Поздно мы с тобой поняли...

- Ну что господа? – как всегда серьезно и строго начал Мамжанов. – Времени у всех как всегда в обрез, посему предлагаю приступить. Надеюсь, никто не возражает, - он обвел присутствующих взглядом поверх очков, висящих на кончике носа. - Первый вопрос по многострадальному «Северному Сиянию». Далее – вести с полей Норильского филиала. Потом перейдем к разному, которого тоже много накопилось. И поактивней, темнеет нынче рано. К полуночи должны успеть, иначе превратимся все в тут в тыквы. Семен Маркович, - кивнул он в сторону Журавлева, - начинай. Журавлев суетливо подскочил на месте, включил проектор и бойко начал рапортовать. Картина в его интерпретации вырисовывалась вполне благополучная, довольные акционеры глубокомысленно кивали и переглядывались. Один Левандовский сидел пристально глядя на своего бывшего друга мрачным взглядом. От этого взгляда Журавлев постоянно сбивался, терял мысль, начинал снова, стараясь не смотреть на Евгения. - Таким образом, сметная документация в работе, - завершил он своё выступление. - Участок оформлен, из регистрационной палаты должны выйти документы о на право собственности. Договоры с поставщиками металлоконструкций на оформлении. Короче говоря, холдинг не пострадал из-за… кадровых перестановок, - он бросил короткий взгляд в сторону Левандовского. Тот молчал, и Журавлев, осмелев, продолжал. – Можно сказать, что дело двинулось даже веселей, поскольку на начальном этапе было… сделано много ошибок прежним… руководителем проекта, и мы вынуждены были… - Семен, ты говори да не заговаривайся, - резко оборвал того Мамжанов. – Это какие такие ошибки были, и почему я об этом не знаю? - Ну-у, - протянул Журавлев, воровато покосившись на скривившегося в скептической ухмылке Евгения, – например, не были вовремя оформлены и поданы документы на регистрацию земельного участка и... В этот момент Полина скрипнула стулом и метнула на Журавлева уничтожающий взгляд, отчего тот икнул и умолк на полуслове. - Насколько я знаю, - ворчливо заметил Вадим Ильич, - эти вопросы были в ведении юридического отдела. Так что вам, Семен Маркович, надо бы претензии не Евгению Николаевичу адресовать, а Полине Юрьевне. Какие ещё просчеты прежнего руководства вы нам озвучите? - Э-мм… - Журавлев замешкался, потом развел руками. – В самый ответственный момент руководитель ушел из холдинга, и пришлось срочно искать нового куратора на этот проект. - А вот это уже к тебе претензия, - дернул головой Мамжанов. – Не умеешь с кадрами работать. Если Левандовский такой ценный сотрудник, надо было не комедии тут разыгрывать, а работать, если тебе это слово о чем-нибудь говорит, - голос Мамжанова зловеще рокотал, и Семен, словно полиняв и утратив свой задор, с которым он начинал доклад, стоял, у экрана и крутил в пальцах лазерную указку. – Ну что же, поскольку Евгений Николаевич сегодня здесь, давай, выкатывай свои претензии, и двинемся дальше. Журавлев выудил из кармана платок и вытер мокрый лоб, потом перевел взгляд на Евгения, который сидел, скрестив руки на груди и с обманчивой безмятежностью глядя на Семена. Но под этим кажущимся внешним спокойствием угадывалось напряжение волка, готового вцепиться в свою добычу. - Претензии? Да их на самом деле полно, - начал задиристо Семен, обманутый этим спокойствием. - Левандовский бросил все проекты и ушел. В самое горячее время. Да еще устроился работать к нашим конкурентам. Завалил Норильский филиал, а разгребать должны теперь другие, у нас же личная жизнь вдруг образовалась, нам на севера нет времени летать. Теперь там Миша бьется, не успеваем транши слать. Болгарию бросил на полдороги. «Аленушкину горку» тоже начал и не довел до конца, опять амурные дела помешали. - Ну, что, Евгений Николаевич? – повернулся в его сторону Мамжанов. - Закроешь вопросы господина генерального директора? - Постараюсь, - зловеще хмыкнул Евгений, поднимаясь со стула, обойдя стол, подошел к Журавлеву, и встал, возвышаясь над ним. Тот с опаской мелкими шажками отошел чуть дальше, а Евгений повернулся к учредителям, в ожидании глядящим на него. - Сказать, что я удивлен - это не сказать ничего. Еще совсем недавно Семен Маркович имел совершенно противоположное мнение о моей работе. За три предшествующих года я вытащил из глубочайшего кризиса десять филиалов по всей стране, сделав их рентабельными в кратчайшие сроки. Процент рентабельности и уровень прибыли по этим филиалам с разбивкой по кварталам отражены в бумагах, которые находятся у вас в папках. Журавлев в полном ошеломлении вытаращился на Левандовского, акционеры же бодро зашуршали бумагами. А Левандовский продолжал: - Что касается Болгарии: вчера я созванивался с Бориславом, и он прислал отчет по филиалу. Документ в файлике с наклейкой "София" под номером 5. Далее… Левандовский говорил негромко, но слова словно пудовые гири падали на макушку Журавлева, который опустился на стул и уставился в стол, продолжая нервно крутить указку. - ...Ну что же, кажется, на все вопросы я ответил. Или ко мне есть что-то еще? – Левандовский в ожидании обвел акционеров взглядом. - Да, по-моему, всё ясно, – поморщился Мамжанов. – Причем ясно было и до твоего демарша, Семен Маркович. - Ну, если всем всё ясно, то у меня есть кое-какие вопросы как у акционера. – Левандовский прошел к своему месту и открыл на планшете файл с записями. Потом поднял голову: - Могу задать? Мамжанов усмехнулся: - Евгений Николаевич, после твоего триумфального выступления ты можешь всё. - Благодарю, - кивнул Левандовский и, пробежав взглядом записи в планшете, заговорил скучным голосом. – Поскольку я акционер, меня крайне волнует прибыльность нашего холдинга. Поэтому возник ряд вопросов по работе нашего юридического отдела. В этот момент Полина уронила ручку и ойкнула, зардевшись, как зеленая абитуриентка, вытащившая незнакомый билет на последнем экзамене в заштатном вузе. Все посмотрели на нее, а она, нырнув под стол, вытащила ручку, и, поёрзав, уселась на стуле, на щеках горел лихорадочный румянец. Левандовский, даже не взглянув на нее, продолжал озвучивать цифры, перечислять проигранные дела, сообщать о финансовых потерях, проваленных мероприятиях и ущербе от них. Учредители только пыхтели и кряхтели, слушая всё новые и новые факты. Когда Левандовский закончил, повисла гробовая тишина, в которой прозвучал угрожающий голос Мамжанова: - Та-ак. Полина Юрьевна, а к тебе оказывается столько вопросов, а мы тут к Левандовскому пытаемся цепляться. Полина Юрьевна, ты там что, в обмороке? Хотя бы моргни, если ты меня слышишь. - Мне нужно… выйти, – не дожидаясь ответа, Полина кое-как выкарабкалась из-за стола и нетвердыми шагами, слегка покачиваясь на высоченных шпильках, вышла из конференц-зала. Акционеры проводили её ошарашенными взглядами. - М-да, - помолчав, начал Вадим Ильич. – Интересная икебана вырисовывается. Ну, ладно, этот вопрос мы разберем отдельно и подробно. Ты, Семен Маркович, тоже готовься. Теперь давайте вернемся к нашей повестке дня. Потому что вопрос, который ты. Евгений Николаевич поднял сегодня, требует колоссальной проработки и масштабных изменений в холдинге. И как это я так проморгал? - проговорил он про себя, но так чтобы все слышали. Потом поднял голову от бумаг. - Ну что, господин генеральный директор, веди заседание. Или тебе тоже надо ...выйти? - Нет, - прохрипел Журавлев, сползая со стула. - Тогда продолжим.