Место для моей души

Бутон пышной розы прекрасен. В серебре луны он переливается всеми оттенками кроваво-красного, заставляя в трепете застыть и смотреть, не отрывая взгляда. Его красота короткая, посмертная, но от того ещё более ценная. В этот день алый цветок служит главным украшением торжества. Изящные руки скользят по вихрящимся огненным волосам, дотрагиваются до ещё одного пышного бутона и нежно обрамляют его лепестки подушечками пальцев. Еще мгновение, и бордовое соцветие больше не украшает свадебную прическу, а откидывается на пол. Неприятное тянущее ощущение после собранных локонов приносило дискомфорт в течении всего дня, поэтому в повседневной жизни девушка редко заплетала волосы. Иона тряхнула головой и россыпь алых прядок расстелилась по острым плечам, окончательно разрушив причёску. Свершилось. Принцесса расслабленно выдохнула, радуясь такой мелочи. Девушка села на большой футон, отпустив свой взгляд блуждать по комнате. Кто-то очень старался, когда украшал эти покои: помещение было до краев напичкано цветами, всяким свадебным декором в красных тонах, свечами с благовониями и мелкими романтичными штучками. В воздухе прямо витал приторный аромат розовой сладости, заставляя горло першить. Иона улыбнулась с оттенком грусти в глазах, мысленно жалея старания человека, что подготавливал эту спальню. Красное свадебное платье измялось, длинный подол скомкался, потому что девушка совсем забыла об аккуратности и села прямо на ворох из ткани. Поправлять его совершенно не хотелось. Иона откинулась на широкий футон, что был предназначен для двоих, устало прикрыв глаза. Внутри не было ни капли радости, только свинцовая усталость, давящая на плечи. Пальцы нервно смяли гладкую ткань, расшитую красными цветами, что укрывала постель. Девушка устало выдохнула в попытке отпустить напряжение и наконец-то расслабиться. Не получается. Сложно игнорировать навязчивый шум в сдавленных висках. Это все-таки случилось. Сегодня утром во дворце Хирю состоялась свадьба Принцессы Ионы и генерала клана Ветра Сон Хака. Где-то глубоко, в самых тайных закоулках сердца Иона желала этого, но не думала всерьез, что это произойдет хоть когда-то. Ещё в своем мире она поняла, что любит Хака всем своим сердцем, и мечтала о безмятежном невинном счастье. Тихо, украдкой, чтобы никто не видел. Забудь. Во время церемонии обручения ее ноги подгибались где-то в коленях, голос садился и хрипел, руки дрожали, не в силах ровно удержать букет красных цветов. Слишком волнительно, слишком неожиданно и слишком неправильно. Неправильно, потому что ее муж ни разу не посмотрел в ее сторону. Хак постоянно отводил взгляд, отвечал лишь обрывками фраз, прикасаясь к ней холодными руками. Как-будто она была ему противна, подобно чему-то мерзкому и отвадному. Каждый раз, когда он отворачивался, девушка ощущала болезненный щипок где-то в груди. Хотелось забиться в дальний угол, царапать пальцами стену до крови и горько рыдать. Плечи сжимались от волнения, виски дробила пульсация, подрагивали губы. Выдох. Вдох. Укрощение собственных чувств начало входить в привычку. Через мгновение она стояла с достоинством, держала голову высоко, ровно, заталкивая кровоточащее сердце в самый тёмный уголок души. День был тяжёлым, сумбурным, но быстрым. Таким быстрым, что это казалось сном. Принцесса подняла правую руку вверх, осматривая тыльную часть своей кисти. Безымянный палец обхватывал сверкающий золотой ореол, который с блеском мерцал даже в темноте. Красиво. У ее мужа на левой руке точно такое же кольцо. Девушка зажмурилась, вспоминая сегодняшний день. Хак взял ее руки в свои и аккуратно надел кольцо на маленький пальчик, невесомо касаясь бледной кожи. Затем Иона, затаив дыхание, берет второе кольцо и удивляется его размеру, потому что его можно надеть на два ее пальца, если захотеть. Девушка обхватывает широкие мужские запястья, по которым бугрятся и выступают вены, и с замиранием сердца надевает кольцо на левую руку, согласно древней традиции. Принцесса поднимает голову, с надеждой в синие заглядывает, в знакомом лике ищет отблеск чувств, но ни один мускул на лице сурового Громового Зверя не двигается. Согласно воле предков, супруги обязаны носить одинаковые украшения на противоположных руках. Традиция говорит, что обручальные кольца — это звенья цепи судьбы, которые сковывают два сердца между собой, объединяя их жизни в одну. Прискорбно, но в их случае священнодействие не несёт никакого смысла. Иона открыла глаза, смахнув пелену воспоминаний. С того мгновения, когда проснулась в другом мире прошла неделя; ровно семь дней с момента ее «воскрешения» в ином естестве. За это время девушка немного освоилась и свыклась с радостной мыслью, что добрый отец жив. Император Ил так и не понял, почему драгоценная дочь повисла на его шее сразу после того, как смогла встать на ноги, ведь ещё пару дней назад она фыркала в ответ на любое слово и кричала, что ненавидит весь мир. Заключив ее в кольцо широких рук, он вдохнул сладкий аромат мягких волос и тихо произнес искренние слова любви. И печаль в ее сердце понемногу начала таять: ради этих слов стоило проснуться в чужом теле. Несмотря на радость от воссоединения, Иона постоянно чувствовала тупую боль под ребрами и училась с ней жить, потому что мысли о своем настоящем мире не отпускали, сковывая по ногам и рукам. Что произошло в тот момент? Прежний мир больше не вернётся? Но ведь где-то далеко страдает тот, кого она любит больше всех на свете. Как он, что с его ранами, что с драконами, Юном, чем закончилась та битва? Иона тихо всхлипнула, не в силах отогнать образы дорогих людей. В рыданиях корчилось сердце, будто в нем торчала сотня иголок, когда в голове звучали родные голоса, когда глаза рисовали образы, очертания. Но раз за разом мудрость и разум шептали прямо над ухом, что она никогда не вернётся домой. От этого становилось только хуже. Был ещё один момент, заставляющий маленькие плечи дрожать, а тело сжиматься в комок. На протяжении всех семи дней Хак с ней почти не разговаривал, хоть и находился во дворце. Скупые обрывки фраз, сухое «Да» или «Нет» — это все, на что распылялся Громовой зверь. Неприятно, даже слишком. Чем она заслужила такое отношение к себе? Однако винить мужчину в чем-то принцесса не имела права, как и обижаться. В этом мире они совершенно чужие люди, хоть ей и тяжелее всего было признать именно этот факт. Иона неуклюже распласталась поперек футона, занимая пусть и маленьким телом все место. Здравый смысл подсказывал, что ее новоиспеченный муженек сюда не придет. Да, он знает, что сказанные ими клятвы обязуют супругов ночевать в одной постели, тем более в первую брачную ночь. Однако Хак не из тех, кто почитает традиции и безоговорочно соблюдает правила; он был таким и в прошлой жизни, и в этой. Принцесса зажмурилась, на секунду представила что бы с ней было, если б он действительно пришел. Испугалась бы? Убежала? Попробовала поговорить? А если бы он начал требовать... По спине прошёлся холодок. Ну уж нет, пусть лучше так. От усталости глаза смыкаются сами, а боль в висках постепенно стихает, чему она рада. Хоть что-то хорошее должно же произойти в сегодняшнем дне? Она лежала не долго — уснула на том же месте, не переодеваясь. Шестое чувство не подвело Иону и в этот раз. Хак так и не пришел.

***

Изящные руки касаются пожелтевшей шершавой страницы, которая перевернувшись, издает приятный хруст. Любое небрежное движение, и, казалось, рыхлая страница надломится, рассыпавшись на мелкие кусочки. Пыльная книга была изрядно потрёпанной, дряхлой, но все равно интересной. До конца осталось пару страниц. Девушка устало улыбнулась, опустив руки на большой письменный стол, и откинулась немного назад, чтобы потянутся всем телом. Мышцы затекли от долгого сидения на одном месте, а кровь, плывя по венам, оставляла за собой лёгкое покалывание. В прошлой жизни принцесса и не знала, что в дворцовой библиотеке столько интересных книг. Сколько всего прочитала за это время? Она давно сбилась со счета. Уже три месяца Иона живёт в замке Хирю как принцесса и целых три месяца она не выходит из него. Почему? Потому что нельзя, так велел отец. «Ты можешь выйти из замка только в сопровождении своего мужа. Я запрещаю покидать дворец без него, это слишком опасно». Очень интересная перспектива, прям захватывает дух. Она закатила глаза, стоило опять вспомнить слова отца. Почему все обернулось именно так? Иона злилась. На Императора, за его чрезмерную опеку, на себя, из-за своей беспомощности, и на самого Хака, что напоминал чёрствый сухарь. К слову, ее горе-муженек появлялся во дворце крайне редко, а если и появлялся, то на пару дней. Он лишь «щедро» сообщил, что у него важные дела в клане огня и поспешно сбежал откланялся. Иона много раз просила взять ее с собой, но Хак всегда наотрез отказывался по непонятным причинам, никак не аргументируя свое решение. Принцесса много раз пыталась сбежать, схитрить, охрану обойти, но в одиночку это провернуть никак не удавалось. Если в той жизни покинуть дворец помогал либо Хак, либо Су-Вон, то теперь она была совершенно одна, и помощи ждать было не от кого. Кстати, о самом кузене девушка ничего не смогла узнать. Совсем. Он как будто канул в воду или не существовал вовсе. Ни на один вопрос никто не давал внятного ответа и все, что касалось Су-Вона, было покрыто завесой тайны, притянутой за уши. Все перевернулось с ног на голову. Желание сбежать разгоралось сильнее каждую ночь, потому что её постоянно мучали кошмары. Несколько дней назад даже кричала в темноту, проснувшись от очередного липкого сна. С ещё закрытыми глазами девушка рыскала руками вокруг себя, думая, что она спит в палатке, а на расстоянии выдоха лежит сильный Громовой Зверь. Он защитит, укроет, прогонит любой кошмар. Сердце корчилось, стонало в колючих тисках; глотку раздирал песочный комок, не давая сделать вдох. Привычка искать Хака сразу после пробуждения никуда не исчезла, даже спустя время. Рядом никого не было. Тогда девушка выбежала во двор в чем была, упав на колени перед луной. Она рыдала в голос, дрожащими руками перемешивала траву с землёй, и в отчаянии обращалась к серебряному ореолу луны. Срывала завязки, вопила громко, пытаясь докричаться до неба, богов-драконов или самого Хирю. Иона ничего не могла понять. Ей так хотелось вернуться домой, коснуться теплой руки Хака, увидеть всех Драконов и Юна. На утро после таких выходок шептался весь дворец, а королевский лекарь невзначай прописал успокоительные травы. — Почему я жива?! Почему я здесь? Небо, скажи мне! Но никто не отвечал. Небеса молчали. После той ночи Иона твёрдо решила действовать. Хватит молча сидеть в замке и ждать непонятно чего — проблемы Коуки никуда не исчезли. В этом мире Сувон не стал императором, значит страна до сих пор страдает, живёт в нищете и стоит на грани раскола. Больно признавать, но отец не справлялся с ролью правителя, поэтому она должна быть мудрой, сильной; решить проблемы своих людей, спасти, помочь тем, кто нуждается, ведь она их принцесса. Это ее ответственность. Даже если работу придется делать только своими силами и лезть в самое пекло одной. Была одна мысль, что вселяла веру в девичье сердце. А что, если в этом мире существуют четыре дракона? И священник Иксу тоже? Ясно одно: ответы на эти вопросы она сможет получить только после того, как покинет дворец. Сбежать из замка не получается, значит нужно действовать по-другому. Тренироваться, стать сильнее и доказать Хаку, что она не бесполезная обуза. Согласно ее хитрому плану, он должен признать ее силу и взять с собой. А затем она сбежит. В сердце, подобно летнему дыханию ветра, теплилась надежда. Иона решительно захлопнула книгу, не дочитав тех самых двух страниц. Мысли спутались в большой комок разноцветных нитей, мешая концентрироваться на чем-то одном — все равно ничего не запомнит в таком состоянии. Клокочущее сердце внезапно напомнило, что Громовой Зверь скоро вернётся. Он доложил Императору о завершении миссии в клане огня, и это означало его скорый возврат во дворец Хирю. Вспомнив о Хаке, девушка инстинктивно сжалась, согнув пальцы в кулак, что заметно оцарапали кожу ногтями. Опозориться перед ним завтра, стратить, упасть в грязь лицом — нельзя. Девушка чуть прикусила губу, а в фиалковых глазах вспыхнул огонёк решимости, сердце ускорило ритм. Она должна убедить Хака, должна склонить его на свою сторону во что бы то ни стало. Завтра нагло выйдет на утреннюю тренировку королевских солдат и покажет свою силу. А для этого нужно работать ещё больше, сильнее. Иона встала из-за стола, положила ветхую книгу обратно на пыльную полку, и с мыслью, что здесь нужно будет прибраться, пошла свои покои. Ночь уже наступает на пятки, темнотой шепчет прямо на ухо, просит в руки оружие взять. Снова. И секрет, о котором Император Ил никогда не узнает, она сохранит под своим черным покровом.

***

Эта ночь выдалась на редкость светлой из-за чистого неба без единого облачка. Синие глаза скользили по чёрному полотну, осторожно считали звёзды. Душа отдыхала, дышала мерно, наслаждалась живописной картиной из горящих огней; складывала тучные мысли в порядок. Мужчина подогнул уставший от своего веса локоть и лениво опустился на спину, потирая затекший бок, в котором уже плясали мушки. Да, лежать на крыше не удобно. Однако, уверенность в том, что тут его точно никто не найдет, была существеннее, чем черепица под мягким местом. Громовой Зверь вернулся во дворец Хирю немного раньше, но об этом предпочел умолчать, страстно желая отдохнуть в одиночестве. Дело было сделано — ни единая душа в замке не была в курсе о его раннем возвращении. Хак лежал на крыше уже минут сорок. На улице царила глубокая ночь, погружая мир в густую темноту; тишину нарушали редкие, но свежие выдохи ветра; одинокий фонарь где-то внизу освещал двор замка. Хак прикрыл глаза и завел руки под голову, наслаждаясь долгожданным моментом отдыха. Расслабиться получается редко, учитывая последние месяцы — проблем в Коуке становилось больше с каждым днем. Не так давно воочию наблюдал за голодными детьми в клане огня, что за горбушку хлеба дрались на смерть. Он был шокирован. Бедность, разруха, деревни, кишащие болезнями, которые нужно было приводить в порядок. Хак работал на износ, не жалея себя, с неизвестной тяжестью на плечах и тягучим желанием забыться. Мужчина глубоко погрузился в минувшие дни, позволив себе задремать, крепкий сон приходил к нему редко. И тут откуда-то снизу послышался свист, затем глухой звук, напоминающий удар. И ещё один. И ещё. Мужчина лениво открыл глаза, окинул всевидящим взглядом двор, но так никого и не нашел. Любопытство взяло верх, и Хак, чуть приподнявшись на локтях, заметил деревянную круглую мишень с расчерченными отметками и красным центром. В потрёпанном дереве торчало несколько стрел, попавших в середину. Громовой Зверь затаил дыхание, когда ещё один наконечник звонко вписался точно в красную отметку. Неплохо. Хак даже мысленно присвистнул от удивления. Что за меткий стрелок завелся на территории дворца? Неужели кто-то из охраны? Странно, ведь у солдат есть свое место и время для тренировок. И получается, вместо того, чтобы спать и набираться сил, этот кто-то стреляет сейчас. Если у этого человека ещё хватает духу выпускать стрелы по ночам, значит дневные тренировки были слишком лёгкими, что требуется исправить немедленно. В синих глазах заплясали чертики, а губы искривились в недоброй ухмылке. Посмотрим кто ты и с чем тебя едят. Громовой Зверь уселся на своем месте, окидывая взглядом двор, но даже его роста не хватало, чтобы увидеть всю картину из-за характерной формы крыши. И тут его дыхание перехватило, а глаза от удивления распахнулись широко-широко. Хак четко увидел хрупкие плечи в мешковатом плаще, и красные волосы, вихрящиеся на ветру, словно языки горячего пламени. Такой цвет волос… Есть только у одного человека. Девушка подошла к мишени, обхватила ее своими тоненькими ручками и потащила вперёд. Видимо, она решила увеличить расстояние выстрела. Это она стреляла? Но откуда она знает как, кто ее научил? Как она вообще смогла натянуть лук своим маленькими руками? Любопытство и ещё какое-то непонятное чувство шептали на ухо, чтобы он спрыгнул вниз и прекратил это. Вдруг поранится, или вообще ненароком кого-то пристрелит? Но когда принцесса резко обернулась в его сторону, Хак инстинктивно дернулся, удачно скрываясь в тени. Он не решился подойти к ней. Да, негоже девчонке держать в руках оружие, наверняка, она тренируется ночью, чтобы король не узнал. Но это не его ума дело. И девушка ушла на свое место, туда, где взглядом ее не достать. Через несколько секунд вновь послышался свист и стрела снова вонзилась четко в центр, с силой проткнув ветхое дерево насквозь. Поразительно. Но Громовой Зверь так и не увидел, кто именно стреляет. Вдруг это и не она вовсе? Мужчина бесшумно встал, несмотря на свой внушительный рост, и рысью прошёлся по крыше, не издав не единого шороха. С этого места ему видно все. И Хак, перестав дышать, может только завороженно наблюдать за изящными движениями острых локотков, не в силах пошевелиться. Тонкие пальцы крепко натягивают тетиву, а блестящие глаза смотрят в одном направлении с вытянутым указательным пальцем, что прижался к рукояти лука. Мгновение, и девушка попадает не в красную отметку, а точно в хвост стрелы, что была выпущена минуту назад. Наконечник с хрустом рассекает деревянный стержень и вонзается в дерево. От увиденного у Хака сжались лёгкие, изумлённый вопль застрял в горле, а зрачки в удивлении сузились до размера маковки. Ещё немного, и он бы от шока свалился с крыши, но вовремя смог взять себя в руки. Переведя дыхание, Принцесса обернулась и зыркнула точно в то место, где пару минут назад сидел Громовой Зверь. Неужели заметила?! От этого пробирающего взгляда по спине прошёлся зимний ветер. В горле пересохло, выдох не сменился вдохом, а сердце так и норовило выскочить. Хак впервые запаниковал: не хотелось, чтобы принцесса увидела его. Неприятное чувство с примесью стыда и ещё чего-то странного разливалось по венам вместе с кровью, заставляя ладони потеть. Постояв на месте пару минут, Иона так же резко повернулась обратно и продолжила свою тренировку. Сильнее, нужно быть ещё сильнее. Громовой Зверь с облегчением выдохнул. Ещё бы чуть-чуть… Иона отошла назад на десять шагов и, перехватив лук поудобнее, снова выстрелила. На этот раз стрела вошла рядом с серединой, но в центр так и не попала. Девушка скрипнула зубами. Затем выстрелила ещё. И ещё. Семьдесят четыре. Семьдесят пять. Хак завороженно следит за ее изящными движениями, не в силах сдвинуться с места; он считает количество выпущенных стрел. Девяносто девять. Сто. Кто ее этому обучил? Самоучке никогда не достичь такого уровня. И тут воображение нарисовало рядом с Ионой мужика сомнительного происхождения, что прикасался к ней своими лапами во время уроков по стрельбе. Нет, похоже на бред сумасшедшего. Внутри что-то заныло и одновременно вскипело от возмущения. Странное чувство, не знакомое, не приятное. Сто сорок два. Сто сорок три. Ее движения не совершенны, но очень близки к этому. Меткие, ловкие, быстрые, продуманные. Откуда в этих маленьких руках такая сила? Откуда такая осознанность? Сто восемьдесят семь. Сто восемьдесят восемь. Она делает паузу на несколько минут, чтобы перевести дух. Отдышавшись, вновь натягивает тетиву с той же крепостью и выпускает стрелу, что следует точно горящему взгляду. На секунду Хак ловит себя на желании встать перед мишенью и получить выстрел, лишь бы увидеть искры пламени в ее глазах. Сто девяносто девять. Двести. Принцесса останавливается. Она жадно хватает воздух и чуть опускается вниз, положив ладони на свои ноги. В глазах потемнело от усталости, а тело начало потряхивать из-за напряжения перетруженных мышц спины, рук и ног. Сегодня она сделала хорошую работу, за что можно себя похвалить. Иона смахнула со лба бегущую струйку пота и пальцами, подобно гребню, зачесала назад слипшиеся волосы. Она стала чуточку сильнее, Хак бы непременно гордился ею. Девушка выпрямляется, когда дыхание более-менее становится ровным, и улыбнувшись самой себе, идёт вперёд, чтобы вытащить стрелы из деревянной мишени. И не замечает холодный взгляд синих глаз, в которых начал таять снег.