***
Следующий день начался с хмурых приветствий взглядами. Ни Комацу, ни Игараши не собирались идти на уступки. Никто не хотел извиняться первым. Впрочем, день пролетел быстро и спокойно, а вот после уроков началась тотальная война. А самое смешное, что случилось крупномасштабное бедствие из-за какого-то несчастного блокнота, который случайно задела Кагами, проходя мимо парты синеволосой. — Ой, — растерянно посмотрела на упавшую фиолетовую книжечку красноглазая. Она нагнулась, чтобы поднять, но это заметила Комацу. Та вскочила с места, яростно отпихнув одноклассницу и забрав блокнот. Кагами отшатнулась, потеряно посмотрев на вещь, которую бережно прижала к себе её хозяйка. Девушка не знала, что в эту секунду с ней приключилось, но почему-то совершенно не хотелось и дальше ругаться с Комацу, поэтому она подумала и решила, что лучше бы ей извиниться первой. Пусть она ненавидит быть первой в таких вещах, но всё-таки способна проявить инициативу. — Изви... — Ты что творишь, идиотка?! — резко и грубо сказала Рин, положив блокнот на парту. Игараши даже вздрогнула от неожиданности, она не понимала, чем успела так сильно разозлить синеглазую. Её настолько удивила реакция Комацу, что даже пропустила мимо ушей несправедливое оскорбление в свой адрес. Что-то подсказывало, что синеволосая не такая уж и плохая, что можно найти с ней общий язык и поладить. Вот только полурусская и сама не заметила, как сильно расстроилась из-за поспешных выводов Рин. — Терпеть не могу, когда меня перебивают, — раздражённо поморщилась она. — Ой, ну простите, ваше богатейшество, что я, простая смертная, вас перебила, — издевательски произнесла Комацу, словно провоцируя. Хотя, это неудивительно, что она защищается таким образом. Кагами этого не заметила, поэтому резко помрачнела. Гнев затуманил её разум, лишая возможности размышлять трезво. — Заткнись! — вдруг воскликнула она и схватила Рин за ворот пиджака обеими руками. — Ты ничего не знаешь! — в красных глазах пылало неистовое пламя ярости. Комацу опешила от такого жуткого зрелища, однако её злость ещё не успела утихомириться, поэтому она схватилась за руки одноклассницы, пытаясь их убрать. Чем больше старалась отцепить от себя богатую наследницу, тем больше выходила из себя. — Отпусти, — грозно прошептала синеглазая, не глядя на Игараши, совершенно не замечающую состояния девушки, что медленно и верно подбиралась к взрыву. — Возьми слова назад! Возьми! Тогда и отпущу! — прорычала красноволосая, не желая теперь уступать, ведь Рин первая позволила себе лишнего. Сейчас правда была на стороне Кагами. Однако будет за ней она только до тех пор, пока не дойдёт до серьёзного рукоприкладства – здесь уже обе будут виноваты. — Я сказала, отпусти! — воскликнула Комацу и резко оттолкнула от себя Игараши – та упала, повалив несколько парт. В классе послышались испуганные возгласы. — С-с-с-с! — прошипела от боли красноглазая, чувствуя дикую боль на обратной стороне предплечья. Она зажмурилась, схватившись за руку, а Рин стояла ни живая ни мёртвая. Синеволосая с ужасом посмотрела на свои подрагивающие руки, потом на Кагами, сидящую на полу возле поваленных парт. — А... Я... Я... — испуганно замямлила она, желая подойти к однокласснице, пыхтящей от неприятных ощущений на коже руки, но красные глаза из-под длинной чёлки с ненавистью посмотрели на неё. Комацу была шокирована. В уголках глаз она увидела слёзы, что не могло оставить её равнодушной. Однако не успела она и слова произнести, как Игараши подорвалась с места и набросилась на неё. Рин оставалось только защищаться и уворачиваться. К несчастью, она снова вышла из себя, словив щекой чужой кулак. Девушка отшатнулась, приложив пальцы к лицу, к месту удара. Синеглазая, не раздумывая, накинулась в ответ, свирепо размахивая кулаками. Кто-то выбежал из класса, чтобы найти учителя, пока две девушки решали свои разногласия кулаками. Мимо кабинета проходил Акаши, чьё внимание привлёк парень, пулей вылетевший из класса 1-2. Естественно, ему стало интересно, что там произошло на этот раз. Ожидания его не обманули. Аловолосый уже дважды стал свидетелем конфликта, но сегодня всё было в разы хуже, чем вчера. Признаться честно, парень был поражён до глубины души, видя, как отчаянно, со слезами на глазах Игараши сражается с Комацу. Девушки хватали друг дружку за волосы, пинались ногами, пытались дотянуться до лица и чуть ли не с бешенством глядели прямо в глаза противнице. Почему-то голову парня посетила странная мысль, будто бы синеволосая, задиристая девчонка, сказала что-то, чего не следовало вообще говорить. Конечно, он был прав, только сам об этом не догадывался, да и неважно это было сейчас. Он во все глаза смотрел в пылающие яростным огнём очи, которые буквально кричали о том, чего на деле не будет сказано, скорее всего, никогда. Подобное Акаши видел впервые, поэтому не сразу сообразил, когда учитель крикнул ему, чтобы тот помог растащить сцепившихся. Опомнившись, аловолосый, сам не понимал почему, кинулся к красноволосой, поймал её под мышки руками и немного оттянул на себя, чтобы удалось совершить удачный захват. Парень едва на ногах удержался, пытаясь не позволить Кагами броситься в атаку. «Сколько же в ней силы? Прёт как танк!» — подумал он, бросая взгляд на так же брыкающуюся Комацу. Акаши незаметно для себя самого нахмурился. Когда синие и алые глаза встретились, у Рин спёрло дыхание – она уж и позабыла, что хотела драться дальше. По спине пробежался мерзкий холодок, удививший синеволосую, позабывшую о страхе перед людьми. «Ч-что это?.. Почему он так смотрит на меня, словно осуждает и угрожает?! — девушка в шоке замерла, не смея отводить округлённые от шока глаза. — Он её защищает?! Но почему?! Они ведь поругались в первый же день! Тогда почему, Акаши, твой взгляд на меня всегда полон злости?! С каких пор ты защищаешь кого-то?! — ужас застыл на её лице, когда она перевела взгляд на вырывающуюся Игараши. — Кто ты такая?!» — это вопрос всплыл сам собой – а о чём ещё она могла подумать, видя, как аловолосый всерьёз заступается за неё. Парень никогда так не делал без веской причины, а тут первую встречную, с которой он успел поругаться, выгораживает перед ней. Учитель физкультуры был поражён тому, как быстро сдалась Рин, но не понимал, что происходит с красноглазой, которая никак не унималась. Акаши надоело её силой сдерживать: больно это утомительно. Он нагнулся к уху Игараши с нейтральным лицом, не обращая внимания на раскрывшие рты ровесников. — Успокойся наконец, — с угрозой прошептал он, отчего Кагами замерла, чувствуя на себе множество недоумённых и шокированных взглядов. Она поняла, что одна только буянит. К горлу подступил неприятный ком волнения. Красноволосой казалось, будто над ней сейчас все смеются и шепчутся втихую. Этого она просто не смогла вынести, поэтому, вырвавшись из ослабевшей хватки Акаши, оттолкнула его и выбежала из класса, пряча глаза, чтобы больше никто не увидел её красное от слёз лицо. Комацу не стала освобождаться от рук учителя и просто стояла с опущенной головой, желая понять, что же она упустила при разговоре с красноглазой бунтаркой. Слёзы брызнули с новой силой. Прямо в эту минуту Игараши сильно ненавидела себя. Слабая, жалкая, бесполезная – так она думала о самой себе. Никогда не могла сдерживать слёзы и достойно, без драки постоять за себя. Сама себе противна. Не было выхода из непробиваемой клетки комплексов и глупых, необоснованных убеждений. Куда бы ни бежала, она везде чувствовала себя чужой и отверженной. Нигде не было места. Кагами привыкла слышать смех и видеть брезгливые взгляды. Случалось всего пару раз подобное, а она уже вбила в голову, что все взгляды направленны на неё. Только злые и насмешливые. «Я ненавижу эту жизнь!» — красноволосая бежала до тех пор, пока с кем-то не столкнулась. — Чёрт! — шикнула она, закрывая лицо рукой. — Игараши-чан? — послышался удивлённый голос сверху. Игараши резко вздёрнула голову, изумлённо уставившись в обеспокоенные голубые глаза. — О-Огава? — от неожиданности Кагами запнулась и тут же отвернулась, догадавшись, что выдала своё состояние. — Извини, — она буркнула и обошла высокую японку, собираясь уйти домой. — Что случилось? И где твоя сумка? — спросила светловолосая, нахмурившись. Она чувствовала, что знает причину подавленного состояния знакомой девушки. Кагами только сейчас поняла, что убежала без сумки. Мысленно ругнувшись, она махнула рукой, думая, что купит другую или заберёт завтра. Телефон в кармане, так что переживать не о чем. И тот факт, что он не сломался и не разбился, остаётся загадкой. — Послушай! — возмущённо обратилась к ней Изуми и схватила за руку. Услышав предупреждающее шипение, девушка вдруг заметила, что Игараши выглядит потрёпанной, как будто дралась с кем-то. Сложив два и два, Огава пришла к неприятному выводу, вспомнив, в какой класс определили Комацу. Она предполагала, что всё может так обернуться, но теперь ничего не попишешь. — Пойдём в медпункт, — мягко проговорила голубоглазая, осторожно потянув руку красноволосой. — Отстань от меня! — агрессивно отозвалась Кагами и вырвала свою несчастную конечность из слабой хватки. — Хоть ты не лезь ко мне... — тихо сказала она. Ступив лишь шаг, красноглазая почувствовала чужую руку на плече, настойчиво сжавшую ткань белого пиджака. — Мы идём в медпункт, и это не обсуждается! — строго произнесла Огава и потащила изумлённую таким заявлением Игараши в нужном направлении.***
Кагами с печальным выражением лица смотрела на ровные серые плитки, покрывающие пол медпункта. Девушка задумалась о том, как же глупо она себя повела, нарвавшись на драку – теперь о ней сложится не очень хорошее мнение. Осознание этого сильно гнобило Игараши. Ей было страшно представить, что будет завтра, когда она войдёт в класс. Какими взглядами она будет встречена? Конечно же, осуждающими и презрительными или испуганными. Уже не привыкать. Но ещё больше расстраивал тот факт, что Акаши, с которым красноволосая успела стать едва ли не врагами, видел всё. Он видел слёзы и неприглядную сторону её характера. Кагами корила себя за несдержанность и импульсивность, однако Комацу сама нарвалась на драку. Если бы она не спровоцировала, то, скорее всего, они мирно разошлись бы. Нельзя исключать, что полурусская тоже виновата в случившемся, вот только в меньшей степени: она виновата в том, что не смогла сдержаться. Пока девушка вела мысленную дискуссию с собой, Огава, взявшая всё необходимое, присела на одно колено и заглянула под красную чёлку. Сосредоточенное лицо Кагами ей не понравилось. Казалось, будто та утопает в море негодования и злости. Вообще, это было почти так, только Игараши всегда грезилось, что она падает в тёмную бездну отчаяния и безысходности. Изуми виновато поджала губы. Светловолосая знала о сложном характере Рин, так как знакома с ней достаточно давно, поэтому чувствовала, что тоже причастна к перепалке, ведь ей так и не удалось вразумить подругу. А виной этому один тяжёлый случай в детстве, о котором обе девушки не распространялись без особой надобности. Впрочем, объясниться стало необходимым только сейчас. Изуми не хотела, чтобы Игараши ненавидела Комацу. Вот только Огава понятия не имела, как начать такой неприятный для неё разговор. Голубоглазая тяжело вздохнула и аккуратно приложила ватку с антисептиком к ссадине на щеке. Видимо, Комацу всё-таки удалось задеть ногтем кожу. Кагами вздрогнула и злобно посмотрела на неё. Изуми немного стушевалась от такого взгляда, но решительности в первой помощи не растеряла. — Прости, потерпи немного, пожалуйста, — уверенно проговорила она и снова приложила вату к повреждённой коже. Красные глаза немного округлились от удивления, но вскоре стали разглядывать стену. Наследницу влиятельной семьи смутили действия почти незнакомой девушки, но сопротивляться в этот раз не попыталась. Просто потому что догадалась, что её не выпустят отсюда, пока не обработают все раны. Смирившись со своей участью, Игараши вздохнула. На это обратила внимание светловолосая, но ничего не стала спрашивать по этому поводу. «Почему я всегда оказываюсь в таких неловких ситуациях?! Аж бесит!» — Сними пиджак и расстегни рукав, — попросила Изуми, откладывая использованную вату. Кагами тихо хмыкнула и молча выполнила просьбу. Когда она предстала перед голубоглазой в голубой рубашке, то краем глаза заметила некий восторг на лице японки. — У тебя такая красивая фигура, просто вау! — протараторила впечатлённая Огава, ловя на себе удивлённый взгляд. — Мне уже об этом говорили, — как-то безучастно произнесла красноволосая и принялась за пуговицы на рукаве. Игараши сейчас некогда радоваться приятной оценке физического состояния её тела. — Что ж, правильно говорили, не каждая девушка сможет похвастаться ростом выше ста пятидесяти и такой привлекательной внешностью! — продолжала восклицать блондинка. — Ага, — равнодушно хмыкнула Кагами, которую не устраивал свой собственный рост. Изуми даже немного возмутила излишняя отрешённость красноглазой. Девушка неожиданно схватила Игараши за щёки и развернула её лицо к себе. — Не будь столь равнодушной к самой себе! Для девушки очень важно выглядеть привлекательно! — забавно хмурясь, сказала голубоглазая. Красноглазая лишь фыркнула и убрала чужие руки, позволяющие себе слишком многого. Кагами не любила, когда люди начинают её трогать. Если уж обнимашки Нигаи она готова стерпеть, то вот от других не вынесет и касания. Её всегда раздражало соприкосновение с окружающими, и дело вовсе не в брезгливости или излишней чистоплотности, просто она интроверт, которому нравится, когда не трогают вообще. — Не делай так больше, мне не нравятся осязательные потребности людей. — Извини, — стыдливо отвела взгляд блондинка. — И ещё, мне нет дела до женских замашек, меня интересует исключительно спорт, — пробурчала Игараши и закатила рукав до локтя. — Хорошо-хорошо, я тебя поняла, — улыбнулась Изуми, начиная рассматривать руку. Высокая девушка ужаснулась, когда осмотрела обратную сторону конечности. От локтя и вверх была содрана кожа. Кое-где даже виднелись уже застывшие капельки крови. Лицо исказилось сочувствием. — Это как же она тебя толкнула? — тихо проговорила блондинка, проводя ватой по повреждению. Послышалось болезненное шипение. Кожу ужасно жгло, и она ещё больше покраснела. — Достаточно сильно, чтобы при падении я завалила несколько парт разом, — отозвалась красноволосая, хоть и знала, что вопрос был явно риторическим. Огава закусила нижнюю губу, хмурясь. — Послушай, не надо ненавидеть Рин, — на подобное заявление Игараши отреагировала тихим возмущением, но причитать не решилась. — Она не всегда была такой, — грустно произнесла блондинка, перевязывая руку бинтом. Кагами очень удивили её слова, но прежде, чем она успела спросить, дверь в медпункт открылась, и внутрь прошёл невозмутимый Акаши, держа в руках сумку буйной девушки. Шикнув, красноволосая отвернулась, не желая встречаться взглядами с ненавистным парнем. Изуми всё поняла и тут же подскочила на ноги. Голубоглазая подбежала к нему и осторожно забрала сумку. — Спасибо, Акаши-кун, — приветливо улыбнулась она. Аловолосый окинул её внимательным взглядом и, быстро глянув на спину Игараши, поспешил удалиться. Объяснять Огаве ничего не надо – она знала о сложившихся взаимоотношениях наследников бизнеса двух самых влиятельных и богатых людей Японии. Правда, ей было не очень понятна их агрессивность по отношению друг к другу. Недавно и речи о наследнике дома Игараши идти не могло, а тут он, вернее, она появляется просто из ниоткуда. Значит, Акаши и Кагами до поступления в Тейко не знали друг о друге. Что же в тот день они не поделили, было не ясно, ведь начало конфликта не видел никто. Да и из-за глупости сцепились-то. — Тебе следовало бы поблагодарить Акаши-куна, — с неким упрёком произнесла она, кладя сумку рядом с её хозяйкой. — Я его не просила об этом, — буркнула красноволосая. Блондинка тяжело вздохнула и наклеила пластырь на щеку неприступной ворчуньи с лёгкой понимающей улыбкой. — Но даже так, было невежливо с твоей стороны просто молчать, — сказала она. — Может быть и так, но я не буду благодарить того, кто принёс мне сумку чисто из вежливости, — хмыкнула Кагами, натягивая пиджак. — Ты можешь осуждать меня за это, но для меня ничего не поменяется, — говорила она, направляясь к двери. Дойдя до неё, девушка задержалась в проходе. — Спасибо, — тихо сказала она, не оборачиваясь, и поспешно скрылась за дверью. Улыбка спала, уступая место печали. — Прости, Рин, но с меня хватит, — прошептала Изуми, приложив ладонь ко лбу. — Я устала от твоей безнаказанности...