась с ней, поэтому сократила ее имя до Ли, хотя, на самом деле ее зовут Лиен. Когда она впервые очнулась в палате, то первой, кто был с ней рядом, была Ли. Тогда девушки и начали дружить. Блондинка помогала ей освоиться, показывала, как пользоваться инвалидной коляской. Также она была той, кто замечал, как угасает Сана, как та потеряла веру в то, что все наладится. Девушка сидит на корточках, держа в своих ладонях ладони подруги. Сана сидит, склонив голову, беззвучно плача. – Ну чего ты? – Лиен вытирает той слезы, слегка приподнимаясь. – Я не могу... – она говорит обрывисто из-за потока слез. – Я не хочу... – Ты все сможешь, подруга. Лиен обнимает девушку, стуча той по спине, хоть и сама с трудом сдерживает слезы. Об их дружбе уже наслышана вся больница, из-за чего их порой стали называть «Сахарки», так как их общение такое же сладкое и милое. – Может, пройдемся? – предлагает Ли, наконец вставая с кровати и слегка разминая ноги. – Давай, сахарок, – Сана улыбается, вспомнив про их прозвище. Блондинка перехватывает улыбку и, беря в руки контейнер, который до этого положила на кровать, подходит к двери, следя за тем, как ее подругу собирает невысокий хвостик. Русоволосая еще раз окидывает взглядом палату, зацепившись вниманием за стены, покрашенные в нежно-голубой цвет – ее любимый. Она берется руками за колеса, крутя их вперед, пока Ли придерживает для нее дверь. «Интересно, есть ли здесь еще пациенты с диагнозом, как у меня?..» Пока Ли относит лекарства, Сана оглядывается, но в груди начинает неизменно колоть. Она наблюдает, как люди идут к нужному месту, а кто-то переходит даже на легкий бег, будто специально показывая, что девушка так не сможет. – Вперед, – Лиен выскакивает будто из ниоткуда, развязывая свой больничный халат, под которым скрывается одежда, в которой работникам больницы точно запрещают ходить. Ее майка была порвана в зоне плеч, сама она была черного цвета. Джинсы тоже были слегка порваны в зоне колен, а руки девушки украшают браслеты с не особо позитивными фразами. – Теперь понятно, почему ты предпочитаешь носить халат, – цокает Сана. – Мне неохота переодеваться, потом ведь еще и на занятия бежать. Сана кивает, вспоминая, что Лиен также не ходит в школу, а если и посещает ее, то только чтобы сдать контрольные или экзамены. А так ее подруга ходит к репетиторам, которых ей оплачивают родители. Сама девушка решила, что хочет посещать только подработку, на которой ее нехило повысили. Русоволосая смотрит в окно, располагающееся на другом конце коридора, в противоположной стороне от девушки. Она видит звезды, их много, но они так одиноки, как и сама девушка. Вокруг нее много людей, но ей грустно и одиноко. Она чувствует ту пустоту внутри, называемую депрессией. А ведь сказали бы ей в прошлом году, что она окажется здесь и переживет все это, девушка бы явно не поверила... У нее есть цель, и девушка добьется ее. – Куда пойдем? – Сана отвлекается от грусти, переводя взгляд на подругу, что следит за тем, как одна из работниц больницы говорит по телефону. На вид женщине было лет пятьдесят, что также говорит о ее седых волосах. Ее рука, что держит телефон, слегка трясется, что наталкивает на не очень хорошие мысли. Так и есть. Вот двери коридора распахиваются, работники везут парня на каталке, в то время осматривая состояние пострадавшего. Тот был весь в крови и явно без сознания, ведь мужчина, что был ближе всего к нему, держит в руке капельницу, а свободной рукой прижимает к его лицу аппарат, чтобы пострадавший мог дышать. Вот они завозят парня в операционную, а Лиен быстро проходит за ними, завязывая рабочий халат. Она скрывается за дверями операционной, на которой висит табличка, гласящая, что туда можно только работникам больницы. Сана приходит в себя после всего произошедшего, переводя взгляд на дверь, но тут же возвращается в свою палату. «Надеюсь, что с ним все будет в порядке». Девушка успела разглядеть вид парня, из-за которого ей сразу стало его жалко. Врачи начали носиться туда-сюда, а девушка ложится на кровать, мельком слушая некоторые отрывки их разговоров. «Я справлюсь».