⚔ ⚔ ⚔
Впрочем, её слова о том, что ей все звонят, оказываются чистой правдой. На часах около пяти вечера, и за это время, что он находится здесь, ей позвонили уже раз десять. С каждой трелью, звонком, звуком, он начинает раздражаться. Гвендолин это тоже начинает надоедать, но она понимает, что это работа, поэтому ничего не говорит, спокойно курирует Дэниела по документам, говорит, в какую папку на рабочем столе надо зайти, где лежат документы нужные для перевозок. По факту, ничем таким они не занимаются, хотя при этих мыслях в голову лезет всякое. Телевизор тихо рассказывает о произошедшем за выходные, миловидная ведущая улыбается розовыми губами, и Николай вздрагивает, слыша очередной звонок. Гвендолин смотрит на дисплей телефона, отставив кружку с чаем на столик. Она уходит в другую комнату, на этот раз разговаривая с Эмилией. Вальдау осматривает гостиную, стучит пальцами по собственному колену и резко поднимается. Гвендолин находится в комнате, стоит напротив маленького зеркала, задумчиво покусывая губу. Последнюю фразу Кларк она не успевает дослушать, потому что телефон из рук почти вырывает Николай. — Эй, — уже хочет возмутиться девушка, но поднятый вверх указательный палец чётко даёт понять, что лучше не стоит. — Здравствуй, Эмми, — Кларк на той стороне, кажется, проглатывает язык. — Значит так, слушайте меня сюда, мои дорогие и ценные работники. У вашей Гвендолин сегодня выходной, она имеет полное право послать вас в далёкое пешее и не отвечать, но так как она человек воспитанный, а я не совсем, скажу вот что… Ещё один звонок на этот номер в течение дня, вечера или ночи, и вам пиздец. Всем. Понятно? — Гвендолин шокировано смотрит на него. — Понятно, Ник, — почти блеет Кларк. — Я поняла, передам остальным. До свидания. Вызов заканчивается на удивление быстро, и он блокирует дисплей чужого телефона. Кристи отмирает спустя пару секунд, выхватывая смартфон. — Ты совсем охренел? — голос становится слишком звонким. — Ты… — она даже не находит слов от возмущения, а он улыбается. Она не была такой злой даже тогда, когда они спорили в начале. В самом начале, когда ещё не знали друг друга. — Теперь ты слушай сюда, — его голос громом под потолком, и она поджимает губы. — Если у тебя выходной, значит это выходной, без звонков, вопросов и прочей херни. Ты отдыхаешь, сегодня было не самое лучшее утро, а если они чего-то не знают — их проблемы. — Ты будешь петь по-другому, когда партнёры получат неправильные документы, — шипит она, а он подходит ближе, словно подбирается к клетке с самым опасным хищником. Она даже немного похожа на такого, злая и недовольная, это вызывает улыбку. — Я просто уволю их к чертям и всё, — отвечает Николай, вытаскивая из сжатых пальцев телефон и откидывая его на заправленную постель. У неё руки холодные, хотя в квартире тепло, а на улице вообще адское пекло. — И мне плевать, чьи они подчинённые, — Гвендолин вздыхает, опускает голову, а он снова обнимает её. — Ты устала, сама мне говорила недавно, что устала от всего. У тебя есть шанс отдохнуть от работы, я понимаю, что выходных недостаточно, так что… — Ненавижу тебя, — бурчит она в его плечо. — Ты мне не муж, чтобы указывать, как отдыхать и что делать, когда… — Ты договоришься, и я прямо сейчас сделаю тебе предложение. — Придурок, — несильный толчок в рёбра. — Я знаю. Когда всё поменялось так сильно? Буквально, жизнь просто перевернулась, опрокидывая их вместе с собой. Просто он беспокоится о ней, слишком сильно, кажется. Такого никогда не было.⚔ ⚔ ⚔
Они выходят вместе из дома около десяти вечера, потому что Николаю, вроде как, нужно домой, а Гвендолин нужно погулять с Лето. — О, мы уже вместе гуляем с собакой? Так и до свадьбы недалеко, — Кристи, честно, хочется треснуть ему, потому что его смех и улыбка раздражают настолько же, насколько что-то шевелят между рёбрами. Лето, кажется, не против неожиданной компании, поэтому весело бежит впереди. — Тебе вроде домой надо бы… — О, соседка! — они оба оборачиваются, замечая знакомое лицо. Гвендолин вздыхает, а Николай напрягается. — Доброго вечера, Кристофер, — спокойно отвечает девушка, пока Вальдау пытается понять, что его так раздражает в мужчине напротив. — Так твой жених… с работы? — вопрос тупой и не требует ответа, потому что спрашивать о таком как-то неэтично, что ли. Гвен улыбается и слабо кивает, почти сразу же хватая Николая за локоть. — Вы неплохо смотритесь, — подмигивает рыжеволосый. — Удачного вечера. Николай провожает долгим взглядом широкую спину, а потом опускает голову, с улыбкой отмечая руку на своём локте. Гвендолин старается быстро её убрать, но ей не дают этого сделать. — Надо же, уже и под ручку ходим. — Просто заткнись. Напряжение между ними почти растворяется. Она провожает его до машины вместе с псом. Николай взглядом прощается с Лето и останавливается напротив, вспоминая, что произошло неподалёку от этого места недавно. — Ты так и не ответила мне ничего вразумительного на моё милое признание, — он опирается на машину, ожидая ответа. Кристи смотрит на него пару секунд, а потом делает шаг вперёд, целуя так быстро и мягко, что мужчина даже не успевает среагировать. — Нахождение тебя в моей квартире больше двенадцати часов не ответ? — Так мне в симпатии признаются впервые, — наигранно задумывается Николай, почесывая подбородок, и вызывая этим раздражённый вздох. — Езжай уже, — фыркает Гвендолин и уже разворачивается, но её хватают за руку. Вальдау смотрит на неё пару секунд, а потом улыбается, склоняя голову. Поцелуй прямо в середину ладони заставляет замереть и почувствовать дрожь по всей руке. — До завтра, миледи. — Иди к чёрту! — она вырывает свою руку из его пальцев и разворачивается, а он смеётся ей вслед. Когда улица остаётся позади, а парадная встречает прохладой, Гвендолин касается пальцами своей щеки. Кожа горит, скорее всего, покрывшаяся красными пятнами.⚔ ⚔ ⚔
Ночью ей снится… ничего. Мама, снившаяся до этого, возможные концы, север — вдруг исчезают из снов, оставляя после себя знакомый аромат парфюма и нежный смех, оседающий внутри головы. Пустота кажется такой необычной, непривычной и слегка тревожной на утро. Гвендолин просыпается раньше будильника и ещё около двадцати минут сидит на постели, пытаясь осознать, что сегодня ей совсем ничего не снилось. Пустота. Тишина. Ничего неожиданного, никаких картин. Она вспоминает вчерашний вечер, наполненный несерьёзным раздражением и колкими словами. Всё так, как они любят, как научились общаться изначально. И после нескольких недель поисков ответов, напряжения и бесконечных снов, всё это… кажется ненастоящим. Иллюзией покоя, за шторами которой разворачивается война. Гвендолин смотрит на себя в зеркало, не находя каких-то новых черт, потому что всё так, как и было ранее. Всё будто возвращается туда, откуда начиналось и это пугает. Прохладная вода немного помогает прогнать из головы странные мысли, с Лето она гуляет быстро, также быстро одевается, красится и выбегает на улицу. В душное солнечное утро. Это последний месяц лета. Дальше будет осень и никакой жары, не будет беспощадных лучей солнца, не будет так много детей во дворах, не будет так жечь где-то внутри. Больше не будут сниться сны. На этой мысли она замирает, едва отойдя от дома. Не будут? С чего она это взяла? Листва тихо шумит где-то рядом, а она стоит, не в силах сделать шага вперёд. Если опоздает, Чарльз будет ворчать, поэтому нужно собраться и… — Такси заказывали? — она поднимает голову, видя знакомое лицо за рулём. Николай открывает дверь со стороны пассажирского сидения. — Ты мог бы позвонить, — тихо говорит Кристи, когда натягивает ремень безопасности и пристёгивается. — Надеялся, что поймаю и так, и поймал, — Вальдау улыбается, устраивается поудобнее и выезжает на дорогу, а Гвендолин тем временем пытается смотреть перед собой и не поворачивать голову. Сегодня на нём нет рубашки и брюк, обычный тёмно-синий пуловер и джинсы. Непривычно снова. — Прекрасно выглядишь, — тихо выдыхает Николай, коротко разглядывая белый пиджак с чёрными вставками, такие же белые брюки и красную блузку. — А ты необычно, — отвечает Кристи. — Сочту это за комплимент. Голова начинает болеть.⚔ ⚔ ⚔
Они не опаздывают, приходят вовремя, когда уже все на своих местах, когда офис снова шумит, принтеры работают, а системные блоки тихо гудят. Николай открывает перед ней двери, заходит следом, и они оба попадают в плен нескольких пар глаз. Вчерашний инцидент даёт о себе знать, и Гвендолин чувствует себя неловко, опуская сумку на шкафчик за своим креслом. — Доброе утро? — улыбается Дэниел. — Доброе, — дёргает уголками губ Кристи, включая компьютер. Эмилия ничего не говорит и даже ничего не спрашивает, спокойно что-то печатает, иногда передавая нужные папки коллеге рядом. Гвендолин посматривает иногда за ними, но всё же старается включиться в работу после внепланового выходного. Около двух часов дня, в кабинет заходит Софи, с твёрдым намерением утащить подругу в Ад. — Пойдём, выпьем кофе или чая, я принесла с собой пирожные, — Кристи в кои-то веки не сопротивляется, зная, что Тёрнер знает о произошедшем. Трезво поразмыслив, Гвен пришла к выводу, что Николай в какой-то степени поступил правильно, потому что она сама бы так не смогла. Кухня как обычно стоит пустая, здесь вообще мало кто обедает, поэтому они устраиваются на маленьких мягких диванчиках. Гвендолин думает, с чего бы начать, но так и не находит слов, поэтому молчит. В прошлый раз они разговаривали в кафе, но в офисе могут быть лишние уши. Хотя… что ей скрывать? Знакомый силуэт виднеется за стенами кухни. Николай разговаривает с кем-то по телефону, держа в руках папку и раздражённо выдыхая. Он поворачивает к ней голову всего на секунду, коротко улыбается и уходит в переговорную. — Итак, я жду объяснений, историй и рассказов о том, какого чёрта я опять ничего не знаю?! — Софи ставит перед ней чашку с зелёным чаем, а себе наливает кофе. Она готова слышать и слушать, но Кристи и слова из себя выдавить не может. — Гвен, не бойся меня, я не кусаюсь. Мне просто интересно, почему моя лучшая подруга начинается встречаться с самым горячим мужиком в нашем офисе, а я не в курсе? — Мы не встречаемся, — да ну? — Просто… — Просто смотрите друг на друга, как две голодных собаки и всё, это я поняла, — кивает с умным видом подруга. — А почему не встречаетесь? — Ну, он признался мне, и я ничего вразумительного не ответила и… я не знаю, это так всё сложно. Сложно, когда человек, который раздражал одним взглядом, целует её, и от этих поцелуев руки начинают дрожать. Сложно, когда вас связывали только работа и сны, а вчера ты звонила ему и панически звала на помощь. Сложно, потому что она до сих пор не поймёт, почему именно она. В их офисе, скорее всего, как и в жизни Николая, много красивых девушек, но почему-то среди всех именно она? Как и для Джейме… в Семи королевствах можно было найти множество красивых дам, с хорошей фигурой, милыми улыбками, в цветочных расписных платьях, но он выбрал её. Выбрал её, потому что… почему люди вообще выбирают друг друга? Как это работает? — Слушай, я понимаю, — Софи вдруг встаёт, и почти садится на колени напротив, взяв пальцы подруги в свои ладони. — У тебя не было прекрасного опыта отношений, так как все твои мужики и парни были козлами, — Гвендолин хочет возразить, но подумав, закрывает рот. — Ник, конечно, порой тот ещё козёл, но мне кажется, тут что-то большее, чем простая влюблённость. — Софи… — вздыхает Кристи. — Я знаю, как ты реагируешь на симпатию к себе. Ты не понимаешь, почему так и зачем, почему именно ты, но ты хоть раз пыталась представить, как выглядишь со стороны? — Гвендолин хмыкает. — Высокая, с длинными ногами и прекрасными руками девушка, со светлыми мягкими волосами, с острым умом и безграничной манией ответственности, или я, или никто. На тебя можно положиться, ты добрая, прекрасно готовишь, хоть и ленивая для этого. Ты великолепный человек, твоя улыбка — это чудо из чудес, а смех просто… — Не надо мне про смех, — останавливает подругу Гвен. — Хорошо, — сама смеётся Софи. — Я о том, что ты прекрасный человек, в которого не влюбиться — просто невозможно. Думаешь, просто так тот рыжий парень пришёл сюда? Даже если ты недовольна или зла, всё равно прекрасна. — Кристи чувствует, что в горле начинает жечь, и жжение вдруг поднимается к глазам. — Ты — моя лучшая подруга, несмотря на то, что порой многого не рассказываешь, не договариваешь, ты всегда будешь моим близким человеком. Я знаю, что если что-то случится, я приду к тебе, ты выслушаешь, дашь совет, и наоборот будет точно также. И сейчас, я даю тебе совет, Гвендолин Кристи, или не совет… — Тёрнер улыбается, сжимая ладони девушки в своих пальцах крепче. — Я приказываю, чтобы ты была счастлива, не обращала внимания ни на что. Не существует в мире ничего невозможного, пока человек счастлив, понимаешь? Если он влюбился в тебя, значит, ты стала для него особенной среди кучи других девушек и женщин, понятно? — приказной тон сейчас больше напоминает новую королеву Севера, которой стала Софи во снах, Гвендолин сглатывает. — Он выбрал тебя, только тебя и никого больше и… — Золотые слова, — смешок со стороны двери заставляют обеих девушек повернуть голову. Николай стоит на пороге, скрестив руки на груди и подперев стенку плечом. Гвендолин резко отворачивается, вытирая выступившие на глазах слёзы, надеясь, что тушь не размазалась. Софи улыбается нежданному гостю и поднимается. — Почему девушки всегда умеют подбирать слова? — Потому что мы умнее, — постучав пальцем по своему виску, отвечает Тёрнер. — Вот оно что, — наигранно удивляется Николай. — К слову, — девушка относит свою чашку, чтобы помыть её. После закрывает воду, ставит посуду около раковины и направляется прямо к выходу, провожаемая непонимающим взглядом Кристи. Тёрнер останавливается около Николая. — Если обидишь её, я, Чарльз и вообще весь офис, закопаем тебя заживо на заднем дворе этого дома так, что никто не найдёт. — Да она сама кого хочешь… — хмурый взгляд вызывает улыбку — О, только не надо смотреть на меня так, такой взгляд бесполезен. Гвендолин, всё ещё немного обескураженная сказанными ей словами, смотрит вслед подруге и выдыхает, дрожащими руками хватая с столика чай. Напиток чуть не выливается на белые брюки, и она почти теряет сердце, удерживая чашку в руках. Николай улыбается чему-то, и они оба слышат, как мужчину зовёт Чарльз. — До вечера, — дверь закрывается, и она остаётся одна.⚔ ⚔ ⚔
Уже вечером, готовясь ко сну, она снова стоит напротив зеркала, стирая с лица макияж. Лето бродит по коридору между комнатой и гостиной, тихо гавкает, и Гвендолин улыбается, стирая красную помаду с губ. Софи ведь… была права, да? В голове без остановки звучат слова подруги, и она не может отделаться от них. Все её отношения, если их можно было назвать отношениями, заканчивались не то чтобы хорошо. Кому-то не нравилось, что она слишком холодная, кому-то не нравился рост, кому-то ещё что-то, ей, порой, самой не нравился человек, с которым она хотела связать свою дальнейшую жизнь. Самой верной и долгой любовью был только Лето. Пёс усаживается на пороге ванной, смотря на хозяйку. Что, если бы они с Николаем никогда не встретились? Что, если бы она так и продолжала плакать и просыпаться в ужасе после снов? Когда она думает об этом, тревоги уже не чувствуется, лишь странное чувство пустоты. Будто она лишилась чего-то важного в своей жизни. Будто что-то оборвалось резко и исчезло. Свет в ванной выключается, и она направляется в комнату, расправляя кровать. Она никогда ни с кем не жила, опыта именно таких, очень тесных отношений у неё нет. Да и вообще, кто сказал, что она будет жить с Николаем? Они могут повстречаться пару месяцев или даже недель, а потом он или она остынут, и… Хватит думать о плохом, ты не знаешь, что будет дальше, ясно? Слова в голове голосом Дайаны, которую она давно не видела. Гвендолин опускается на прохладную простынь и выдыхает. Между ними разница в десять лет, многолетний опыт отношений против нескольких месяцев, весомая такая разница. Которая ничего не значит. Абсолютно. Задавать вопрос, почему именно она, мозг уже отказывается, сигналит и посылает далеко-далеко. Кристи закрывает глаза, натягивает простынь повыше и хочет заснуть, но в голове знакомый голос, тёплые прикосновения и поцелуи прямо по пальцам, будто так и надо. Зачем-то же они появились в жизнях друг друга? Потому что нужно было исправить параллельную вселенную, которая кажется очень далёкой? Потому что от них зависела чужая судьба? Чтобы просто стать счастливыми, снова голос Дайаны. Гвендолин вздыхает и поднимается, понимая, что заснуть не получается. Вечерняя прохлада посылает мурашки по коже, когда она выходит на балкон. Тёмное небо снова горит жёлтым, слышится шум машин. Если судьба даёт тебе шанс, нужно хвататься за него, разве нет? Телефон, взятый с кровати, вибрирует в руке. Она же никому не собиралась звонить, зачем тогда… Николай: спишь? Вы: нет, не могу уснуть. Николай: я тоже, всё думаю о словах твоей подруги. Она листает контакты и жмёт на один из них, прислоняя телефон к уху. — О чём думаешь? — тихо спрашивает она, когда ей отвечают. Николай чем-то шуршит, потом слышится щелчок и открывание балконной двери. — О том, почему я не могу сказать тебе всё то, о чём думаю, напрямую, — Кристи опускает голову, цепляясь взглядом за медленно качающуюся листву. — И что ты думаешь? — сердцебиение почему-то учащается. Она чувствует себя той самой студенткой, на которую обратил внимание парень, который нравится. — Ник? — Думаю, что ты и правда особенная, я вроде говорил уже это или нет? — слышится смех. — Дэниел говорил мне, что ты прекрасная девушка, женщина… тогда я фыркал, а сейчас чувствую себя маленьким мальчиком, которому очень нравится девочка. И хочется улыбаться долго, и… — Так, я поняла, не продолжай. — Да у меня у самого на зубах сахар скрипит, настолько сопливо и тупо это всё. — Их любовь была другая, — тихо выдыхает Гвендолин. — Они — не мы. Кристи молча соглашается, вспоминая уже знакомые лица. Их просили что-то сделать, но они замерли на месте и не двигаются. Хотя движения друг к другу нельзя назвать именно остановкой, потому что если они не сделали ничего для Джейме и Бриенны, она сделали многое для себя. — Нам нужно привыкнуть к тому, что мы не одни, — вдруг говорит Николай после долгого молчания. — С Линой у меня всё было не так. — А как? — они никогда не говорили о своих прошлых жизнях, что было до того, как они встретились. Видимо, пришло время. — Это была, как это называется, любовь по расчёту? Если это можно было назвать любовью. В кругах наших семей мы были самой идеальной парой, с успешными карьерами, потом ещё родились дочки, и вот тогда мы стали примером идеальной семьи, которая рушилась изнутри, — слышится, как Николай делает затяг. — Возможно, мне не так дорога была работа. Может быть, я просто бежал из дома, чтобы быть дальше от неё, но в итоге сделал только хуже и почти потерял Оли и Лизу. — Она не любила тебя? — Наверное сначала она пыталась, как и я, но ничего не получилось. Некоторые пары тоже женятся не по любви, но со временем они, как это поэтично сказать, взращивают её, чтобы всем было хорошо, все были спокойны. — Но сейчас ты можешь видеть дочерей? — Да, спасибо за это её мужу, который почти заставил позвонить мне и попросить взять дочек на выходные, — Гвендолин улыбается. Откровенные разговоры как-то не по их части, такое нужно обсуждать с глазу на глаз, чтобы видеть человека. Она вспоминает двух маленьких девочек и хмыкает. Ещё года три назад она как-то не обращала внимания на детей, но теперь, когда видит матерей на улице, становится как-то пусто. Всё меняется с годами, она становится старше и, скорее всего, это нормально. Или нет? — Теперь я могу видеть их каждые выходные, пытаюсь всё исправить и стать лучшим в мире папой. — Я думаю, ты и так лучший в мире папа, — хотя, откуда ей знать, она видела отца и дочерей вместе всего один раз. — Знаешь… — вдруг резко говорит Николай. — Я не хочу заново проходить всю эту блевотень, клясться в любви до гроба, пока этой самой любви нет. Я не хочу говорить громких слов, поэтому… — Гвендолин напрягается. — Да или нет, Гвен. Я понимаю, что людям нужно привыкнуть друг к другу, если они хотят отношений и всё такое. Нам всё ещё неловко, и это чувствуется. Может быть, это из-за возраста или взглядов на жизнь… — Ну да, так-то ты староват для меня, — фыркает Кристи, вызвав на той стороне трубки возмущённый вздох. — Так, милая леди, — передразнивает их общую знакомую Николай. — Ещё хоть одно оскорбление в мой адрес, и вы будете уволены, — Гвендолин громко ужасается. — Спокойной ночи, Николай. — Боже, ты всю жизнь меня так будешь называть? — Да, Николай, спокойной вам ночи, — звонок отключается. Вальдау смотрит на горящий дисплей и усмехается, склоняя голову к скрещенным рукам. Тянет смеяться, не как обычно от безнадёги или нервов, а просто потому, что как-то странно легко. Кажется, в сигарете было что-то помимо табака.⚔ ⚔ ⚔
Он забирает её по утрам, чтобы довезти до работы. Неловкость постепенно спадает после коротких разговоров, Гвендолин рассказывает о поступивших заказах и документах, которые нужно будет отвезти в банк, иногда о семье или друзьях. Ник слушает её, кивает и запоминает адреса, имена нужных людей, с которыми придётся встретиться, с которыми он хотел бы познакомиться, но уже не получится. Немного печально и всё ещё больно, что родителей ни у того, ни у другого не осталось. Сегодня же взглядов в офисе не меньше, но они уже не такие пристальные, все быстро теряют интерес. Это радует. Николай сидит в своём кабинете, подписывая документы, когда дверь открывается и на пороге появляется Дэниел. Он опирается щекой на сжатый кулак, локтём опирается на подлокотник кресла и думает, что она так и не ответила ему. Он мог бы потребовать ответа, но к чему это приведёт? Мысли переносятся к Джейме и Бриенне, учитывая, что они давно их не видели, значит, всё хорошо? Слова Софи тогда и впрямь тронули его, потому что таких бы слов он точно не нашёл. Подслушивать не входит в его список привычек, но так получилось случайно, и он просто не мог развернуться и уйти. Каждый человек заслуживает счастья, так или иначе, любой хочет быть счастливым хоть раз в жизни. В школе они писали сочинения, небольшие рассказы, в которых был один единственный вопрос: Что такое счастье? Одноклассники писали о больших семьях, животных, о маме с папой, а он просто написал об успешной карьере. Отец тогда, благодаря матери, провёл с ним воспитательную беседу, по поводу моральных ценностей и какие из них должны стоять на первом месте. Впрочем, это не слишком-то помогло, раз он развёлся, да? Семья всегда должна стоять на первом месте. Николай дотягивается до папки, принесённой Дэниелом. Ему нужно до трёх съездить в банк, время уже два, а он всё так и сидит. Встаёт из-за стола и выходит из кабинета, останавливаясь там, где раньше, по мнению Чарльза, маньячил. Гвендолин улыбается и отдаёт Эмилии печать, Портман что-то говорит и все люди, находящиеся за стеклянными стенами смеются. Вальдау прикрывает глаза на секунду, а когда открывает, натыкается на взгляд голубых глаз с улыбкой красных губ. Ему жизненно необходим ответ. Чёрт бы её побрал. Гвендолин подписывает последний для синей папки документ и снова смотрит на него. Он решает сходить в уборную, забрать документы из кабинета и уже потом ехать в банк. Слышится смех Эмилии. На самом деле, немного странно не надевать на работу рубашку с брюками, но в пуловере и джинсах намного удобнее. После уборной ему кажется, что он слышит стук каблуков по полу. На краю стола лежит ещё одна папка, он открывает её, чтобы пересмотреть и замечает выпадающий оттуда маленький листок. Мой ответ: да. Николай закашливается, собирая все папки со стола и выходя из кабинета. Нужно закончить со всеми делами до вечера.⚔ ⚔ ⚔
После прогулки с Лето и довольно-таки продуктивного рабочего дня, Гвендолин чувствует себя немного уставшей и выдохшейся. На улице уже начинает темнеть раньше обычного, потому что скоро осень. Если честно, хочется холода, а не солнца, от которого уже невыносимо. Впрочем, лучше жаркое солнце, чем холодный бесконечный север. Всё относительно. Кристи открывает окна во всех комнатах, чтобы был хоть какой-то намёк на сквозняк. Лето валяется на полу в гостиной, пытаясь остудиться с помощью холодного пола. Гвендолин улыбается и по привычке завязывает хвостик, собирая волосы на затылке. Приснится ли ей что-то сегодня ночью? Или снова пустота? Она вздыхает, собираясь лечь и посмотреть фильм на ночь. Дверной звонок бьёт прямо по голове, они с псом переглядывается и, только сев, Кристи снова встаёт с дивана. Чувство дежавю почти сшибает с ног. Николай стоит, опёршись плечом на стену рядом с дверью, держит в руке бутылку вина и улыбается. Она смотрит на него удивлённо, пытаясь поймать вдруг разбушевавшиеся мысли и успокоиться. — Можно войти? — тихо спрашивает он, а она не знает, что ей нужно делать. Это сон? Снова повторяется или… — Гвен? — Прости, просто… — Флешбэки? — усмехается он, делая шаг вперёд. Она пропускает его в свою квартиру. Он просто скидывает спортивные туфли, отдаёт ей в руки бутылку вина. — Есть повод? — тихо спрашивает она. — Просто так? — Ты же знаешь, я не пью. — Один бокал ещё никому не навредил.⚔ ⚔ ⚔
Дело не заканчивается одним бокалом, они выпивают всю бутылку, распределив напиток поровну. Вино оказалось сладким и очень вкусным, так что, обычно не употребляющая алкоголь, Гвен спокойно выпила около двух или трёх бокалов. Главное, наверное, компания. Время около часа ночи, она снова лежит в своей постели и не может заснуть. Перед глазами немного всё кружится, но это скоро пройдёт. Слышится скрип из гостиной — Николай пытается устроиться на диване. Так странно, они же вроде встречаются, разве не должны спать в одной постели? Гвендолин закрывает глаза, вспоминая рассказы мужчины о своих дочерях, о моментах после их рождения, о матери и отце, что ушли слишком рано, о множественных братьях, сёстрах, тётях, дядях. В свою очередь, она тоже поделилась частью своей жизни с ним, так что вечер вышел весьма душевным и хорошим. Нельзя узнать ничего друг о друге, если вы молчите. Кажется, с ним невозможно молчать. Они оба отличаются остроумием, и в какой-то мере это даже хорошо. Гвендолин утыкается лицом в подушку и тихо-тихо стонет, потому что спать хочется неимоверно. Слышатся шаги. Она оборачивается, с возмущением наблюдая за тем, как гость нагло забирается в её постель. Кристи пытается не акцентировать внимание на обнажённой груди и не опускать взгляд ниже. — Какого… — У тебя диван такой, словно его купили лет сто назад, я не хочу, чтобы у меня утром болела спина, — она двигается почти на самый край, не привыкнув делить с кем-то свою постель. — Это безмерная наглость, — она вздрагивает, когда чувствует ладони на своём животе. — Эй. — Тихо, дай насладиться моментом, — шёпот куда-то в плечо. Гвендолин пытается сдержать внутри секундную вспышку злости. Тёплые пальцы забираются под домашнюю футболку. — Ты горячая. — А ты наглый зас... — Я понял, — уже сонно бурчит он, и через некоторое время его дыхание замедляется. Гвендолин, всё ещё пребывая в шоке, смотрит на балконную дверь. Когда она уже хочет выбраться, рука на животе сжимается сильнее и её никуда не пускают. Они же… вроде как… в отношениях. Думать об этом немного страшно, потому что ни один парень, с которым она встречалась, даже не ночевал у неё дома, не то что спал в постели. А этот мужчина, беспечно сопящий в её плечо, просто залез, лёг и уснул. Чёрт его дери. Гвендолин удаётся развернуться в уже горячих объятьях, почти стукаясь носом о нос Николая. Она смотрит в умиротворённое лицо, чертит взглядом линию носа и губ, закрытых глаз. Это всё кажется нереальным настолько, что дрожь идёт по позвоночнику. В прошлый ра… нет, в той жизни, он не спал. Он просто собрал свои вещи и уехал, думая, что она не проснётся. Но теперь она не спит. И вдруг чувство, которое Бриенна испытывала, проснувшись одна, накрывает с головой. Вальдау не собирается убирать руку со спины, тонет головой в подушке и спит, пока её накрывает. Всё ведь хорошо. Сны больше не снятся, значит, всё хорошо. Или нет? Уверенности в этом, как и во всём остальном, нет. Она просто смотрит и тонет не в своих воспоминаниях. Что, если, она тоже проснётся одна? Что, если он уйдёт? Так много этих чёртовых если. Гвендолин неуверенно поднимает руку, прикасаясь пальцами к его щеке. Мягкая. Как и у любого живого человека. Длинные пальцы проходятся по подбородку, по скулам, по носу, она словно изучает его заново, вздрогнув, когда закрытые до этого глаза вдруг открываются. Гвендолин поджимает губы и убирает ладонь, но её тут же нагло возвращают назад. — Тепло, — тихо выдыхает Николай, потираясь щекой о тонкие пальцы. От него немного пахнет вином и сигаретами. К слову, курит Вальдау очень красиво. Проклятье. — Почему не спишь? — она отводит взгляд, но деваться некуда. Зачем врать человеку, с которым ты хочешь что-то построить? Она же хочет, да? Они оба хотят быть счастливыми, иначе бы не лежали здесь. — Когда начала засыпать, подумала, что ты снова… — Уйду? — Гвендолин медленно кивает, чувствуя пальцы на своей руке. Мужчина прикасается губами к её ладони и подкладывает ту под щёку. — Но мы всё ещё здесь, к тому же, мне некуда идти. Кристи вздыхает, чувствуя мурашки по всей спине и дрожь в пальцах. Ещё сонный Николай удивляется, когда девушка двигается к нему ближе, утыкается носом между ключиц и замирает. Так странно. Лежать так с кем-то спустя долгое время очень странно и непривычно, но она идеально устраивается в его руках. Она идеальна для них. Он обнимает её за плечи и прижимает крепче. — Я никуда не уйду, — больше, кажется, никогда. Гвендолин тихо дышит ему в грудь и неуверенно обнимает. — Засыпай. Обещаю, что утром я ещё буду здесь, — она тихо хмыкает и прячет своё лицо в его объятьях. Неловкость окончательно рассеивается, ночь уже полностью захватывает город, в котором горят огни и до сих пор ездят машины. Гвендолин непривычно, Гвендолин немного страшно и тепло. Холодные пальцы гладят её по голове, пока она не засыпает, а Николай, уже полностью открывший глаза, утыкается губами в светлые волосы. Было ли с ним что-то подобное? Когда Лина ночью просыпалась от кошмаров, его не было рядом, когда она чего-то боялась, плакала или волновалась, он не спешил успокаивать её, обнимать или даже целовать. А теперь лежит, прижимая к себе девушку, которая оказалась непохожей ни на кого. Благодаря которой жизнь перевернулась, а другая реальность посыпалась. Благодаря которой он здесь, не собирается куда-то уходить, в душе надеясь, что они как-нибудь исправят то, что нужно было исправить. Если цена будет слишком высокой, он найдёт выход. Думать сейчас о каких-то других людях и мирах так глупо, когда рядом с тобой лежит человек, изменивший тебя и твою жизнь. Чёрт, они и правда немного похожи на Джейме и Бриенну. Эти две женщины поменяли их так, что они и сами не заметили. Николай хмыкает, убирая с лица волосы. Гвендолин тихо и спокойно спит в его объятьях, уставшая за день и пережившая небольшой стресс совсем недавно. Это вызывает улыбку. Им нужно привыкнуть друг к другу, привыкнуть к тому, что теперь они не одни. Их целых двое в настоящем реальном мире, где она прижимается к нему, горячо выдыхая в ключицы, а он гладит её по голове, закрывая глаза и проваливаясь в крепкий безмятежный сон. Спустя бесконечное количество попыток поспать крепко и спокойно, они, наконец, останавливаются. Замирают и делят сон на двоих. Потому что, впервые в жизни, он думает, что так — правильно. Паззл реальности складывается, самостоятельно собирается на белом потолке, обрушиваясь приятными картинами под закрытыми веками. После них она не просыпается в слезах. После них он не думает, что нужно что-то делать и решать. После них они остаются спокойными, расслабленными и счастливыми на бесконечное количество мгновений.