Лучшая школа

      Сегодня девушки пришли вовремя. Их любимый классушник, похоже забыл о них и не встретил. Первым уроком был урок местного языка. Юные леди подошли к классу, табличка, измазанная кровью, на которой было, помимо названий предметов (еще и литературы), написано: «Обращаю в веру Джашина», «Тоби вход запрещен», а также, как и на всех зав. кабинетом: «Хидан» — Хидан, это тот полуголый что ли? — спросила Ака. — Полуголый красавчик, — исправила её, младшая.       Зайдя в комнату, они увидели одетого матершиника, который сидел на стуле и полировал свою косу. — Ох, какое разочарование, он одет, — сказал Аой. — О, драсте, хотите принять путь Джашина? — спросил молодой человек. — Естественно, — сказали девушки одновременно. — Вы, что даже не спросите кто это? — удивился Хидан. — Да, вообще мы поклоняемся уже культу «Писка», но он позволяет нам иметь ещё одну веру. Мы интересуемся всякими. Наше хобби вступать во всякие секты и «принимать разные пути» — сказала старшая. — Ага. Нас из-за этого из школы выгоняли. Потому что по времени надо было проводить ритуалы, а они обычно были немножко кровавые, — Аой сложила два пальца, так чтобы между ними оставался миллиметр, показывая насколько они были кровавые. — Понятно. Этот… Кэпчик не дает мне выражать свои мысли в полной мере, — он заметил, как из-за двери выглянула голова в синей шапке. — Почему копчик носит шапку в теплом помещении? — спросила младшая. — Это его стиль, что непонятного? — Хидан начал уже белеть от недостатка мата. Прозвенел звонок — Драсте, многие из вас меня знают, я — учитель местного языка и литературы, — было видно, что парень держится из последних сил, потому что цвет его лица был, как у моржа, рожающего вторые сутки. Класс сел за парты, а учитель написал упражнение на доске и сказал делать его самостоятельно. — Ака, Ака, как его обзовём? — прошептала Катори, от чего их препод дёрнулся. — Пусть будет фетишист-джашинист, ему подходит — прохихикала старшая. — Ахах, — младшая чуть не подавилась от смеха. — Вот, блядь, хватит шептаться, какой я вам нахер фетишист! Я сейчас принесу вас в жертву Джашину-саме! — завопил учитель. — Вы не правы, — в кабинет зашел очень высокий мужчина, на его лице не были прикрыты только глаза и небольшая часть носа, — он — тупой мазахист. — Какузу! — завопил Хидан. — Из-за тебя нам пришлось нанять ещё один выкачиватель денег. Тебе повезло, что он сейчас занят, бьет Дейдару. — Тебя твои бабки только и интересуют! — Меня, в отличии от тебя, не интересуют пожилые женщины. — Я хотел принести её в жертву Джашину-саме. — Ну да-да, — мужчина развернулся и ушел. — Ох уж этот Какузу… Чего сидим, продолжаем, — крикнул сенсей.       После ухода учителя, с которым девушкам только предстоит познакомиться, все сидели тихо. — Простите, кра… Хидан-сенсей, вы приносите людей в жертву вашему Богу? — спросила младшая. — Да, за это великий Джашин-сама дарует мне бессмертие. Но наш лидер не разрешает убивать в пределах школы и убивать учеников даже за пределами школы, а так жаль многих бы я хотел преподнести Джашину. Чтобы стать джашинистами, вам придется отказаться от вашей нынешней «религии» — последнее словосочетание он сказал с явным отвращением. — Что за интонация? — возмутилась Аой. — Существует только одна истинная религия! — он посмотрел на новеньких, как на юных птенцов, не знающих жизнь. Младшая уже была стереть в песок за писок, но старшая попыталась её остановить. — Нас же выгонят, если развяжешь драку, — сказала Ака. — Ну ладно, я спокойна. — Как-то необычно быстро, — старшая ослабила хватку. — Вне школы я покажу ВАМ силу моей веры, — Аой грозно посмотрела н него. — Аахахаха, ну посмотрим, малявка, — Хидан наблюдал за реакцией девушки, она глубоко вздохнула.