***
— Ну вот, последний штрих. Всё, девушка готова, — проговорил молодой мужчина со смешной причёской. Крутанув стул на колёсиках, он выжидающе уставился на полицейских. — Сакура? — наигранно спросил Изуна, в отличие от двоюродного Шисуи являвшийся родным братом Мадары. Мужчина внимательно разглядывал Хасаши Мизуки — младшую сотрудницу центрального отделения полиции, которая и должна была изображать жену его самого близкого родственника. — Очень даже похоже, — с сомнением ответил сам брюнет: ему совершенно не нравилась эта идея. Ему в принципе не нравилось ловить преступников «на живца», подставляя других, пусть даже это и были специально обученные сотрудники. Да и перспектива, что в его доме кто-либо будет заменять розоволосое безобразие, абсолютно не радовала. Преобразившаяся девушка действительно была крайне схожа с бывшей Харуно, так что душегуб просто обязан был повестись. — Значит, сегодня вы пойдёте в кафе? Да-да, в то самое кафе, в торговый центр «Дикая вишня»? — лишний раз поинтересовался Изуна. — Что ж, прекрасно.***
Сакура легла на кровать и расправила руки, будто летит... А она и летит: куда-то в бездну. От непрошеных тревожных мыслей начинала болеть голова. Девушка устало прикрыла глаза, мыслями возвращаясь к родному мужу, но тут в её обитель занесло блондинистый вихрь — Яманака собственной персоной. — Лобастая, ты чего, спать собралась? Ну уж нет, хоть что-то хорошее рассказываю: сегодня в клубе Лос-Анджелеса будет выступать Бет Харт! Учиха уставилась на подругу, взглядом «а-ля кто это?», уж начав перебирать в голове все возможные варианты. — Ты что! Это же моя любимая певица. К нам, в Токио, она явно не приедет, хотя... — призадумалась голубоглазая, — может быть, когда-нибудь я попрошу папочку подарить мне её концерт на день рождения, скажем так, в следующем году, — мечтательно продолжила Ино. — В общем, собирайся, в семь тридцать жду тебя в холле. Девушка исчезла так же, как и появилась. Сакура же вновь развалилась на постели.***
Из-за разницы в часовых поясах в Японии сейчас было около часа ночи. Мадара лежал на диване в гостиной, усиленно думая о маньяке: как бы быстрее его поймать, чтобы поскорее вернуть жену домой. Признаться честно, брюнет скучал. Уже три недели он не видел её, не слышал и не мог прикоснуться. Раньше он не ценил незримое присутствие супруги, полагая, что Сакура никуда от него не денется: потому удостаивал её лишь косым взглядом за завтраком. И нежными (взглядами), когда девушка спала, а он только возвращался с работы. Что ж, когда любимое розоволосое чудо вернется, Мадара более не отойдет от нее ни на шаг. Тихонько отворив дверь, в комнату вошла Мизуки, по-прежнему замаскированная под его жену. Учиха продолжил лежать неподвижно, с закрытыми глазами. Тихонько обойдя его с другой стороны, девушка едва ощутимым касанием ладони провела по скуле мужчины. Тот приоткрыл глаза. — Сакура, — сонно простонал он имя жены, подавшись вперёд. После чего мгновенно отвернулся, вспомнив, что жена сейчас — на другом континенте, а перед ним стоит лишь наживка для маньяка-душегуба. Остатки дремы как рукой сняло. — Ты что творишь? — рыкнул полицейский: даже в темноте было видно, как блеснули от злости его глаза. Девушка молчала, ей нечего было ответить. Она влюбилась в него еще во время университета, когда тот зашел в аудиторию одним летним утром, дабы прочитать одну-единственную лекцию. С тех пор каждую ночь образ Учиха преследовал Мизуки: во снах он часто ласкал её, целовал, воплощая самые смелые эротические фантазии. С той первой встречи все два года девушка старалась удерживать место лучшей на курсе, чтобы получить право попроситься именно в его участок — центральный. И плевать было, что он уже женат. Селёдка Харуно не была достойна такого мужчины, как Мадара! И Мизуки с удовольствием помогла бы маньяку разделаться с Сакурой, чтобы быть рядом с любимым человеком. «Не достойна», — бесконечно крутилось в голове Хасаши. То ли дело она, знавшая об Учиха Мадаре абсолютно всё: что любит есть, в каких местахчаще всего бывает, какие дела будоражат его кровь, а какие папки даже не удостоены тяжелого взгляда. Только она имела право быть с ним! Девушка была помешана на статном мужчине, но до крайностей вроде «убийства жены» или «самоубийства» всё же не дошла. Её шанс сблизиться сейчас однозначно провалился. Уходя из комнаты, ныне розоволосая прошептала, что рада хотя бы тому, что попыталась...***
Увидев репортаж, на котором муж шел под руку с какой-то девицей, а потом еще и целовался без зазрения совести, Харуно буквально опешила. Сначала затряслись руки, а после — начали и колени. Их показывали даже в Америке, будто Мадара всему миру кричал: «Сакура, проваливай! Я люблю другую, а тебя специально отправил куда подальше, использовав маньяка, как удачный повод»! Глаза застелила пелена соленых слез, а внезапная сильная резь внизу живота заставила почти сложиться пополам. В номер постучали, из-за боли Сакура не смогла подняться, лишь истошно закричала: что-то невнятное. Спустя минут десять в номер ворвалась Ино в компании администратора, отворившего дверь запасным ключом. Спустя полчаса Учиха в сопровождении скорой отвезли в центральную клинику: для постановки диагноза, сдачи анализов и прочей больничной волокиты. Подруга не стала сообщать Мадаре, что его жена угодила в руки врачей, зато сама заботливо не отходила от постели, пока Сакура безмятежно спала.***
Мизуки возвращалась из магазина, делая вид, что не замечает слежки. Девушка не испытывала страха, ведь знала, что вся команда оперативников сейчас находится рядом, в любой момент готовая прийти на помощь. Легкой походкой сотрудница полиции свернула в темную подворотню: это слегка отходило от их первоначального плана. Шла она размеренным, расслабленным шагом, будто бы совершенно не боясь маньяка: ведь Учиха Мадара был рядом, он сделает всё, чтобы она, невинная жертва, не пострадала. Хасаши не успела ничего сделать, как почувствовала: что-то острое кольнуло в шею и, отключаясь, пропищала одну единственную фразу — «укол». Полицейские во главе с Мадарой появились на месте мгновенно.Маньяк склонился над девушкой и уже повязывал той на шею алую ленту: для Сакуры, для его «ангела», он выбрал тон поярче, потому что хотелось показать, что она особенная. — Это не она! — взревел преступник, когда правоохранители уже заломили ему руки и заковали в наручники. — Вы подсунули мне пустышку! Где мой ангел?! — Твой ангел — моя жена, — рыкнул брюнет, едва сдержавшись, чтобы не ударить мерзавца. Далее последовала привычная волокита: допросы, протоколы и прочая бумажная работа. Через пару дней, когда всё закончилось, Учиха решил позвонить жене, но та почему-то не брала трубку. Оставив на её телефоне около двадцати пропущенных, мужчина всё-таки набрал Яманака. — Слушаю. — Где Сакура? — поинтересовался тоном, не терпящим возражений. — Тебя теперь это не касается! — о, как давно она хотела сказать ему эти слова! — Твоя жена скоро станет бывшей, и, да, она не хочет тебя больше ни видеть, ни слышать. Прощай.***
Учиха слетал в Америку, нашел нужный отель, но там лишь развели руками, сказав, что девушка съехала еще неделю назад. Он обрывал телефоны ей, её подруге, пока, в конце концов, не услышал, что абоненты в сети не зарегистрированы или же разорвали с компанией контракт. Он искал её везде, где только было можно, но всё — тщетно.