Для альбома

– Йоу, железка, скажи «сыр». Прежде чем он успел последовать инструкции, яркая вспышка заставила оптические разъемы в его глазах провести калибровку, веки моргнули, и комната снова попала в его поле зрения. Дейв стоял перед ним, опустив камеру и проводя большим пальцем по экрану на задней панели фотоаппарата. Не сказав ни слова, Дейв снова навел камеру, но на этот раз он был готов, когда палец Дейва щелкнул по кнопке. – ...Сыр? – медленно произнес Дирк, когда камера снова опустилась, Дейв фыркнул и усмехнулся. – Слишком медленно, бро, но ты заслужил стикер за старания. Дирк терпеливо ждал стикер, пока с разочарованием не понял, что это всего лишь крылатая фраза. Ну и ладно! Неважно! ...Когда его отец вернется из магазина, он попросит у него один, чтобы испытать на себе человеческий ритуал обмена клейкими листовыми знаками признательности. – Зачем ты меня фотографируешь? – осведомился Дирк, когда Дейв начал крутиться вокруг него, быстро щелкая кадр за кадром. – Для моего альбома. Я, словно ниндзя, вел тайную съемку всё Рождество и заполучил кучу беспристрастных снимков всех, кто там был, но, оглядываясь назад, я вдруг понял, что у меня все еще нет фотки Дирка, чел. А в альбом мне нужны все. – В чем цель данного альбома? – с любопытством спросил он, наблюдая, как пальцы Дейва проворно прыгали по сенсорному экрану, когда он ковырялся с настройками и проверял снимки. – Цель? Не знаю. Память, наверное, – Дейв продолжал говорить, снова танцуя вокруг него, его голос иногда звучал приглушенно, когда он менял положение рук. – В смысле я сделал кучу фоток своего первого Рождества вдали от этой дерьмовой дыры, ну ты знаешь, когда я впервые встретил своих интернет-друзей. Другие мои друзья? У меня уже миллион гребаных фоток с ними, почти что детальный отчет всего, что мы делали, клянусь, у меня даже есть специальный раздел только для моего первого дня в настоящей школе с настоящими детьми, и моих первых свиданий с Тавом и Рэз, и... м-да. Дейв наклонился ближе, и Дирк немного отодвинулся, все еще не понимая, что он чувствовал, когда кто-то кроме Джейка находился так близко к его лицу. – Плюс там слишком много Бро, потому что этот ублюдок слишком долго был главным человеком в моей жизни. Первым снимком, который я сделал, было его размытое самодовольное лицо, и моим последним дополнением в альбом стало то же самое самодовольное лицо с синяками, которые я подарил ему на Рождество, потому что я охрененно крут, а он временами слишком самодовольный мудак. – Временами? – Все время, – Дейв усмехнулся, а затем небрежно махнул рукой. – Наверное, я просто... фотографирую те моменты и вещи, которые мне нравятся. Съемка – одно из моих любимых занятий. Лучшие кадры, которые что-то значат для меня , входят в альбом. Великолепные снимки моего собственного лица я вешаю в своей комнате, чтобы напомнить миру, какой я, черт возьми, прекрасный образец совершенства. – Я – часть того, что тебе нравится? – Ага, типа того. Играет на руку, что ты выглядишь, как один из тех забавных андроидов из аниме. Глаза Дирка заблестели, а улыбка расползлась по лицу, камера мгновенно вспыхнула, когда Дейв попытался поймать выражение его лица. Вскоре последовало еще несколько быстрых снимков. Он никогда не устанет слушать, как Дейв называет его классным, или крутым, или говорит, что он нравится ему. Дейв был первым человеком после Бро, с которым он общался в этой форме. Первым человеком, который принял его, как Дирка, с его собственным телом, голосом и разумом. Он был первым, кто проводил с ним время, веселился, задавал вопросы, смеялся, первый, кто дал ему шанс. Он чрезвычайно ценил его. Единственной нерешенной проблемой отсавался вопрос, как его называть. Очевидно, что они не были братьями, учитывая его решение рассматривать Бро в качестве отца. Согласно проведенному сканированию у старшего Страйдера был только один биологический ребенок, и он сомневался, что увидит его снова в ближайшее время. Было как-то неправильно думать о Дейве, как о дяде. Несмотря на детскую личность, заложенную в нем, у Дирка все еще был более высокий психологический возраст, что делало эту мысль крайне неловкой. На самом деле думать о нем, как о семье, в принципе казалось странным. Он так много времени провел только с Бро, что его представление о семье стало ограниченным и фиксированным. Он предположил, что может считать его приятелем. Они были на уровне приятелей, что делало этот термин приемлемым. Только если они не перешагнули его? Дирк не был уверен, где проходит граница, поэтому, поразмыслив с минуту, он откашлялся и спросил: – Дейв, мы друзья? – тихо спросил он, нервно пробегая пальцами по сочленениям другой руки. Дейв взглянул на него, не поднимая головы от экрана, его красные глаза, выглядывающие поверх солнечных очков, прошлись по лицу Дирка. – ...Ну, думаю, ты достаточно крут, так что я мог бы впустить тебя в завидный внутренний круг корабля дружбы Страйдера; уровень одобрения, которого мало кто может достичь в этой жизни. Ступенью выше лишь луна моей жизни. – Это значит «да»? Красные глаза закатились и снова уставились в экран. – Это значит «да». Дирк улыбнулся шире, сцепив руки на коленях. У него есть друг. Настоящий человек в настоящей жизни хотел дружить с ним. – О бог мой, – Дейв сделал еще один снимок, почти улыбнувшись в ответ. – Я-то думал, это Джон милый, срань господня. Ты похож на гребаного щеночка. – Это хорошо? – радостно протянул он. Дейв хихикнул и кивнул. – Тогда я рад, что похож на гребаного щеночка. – Нет, нет, убери гребан... Ну ты понял что, неважно. Хочешь взглянуть, что получилось? Дирк сразу же согласился. Дейв подошел и присел рядом с ним, держа экран так, чтобы ему было видно. Парой нажатий он вывел на экран длинный поток фотографий и начал пролистывать их, по очереди комментируя каждую. Дирк просто лучился от счастья, глядя на них. Он редко рассматривал себя в зеркале, поэтому было особенно приятно увидеть свое тело и напомнить себе, как он выглядит. Насколько полным эмоций было его лицо. Каким уникальным он был на самом деле. – Что это за маленький квадрат? – спросил он, после того, как они просмотрели несколько снимков, и указал на белый контур вокруг его головы. Дейв фыркнул. – Система распознавания лиц. – Она знает, что это мое лицо? – Ну да, она захватывает все, что имеет человеческие черты. Черт, если бы стена выглядела, как лицо, она бы сканировала и ее. Имеет человеческие черты. Дирк тихо хлопнул в ладоши. – Ты все еще насилуешь мою камеру, чувак, она ворчит на твои красные глаза на каждой фотке, – Дейв нажал на кнопку, и внезапно его ярко-красные глаза стали какими-то грязно-коричневыми и будто кровоточили. Дейв захохотал. – Срань господня. Мне нужен специальный режим для тебя. Нет, чувак, его глаза и должны быть такими. Дирк почувствовал облегчение, когда Дейв провел пальцем по фотографии и вернул все, как было. Он решил, что ему нравится собственная улыбка. Он был больше похож на Дейва, чем на Бро, расплываясь в улыбке от уха до уха и надувая округлые щеки. Снимки получились очень живыми. Ему нравилось выглядеть живым. – Я хочу напечатать это дерьмо. Раньше я все время пользовался проявочной, но химикаты начали выносить мне мозги, так что теперь я хожу туда только по особым случаям. Хочешь помочь? Раньше ты вроде как только сидел рядом. – Я сидел в интернете внутри своей головы. – Мило. – Твой комикс... озадачивает, но каким-то образом захватывает своей нелогичностью. – Приму это за комплимент, бро. А теперь пошли. Пора резать и клеить, как будто мы дошкольники, это дерьмо будет выглядеть как самая отстойная в истории фотожаба, сбежавшая из интернета, когда попадет в мой альбом. Дирк бодро пошел за ним, не переставая улыбаться навстречу сверкающему дню.

.:.

(Той ночью, придя домой, Бро получил блестящую золотую звезду на грудь). (Он с гордостью носил ее на протяжении всей недели).