***
Нужно ли было ему теперь признавать тот факт, что Фина вновь оказалась права? Пф, женщины…Любимчики
4 июня 2019 г. в 13:26
— Я надеюсь, это чья-то неудачная шутка?!
Персиваль Грейвс занимает совершенно обыденную позу за своим рабочим местом, сосредоточено сложив руки перед собой и прищурившись, смотрит на говорящего.
— Сэр, это всего лишь список прибывших мракоборцев.
Тут же ответает ему молодой аврор совершенно незаинтересованно.
После чего глубоко вздохнув, директор магической безопасности в полной тишине продолжает изучать принесённый отчёт, мрачнея с каждой секундой.
— Что именно тебя так беспокоит, Перси?
С саркастичной нежностью интересуется Пиквери. Девушка ещё пару минут назад успела расположиться на кожаном диванчике у стены.
— Количество прибывших?
— Я ду…
— Я думаю, сэр, мы бы могли сократить несколько рабочих мест в аврорате за ненадобностью персонала.
Одобрительно подхватил Алекс, чьё беспринципное поведение было хорошо известно в Аврорате, но постоянно скрывалось за званием «мракоборец года», и небрежно поправил густую чёлку.
Удручённо переведя взгляд на перебившего, Грейвс молча кивнул на дверь, не желая в его присутствии терять самообладание.
Его жест не нуждался в словесном объяснении.
Гордой и плавной походкой молодой мракоборец медленно выскользнул за дверь, удалившись.
— Ну, так?
Серафина вопрошающе покасилась на хмурого мужчину, кокетливо приглажевая волосы.
— Джек Эдвартс?!
Персиваль вновь резко оторвался от листка, непонимающе глядя на статную девушку напротив.
— Именно, чем тебя это так удивляет?
— Как ты вообще могла его принять обратно?
Шокированно произносит Грейвс.
— О Мерлин, да ещё и в Аврорат?! В жизни не поверю, что для него не нашлось бы места в Профсоюзе, там отдел полупуст…
— На полтона ниже!
Пиквери презрительно сверкает глазами, но продолжает.
— Я помню его твоим другом, а также не плохим аврором, несомненно заслуживающим места в этом отделе.
— Тогда, пожалуйста, вспомни, из-за какого такого «неплохого аврора» нам пришлось аж две недели восстанавливать несущие стены аврората.
— А дейвствительно, он тебе никого не напоминает?
Произнесённый вопрос стал явно риторическим, что и послужило причиной несколько секундного молчание, после чего Пиквери вновь продолжила свой монолог.
— Твоя Голдштейн, о Мёрси Льюис, приносит не только Аврорату, но и всему Конгрессу за неделю больше проблем, нежели он принёс за весь свой срок работы в прошлый раз.
На удивление её тонн стал заметно мягче, и Мадам президент загадочно усмехается, чуть отведя взгляд.
— Поэтому стоит полагать, что они несомненно найдут общий язык, а ты как раз присмотришь за ними обоими.
— Нет, Фина.
— Так, я не расслышала, Перси?..
— Фина?!
— Что?!
В дверь постучали.
— Войдите.
Собравшись с силами и поправив галстук, отвечает хозяин кабинета. И становится крайне удивлённным, когда видит знакомую едва просунувшуюся в кабинет голову.
— Простите, сэр, я так и не смог приступить к работе, очевидно по глупости забыв сказать Мадам президент на сколько великолепна сегодня её новая причёска…
Алекс загадочно улыбнулся, по-прежнему стоя в дверях.
Устало потерев переносицу, Грейвс ещё пару секунд поглядывает на по всей видимости восхищённую «изысканным» комплиментом Пиквери. После чего, без стеснения, обращается к подчинённому, агрессивно сложив пальцы обеих рук на крою стола.
— Рассел, я тут подумал над твоим предложением по поводу сокращения персонала…
— Правда, сэр?
— Да, и думаю мне несомненно стоило бы начать с тебя. Если, конечно, через пятнадцать минуть у меня на столе не будут лежать готовые отчёты по вашему вчерашнему расследованию с мисс Тёрнер! А я лично займусь просмотром твоих…
Сообщает он резко и грубо.
— А-а-а…
С актёрским удивлением бормочет мужчина и по-детски обиженно вздыхает.
— Ну, что ж пойду собирать «тревожный чемоданчик».
Сообщает он, грустно улыбаясь Серафине, и вновь тихо выскальзывает за дверь.
— Возвращаясь к нашему разговору, именно поэтому…
Пиквери медленно встаёт, поправляя длинное тёмное платье с оборками, как только слышит дверной хлопок.
-… я и хочу чтобы ты вновь принял его в аврорат, иначе ты не оставишь мне выбора и я действительное возьму его на чьё-то место.
— На моё. Где подписать рапорт?
Не менясь в лице отвечает Грейвс и, неглядя на неё, наливает воду из графина в прозрачный стакан, борясь с возникшим порывом разбить хрупкий предмет об холодную стену.
— Хм, забавно…
Девушка вновь не искренне ухмыляется, о чём-то задумашись.
— Я полагаюсь на тебя, Перси, и ты это знаешь, — подметила она, уходя.
Пара мгновений и тяжёлая дверь вновь захлопывается, наполняя кабинет привычной мрачной тишиной и прохладой.
Персиваль тяжело вздохнул, потерев усталые глаза. Знала бы она, как ему всё это надоело.
Но как не странно именно эта смесь из обрушенных на него обязанностей директора магической безопасности и желания не подвести единственную подругу детства были способны буквально каждый раз возрождать морально сгоревшего мужчину из пепла.
Глотнув веселящей воды, что так умело скрывалась в графине под видом обычной, Грейвс быстрыми шагами покинул кабинет, желая проверить «усердную работу» своего отдела. И как оказалось не зря.
Практически весь аврорат был собран в середине обширной комнаты и, заняв непринуждённые позы, с интересом рассматривал недавно прибывших мракоборцев. Вероятно, напрочь забыв о работе.
— Ну, это долгая история… Зато, когда мы встретились впервые, тогда я сразу так и подумал, мол «Тиран какой-то»! Не думаю, что вас это сильно удивит, но так оно и оказалось…
Простодушно пожав плечами, рассказывал чуть растрёпанный шатен, беззаботно болтая ногами на краю стола и тепло улыбаясь заинтересованным слушателям.
-…а ещё мы между собой называли его «злым Персиком», но повторюсь, это была всего лишь наша тайна, так что — «тшшшш»!..
Молодой аврор уже не в первый раз мастерски пародировал своего бывшего начальника, чем и вызвал новую волну взрывного смеха окружающих.
Всё ещё не замеченный Грейвс лишь складывает руки на груди, бесшумно облакачиваясь на дверь кабинета. С любопытством рассуждая, о том, на сколько внеплановых ночных дежурств уже успел наговорить его старый знакомый.
— Да, хорошие были времена…
С лёгким сожаление в голосе подмечает Джек, неожиданно замолчав.
— Вы были друзьями?
Раздаётся знакомый нежный голос, и Персиваль тут же замечает в толпе сидящую рядом с улыбчивым мужчиной худенькую девушку в старом уличном пальто. Вероятно, ещё недавно пришедшая Тина сейчас уютно устроилась на стуле возле неугомонного Джека и расслабленно попивала крепкий кофе, закусывая его свежей выпечкой. Её наивные глаза внимательно изучали нового коллегу.
— А как без этого? Быть одиноким, суровым и вечно занятым снобом намного сложнее, чем кажется.
Кивнул ей мужчина, понимающе разводя руками.
— Соглашусь, не всем же быть такими идеальными!
Тут же деловито сообщает Алекс, с насмешкой обведя его взглядом с головы до ног. И тут же с обыденной непренуждённостью галантно обнимает одной рукой всё это время застенчиво молчащую новенькую рыжеволосую волшебницу в строгом чёрном платье.
— Возможно, Рассел, он и со… Мистер Грейвс?!
Неожиданно вскрикивает Голдштейн, поперхнувшись кофе, чисто случайно заметив всё это время молча наблюдавшего за ними начальника не в самом лучшем расположении духа.
Грейвс смотрел холодно и строго, но в душе его переполняли разные и, казалось бы, совершенно несочитаемые чувства. Глупое сравнение Пиквери неугомоного Джека с непоседлевой Голдштейн до сих пор не покидало его мысли. И почему же тогда он был готов вновь закрывать глаза на проступки самых безответственных людей своего коллектива без какой-либо на то причины?
— О Мэрлин, не уж-то намёк Серафины оказался правдой и он действительно заводит в аврорате «любимчиков»?!
Этого Персиваль никак не мог допустить.
Все наблюдавшие в панике вздрагивают, стараясь привести себя за считанные секунды в презентабельный вид и как можно быстрей приняться за оставленную работу.
— Перси? Сколько лет!
Джек тут же спрыгивает с чьего-то писменного стола, послучайности выбивая из девичих рук хрупкую белую чашку. От чего та со звоном подлетает в воздух и с грохотом разбивается об соседний стол, изливая содержимое на недавно законченные отчёты.
И в предчувствии затихший Аврорат в первые за долгое время всё же взорвался не только обыденным возгласом: «Мёрси Льюис, Голдштейн!», но и всё ещё непривычным на слух: «Эдвартс!»
Примечания:
Автор осваивает новый стиль написания, т.к. привык излагать свои мысли очень развёрнуто и детально, поэтому его по-прежнему ОЧЕНЬ ИНТЕРЕСУЕТ мнение читателя, а так же готов к критике:)