Via mortis. Black protector

— Джин, доброе утро! — неужели это человеческий, живой голос?! Или я уже с ума схожу? — Не притворяйся, что спишь, я же знаю, что это не так! Кто-то запрыгнул на её кровать и начал душить подушкой. Ну как кто-то, она легко узнала голос дорогого и любимого кузена, который в эту самую минуту пытался её убить. Но уснула она только под утро, какое-то жуткое, просто ужасное чувство страха не давало спать. А когда всё-таки сон пришёл ей снились кошмары, в которых Гарри один брёл с чемоданом по тёмной пустынной улице небольшого маггловского городка, а за ним тенью следовал огромный чёрный пёс, предвестник смерти — грим. Но это бред, правда? Вдруг с другой стороны кровати раздался громкий недовольный кошачий о, другим словом обозвать этот звук никак не получалось.  — Мерлин! — Джинни резко вскочила, скидывая Драко с постели. Кот с пола рванул к ней в объятия. Он страстно урчал и тёрся мордочкой о её щёки. Мерлин, как она эти дни без него жила?! Самый лучший мальчик! Всем до него, как до Астрономической башни. Я тоже скучала, очень-очень.  — Ты по коту скучала сильнее, чем по людям? — Драко умеет надувать губки? Эх, колдографа нет… Панси бы душу продала за это умилительное фото. Но ей бы я его, ни за что не отдала, а вот Тори…  — Иди, сюда, бука златоволосая! — Джинни широко улыбнулась и раскрыла объятья. Драко с сумасшедшей гримасой обнял сестру. Но уже через секунду на них обвалился балдахин, а за ним и хаус.  — Мерлин! — хором воскликнули дети. После этого началась нешуточная потасовка. Джинни дико хохотала, когда Драко умудрялся добраться до её боков и начинал щекотать, а мальчик пытался отбиться от ревнивого рыжего котяры. В итоге все оказались на полу, накрытые балдахином, простынёй, одеялом… всем, чем можно.  — Драко, Джинни! — о, а вот и дядя. Даже разговаривать с ним не хочу! Когда все выбрались, мистер Малфой смерил детей строгим взглядом. Джинни демонстративно на него не смотрела. Как он мог! Даже не разъяснил, за что под арест засадил!  — Драко, оставь нас.  — Но…  — Иди, — рыкнул дядя. Да что с ним происходит?! Он же в сыне души не чает. Драко тоже удивился поведению отца. Его левая бровь вздёрнулась на пару дюймов, но видя, что родитель не настроен разъяснять своё поведение, направился в сторону выхода. У самой двери он повернулся к Джинни и показал ей, что держит за неё кулачки. Девочка ему кивнула, и брат убрался восвояси.  — Джиневра, я всё обдумал и пришёл к выводу, — уже страшно… — Общение с… ну, ты знаешь, о ком я, тебя сильно расхалявило, поэтому я решил принять серьёзные воспитательные меры.  — Запереть меня в комнате на всю оставшуюся жизнь?! — как он может! За что? Нет, ему никогда не нравились мои друзья, но до этого мы просто не поднимали эту тему. Что сейчас-то не так?! — Или отберёте и сломаете мою палочку?  — Мы с Нарциссой решили, что ты не будешь посещать Хогсмид в этом году, — проигнорировав её выпад, продолжил Люциус. Джинни даже не нашла что ответить. Это… это просто… даже слов нет! От бессильной злобы кулаки сжимались и разжимались. Так не надо сейчас рот открывать, не то проблем не оберусь. Спокойно. Считаем до десяти. Раз, два, три…  — За. Что. Дядя. — Только не разораться, только не разораться. Спокойно. Может дядя меня испугается и объявит амнистию…  — За твоё безалаберное отношение к запретам и пренебрежение к правилам, — спокойный, как айсберг, потопивший Титаник. Ага, тогда я получается горе-лайнер? Не дождётесь!  — Хорошо, дядя, — ещё ни один корабль не шёл ко дну так гордо. — У вас всё?  — Да. Девочка с непроницаемым выражением лица протискивается мимо дяди, направляясь в собственную ванную комнату. Ей не удаётся увидеть виноватое и грустное лицо лорда Малфоя. На завтрак Джинни не пошла, спустилась только на урок к крёстному. Судя по всему, и он, и Драко уже в курсе её злоключений. Брат смотрел на неё с жалостью, а зельевар осторожно, ненавязчиво пытался залезть в её мысли. Ага, не дождётесь, сами научили этому противиться. Усиливаю ментальные щиты и выбрасываю крёстного из головы.  — Браво! Ты, я погляжу, в заточении времени зря не теряла, — улыбнулся крёстный и больше к этому не возвращался. Провели несколько дуэлей, заканчивающихся ничьей, пробежали километр, который плохо далась Драко, меньше надо было на завтрак есть, хомяк, потом уже приступили к патронусам. Вот и началось самое весёлое.  — Так, Драко, что такое патронус? — прямо как на зельеварении ей-богу! И взгляд тот же, методика преподавания та же.  — Патронус — магическая сущность, вызываемая заклинанием «Экспекто патронум», призвана защищать от дементоров, — оттарабанил брат.  — Хорошо, Джинни, как оно визуально выглядит? — крёстный принялся расхаживать из стороны в сторону.  — Сгусток белого тумана или определённая телесная форма, это зависит…  — Стоп! Драко.  — Это зависит от магической мощи волшебника и его опыта. Так же важно, какое воспоминание маг выбрал для вызова патронуса.  — Стоп. Джинни, что ты скажешь про воспоминания?  — Чтобы вызвать патронуса, одного заклинания мало, нужно счастливое воспоминание. Сильное воспоминание. Прежде чем произнести заклятье, нужно мысленно заново его пережить. Только тогда заклинание удастся.  — Неплохо, — снисходительно заметил профессор. — Прошу, приступайте к практике. Он взмахнул палочкой и по комнате начали летать тёмные призрачные фигуры. И это дементоры? Ладно, мы ведь только учимся. Пока так бы справиться. Теперь воспоминание. И какое достаточно сильное? Драко сбоку уже вовсю пытался вызвать патронуса.  — Драко, сначала подумай, потом палочкой маши! — рыкнул Северус. — Джинни, соображай резче! Тебя бы уже десять раз поцеловал дементор! Легко вам говорить! Сто пудов у вас есть универсальное воспоминание, которое вы всегда используете!  — Нет у меня универсального воспоминания. Это, к слову, не лучшая тактика. Со временем счастливые воспоминания могут нагонять тоску, а несчастливые — становиться счастливыми. Каждый раз нужно новое, в том-то и сложность. Как будто без этого, заклинание лёгкое. Так, хорошо. Получение письма из Хогвартса?  — Экспекто патронум! — даже лёгкого тумана нет! Нет. Покупка новой метлы? Мелочно. Дядя дарит маленького Мерлина? Нет, дядя временно ассоциируется с недельным заточением и запретом походов в Хогсмид. А я так мечтала с друзьями посидеть в «Трёх мётлах». Точно!  — Экспекто патронум! — из палочки вырвался бледненький белый туман. Уже что-то!  — Стоп! — оглушительно воскликнул крёстный. — Джинни, что ты вспомнила?  — Друзей, — девочка слегка покраснела.  — Слишком абстрактно. Думай лучше. Драко, понял в какой стороне искать?  — Ага, — пробурчал брат и направился в свой угол. Интересно его упоминание трёх гриффиндорцев обидело или бесится, что у меня получилось раньше, чем у него?  — И то и другое, Джинни, — это вторжение в личную жизнь! — А ты не теряй концентрацию! Чем бы ты ни занималась, старайся держать щиты! Легко сказать! И воспоминание подбери, и щиты держи! Я к ним не ещё привыкла, только неделю назад воздвигли и уже не ослабляй.  — Меньше возмущайся, лучше следи за концентрацией! Хорошо, хорошо. Мысленно возвожу стену, а за ней брожу по закоулкам памяти в поисках нужного воспоминания. Не то… не то… Мерлин, какой ужас!.. это явно не самое счастливое… а вот это можно попробовать. — Экспекто патронум! — белый туман стал ярче.  — Джинни, сужай круг! — Я не могу больше! Воевать на двух фронтах сложно! — так, дорогая, давай не будем беситься? — Я устала уже! Мы долго занимаемся! Джинни, зло сверкая глазами, обвела комнату. Брови Драко взлетели к волосам, крёстный тоже явно очень удивился. Ну, что?! Я не каменная, я тоже могу устать, меня тоже можно вывести из себя! Вы как сговорились все! Дядя непонятно за что наказывает. Тётя ходит вся такая цветущая, будто всё отлично. Крёстный вообще считает её железной леди, лишённой чувств и усталости. Драко смотрит, как гиппогриф на новый загон. Надоело!  — Джинни!  — Я уже тринадцать лет, как Джинни! — на том она вылетела из тренировочного зала со скоростью бешеного бладжера. На улице лил проливной дождь. Это немного приободрило и умерило пыл. Не надо было так себя вести. Они же не виноваты ни в чём. Но она реально устала! И дядя со своими наказаниями надоел, может завтра, он скажет, что не хочет её в Хогвартс отпускать! Ага, сейчас. Она скорее из дома сбежит и пешком в школу пойдёт, чем так просто позволит дяде это провернуть. Джинни медленно бредёт в сторону конюшни. Надо же друга проведать. После холодной улицы кажется, что там царит самая настоящая жара. Атмосфера сонная, ленивая. Как после сытного обеда.  — Гром, — тихо зовёт девочка друга. Конь выходит из тени и высовывает огромную голову, приветливо тряся ушами.  — Мальчик мой, как твои дела? — он ласково фыркнул в ответ, мол хорошо, как твои?  — Не лучшим образом. Представляешь, дядя на неделю запер меня в комнате, а теперь объявил, что не разрешает мне ходить в Хогсмид с ребятами, — конь удивлённо заржал.  — Я знаю, что это странно. Но пока могу только сказать, что я не хочу с ним разговаривать.  — А может лучше со мной поговорить, чем коня нервировать? — у дяди по ходу привычка, подкрадываться к ней в конюшне. Джинни даже не посмотрела в его сторону. Она сосредоточенно гладила по носу Грома.  — Почему ты сбежала с занятия? Северус недоволен. Я тоже. — Ах, вы недовольны?! А я так просто счастлива!  — И что вы теперь сделаете? Запретите мне ехать в школу?  — Джинни…  — Я вас не понимаю, дядя! Вы ничего не объясняете, только приносите мне «блестящие» новости. Я уже не знаю, чего от вас ждать. — Джинни!  — Джинни, Джинни, я знаю, как меня зовут, дядя! Плевать, пусть, что хочет с ней делает. Надоело. Девочка развернулась и ушла. Завтра разберётся с крёстным. Пусть, как хочет, так наказывает, хотя бы на этот раз она знает, за что огребёт. Отмахнувшись от всех вопросов, она сбежала в свою комнату, заперла за собой дверь и всеми известными заклинаниями отгородилась от вмешательства извне. Мерлин здесь, окна открыть она может. Всё остальное неважно.  — Мерлин! — кот поднял голову с подушки и удивлен на неё посмотрел. — Мне всё надоело! Она легла на кровать рядом с ним, зарываясь носом в мягкий золотистый мех. Кот, будто зная, что ей сейчас нужно, сложил на неё лапы, будто обнимая, и тихо заурчал. Так они пролежали до самой ночи. Где-то в полночь их разбудил настойчивый стук в окно. Букля!  — Мерлин, отпусти! — выбираясь из кошачьих объятий, бросила Джинни. — Девочка? Чего ты так поздно, что случилось? Что натворил твой негодный хозяин? Букля влетела в комнату, села на письменный стол и протянула Джинни лапу с письмом. Девочка сразу отвязала послание и погрузилась в чтение, позабыв на время про пернатого почтальона. «Джин, Сразу говорю, со мной всё нормально!» Начало уже не внушает спокойствие, хотя это объясняет, почему я весь день ходила взвинченная и срывалась на всех. «Я сейчас в Дырявом котле. Мои родственнички всё-таки меня довели, и я надул тётушку Мардж. Надул как огромный воздушный шарик.» О, Мерлин, скажи, что у меня дислексия открылась, и я читаю не то, что написано, пожалуйста! «Джин, поверь мне, у меня были на то объективные причины! Она меня довела! Слышала бы ты, что она говорила…. Ладно, я думаю, тебя сейчас не это волнует, расскажу при встрече. Меня не исключат и в Азкабан не посадят. Мне Фадж сказал. Представляешь, он меня в Котле встретил. Сказал, что всё нормально. У меня даже появилось ощущение, что он меня был рад видеть живым и здоровым, странно, правда? Теперь я до нового учебного года буду жить в Котле. Не прошу приехать, тебя всё равно не пустят. Что у тебя там с дядей, вы помирились? Ответь, пожалуйста, завтра, я жутко вымотался. Герой с памятью как у золотой рыбки P.S. Ты только не переживай, пожалуйста, всё действительно нормально.» Медленно, степенно в груди улеглось волнение, гложившее её весь день. Так, подробности завтра. Сейчас надо накормить Буклю и лечь спать.