Космос внутри

Слишком мило, чтобы быть правдой, но тем не менее реально. Когда два человека действительно находят друг друга среди 7 миллиардов им же подобным и наконец-таки осознают и понимаю, что такое истинная любовь — это ли не счастье? Разве не есть счастье в том, чтобы до самого вечера лежать на одном пледе в обнимку с родным человеком и наслаждаться тем, что на солнце её карие глаза превращаются в золотые, а его голубые становятся, как два кристалла самой дорогой огранки. Разве нет счастья в тихом и умиротворенном наблюдении за постоянно движущимися облаками, держа друг друга за руки. Есть ли счастье в том, что когда ты смотришь на её улыбку, то на твоём лице рефлекторно начинает появляться такая же? Мне кажется, счастье и есть в этом… в таких вот незначительных вещах, благодаря которым любовь и стала называться любовью. Счастливым может оказаться даже самый злой человек, если ему сказать, что его любят. Любовь и счастье — вот два постулата, которые не могут друг без друга, и без которых не можем мы. — Крис, а вот теперь нам нужно идти, — отрываясь от девушки, произнес Максим, — нам нужно ещё у сторожа ключи забрать от обсерватории. — Мммм, космонавты идут смотреть на звёзды, — поднималась вслед за парнем Кристина. — Я бы сказал, что не только на звезды и не всегда смотреть, — в своём стиле немного завуалировано произнес парень. — Пошли уже, я хочу настоящее свидание, — «капризничала» Кристина, — Вот кому расскажешь — не поверят, что встречаясь с парнем почти 3 года у меня с ним было 0,5 свидания. — Скоро будет полтора, — поддержал шутку Максим, — Да и вообще, нам и без свиданий хорошо было, справились же как-то?! — Справиться то справились, но как же конфетно-букетный период, всякие приглашения в кино, ресторан? — вредничала Кристина, хотя прекрасно понимала, что получая профессию космонавта, она негласно подписала невидимую строку в трудовом договоре «Лишаетесь романтики в отношениях», на самом деле, им с Максимом ещё повезло, что они начали встречаться и нашли друг друга, многие космонавты не могут найти свою любовь вообще, попросту живя на работе и не имея возможности прийти домой, обнять любимого человека и лечь спать не в одиночестве. — Ты ж моя сладкоежка, — потискал её за щечки блондин, — Завтра же тебе подарю мармеладок, хочешь? — Хочу! — уперто сказала Кристина, сопроводив свой ответ ещё и утвердительным кивком. — Кристина Александровна, я приглашаю вас на свидание, первое и настоящее, — как джентльмен, он подал девушке руку, помогая ей встать с земли, — Я надеюсь, вы не против, если я вам завяжу глаза? Дождавшись, когда Кристина согласиться, Максим осторожно поправил её волосы, заводя их назад и с особой нежностью завязал ей черный атлас на глаза, не забыв при этом пару раз коснуться её оголенной шеи, наблюдая, как по её телу пробегают тысячи мурашек, а сама брюнетка начинает учащенно дышать. — Как же приятно наблюдать за тем, как твоё тело реагирует на меня, — ухмыльнувшись на ушко прошептал её Максим, вызвав тем самым новую волну мурашек, — Эй, Кристина, не забываем дышать! — заметив, что девушка задержала дыхание от действий парня, поспешил исправить это блондин. — И как мы пойдем из леса к обсерватории с завязанными глазами на мне? — взяв себя в руки, произнесла девушка. — А ты и не пойдешь! — резко подхватил он свою девочку на руки, тем самым намекая, что пойдет лишь он, — Сегодня всё для тебя, принцесса. Максим неспешным шагом отправился к месту долгожданного свидания. Парень на раз пресекал любые комментарии Кошелевой по поводу того, что «она тяжелая», «идти далеко», блондин также игнорировал фразы «поставь меня на землю, Анисимов, быстро» и «ну, Максик, надорвешься же» Но тем не менее девушка очень крепко держалась за парня, ухватив его шею обеими руками и с каждым шагом Максима прижималась всё ближе и ближе к нему. Она не боялась упасть, нет, просто она хотела чувствовать его ещё сильнее. Ей было до жути приятно от того, что он нес её на руках и отказывался поставить её на землю, как бы она его не уговаривала. Вот такие странные девушки, говорят одно, а хотят противоположное. Но настоящий парень знает это всё и не ведется на такие уловки. — Пришли, — огласил окончание этой прогулки Анисимов. Парень уже поставил девушку на кафельный пол обсерватории, но всё ещё не снимал с неё повязки. Он готовил ей вроде простенький и банальный сюрприз, но в их случае это действительно должно было стать милым и непредсказуемым. Максим снова подошел к девушке со спины, но всё же решил, что не будет мучить её сейчас, поэтому довольно быстро расправился с узелком от ленты на её волосах и стянул ткань вниз, открывая Кристине обзор на великолепный стол, стоящий прямо в центре напольного рисунка с изображением звездного неба, которое в вечернее время подсвечивалось разноцветными огоньками. Поэтому создавалось ощущение, что этот стол стоит посреди космоса. — Все до простого банально, Крис, наше первое свидание — романтический ужин, — произнес Максим, усаживая девушку на стул и наливая ей в бокал вишневый сок. — Да, но романтический ужин внутри обсерватории! — Кристина восхищалась идеей Максима, — Такого точно ещё никто не делал, мы же как будто посреди космоса находимся, — оглядываясь вокруг, произнесла девушка. — Космос он не только снаружи, Крис, он ещё и внутри, — указывая на то место, где находится сердце, ответил ей Максим, — Он может сопровождать нас везде, где бы мы не были, стоит лишь очень сильно захотеть. — Я люблю тебя, Анисимов Максим, люблю всем сердцем, — искренне и от всей души говорила она парню, — И я верю в то, что мы сможем перенести свой космос отсюда, — она указала на свою грудную клетку, — туда, — показывая на открытое пространство над телескопом, закончила Кристина. — А я люблю тебя, Кошелева Кристина, я редко тебе говорю это, потому что больше доказываю делами, но и о словах нельзя забывать, — встал со своего стула Максим и подошел к Кристине, протягивая ей руку, — Я не знаю что бы делал без тебя, полетел бы наверное в космос, но получил ли я тогда бы столько же счастья, сколько имею сейчас с тобой на Земле? Ответ очевиден — нет. Космос — мечта детства, ты — мечта жизни. Наконец-то это произошло, их первое свидание действительно состоялось, и оно было не то чтобы удачным, оно оказалось идеальным во всех смыслах этого слова. Смотреть всю ночь на звёзды через телескоп, а потом снова нести уже уснувшую Кристину на ручках домой и с полным осознанием того, что выходной действительно удался, переходить в следующий день, полный новых историй. 26.06.18 День, когда группа юных космонавтов отправляется на пятидневное заточение в сурдокамерах. Если переводить с русского на русский, то сурдокамера — это некая «камера молчания», куда погружают претендента на 5 суток. Полная изоляция от внешнего мира позволяет специалистам оценить с помощью специальных психологических тестов индивидуальные особенности космонавта, его реакции и утомляемость, чтобы затем дать рекомендации при составлении экипажа. — Напоминаю всем космонавтам, — завел свою нескончаемую шарманку глава психологического комитета — Марко, — ровно 120 часов вы будете находиться в этих «бочках», из них три дня и две ночи вы проведете полностью без сна! Мартюшов, я помню о твоей уникальной возможности спать с открытыми глазами, поэтому если я по датчикам пойму, что ты спишь, я ударю тебя током, ясно, дорогой? — Ясно, товарищ главный психоаналитик, — съязвил Слава. Само это испытание очень жестокое для человека. Это те самые жесточайшие условия, когда и назойливое жужжание мухи способно довести человека до белого каления. Но в камеру разрешается брать книги, головоломки, фотографии любимых. Малое утешение для пятидневной изоляции, но всё же лучше, чем абсолютно ничего. Зайдя в своё временное жилье, космонавтам снова прочитали правила и ознакомили их с порядком проведения эксперимента, на самом деле, каждый из них уже наизусть знал всё про эту камеру, но протокол есть протокол, поэтому с абсолютно каменным лицом каждый из них выслушал этот инструктаж: — Трижды в день вы получаете пищу и один раз в сутки, на ночь, вам выдают кружку чая. У каждого из вас есть неограниченный запас питьевой воды. Блюда из столовой вам передают через специальный шлюз в двери, поэтому случайный контакт с персоналом исключен. — монотонно ровно рассказывал Марко этот инструктаж уже даже не по бумажечке, а чисто по памяти. — В течение первых суток вам не выдаются специальные задания, этот день вы проводите полностью наедине с собой. Затем трое суток вы проводите без сна. В это время вашей прямой обязанностью является выполнение ряда заданий. Например, вам выдают таблицу, на которой вперемешку написаны числа черного и красного цветов. Испытуемый должен как можно быстрее распределить черные числа по возрастающей, а красные — по убывающей. Есть задача на ощущение времени. От испытуемого закрывают циферблат часов, и он должен мысленно отсчитать определенные интервалы времени и затем стукнуть карандашом по столу. — Данные о своем состоянии снимаете самостоятельно. Такие параметры, как частота пульса, артериальное давление, температура, сообщаете врачам дежурной смены и заносите в журнал. Там же фиксируете свои ощущения, настроения, размышления. — Какого черта я вообще это вам рассказываю, хоть совесть поимейте, послушайте ради уважения! — возмутился Марко от такого поведения со стороны космонавтов, которые уже вовсю занимались своими делами, кто кроссворд решал, кто мячик об стенку кидал, в общем делали всё, кроме того чтобы слушать психоаналитика, — Ой, да ну вас, вот и сидите там одни, радуйтесь жизни. всё! Эксперимент считаю открытым, отсчет пошел, со стороны медперсонала надеюсь все помнят, что разговоры с испытуемыми запрещены? Спустя 5 дней. — Первые двоё суток у всех прошли нормально, никаких отклонений не выявлено, испытания выполнялись без помех, время каждый космонавт определяет вполне успешно, мозги продолжают работать в том же режиме, — зачитывал свой отчёт Марко непосредственному начальству. — Хорошо, вы говорите только про первые два дня, дальше что-то пошло не так? — Нет, то есть да, то есть нет, в общем, сейчас объясню, — замялся психоаналитик. — На третий день в камере номер 2 у испытуемого начались проблемы с восприятием времени, сказывался недостаток сна, космонавт потерялся, когда под вечер ему принесли чай, потому что был уверен, что сейчас утро, на временной тест выдал 3 ошибки из 5, отсчитывал больше времени, чем нужно. После 4 дня, временное восприятие вернулось в норму. — Камера номер 6 на 4 день начала видеть галлюцинации, как говорит испытуемый, он видел людей, которые поют на сцене, потом галлюцинация сменилась, и он стал видеть собаку, звал её просто «пёс». — В целом, тестирование пройдено успешно со стороны всех испытуемых, были отклонения, но выше нормы они не перешли. Сейчас отряд уже выпущен из камер. — Где находится? — задал свой вопрос начальник. — Не знаю, товарищ командир, по обыкновению, наверное, у себя в общей комнате, делятся эмоциями как обычно. — Хорошо. Есть какие-то заметки по тому, кого допускать в экипаж? — Да… вот, — Марко передал свою бумажку, на которой красным цветом выделил тех, кто должен полететь ближайшим рейсом на МКС. — Хмм… признаться удивлен вашим выбором, весьма удивлен, думал отдадите предпочтение немного другому составу. — Я объективен в своих решениях, конечно, люблю я их всех одинаково, всё-таки именно я им психику ломал, но то, что здесь написано — обдуманно и взвешенно, по всем характеристикам я вижу только такой экипаж. — Я вас понял, доктор, ваше мнение обязательно учтется при составлении личного состава «Союза». Можете быть свободны, спасибо за проделанную работу. — Ну нахер эти камеры, — высказался Слава. — Ты уже бесишь меня, Мартюшов, — удивительно, что это сказал именно Трущев, — Ноет больше всех про этот тест, а в итоге лучше всех его проходит всегда. — Я просто люблю одиночество, Сёреж, а ты наоборот, без друзей жить не можешь, вот и выдумываешь себе всяких поющих белочек-космонавтов, — припомнил ему один случай парень. — Бе-бе-бе, — передразнил его Трущев. — Сёрежа! — возмутилась Назима, — Вот ты как из камеры выйдешь, так сразу невыносимым становишься, что за ребячество? Иди вон чая с ромашкой выпей, успокоишься. — Не хочу я чай этот, напился уже, — ушел в отрицание парень, но увидев гневный взгляд от своей девушки, быстренько ретировался в сторону чайника с кипятком. — Никогда не думал, что буду так рад тому, что завтра снова начинаются занятия без всяких испытаний, чистая наука и оттачивание техники, — с облегчением выдохнул Олег. — Если я не ошибаюсь, мы завтра отрабатываем выход в открытый космос и установку противометеоритных панелей на станцию? — поинтересовался Максим. — Ага, 6 часов в гидролаборатории, — попивая свой ромашковый чай, где-то из-за угла ответил ему Серёжа. — Значит, будет весело, чтобы полететь наверх, нужно сначала опуститься вниз.