***
Они вышли на поляну, в центре которой недвижимо стояло огромное раскидистое дерево. Сколько лет оно находилось здесь? Было ли оно старше, чем Лордаел? Солнечные лучи просвечивали насквозь его листья, блики задорно играли на испещренном причудливыми узорами стволе. Как только Кассандра коснулась его коры, все ее тело пронзил благоговейный трепет, который она не могла объяснить. — Поздоровайся с Отцом леса, Кассандра, — сказал ей Саарон, обходя дерево. Оно было столь огромным, что толщина его корней была больше, чем щуплое тело девочки. Касс замерла, непонимающе глядя на мужчину. — Но… это же просто дерево. — Дух спит внутри, — донесся его ответ. — Подойди сюда. — Здравствуйте, — поспешно бросила Кассандра дереву и поспешила на голос Саарона, с трудом перебираясь через корни Отца леса. Быть может, если бы ее не сковывали оковы усталости, то этот небольшой отрезок пути был бы пройден с завидной легкостью, однако сейчас девочке хотелось оказаться в мягкой постели и поспать часов эдак десять. Но сначала поесть. Обязательно поесть. Из тени леса донесся шорох. Кассандра вся обратилась в слух и стала судорожно вглядываться в кустарники, плотной стеной росшие у деревьев. Ветви качнулись, и на поляну вышел волк. Оказавшись на ярком свету, хищник замешкался. Он опустил голову и озирался по сторонам. Девочка замерла, ссутулив плечи. Нужно было исчезнуть, раствориться, стать невидимой. Их взгляды пересеклись; волчий вовсе не был злобным. Только мудрость читалась в этих глазах золотого цвета. Волк, шумно выдохнув воздух, спокойным шагом отправился в ту же сторону, что и Кассандра. Девочка нервно сглотнула: ей казалось, что зверь только и ждет момента, чтобы разорвать ее на куски. Во всех сказках волки были злыми. Все фермеры сетовали на них, называли вредителями и убивали. Чем больше их скальпов ты снимешь, тем лучше для тебя. Было ли это правильным? Кто знает. Однако одна истина все-таки была: встретишь волка в лесу – считай, что ты покойник. Наконец Касс обогнула дерево. Перед ее глазами предстала хижина, построенная из древесины, – она выглядела старой. В небольших ее окошках было темно – невозможно было увидеть, что происходило внутри. Кассандра также заметила небольшое озерцо, из которого мирно пил воду волк. Тишину шелеста листьев разрушил громкий оклик Саарона, доносившийся из дома: — Сколько тебя еще ждать?! Казалось, что зверь даже не слышал человеческого голоса: он все так же лакал воду, даже не шевельнув ухом. Ошеломленная девочка направилась к дому, то и дело оглядываясь на странного волка. В последний раз Касс посмотрела назад, стоя на пороге хижины, – берег озера был пуст. Внутри хижина выглядела так же грубо, как и снаружи: было все, что нужно, никаких излишеств. Грубо обтесанный стол, стоявший в каком-то подобии кухни, такая же кровать, на которой уже покоилась Лилит. Ее одежда лежала одним большим грязным комом на полу, а сама девочка была переодета в сорочку, что была ей несколько великовата. Саарон разглядывал ее рану, недовольно хмурясь и то и дело покачивая головой. Пока Кассандра добиралась до хижины, он успел отмыть ногу Лилит от грязи; кровотечение возобновилось, однако мужчина быстро остановил его. — Возьми себе одежду из сундука, — его голос был задумчив. Без плаща мужчина выглядел менее внушительно: черные волосы были собраны в хвост, но все равно некоторые пряди торчали то тут, то там. Под доспехами оказалась обыкновенная холщовая рубаха; также у него был просто огромные ступни: Касс заметила это, когда встала рядом. Разглядывая профиль мужчины, наблюдая за тем, как изменяется выражение лица, девочка медлила с выполнением просьбы. Ей страшно было спрашивать о состоянии подруги, однако оставаться безучастной она тоже не хотела. Вдруг взгляд девочки остановился на ухе Саарона: в голове всплыли воспоминания. Вильям. У него были такие же уши, как у Вильяма: как будто верхнюю часть кромсали ножницами. Откуда столь похожие шрамы? Кассандра не заметила, что Саарон уже долго смотрит ей в глаза. Холодный янтарь и черный уголь схлестнулись. — Чем больше ты копаешься, тем меньше у нее шансов выжить. Она то приходит в чувство, то снова теряет сознание, — его губы едва шевелились, но Касс поняла все до единого слова. На деревянных ногах она подошла к сундуку и с огромным усилием откинула его тяжелую крышку. Внутри был еще один комплект одежды мужчины, а рядом лежала аккуратно сложенная, покрытая слоем пыли, одежда ребенка. Взяв ее в руки, Кассандра обернулась, и вопрос сам собой сорвался с ее губ: — У тебя были дети? Саарон молчал. Кассандра слышала, как глубоко он дышит, не шевелясь, и через несколько секунд поняла, что ей лучше выйти из комнаты. Как только девочка закрыла за собой дверь, мужчина принялся за самую тяжелую работу. Он осознавал, что все его попытки, возможно, тщетны, так как в рану, скорее всего, попала зараза. Но попытаться стоило. Саарон засунул в рот Лилит кляп, чтобы не откусила себе язык, и начал вытягивать ее ногу. Чувствовалось, как кость скрипит и трется о другую кость; мужчина представлял, какую боль могла испытывать девочка и благодарил Всевышнего за то, что она была в этот момент без сознания. Саарон был спокоен, но пальцы дрожали: все напоминало ему о том, что он уже видел когда-то. Кость с противным хрустом встала на место. После этого он наложил шину и тугую повязку, они фиксировали перелом. Саарон отошел назад, критично оглядывая результат своей работы, небрежным движением убрал пряди волос, прилипшие ко лбу, и с тяжелым вздохом опустился на стул. Тот протяжно скрипнул под его весом, и мужчина в который раз подумал о том, сколько еще лет сможет прослужить мебель в этом доме. Хижину эту Саарон построил своими руками, каждая комната имела свои воспоминания. Он жил здесь со своей дочерью Хане. Образ девчушки с волосами цвета льна, с выступающими скулами и светло-зелеными раскосыми глазами, всплывающий в памяти, заставил Саарона болезненно скривиться. Его Хане… его милая Хане… Лилит приоткрыла бледные губы и застонала. Этот стон, больше похожий на хрип, разнесся по комнатам, заполняя каждый угол, каждую щель своими протяжными нотами. Саарон одернул себя, его лицо приняло каменное выражение, и он подошел к кровати, присматриваясь к девочке. Русые локоны разметались по подушке, кожа приобрела фарфоровый оттенок. Лилит трясло от озноба; она обливалась холодным потом, но была в сознании. Из-под полуопущенных век девочка наблюдала за ним затуманенными карими глазами. — Кассандра… — прошептала она высохшими губами. — Где Кассандра?.. Кто вы?.. Саарон не мог переступить через себя и ответить ей, однако девочка не сводила с него взгляда, полного мольбы. Перед его глазами вставали сотни, тысячи таких жертв: мужчины, женщины, старики и дети. Бессчетное количество раз видел он, как их тела покидала жизнь, и никто не мог им помочь. Когда зараза проникала в кровь, человек не выздоравливал уже никогда. — Кассандра снаружи, — бросил он ей чересчур резко. Лилит прикрыла глаза, безмолвно шевеля губами. Саарон накинул на нее одеяло, помогая согреться, а потом принес воды в глиняном кувшине. Осторожно приподняв голову девочки, он влил живительную влагу меж ее губ. Лилит жадно глотала воду, вцепившись ледяными пальцами в его ладонь, держащую кувшин. Саарон услышал, как скрипнули петли входной двери – наверное, вернулась Кассандра. — Она очнулась? — словно в подтверждение его догадки донесся ее мелодичный девичий голос. Саарон холодно взглянул на Касс, взглядом заставляя замолчать. Девочка поднесла ладони ко рту, вмиг притихнув и таращась на Лилит. Простенькое темное платье Кассандры сменила рубаха с искусной вышивкой на манжетах, брюки с высокой талией и мягкие кожаные ботинки – в них было очень просто двигаться, не издавая ни звука. Саарон недовольно взглянул на спутавшиеся волосы девочки. «Слишком длинные», - пробубнил он себе под нос. Лилит-таки отпустила его руку и опустилась на подушку, закрывая глаза. Кассандра в нетерпении подбежала к кровати, заглядывая в лицо подруге. — Оставь ее в покое, лучше помоги мне с ужином, — ворчливо сказал Саарон, отправляясь на кухню. Хитрые искорки заплясали в глазах девочки. Несмотря на то, что все тело раскалывалось от усталости, а ступни, казалось, горели, лучик надежды – теплый и ласковый – скрашивал все остальные чувства. Она наклонилась к уху Лилит и еле слышно прошептала, чтобы мужчина не увидел: — Его зовут Саарон. Мы тут в безопасности, Лилит, — губы Касс сами собой растягивались в улыбке. - Не бойся. — Я и не боюсь, — Лилит повернула голову и устало смотрела на подругу. — Только нога болит. И очень жарко. Можешь убрать одеяло? Мои руки как будто деревянные… Кассандра кивнула и откинула шерстяное одеяло в сторону. Обеспокоенно прикоснувшись тыльной стороной ко лбу Лилит, девочка покачала головой – он был горячим. Кассандра, оставив подругу, вошла на кухню, где Саарон уже зажег огонь в огромной печи. Пламя гудело, согревая воду в висящем над ним чугуном котле. Комнату наполнил манящий запах варящегося мяса. У Касс засосало под ложечкой от голода, но, сглотнув слюну, она села за стол, вопросительно глядя на Саарона. — Настругай эти овощи, — попросил он ее. — Как там девочка? — У нее жар, — тихо ответила она, неуклюже пытаясь порезать на кусочки морковь. Саарон отвернулся к огню и молча смотрел на танцующие огоньки пламени. Его догадки подтверждались. Тяжелый камень лег на душу, однако мужчина предпочитал не замечать его. Одним глубоким вздохом Саарон выгнал наружу все свои чувства и обернулся к девочке уже чистым от любых переживаний. Будто бы бездушный, пустой сосуд. — А почему ты живешь здесь, а не в городе? — руки девочки дрогнули, и лезвие прорезало кожу ее пальца. Сморившись, Касс засунула кровоточащий палец в рот. — Война. А сюда ксандрифы уж точно не добредут: Отец Леса помогает оберегать лес от нечисти, — Саарон с удовольствием вдыхал запах мясного бульона. — А-а, — протянула Касс. — Так ты обходишь весь лес, чтобы убить ксандрифов? — Мне не нужно прочесывать каждый метр. Отец Леса сам сообщает, где враги. — Но… он же дерево. Деревья не умеют говорить. — Это ты так думаешь. Из комнаты донесся громкий плач Лилит. Саарон моментально сорвался с места, а за ним подоспела и Кассандра. Девочка металась по кровати, сжимая простыни в ладонях. Слезы градинами скатывались с ее щек, лицо исказила гримаса боли, смешанная со страхом. Повязка, наложенная Саароном, пропиталась кровью. — Он догонит меня! — кричала она в исступлении. — Схватит! Убьет! Сожрет! — Она бредит, — подытожил Саарон, успокоившись, после чего развернулся и ушел назад на кухню. Ему нужно было хорошо все обдумать. Кассандра сглотнула ком, стоящий в горле, и положила свои ладони на плечи подруги. — Лилит, все хорошо. За тобой никто не гонится. Не бойся, никто тебя не обидит. Я… -— она хотела сказать «Я буду тебя защищать», но, вспомнив, как в последний момент трусливо сорвалась, сбежала, она стиснула зубы и замолчала. Касс чувствовала себя ничтожным отродьем, не способным на благородство. Лилит взглянула на подругу глазами, переполненными ужаса. — Касс, - шепнула она. — Вильям ведь нам друг, да? — Конечно, друг, — покивала головой она, недоуменно глядя на девочку. — Он всегда будет нам другом, — продолжала шептать она. От Лилит так и веяло жаром. — Не убивай его. Только не убивай его, прошу. — Постарайся уснуть. Я буду рядом, — Кассандра опустила взгляд в пол. Лилит успокоилась и закрыла глаза. Она часто дышала, по лбу катились капельки пота. — Расскажи мне сказку, Касс. Как раньше, — попросила она. Кассандра в детстве всегда придумывала сказочные истории об их будущем, но это было очень давно. Эта просьба всколыхнула множество воспоминаний, и грусть обрушилась на Кассандру, окатив с ног до головы. — Хорошо, расскажу, — тихо ответила она. — Только слушай внимательно. Так вот, скоро война кончится. Люди будут счастливы, они устроят большой праздник, где будет много бесплатной еды. К тому времени ты обязательно поправишься, и мы сможем пойти вместе… — А остальных мы там встретим? — с надеждой в голосе спросила Лилит. — Конечно! — грустно улыбнулась Кассандра, сжимая кулаки. — И Вильяма, и Рона, и Вилли. И все будут здоровы. А там… а там за нами придут наши новые родители, и у каждого будет семья. Настоящая… а потом мы вырастем, и… Кассандра рассказывала долго. Об их приключениях. О том, как они найдут свою любовь. О том, как счастливы они будут. Колыхалось пламя свечи. По щекам Лилит текли слезы.***
— Она умирает, — Саарон сидел за столом, спокойно трапезничая. Кассандра застыла в дверном проеме. — Как?.. — выдохнула она; ее руки бессильно опустились. — Этого не может быть… — От ее раны уже пахнет гниением. Слишком поздно. Я не смогу ничего сделать. Нужно окончить ее страдания. — Но это не может быть правдой! Она просто устала, и… — Замолчи! — лицо Саарона покраснело от гнева и он ударил кулаком по столу; похлебка расплескалась на скатерть, впитываясь уродливым жирным пятном. После этого мужчина заговорил тише, понимая, что может разбудить больную. — Я подожду до рассвета. Если ей станет хуже, то ждать дальше – только заставлять ее страдать. А теперь садись и ешь. Ужин прошел в молчании. Кассандре кусок не лез в горло, однако она заставила себя съесть все. Ужас сковывал ее нутро, девочка не могла поверить, что Лилит может скоро умереть. Как может близкий человек просто взять и исчезнуть? Они были почти как сестры. Постоянно вместе, их было невозможно представить порознь. Две противоположности – Кассандра, любящая действовать, и Лилит, вечно витающая в облаках. Теперь не осталось времени для мечтаний. Ничего нельзя было сделать – оставалось лишь ждать. Ночь опустилась, укрывая небо темным, озолоченным звездами, покрывалом. Саарон вымывал гной из раны девочки, предварительно опоив Лилит дурманящими травами. Ее жар не спадал. Рана выглядела так же плохо, как и пахла; кое-где плоть уже начинала отмирать. — Почему зараза так быстро распространяется? — обеспокоенно спрашивала Касс. Зрелище было омерзительным, а потому она то и дело зажмуривала глаза. — Потому что она заразилась в Мертвом лесу. Он защищает Отца, а потому не упустит шанса кого-нибудь убить. Если бы я тебя не подобрал, то ты бы тоже канула в объятья смерти, — от этих слов по спине у Касс пробежали мурашки. — Но там же никого больше не было, кроме ксандрифов… — робко ответила она. — По ночам вся чудь вылезает из своих нор. Поверь, тебе повезло, что ты их не видела. — Лилит ведь не становится лучше, да? — на глаза Касс навернулись слезы. — Да, — тяжело вздохнул Саарон, потирая ладонью подбородок. — Пока что я не вижу оправдания наших ожиданий. Повисла тишина. Кассандра отчаянно шмыгала носом, смаргивая с ресниц выступающие слезы. — Почему?.. — тихо спросила она. — Почему ты так мертвенно спокоен? Саарон поймал на себе ее укоризненный взгляд. Ему на мгновение показалось, что он видит перед собой свою Хане. Именно в этот момент он понял, почему не прошел мимо этих двух девочек. — Потому что я видел больше смертей, чем ты можешь себе представить, Кассандра, — Саарон вытер руки полотенцем и поднялся с табурета. Девочка заняла его место, взяв руку Лилит в свои ладони. Она что-то шептала, однако мужчина почти ничего не слышал. Спустя четверть часа он задул свечу и улегся спать на пол, оставив Кассандру в темноте. Проснулась девочка оттого, что Саарон тряс ее за плечо. Она уснула там, где и сидела: держа ладонь Лилит и склонив голову на ее постель. — Пора, — шепнул он. Касс, спросонья не понимая, о чем он говорит, удивленно моргала. Мужчина достал из сумки колбу с ядом; прозрачная жидкость плескалась внутри, словно обычная вода. Все тело Касс свело от ужаса. — Нет! — вскричала она, закрывая собой тело подруги. — Пожалуйста, давай подождем еще немного! — Нет больше смысла ждать и надеяться, — Саарон с легкостью оттолкнул девочку со своего пути — Надеюсь, ты это понимаешь. А Кассандра, к своему ужасу, понимала это. Нельзя было очистить кровь от заразы, не убив при этом Лилит. Нельзя было больше подвергать ее страданиям. Девочка наблюдала, как мужчина влил яд меж губ ее подруги. На ватных ногах подойдя к кровати, Касс с тоской посмотрела на лицо Лилит. Несмотря на то, что этой ночью она часто просыпалась и бредила, сейчас она мирно спала. Может, это было и к лучшему. Чувствуя, как тело Лилит медленно покидает жизнь, Кассандра бессильно разрыдалась.