Via mortis. Black protector

Что этот несносный герой себе позволяет? Он совсем обалдел?! Думает спас магическую Британию — значит ему всё можно? Причёска ему не нравится, Седрик ему не нравится…. Что он в следующий раз выкинет? А может Гарри просто ревнует? Нет…. Это бред. Или не бред? Нет, он на ловца когтеврана, Чжоу Чанг, заглядывается, сама видела. Не нравится она мне. И я ему, между прочим, ничего не говорю, хотя каждый раз, когда он на неё пялится, хочется ему очки запихать в…  — Джинни! Джинни! — в мою дверь усиленно забарабанили.  — Драко, не выбей мне…  — Началось! Поттер мигом вылетает из головы. У тёти начались роды! Что-то рановато… надеюсь всё хорошо. Я, вроде, ничего такого не сделала…. Так стоп! Началось! В спальню нас, разумеется, не пускают, поэтому я, Драко и дядя Сева, специально примчавшийся из Хогвартса, устраиваемся в малой гостиной и ждём. Где-то час мы сидим в нетерпении, потом до нас доходит, что этот процесс быстро не происходит. Что ж нужно себя чем-то занять, для приличия. Крёстный откуда-то достаёт шахматную доску, и мы начинаем играть. Хотя игрой это назвать очень сложно… Драко, как сова на насесте сидит в кресле напротив двери. Он сейчас действительно похож на своего филина — Стикса, такой же потерянный и взъерошенный. А когда начинает потихоньку раскачиваться из стороны в сторону, так вообще не отличишь. Крёстный совершенно не следит за игрой, что, правда, не мешает ему отлично играть, я в последний момент успеваю спасти своего короля от неминуемой гибели. Вот я их обсуждаю, а сама выгляжу не лучше, в серебряном кубке ловлю своё отражение. Ужас! Бледная как привидение, после погони за этой глупой крысой вся лохматая, фигуры в руках дрожат как пьяные. Где-то к девяти к нам заводят дядю Люциуса. Вид у него… непривычный. Глаза такие большие-большие, будто вот-вот выкатятся, на щеках розовые пятна, взгляд рыщет по комнате в поисках чего-нибудь горячительного. Он садится на самый уголок дивана в ту же позу, что и брат. Теперь гостиная превратилась в самую настоящую совятню. Ближе к двенадцати дверь открывается с тихим скрипом. Драко и дядя Люциус вскакиваю как ужаленные, но вместо колдомедика, в нашу импровизированную совятню просачивается Мерлин. Дядюшка и брат тут же усаживаются на свои насесты. Ложная тревога. Мой красавец грациозно шествует прямо ко мне и, запрыгнув на колени, мгновенно засыпает. Я, к слову, тоже спать хочу! Но как тут уснёшь? К пяти часам утра, когда светло-голубые шторы уже просачивались первые солнечные лучи, в комнату зашла колдомедик, сообщив, что мы можем навестить тётушку и малышку. Сон как рукой сняло. Все бодро вскочили с насиженных мест и бросились в спальню. Там на кровати лежала уставшая, даже измученная тётя, в руках она держала маленький свёрток.  — Нарци… — тётя шикает на новоиспечённого папашу и прикладывает палец к губам.  — Она уснула. Подходите ближе. Только тихо! — грозно прошептала крёстная. Тихо-тихо мы подкрадываемся к кровати. Дядя сразу усаживается сбоку от тёти Цисси и заглядывает в свёрток. Мы с Драко немного дерёмся за место с другой стороны. Однако, пока мы выясняем отношения, вакантное место с непроницаемым лицом занимает дядя Сева. Хитрый летучий мышь!  — Драко, Джин, идите сюда, — так же шёпотом подзывает нас тётя. Она аккуратно, чтобы не потревожить бесценный свёрток, наклоняется вперёд и демонстрирует нам маленькую Кассиопею. С восторгом разглядываю маленькую, похожую на гномика будущую крестницу. Вся розовая, морщинистая, на головке несколько золотистых кудрявых прядок. Вроде не назовёшь красивой, но что-то есть в этом маленьком новорождённом человечке.  — Что-то она на человека не похожа, — разочарованно выдаёт брат, за что получает локтём по рёбрам от меня.  — Всё, идите спать! Вам через несколько часов в школу ехать! — шикает на нас крёстный. Спасибо братец!

***

— Джинни! — первое, что слышу на платформе — взволнованный вскрик подруги. Будто котелком по голове, честное слово!  — Мерлин, Гермиона, не надо так орать, — сипло отвечаю ради приличия. — Ты что ночью делала?  — Ждала рождения крестницы, — несмотря на страшное желание уснуть прямо на платформе, при упоминании маленькой Кассиопеи, губы сами собой растянулись в улыбке.  — Поздравляю! Маленькая Кассиопея родилась первого сентября? Здорово!  — Ничего хорошего, Гермиона, бедный ребёнок будет вынужден уезжать на день рождения в школу, — рядом возник Рональд. — Джинни, может, тебя до купе проводить? Ты спишь на ходу!  — М?  — Всё с ней ясно, — заметила Гермиона. — Рон, подожди Гарри, а мы с Джинни поищем купе.  — Хорошо, — наверно Рон хотел с нами, но решил не спорить с Гермионой. Все купе оказались заняты, хотя Мерлин умудрился найти купе, где одиноко спал какой-то мужчина. Там и разместились. Джинни наплевав на чужого, сразу увалилась на сидение рядом с Гермионой, и задремала, уложив голову на плечо подруги. Не проспав и минуты, она подскочила от резкого звука.  — Гарри! — злым шёпотом осадила его Гермиона.  — Ой, а что кто-то спал? — ах ты очкастый гавнюк! Джинни недовольно фыркнула и демонстративно отвернулась от Поттера. И чего он нагнетает обстановку? Кто виноват, что у него очередной непонятный бзик? Точно не она.  — Кроме Джинни, здесь, между прочим, ещё человек, — заметил Рон. — Кстати, кто это? — Профессор Р. Дж. Люпин, — откуда Гермиона всё знает? — Ты всегда всё знаешь! Откуда ты всегда всё знаешь? — вот за что люблю Рона, так за то, что он всегда хорошие вопросы задаёт.  — На его чемодане написано, — правда? Лениво приоткрываю один глаз и встречаюсь взглядом с Гарри. Что во мне такого смешного? Почему он так улыбается? Ой, у меня волосы на глаза упали. Ах, вот в чём дело! Смешно я наверно с сонными глазами и волосами на лице выгляжу. Пока убирала злосчастные пряди, Поттер демонстративно уставился в окно. Показалось наверно.  — Интересно, а что он будет преподавать? — так, Рон забудь про предыдущий комплимент.  — Защиту от тёмных искусств, Рон. Что ещё? — Гермиона, к слову, разделяет моё мнение. По защите у них уже сменилось двое преподавателей. Один погиб в конце первого курса, второй, после истории в Тайной Комнате, сложил полномочия добровольно и уехал куда-то заграницу. Все студенты и родители-то знали, что он пытался сбежать из Хогвартса, когда… так не надо об этом думать.  — А он сможет? Судя по виду, он сам под заклятием, — засомневался Рон.  — За одного битого двух небитых дают, Рон, — поспать мне не удастся. Лучше поучаствую в разговоре. — Гермиона, что у тебя в корзинке? Дело в том, что мой любимый мальчик, я про Мерлина, разумеется, активно обнюхивал её корзинку, а та гортанно мяукала в ответ.  — Ой, я же тебе не успела рассказать! Смотри, какую я купила лапочку! В корзине оказался облезлый рыжий кот с приплюснутой мордой и кривыми лапами. Лапочка? Я чего-то не понимаю? Я, конечно, знаю, что у Гермионы слабость к рыжим «лапочкам», но одно дело вполне себе милый рыжеволосый мальчик, и совсем другое — это чудище!  — И как зовут эту, с позволения сказать, лапочку?  — Живоглот! Тем временем мой Мерлин решил всё-таки познакомится с новым зверем в нашей компании. Сначала оба недоверчиво обнюхивали друг друга, наматывая круги по полу купе. Безопасности ради, мы подняли ноги на сидения. Коты тем временем тихо зашипели друг на друга.  — Джинни! — взвизгнула Гермиона, порываясь вмешаться. — Не смей! — хором с Роном воскликнула Джинни.  — Они сами разберутся, — как-то неуверенно заметил Гарри, отползая ближе к стенке. Одно дело сражаться с Волан-Де-Мортом, другое разнимать разъяренных котов. Тем временем шипение раздалось ещё громче. Дальше произошло необъяснимое. Оба зверя резко вскинули головы на Рона. Мальчик попятился к спинке сидения. Коты зашипели и одновременно бросились на рыжика.  — Ааааа!  — Рон!  — Мерлин, нельзя!  — Живоглот! Девочки кинулись отдирать своих котов, Гарри, чем мог, пытался помочь, но звери вцепились намертво.  — Мерлин, а ну иди сюда! — строго воскликнула Джинни, отходя к выходу. Мерлин, как воспитанный кот, всё-таки оторвался от Рона и с виноватой мордой подошёл к хозяйке. Джинни демонстративно открыла дверь купе, и показала провинившемуся зверю на выход. Тот незамедлительно вышел, но никуда не ушёл, а устроился перед дверью, обратив тоскливые глазищи на слизеринку. Тем временем Гарри и Гермиона общими усилиями оторвали от Рона Живоглота. Гриффиндорка тут же запихнула это чудище в корзину.  — Коллопортус! — пусть посидит в корзине. Развёл тут!  — Зачем? — возмутилась Гермиона.  — Он чуть Рона не задрал, Гермиона! Ещё и моего надоумил пособничать, — уверенно произнесла Джинни, усаживаясь рядом с рыжиком. — Ты цел?  — Вроде, — пробормотал Рональд. — Они только Коросту перепугали. Правда, его нагрудный карман отчаянно трясся. Бедная крыса! Хотя вроде крови нет, значит, она цела. И слава Мерлину!  — Слушайте, а у этого Люпина крепкий сон, — заметил Гарри, усаживаясь напротив Джинни, рядом с Гермионой.  — Ладно, это не важно. Что ты хотел нам рассказать, Гарри? — спросил Рон. Дальше Гарри поведал, что мистер Уизли рассказал о Сириусе Блэке, что он пожиратель, и что сбежал он для того, чтобы убить Гарри. Поттер даже в школу не приехал ещё, а уже влип, вот как так? Хотя стоп. Может дядя тоже хочет её от Блэка уберечь? Хотя это бред, Драко же он разрешение подписал. Да и что Блэку иметь против меня лично? Я ведь наполовину сама Блэк. Рон сидел, как громом поражённый. Гермиона прижимала ладонь к губам.  — Надеюсь, у тебя, Гарри, хватит ума не выслеживать этого психа, — пробормотал Рон. — Блэк ведь хочет тебя убить.  — Значит, Сириус Блэк из-за тебя сбежал из Азкабана, Гарри… Ты должен быть очень… очень осторожен. Не ищи себе неприятности.  — Я их не ищу, они сами меня находят. В этом мы с Джин похожи. Джин? А ведь, правда! Будь я на месте дяди, позволила бы я своей племяннице, зная, как ей везёт на неприятности выходить за пределы школы, когда на свободе гуляет страшный маньяк? Нет! Вот в прошлом году ведь ничего беды не предвещало. Бабушка померла, вроде опасности нет, а тут на тебе. Хотя почему нельзя это мне объяснить? Я бы всё поняла! Или нет?  — Джинни! Земля вызывает!  — Не маши своими ручищами Рон, сквозняк разводишь. Дальше мы сменили тему. Рон и Гермиона начали обсуждать Хогсмид и его достопримечательности. Мы с Гарри молчим. А он-то чего глаза опустил? Неужели ему тоже запретили? Но спросить ничего не успеваю, на пороге появляются Уоррингтон, Эйвери и Забини. С каких пор этот выскочка спелся со старшеклассниками?!  — Ой, здравствуй, золотце! — и тебе привет, слизняк. — А где ты своё шикарную косу потеряла?  — Не твоё дело, Забини, — можно я его заколдую? — Что тебе тут нужно?  — Да, вот захотелось навестить дорогую подругу, и спросить о смене имиджа.  — Вали, пока цел, Забини! — Гарри, я сама с ним разберусь!  — Ой, шрамоголовый, проснулся. Не лезь не в своё дело, Поттер!  — А ты не затыкай ему рот! Пошёл бы ты к салазаровой бабушке! — и Рон туда же!  — Уизел! А я-то думал, ты со своей семейкой в Египте останешься. Твоя мать-то не померла с радости? — ах, ты гад! Рона перехватила Гермиона. Хрупкая гриффиндорка буквально повисла на нём. Гарри, сверкая глазами, закатывал рукава. Надо самой действовать.  — Остолбеней! — Забини вылетел из купе. Теперь остались двое.  — Экспеллиармус! — так теперь что ты сделаешь, Джинни? Гарри с кулаками явно не помощник. Его самого от этих юных недопожирателей спасать надо. — Может, вы извинитесь и свалите отсюда? — За спинами слизеринцев стояли Седрик и его друзья с палочками наизготовку. — А перед этим отдадите мисс Лестрейндж её палочку? Уоррингтон и Эйвери, взвесив силы, поступили именно так, как посоветовал Седрик. Не забыв с нашего порога тело Забини убрать, мило с их стороны.  — Спасибо, Седрик, — что бы мы тут без него делали?  — Обращайся, Джинни, — улыбнулся Седрик, закрывая их дверь.  — Милый, а кто это, Джинни? — по лицу Гарри вижу, Гермиона, что он с тобой не согласен. Ну чего он бесится? Седрик и вправду милый.  — Это дружок, Джинни, — зло пробормотал Поттер. Да что с ним такое?  — Гарри, что на тебя…  — А этот профессор Люпин вообще жив? Он не проснулся даже после этой потасовки? — правильно, Рон, смени тему, не то я Поттеру его геройскую шею сейчас сверну!  — Он дышит, — поведала Гермиона. Вдруг поезд дёрнулся и резко остановился. — Нам ещё долго ехать, — заметила Гермиона, взглянув на мои часы. Гарри выглянул в коридор. В щёлку просочился Мерлин и взволнованно засуетился у моих ног. Пришлось его даже на руки взять. Чего он так испугался? Вдруг погасли все лампы, и поезд погрузился во тьму.  — В чём дело? — раздался за спиной взволнованный голос Рона.  — Ой! — вскрикнула Гермиона. — Рон, это моя нога! Что-то зашуршало. Рон протирал запотевшее окно, стараясь хоть что-то разглядеть. Почему так запотело окно? Это на улице так холодно, или в поезде? Судя по пару, срывающемуся с губ, в вагоне. Это не хорошо… Мерлин на руках был со мной согласен. Моего мальчика слегка потряхивало, время от времени он даже жалобно мяукал.  — Там что-то движется! — воскликнул Рон. — К нам спешат люди.  — Тихо! — профессор Люпин, наконец-то проснулся. Все замолчали. Слабый треск — и в купе задребезжал свет. В ладонях профессора зажёгся слабый огонёк, освещая усталое лицо. Глаза его, однако, были сосредоточенны и настороженны. А он не так стар, как показалось изначально, наверно ровесник дяди Севы. Но волосы почти седые. Для импозантности подкрашивает?  — Оставайтесь здесь. — Голос всё ещё сиплый после сна, но в нём отчётливо слышались стальные нотки. Он медленно встал, освещая себе дорогу слабым светом, и пошёл к двери, но та, опередив его, медленно открылась. Дрожащее пламя осветило упирающуюся в потолок фигуру, лицо которой полностью скрывал капюшон. Дементор! Что он делает в поезде?! Голова под капюшоном окинула наше купе. Взгляд ужасающего видения остановился на мне, от него пробрала сильная дрожь, да уж везёт как утопленнику…. В голове раздался ужасающий хохот Тома Реддла, тело окутал тот самый смертельный озноб, совсем как в Тайной комнате и снова перед глазами всё плывёт и дыхание перехватывает. Так надо вспомнить что-то хорошее! Надо вспомнить про друзей…. Рон и Гермиона… перед глазами окаменевшие фигуры с выражением ужаса на лице и остекленевшими, будто мёртвыми глазами. Гарри… неумолимо бледнеющий, неловко сползающий по стенке с кривым белоснежным клыком в плече… окровавленный рукав… холодеющая рука и белеющие губы. Нет! Счастливое воспоминание… счастливое воспоминания… А в голове набатом этот ужасный смех. Вдруг холод отступил, смех затих, умирающий Гарри исчез. Взгляд прояснился, и дышать стало значительно легче. Профессор Люпин прогнал дементора с помощью патронуса. Неужели у нас наконец-то будет нормальный преподаватель по защите? Потихоньку прихожу в норму, даже, кажется, соображаю лучше.  — Гарри! — кричал Рон. На полу между сиденьями почти такой же бледный, как в видении лежит Гарри. Волосы взъерошены, очки съехали на бок. На одно страшное мгновение кажется, что я снова в Тайной комнате…  — Чёрт возьми! Вскакиваю и нос к носу сталкиваюсь с профессором Люпином. Его глаза увеличиваются раза в два. Понятно… скорее всего он был знаком с моей многоуважаемой матерью. Может даже пострадал от её рук, может даже она ему эти ужасные шрамы оставила. Ну, класс и он у меня вести будет. Смотрит, будто привидение увидел, будто глазам не верит. Неужели я так на мать похожа? Хотя странно, смотрит он точно в глаза, но у мамы они карие, а у меня синие…  — Ты в порядке? — испуганный голос Гермионы возвращает к реальности. Перевожу взгляд на пол. Гарри пытается поправить очки, но мгновенно бледнеет, хотя казалось, что сильнее некуда, и покрывается холодным потом. Встряхиваю головой, надо на нашем герое сосредоточиться.  — Вот, ты мне объясни, Поттер. Как можно всегда во всё влипать? — причитаю я, поправляя его очки, чёлку и помогая Гермионе и Рону уложить Гарри на сиденье.  — А ты на себя посмотри, — через силу улыбается Гарри, даже лёгкий румянец появляется, так-то лучше. — Глаза на мокром месте, бледная как смерть, всю колотит, дышишь, будто стометровку пробежала только что. Краше в гроб кладут.  — Перестань! — шикают Рон и Гермиона хором, а я улыбаюсь как дура. Главное с ним всё нормально. Во всяком случае, сарказм снова с ним, как обычно.  — Всё с ним хорошо, ребята. Вон, язвит.  — Что это было? Где тот… который выл?  — Никто не выл. — Рон удивлённо покачал головой. Мы с Гермионой взволнованно переглядываемся. Может он сильно головой ударился? Крови, слава Мерлину не вижу, взгляд сфокусирован, вроде всё в норме.  — Но я слышал вой. Что-то громко треснуло, и все вздрогнули. Профессор Люпин разломал на части большую шоколадку.  — Держи, — он протянул Гарри самый большой кусок. — Съешь, и станет полегче. Профессор, избегая моего взгляда, неловкими руками подал мне шоколад. Почему сначала он меня разглядывает, а потом взгляд отводит? В чём дело? что со мной не так? Может и правда эти жуткие шрамы ему моя мать оставила? А отметины действительно страшные, во всё лицо, будто кто-то когтями драл. Интересно, кто так его?  — Вы не знаете, кто это был? — спросил Гарри Люпина.  — Дементор, — хором ответили Джинни и профессор. Оба тут же посмотрели друг на друга. Нет, ну и взгляд… точно, будто привидение увидел. Да что не так?! Гарри, Рон и Гермиона удивлённо смотрели на нас. Я сама в шоке, ребята…. Профессор Люпин первым оборвал визуальный контакт и скомкал упаковку от шоколадки.  — Ешь, — обратился мужчина к Гарри. — Вот увидишь, станет легче. Простите, я ненадолго уйду, мне нужно кое-что сказать машинисту. Люпин скрылся в коридоре. Провожаю его тяжёлым, удивлённым взглядом. Он смотрел на меня, будто не верил своим глазам. Так смотрят на человека, которого никак не ожидаешь увидеть. И будто смотрел на старого врага, который в тоже время самый дорогой и близкий человек. Так я бред несу. Это всё дементор. Надо мозги в кучку собрать.  — Гарри, ты и вправду в порядке? — тревожно переспросила Гермиона. Ой! В руках растаяла шоколадка. Я про неё и забыла.  — Держи. Как же я люблю Рона! Вот кто всегда знает, что мне нужно. Беру платок и благодарно улыбаюсь. Это рыжее недоразумение краснеет и тоже улыбается. С сидения раздался недовольный тихий кашель, как же мы же от распрекрасного героя отвлеклись!  — Я так и не понял, что произошло.  — Ты понимаешь… этот дементор тут осматривался, сначала его Джинни заинтересовала, но ни с того ни с сего он на тебя переключился.  — Ага, ни с того ни с сего, — хмыкнул Рон. — Эта тварь на Джин начала двигаться и Гарри тут же вскочил и что-то ему сказал. Вот дементор на него и переключился. Правда? Поттер краснеет и отводит взгляд. Значит точно правда. Так он опять меня защищать надумал? Да как этому упрямцу объяснить, что я не принцесса из сказки?! Не надо меня спасать! Сама разберусь. Эх, жаль я не смогла с дементором справиться…. Тогда бы ни у кого никаких вопросов бы не возникло. Я ему ещё покажу, на что я способна.  — Ладно, это не важно. Что дальше было? — Гарри постарался быстро тему сменить. Правильно, молодец.  — Ты упал в обморок, — немного нервно ответил Рон. — Ты вдруг обмер, упал и забился…  — А профессор Люпин подошёл к дементору, вынул палочку, — таинственным голосом продолжила Гермиона, — и сказал: «Никто из нас не прячет Сириуса Блэка под мантией. Уходи». Но он не шелохнулся. Тогда Люпин…  — Использовал заклинание патронуса, чтобы изгнать дементора, и тот убрался восвояси — тихо закончила Джинни.  — Патронуса? Это же высший пилотаж! Откуда ты про эти чары знаешь? — удивился Рон.  — Меня и Драко крёстный этим летом обучить пытался. Не сказать, что у него вышло хорошо. Может профессор Люпин добьётся нужного результата?  — Не переживай, я читала о патронусах, — Гермиона в любой ситуации Гермиона…. — Это очень сложная магия, не все взрослые её выполнять могут, а вы несовершеннолетние школьники.  — Всё равно, крёстный говорил нужно счастливое воспоминание, но какой к Мордреду счастливое воспоминание, когда… Голос обрывается, опять накатывает всё, что пережили в Тайной комнате. Гермиона всё без слов понимает. Усаживает меня на сидение, вручает мне свой кусочек шоколадки и обнимает за плечи.  — Мне показалось, он с того света явился. — Рона передёрнуло, не глядя, куда садится, он уселся Гарри на ноги. Тот и не заметил. — Такой страх, будто никакой радости на этом свете не было и не будет. Повисла неловкая тишина. Все, судя по внешнему виду вспомнили всё, что пережили в те жуткие минуты. На меня, например, накатили «радужные» воспоминания о Тайной комнате…  — Но вы же не падали с сидений, — Мерлин, кто о чём, а сквиб о волшебной палочке. Ох, Гарри…  — Нет, — подтвердил Рон, кидая на друга обеспокоенный взгляд. Снова повисла тишина. Рон постукивал пальцами по сидению, смотря в потолок, Гарри не знал, куда руки деть и как-то неуверенно ёрзал на сидении, Гермиона слишком уж сильно сжимала мои плечи, но одёргивать подругу сил не было. Хотя я сама не в лучшем состоянии, сердце где-то в горле, всю трясёт, и этот могильный холод… да и выгляжу наверно, как Гарри любит говорить «краше в гроб кладут». В купе вернулся профессор Люпин. Остановился рядом с Гарри и ласково улыбнулся. Как будто на сына смотрел! На меня он так вряд ли когда-нибудь посмотрит.  — Съешь, пожалуйста, шоколад, он не отравленный, слово мародёра. Гарри откусил кусочек. По его щекам тут же разлился приятный румянец, и глаза снова засветились. Так-то лучше, а то на инфернала походил. Прямо посмотреть приятно.  — Через десять минут будем в Хогвартсе, — произнёс учитель, занимая своё место. — Ну как Гарри, полегчало? Стоп, а когда Гарри ему представился? А вдруг это Блэк под оборотным зельем и шоколад отравленный? Так, спокойно… отставить панику… Гарри когда вытирал пот откидывал чёлку, вероятнее всего он просто увидел шрам и сопоставил факты. Надо уже успокоиться! Я вообще какая-то нервная…  — Да, — судя по тону, Гарри тоже не понимает, откуда профессор знает, как его зовут. Моя школа, горжусь. Когда они наконец-то добрались до школы, компания разделилась. Рон за шкирку потащил Гарри в больничное крыло, Гермиону позвала к себе профессор МакГонагалл, Джинни направилась прямиком в спальню, глаза просто слипались, и она рисковала уснуть прямо в собственной тарелке. Только тёмноволосая голова коснулась подушки, девочка крепко заснула. Её не разбудили ни соседки, пришедшие с пира, ни увалившийся на неё посреди ночи Мерлин.