“хочу, чтобы в моей памяти вечно сияла твоя улыбка. у меня нет никаких сомнений, что ты – моя лучшая в жизни ошибка.”
Я неловко перебирала пряди своих волос, наблюдая со стороны, как Джеймс и Сэм о чем-то спорят уже около получаса. Во мне бушевали две, абсолютно противоположные эмоции: с одной стороны, хотелось приложить Сэма чем-нибудь тяжелым за то, что он своим визитом обломал такой момент. А с другой стороны, я мысленно его за это благодарила, потому что отчетливо понимала, чем бы закончился тот поцелуй и как сильно я бы об этом жалела после. Проницательный взгляд Джеймса бегал от Сэма ко мне и обратно. Замечая это, Уилсон извинился уже около сотни раз, постоянно повторяя: «извини, я думал ты один». Джеймсу от этих извинений было ещё неудобнее. Подумаешь, застукали с собственной женой. Оценив обстановку понимаю, что мне нужно как-то невзначай свалить. Отговорка, что хочу спать не сработает – Джеймс уложит в спальне, а сам останется на диване. Идея с прогулкой, мол душно, хочу подышать свежим воздухом – тоже отпадает, на улице ураган и своим странным желанием я вызову подозрение в неадекватности. Остаётся один вариант. — Сэм, ты домой не собираешься? —мой вопрос прозвучал странно и немного неуместно. Две пары глаз вопросительно уставились на меня. — Не терпится? —многозначительно приподняв брови и кивнув в сторону Джеймса, Сэм рассмеялся. — Хотела попросить отвезти меня домой, —говорю четко и безразлично, будто меня ничуть не зацепил его подкол. — Если не сложно. — Я думал, на эту ночь у тебя планы поинтереснее, —Сэм, как и всегда, не особо вдумывается в то, что говорит, за что моментально получает легкий толчок в плечо. — Эй! Барнс смотрит куда-то сквозь меня, анализирует, пытается понять, почему я хочу уехать и ставлю сотню баксов на то, что причину он ищет в себе. Собственно, так оно и есть - я уезжаю из-за него, но не потому что не хочу оставаться с ним наедине, а потому что боюсь наделать глупостей, о которых потом буду жалеть. — Ладно, —Сэм потер плечо, по которому стукнул Джеймс, кривя гримасу, будто ему чертовски больно. — Поехали. Сэм направился к выходу и я, накидывая на ходу кардиган, пошла за ним. — Дай мне пять минут, — кидаю вслед Сэму, который уже стоял у лифта. Получив в ответ утвердительный кивок, закрываю входную дверь и оборачиваюсь. Джеймс сидел за барной стойкой, сжимая и разжимая бионический кулак. В два шага преодолев расстояния между нами, сажусь на соседний стул и опускаю свою ладонь на сжатый кулак Джеймса. — Прости за такой идиотский вечер, —издав тяжёлый выдох как можно тише, Джеймс разжимает кулак и осторожно сжимает мою ладонь. — Хороший был вечер, —поймав короткий взгляд Барнса, чуть заметно улыбаюсь. — Мне пора, —поднимаюсь со стула и оставляю тёплый поцелуй на колючей щеке Джеймса, в тот же момент чувствую, как он сильнее прижимает меня к себе. — Сообщи, когда доберешься до дома, —нахмурившись, просит Джеймс, и я вижу, с каким унынием он это говорит. — Конечно, —делаю неуверенный шаг назад, чтобы выбраться из объятий. Джеймс отпускает сразу же, давая возможность уйти. Стоя перед дверью, бросаю короткий взгляд назад, чтобы еще раз взглянуть на родное лицо. И кто дал этому мужчине право быть настолько непозволительно красивым?***
Я встречаю глубокую ночь сидя вдвоём с бессонницей за кухонным столом, допивая уже третью кружку кофе. Мысли, словно поезд, на бешеной скорости врываются в мое сознание, снося все на своем пути. Невольно всплывает воспоминание, когда я вернулась в эту квартиру в прошлый раз, надеясь начать в ней новую жизнь. Я, словно беспилотник со сбитым gps-навигатором, рвалась в противоположную сторону от своей прежней жизни. И к чему меня эту привело? Осознание отдалось в затылке тупой иглой. Я встретила мужчину, который перевернул мою жизнь с ног на голову. Узнала, что он опасный на уровне инстинктов, взведенный до предела, с кучей психологических проблем супер-солдат, по возрасту подходивший мне в прадеды. Но с другой стороны, этот самый мужчина, стал для меня светом в конце тоннеля. Он показал, я бы даже сказала научил меня любить, как бы дешево и банально это не звучало. У меня все еще не укладывается в голове, что этот мужчина мой муж и отец моего ребенка. Люблю ли я его? До беспамятства, до дрожи в коленках. Из кухонного окна виднелись робкие огоньки, мерцавшие в квартирах из домов напротив. Такие блеклые, но будто живые, они приковали мое внимание, напомнив мне об одном очень важном дне. 3 года назад "Джеймс измерил расстояние от палаты до конца коридора уже больше десяти раз с того момента, как перешагнул порог родильного отделения Нью-Йоркской больницы. Пришлось доверить Фиби врачам-дилетантам, как Барнс сам их окрестил, потому что с ней его не пустили. Первое, что пришло в голову - позвонить Стиву. Через двадцать минут после звонка, взволнованный капитан в сопровождении не менее взволнованного Сэма, уже сидели напротив палаты, монотонно наблюдая за движениями Барнса по коридору и обратно. — Хорош маячить, —Сэм моментально пожалел о сказанном, потому что в ответ Барнс молча метнул молниями из глаз, как бы намекая, что Уилсону лучше заткнуться. Спустя несколько минут Барнс остановился, и нарочито медленно опустился вдоль стены. Осев на пол, он устало прикрыл лицо живой ладонью. Они так и просидели в тишине - Барнс на полу, Уилсон и Роджерс на креслах напротив палаты. Ожидание переваливало за пять часов, а стрелка на часах уже показывала половину третьего утра, как вдруг из палаты показался врач. — Мистер Барнс, —доктор снял с лица защитную маску и жестом указал Барнсу на дверь. — Поздравляю, у вас девочка. Барнс поднялся на ноги и оперся рукой на стену. Такая простая фраза “у вас девочка” выбивает почву из под ног и не даёт возможности нормально вздохнуть. В нос вдруг резко ударяет отчётливый запах медикаментов и заставляет машинально тряхнуть головой, будто отгоняя наваждение. — Иди к ней, —крепкая мужская рука сжала плечо. Стив чуть подтолкнул друга вперёд, мол, давай же. Собрав остатки самообладания, Джеймс утвердительно кивнул и проследовал за доктором в палату. Ее цвет кожи оттенял нездоровой бледностью, она казалась такой хрупкой и беззащитной, коснись ее – и рассыплется прямо на глазах. На лбу выступило несколько капель пота, а синяки под глазами, казались темнее обычного. Джеймс сделал неуверенный шаг вперёд и замер, заметив на руках у Фиби маленький свёрток, который она заботливо обвила руками. Почувствовав постороннее присутствие, Фиби отвлеклась от свертка и обернулась. Несмотря на вселенскую усталость и нездоровый вид, ее глаза светились и Джеймс был готов поклясться, кто никогда не видел столько счастья на её лице. Легкая улыбка коснулась ее пухлых губ, когда она заметила мужчину, замершего посреди палаты, словно неподвижная гора. — Папа пришёл, —она говорила шепотом, еле слышно. Джеймс подошёл ближе и принял из ее дрожащих рук тот самый свёрток, внутри которого пряталась целая вселенная. Ему на мгновение показалось, что он смотрит в свои собственные глаза – такие же серые, как осеннее небо и такие же холодные. Но взглянув внимательнее он понял, что ошибся: цвет глаз был его, а искра и внутренняя доброта досталась от Фиби. — Привет, принцесса, —получив в ответ невнятный звук и, как ему показалось, лёгкий смешок, Джеймс осознал, что держит на руках самое дорогое, что могла преподнести ему жизнь. И ровно в тот же момент он безмолвно пообещал самому себе, что сделает все, что в его силах, чтобы защитить свою семью. Отвернувшись к окну, Фиби наблюдала за огоньками, мелькавшими из окон здания на противоположной стороне дороге. Она задержала на них взгляд, чтобы проглотить ком, предательски вставший горле и отвлечься. Отвлечься от момента, который навсегда запал в самые сокровенные уголки ее сердца – момент, когда дочь впервые оказалась на руках у отца." В голове неожиданно складываются строчки песни, которую я не могла дописать вот уже четвертую неделю. Резко соскочив с табуретки, несусь за листом бумаги и ручкой, только бы мысль не соскочила. Найдя необходимые предметы на прикроватной тумбочке, корявым почерком переношу мысли на бумагу. "Stars fade away they just crash into space Disappear from the light like you and I" ... "Tell me where love goes when it's gone Tell me where hearts go when they go wrong" Оседаю на пол и упираюсь лбом в тумбу. Как же, твою мать, я устала.***
Душ, как способ избавиться от остатков сна, давно перестал на меня действовать. Поэтому я просто стояла под обжигающим напором воды, надеясь, что мне станет лучше. Я легла спать около четырех утра, а в половине девятого мой телефон истошно взвыл на всю квартиру. Шерон, будь ей неладно, решила взбодрить меня новостью о своем приезде. Черт, мы не виделись целую вечность. Полгода назад ее распределили в отдел по борьбе с терроризмом в головной офис в Берлине, с тех пор она еще ни разу не возвращалась в Америку. А так как сегодня последний день моей относительной свободы от материнских обязательств - вечеринке по случаю приезда быть. Мама привезет Эмили только к завтрашнему вечеру, а значит и отоспаться успею. 22:30 — Да ты просто издеваешься! —Шерон залилась громким смехом на весь бар, так одновременно мило и заразительно умела смеяться только эта неугомонная блондинка. — Я приехала на несколько месяцев, так что походы в этот бар станут нашей выходной традицией. — Я вообще-то мать, —залпом выпиваю стопку текилы. — И не могу бухать каждые выходные. — А еще, —Шерон повторяет мое действие и тоже опрокидывает стопку. — У ребенка есть отец, который может присмотреть, пока молодая мама уходит в отрыв. Мы снова оглушили смехом сидящую рядом с нами парочку. Сложно было передать словами, насколько я была рада видеть подругу и как полезно было отдохнуть и разгрузить голову. — Давай на чистоту, Фибс, —Шерон махнула бармену, чтобы тот наполнил стопки. — Ты же любишь его? — Конечно люблю, что за вопрос? —принимаю заказ от бармена и протягиваю Шерон одну из рюмок. — Чинь-чинь. — Тогда за любовь! За лю-бооовь! —синхронно выпив, мы снова смеемся. Мозг уже достаточно захмелел, отчего говорить и воспринимать слова становилось сложнее с каждой рюмкой. — Вернись к нему, Фибс, я серьезно. — Ты сказала Стиву, что приехала? —перевожу разговор на неудобную для Шерон сторону, ибо нечего было начинать. — Это другое, —Шерон закатила глаза. — Мы не женаты и у нас нет детей, и вообще мы не пережили столько, сколько вы с Барнсом. — Давай договоримся, что продолжим вечер без обсуждения супер-солдат? — Бармен! —Шерон в очередной раз махнула парню за стойкой. — Повторите! — У меня сел телефон, —лавочка под моей задницей казалась чертовски удобной, так и манила, чтобы прилечь. — И меня сейчас стошнит. — Я пытаюсь вызвать такси, —даже мои заплывшие глаза улавливали, что Шерон еле держалась на ногах. — Не поздновато гулять одним? —хриплый голос неприятно резал слух, а от резкого запаха парфюма, хотелось прочистить желудок прямо около этой несчастной лавочки. — Я присяду? — Слушай, отвали по-хорошему, —крикнула Шерон, маячившая туда-сюда с телефоном в руках. — Симпатичная мордашка, —холодная рука коснулась моей щеки. — Ты чего такая молчаливая? — Убери от нее руки, придурок! —Шерон пихнула незнакомца в плечо. — Еще раз дотронешься, сломаю нахрен. Я сжалась и опустила голову на колени. Голоса вокруг казались такими тихими и далекими, словно все присутствующие находились в нескольких метрах от меня. Я практически не ощущала, как Шерон трепала меня по плечу и не могла разобрать, что она говорит. Последняя фраза, отложившаяся в моем знатно захмелевшем мозгу оповещала, что меня ждут большие неприятности. "Мы в баре на 17-й стрит. Приезжай, нужна помощь.»