Маленький принц

Утро понедельника выдалось пасмурным и мрачным. Будильник юной мисс Грейнджер звенел вот уже добрых пять минут, но выбираться из тёплой постели не хотелось совершенно. Гермионе казалось, что очередной рутинный день не начнётся, если она так и останется лежать в кровати, игнорируя проносящуюся мимо жизнь, которая заключалась в монотонном выполнении выложенных в ровный ряд заданий. Она знала, что родителей в это время дома уже не было, а значит, можно было позволить себе десять лишних минут сна. Стоило этой мысли проскользнуть в её голове, как Гермиона резко подскочила на кровати, с ужасом озираясь по сторонам и осознавая, что только что намеревалась во второй раз обмануть доску, а вместе с ней и родителей. Ей просто повезло, что доска находится на кухне и не может прочесть её мыслей на таком расстоянии. Наспех заправив кровать и одевшись, она помчалась в ванную, чтобы как можно скорее умыться и спуститься на кухню, тогда, возможно, небольшое опоздание будет простительно. Скрытое тучами солнце было почти в зените, когда девочка закончила последнее задание, с небывалым удовольствием захлопнув толстенную книгу и убирая с глаз долой. Делать больше было нечего, потому как уборку она закончила ещё до того, как села за уроки. Каждый раз, когда она видела выстроившиеся в ряд задания на доске, в ней возникало непреодолимое желание закончить всё как можно быстрее. Она словно не умела медлить или тянуть время, потому как в это время спокойно отдыхать не получалось из-за мыслей о невыполненной работе, терзавших её и нарушавших покой. Именно по этой причине Гермиона старалась выполнить всё как можно скорее, чтобы затем беззаботно наслаждаться чтением какой-нибудь неподобающей, как сказала бы мама, книги. Единственная проблема заключалась в том, что все книжки в папиной библиотеке закончились. Ей совершенно нечего было теперь читать, а потому она слонялась по дому, удручённо повесив голову и считая шаги, чтобы хоть чем-то себя занять. Тихий стук в дверь не сразу привлёк её внимание, поскольку кроме бабушки, приезжавшей раз в полгода, к ним никогда никто не приходил в гости. Обрадованно подбежав к двери, Гермиона на миг замерла, озадаченно раздумывая над тем, кто бы это мог быть. Не найдя ответа, девочка справедливо решила, что узнает об этом только в случае, если откроет дверь. Их район всегда отличался образцовой дисциплиной, а значит бояться было нечего. Стоило ей распахнуть дверь, как на пороге появился вчерашний мальчик, сегодня чуть менее растрёпанный и чуть более рыжий. Гермиона удивлённо смотрела на него, хлопая расширившимися глазами, поскольку всерьёз полагала, что весь вчерашний день был плодом её буйной фантазии. Фред же продолжал стоять прямо напротив неё и невозможно широко улыбаться. - Привет! - его голос был столь же радостным, сколь и улыбка. Словно весь солнечный свет, предназначенный для этого хмурого дня был собран в его сощуренных, полных смеха, глазах. Это было так странно, видеть своего рода воплощение всего, что для Гермионы было недоступно. Он словно олицетворял веселье, свободу и беззаботность, которых ей так не хватало. Не то чтобы она завидовала, но некое ощущение несправедливости жизни всё же засело в её сознании. - Привет, Фред, - Гермиона всё ещё не успела прийти в себя. Неужели она правда вчера сидела в саду прямо на траве и разговаривала с незнакомым соседским мальчиком?! Но ведь на доске не было никаких замечаний по этому поводу... - Я тут подумал. Мы здесь оба заперты, и тебе наверно тоже скучно. Если ты не можешь уйти со двора, может тогда я к вам буду залезать? Забор тут невысокий, - Фред не был уверен, слушает она его или нет. Но едва он успел договорить, как Гермиона радостно закивала, быстро выбегая на порог дома и закрывая за собой дверь, оставив идеально ровный ряд заданий за спиной. Она ведь всё выполнила, а значит ничего преступного в небольшой прогулке нет. Ей хотелось в это верить.

***

Они оба с самого начала знали, что этот день рано или поздно наступит. День отъезда Фреда. День, когда юная мисс Грейнджер должна была попрощаться со своим первым и единственным другом. Знали, но всё равно не были готовы. И словно гром среди ясного августовского неба, его отъезд означал конец лета. Самого лучшего в жизни Гермионы лета, полного приключений, на которые бы она никогда не осмелилась сама. Она в жизни бы не решилась выйти во двор одна, обедать, сидя на дереве, или пытаться перелезть через высокий деревянный забор, чтобы выпить чаю на тётушкином чердаке, пока та уехала в другой конец города, оставив племянника одного. Сомнительное решение, учитывая все предшествовавшие шалости, но тётю Фреда его поведение, казалось, не столь беспокоило. Гермиона часто слышала крики и возмущения, лившиеся неиссякаемым потоком в адрес Фреда, стоило ему что-либо не так сделать, но всё это очень быстро забывалось и прощалось. А мальчишка продолжал слишком глубоко прятаться в ветвях старого вяза, пока тётя его искала, чересчур часто перелезать через забор в соседский двор и подозрительно высоко летать на импровизированной метле. Мисс Грейнджер сперва не могла поверить, что Фред действительно умеет так высоко подпрыгивать. Их дворы примыкали, и она стала чаще оставлять окно своей спальни открытым, чтобы слышать, когда Фред полезет через забор. Дом, в котором мальчик гостил, был настолько ветхим, что Гермионе казалось, он может рухнуть от сильного ветра, коими славилась английская осень. Когда они с родителями здесь поселились, она была уверена, что домик давно заброшен. Ей и в голову не приходило, что в нём может кто-то жить, не говоря уже о том, что этот кто-то станет её первым настоящим другом. Фред быстро понял, что ему будет безумно не хватать Гермионы, когда наступит время уехать. Будет не хватать её рассказов обо всём, что она читала в своих заумных книжках. Конечно, он иногда морщил нос и начинал дразнить её занудой, но никогда не стал бы отрицать того, что она невероятно умна. И что ему безумно интересно её слушать. Фреду так будет не хватать её восторженного взгляда, загоравшегося интересом каждый раз, когда он рассказывал об их с близнецом проказах, о старших братьях, о маленькой сестрёнке, которая обязательно бы понравилась Гермионе, ведь она такая милая. Ему будет не хватать этого неразделённого на ещё шестерых человек беспрекословного внимания. Гермиона была только его другом, её не нужно было делить больше ни с кем, и как бы эгоистично это ни было, Фреду нравилось иметь хоть одно воспоминание, принадлежащее лишь ему. Мисс Грейнджер же казалось, будто она уже знает всю его семью. Она и представить не могла, какой счастливой должна была быть Джинни, ведь у неё столько братьев. Столько людей, которые её любят и с ней играют. А ещё у них не было доски. И это казалось самым большим преимуществом Норы (так Фред называл свой дом) перед её домом. Большей свободы она даже вообразить не сумела бы. Если бы не родители, которых она очень любила, Гермиона бы, наверное, поехала с ним без оглядки. Судя по рассказам Фреда, мистер и миссис Уизли были очень добрыми. Ей почему-то казалось, что они бы приняли её. Но как бы то ни было, мечты оставались мечтами, а день отъезда Фреда наступил неминуемо быстро. Гермиона проснулась ни свет ни заря, но оставалась в постели ровно до тех пор, пока входная дверь не захлопнулась за родителями, а затихающий рёв автомобильного двигателя не оповестил её о том, что они уже свернули за угол, оставив свой дом вне поля зрения. Выскочив из комнаты и на ходу натягивая платье, она даже не стала заморачиваться с расчёсыванием своих диких кудряшек, лишь пригладив их водой при умывании, и, не завтракая, выбежала из дома. Собравшись с силами, она перелезла через забор, приземлившись на мягкую траву, ещё влажную от утренней росы, и побежала к дому, не обращая внимания даже на зловеще белеющую сквозь окно доску, пристальным взглядом провожающую её. Страх быть пойманной словно таял, когда речь шла о Фреде. Фред был уже на пороге, поскольку отец и Чарли (один из старших братьев и самый "классный" из всех, как утверждал мальчик) должны были вскоре забрать его. Увидев подругу, бежавшую по широкой лужайке что было сил, он немного побледнел, отводя взгляд на пустующую пока улицу. Солнце едва поднялось над горизонтом и Фреду хотелось верить, папа немного опоздает. Он ведь не любит рано вставать. В горле почему-то пересохло, хотя он только что выпил целый стакан молока по настоянию тёти, а все мысли, которые он весь вечер расставлял по порядку, словно рассеялись. Он не знал, что сказать. Джордж в жизни не поверит, что ему не хотелось уезжать из тётушкиного дома, но это было так. Гермиона была единственным человеком, кроме Джорджа, с которым ему было так легко и привычно. Он вдруг подумал, что Гермиона тоже должна стать волшебницей, тогда они смогли бы встретиться в Хогвартсе. Фред идёт в школу уже в этом году, было бы так замечательно взять Гермиону с собой. Он мог представить, какими восторженными были бы её глаза и какой широкой была бы её улыбка при виде Хогвартс-экспресса. Близнец был уверен, что она была бы гриффиндоркой, ведь хватило же ей храбрости противостоять этой чудовищной доске. Да и один тот факт, что она сейчас здесь, когда должна была читать новую главу по истории Англии, о многом говорил. Если честно, он немного боялся оставлять её здесь одну. Словно этот дракон, притихший на время, мог вновь стать сильнее. Из мыслей его вырвала Гермиона, с разбегу налетая на него. Фред обнял подругу, едва успев заметить, что её глаза уже были наполнены слезами. Он совсем не знал, как успокаивать плачущих девчонок, этим у них всегда занимался Джордж. - Мы обязательно ещё увидимся, да? - тихо произнесла девчушка, изо всех сил стараясь сдерживать грозящиеся скатиться в любой момент крупные капли. Фред кивнул, обнимая её чуть крепче, напрягаясь от несвойственной дрожи в её голосе: - Обязательно. Я обещаю. Она шмыгнула носом, отпуская уже находящегося на грани слёз близнеца и протягивая ему небольшой свёрток. Фред поднял на неё вопросительный взгляд помутневших от сдерживаемых слёз глаз: - Что? - Гермиона лишь помотала головой, её кудри мотались из стороны в сторону каждый раз, когда она так делала. Фреду это казалось немного смешным. - Дома откроешь, - он послушно кивнул, убирая свёрток в карман курточки, а затем протянул юной мисс Грейнджер старенькую книжку с таинственным названием Сказки Барда Бидля, которую, казалось, читали и перечитывали сотни раз. Мягкие уголки книги чуть загибались к верху, а сама обложка была потрескавшейся и старой, но это не меняло того факта, что это была совершенно незнакомая ей история, обещавшая ещё одно последнее приключение, в которое ей придётся отправиться уже без Фреда. - Я подумал, что такой в библиотеке твоего папы точно нет, - она улыбнулась, и пусть эта улыбка была пронизана грустью, Фред всё равно был рад её видеть. Он улыбнулся в ответ и, прижимая свёрток в кармане к груди, помахал на прощание. Он проводил её взглядом до самого края лужайки, мысленно обещая, что они обязательно ещё встретятся, лишь затем исчезая за входной дверью покосившегося домика. Гермиона вернулась обратно к забору, перелезла через него и, оказавшись в собственном дворике, рухнула на траву, впервые по-настоящему давая волю слезам. Плакать ей запрещалось, но сейчас было абсолютно всё равно на то, что красные глаза выдадут её с потрохами, и на то, что сегодня на доске не сдвинулась ни одна шашечка, оставляя идеальный ряд заданий в первозданно невыполненном виде. Ей не было дела ни до задачек, что оставались нерешёнными, ни до покинутого в одиночестве словаря, ни до Истории Англии, что пылилась на письменном столе в её спальне. Единственная книга, имевшая сейчас значение, дрожащими руками прижималась к содрогавшейся от рыданий груди худенькой девочки, что продолжала лежать на траве под забором, не замечая, как солнце совершило свой оборот вдоль небосклона, склоняясь к закату. Не замечая всё более крепчающего ветра, не видя возмущённо белеющей в окне доски и не слыша остановившегося напротив калитки автомобиля родителей.