Непредсказуема и прекрасна

      Восходящее солнце поистине прекрасно! После долгой тёмной, холодной, страшной ночи первые лучи воспринимаются как добрые вестники перемен к лучшему. Когда же появляется само солнце, оно распространяет свет и тепло по всей ликующей земле, успoкаивая ночные страхи.       В пирамиде фараона было тихо и спокойно. Даже слишком спокойно. Нет, все давно уже проснулись и бодрствовали, но бодрствовали за пределами пирамиды. В своих покоях остался лишь один житель Египтуса — красивый принц с карими глазами и в синих одеяниях . Он спал в своей постели, и ему было решительно всё равно, что происходило в городе. После возвращения его отца принц больше не правил, а только помогал отцу править, ведь за время отсутствия отца много что изменилось. Через несколько дней, однако, отец, Ра, освоился и мог самостоятельно, без подсказок сына, управлять новой жизнью города.       Старший сын Ра, Эксатон, ставший человеком по облику после решающей битвы, уже не нападал на город; наступила тихая, мирная жизнь. Или всё-таки скучная? Патрулировали стену города и летали в разведку, но делали это не столько потому, что на город могли напасть, сколько потому, что не хотели сидеть в городе и бездельничать. Воины Золотой армии, армии города, состоявшей из семи могучих воинов, стали чаще устраивать баскетбольные матчи, которым их научил Последний фараон Земли, мальчик двенадцати лет, и в которых принимала участие даже страж города — Нейт, девушка в белых одеяниях с белыми волосами и голубыми глазами, поскольку патрулированием стены занимались теперь группки стражников.       Так вот, учитывая всё это, принц Египтуса — Кефер — страдал от скуки. Он не привык бездельничать, но фараону уже не нужна была его помощь, а баскетбольные матчи почему-то надоели. Тогда Кефер решил попробовать что-нибудь новое и...стал вылетать на своей летательной машине в пустыню по ночам. Ра позволил сыну эти полёты, но стал более задумчив.       И вот, улетая в пустыню на закате и возвращаясь в город на рассвете, Кефер скучал меньше. Каждую ночь он летал в одно место: Острые скалы, где жила небольшая стайка феньков — песчаных лисичек. Очень скоро песчаные лисички привыкли к своему посетителю и охотно играли с ним, получая от него, к тому же, лакомства.       Но эти ночные прогулки, разумеется, отнимали силы, поэтому Кефер спал до вечера, затем навещал всех, смотрел, есть ли какие дела, с которыми он мог помочь отцу, а с наступлением заката летел к своим пушистым друзьям.       Однажды, прилетев к фенькам, принц заметил малыша, совсем кроху, который хромал и еле поспевал за матерью. Почему малыш охромел, знали только феньки, но они, конечно, не могли рассказать об этом. Этому крохе Кефер стал уделять больше внимания, чем остальным, а через несколько визитов, убедившись, что малыш, если останется с сородичами, не выживет, решил забрать его к себе. Получив одобрение отца, Кефер устроил умным фенькам прощальный пир. Феньки это поняли — они больше ластились к принцу и играли с ним, так что Кефер с маленьким феньком улетел тогда, когда солнце уже взошло.       Принцу снова пришлось перестраивать свой режим — бодрствовать днём и спать ночью.       И вдруг Ра нашёл занятие сыну: следить за постройкой дамбы, которая так и не была закончена. Это уже было дело, но как быть с малышом? Кефер взял его с собой на стройку. Сначала Правящий совет сомневался, хорошая ли это идея, ведь малыш, названный по окрасу Та — "хлеб", был проказником и постоянно что-нибудь утаскивал у членов Совета (особенно у Сета); однако на стройке Та был тихим и послушным. На стройке же Кефер выдрессировал фенька, и тот теперь слушался и выполнял команды.       Это маленькое четвероногое пушистое забавное существо оживило атмосферу в пирамиде и не давало никому соскучиться, особенно своему хозяину, хотя, читать и держать Та на коленях было можно.       Перемены шли в лучшую сторону.