Heroes and Villians

С самого утра Назгул был мрачен. Он не рисовал, не заваривал сборы Радагаста, не ругался с горе-музыкантом, даже не доставал грибы из кладовок. Он лишь сидел, поглощённый мрачными думами, по крайней мере, Назгули так казалось. Именно потому она, засевшая было за свою прекрасную и добрую сказку, где всё и у всех должно было сложиться хорошо, не беспокоила отца: в конце-концов, если тот так не похож на себя, значит, где-то случилось что-то, и такое что-то, что их жизнь наверняка изменится, причём изменится совершенно неожиданным образом. Так всегда писали и в умных книгах, и в том, что Назгуль читала и пыталась разобрать для непонятливой публики. Правда, некоторые прислушивались к ней, пусть и совершенно иначе, чем ей бы хотелось. Например замечание Назгули, что после таких ранений, какие автор (чудесный мальчик из рода Верных Нуменорцев) придумал для Маэдроса, невозможно выжить, автор проигнорировал и написал текст, где того же героя проткнули копьём. Но тот, несмотря на тяжесть раны, оставался жив и, разумеется, справедливо карал обидчиков. Ведь Верные и их потомки никогда не следуют советам искажённых элементов. Особенно после абсолютной победы Добра. — Владыка сказал, что уходит. — Назгул, кажется, оторвался от своих гнетущих мыслей и посмотрел на дочь. — Сказал, что устал и уходит! И всё! Понимаешь, всё! Что же нам делать? За ним последовать не выйдет, он ушёл туда, куда даже эльфам хода нет! Его не изгнали, не сослали, он просто ушёл потому, что устал, приняв решение после долгих и мучительных размышлений, хотя все были уверены, что он никогда никуда не уйдёт. К этому… нет, к этому он нас, конечно, готовил, и что делать я даже знаю, но баланс куда-то делся. Может, он этого и хотел, не думаешь? Или, быть может, если добро победило, оно победило и баланс, и Владыка ушёл, едва понял это? Может, баланс Добру уже не нужен? До Дагор Дагоррата вроде бы ещё далеко, в ближайшие эпохи три его точно не обещали…. Или, может, время ускорилось? Ты как считаешь, дочь? — Я не считаю, я гуманитарий, — пробормотала Назгуль, увлечённая своей сказкой, но, поняв, что отец имел в виду немного другое, добавила, — но может, за зло будем мы, как… как бывшие слуги Владыки, то есть, исполнявшего обязанности зла? Или, если вспомнить легенды, мифы, поверья и сказки, злом станет победивший зло? Например… — Исключено, — перебил дочь Назгул. — Здесь оно работает не так. И я даже не знаю, работает ли вообще. Но ты, пожалуй, сказала интересную вещь! Вдруг добро настолько воссияет в своей чистоте, что… — Назгул, не договорив, подскочил с места так резко, что едва не опрокинул стол, за которым сидел вместе с дочерью — Это стоит нарисовать, дочка, срочно необходимо нарисовать, такая идея достойна картины! — и вышел, точнее, вылетел вон. — А мне, пожалуй, необходимо обдумать твою идею, — пробормотала Назгуль вслед отцу, — и, конечно, записать, — и немедля заскрипела пером на другом листке, ненадолго отложив свою драгоценную сказку в сторону.