***
Часы и минуты ускользали прочь, и вещи уже давно были собраны. Свет отключён, а квартира утопала во мраке. Внутри — в душе — была лишь пустота: ни слёз, ни горя. Понимание утраты в очередной раз одержало верх, когда как покоящаяся в руке дорожная сумка болезненно наводила только на одну мысль — тяжёлый, под силу далеко не каждому единственный вывод.Малые Норки
19:10
Стук колёс убежавшего состава еле слышным, угаснувшим эхом разлетелся по округе. Озаряемая мягким жёлтым светом фонарей платформа пустовала, когда как некогда разошедшиеся по сторонам пассажиры вновь оставили того наедине. «Добро пожаловать в Малые Норки!» — слова с маячившего поодаль видного стенда тут же пронеслись у лиса в голове — в момент, когда ноги, не слушаясь, будто сами понесли того вперёд. От привычной городской жизни здесь не оставалось ни следа: пронизанный прохладой, гоняемый листву свежий ветер приятно овевал лицо, а укрывшиеся в приятном сумраке, идущие вдоль улицы домики, казалось, понемногу засыпали. Небо уже давным-давно почернело, и проблески взошедшей на небосвод луны успешно были сокрыты плотной пеленой нависших вороных туч. Нужная, знаменующая об окончании поисков находка не заставила долго себя ждать: почтовый ящик, ровно как и подпись «Бонни & Стью Хоппс», невольно привлёк внимание, а стоявшая обок маленькая, выделяющаяся средь прочих усадьба показалась лису особенно тёплой и уютной. «Уютно здесь у вас», — напоследок подумал Ник, после, набрав в грудь воздуха, двинулся к двери.***
— Уайлд? — послышавшаяся по ту сторону трель на счастье тому быстро потревожила жильцов: застывшая у порога крольчиха немолодых лет явно не ожидала гостей, а потому лишь буравила визитёра фиолётовыми, уже потускневшими глазами. — Здравствуйте, мисс Хоппс, — промедлив, с ноткой вины в голосе поздоровался лис. — Извините, что врываюсь… — тут хозяйка осторожно его перебила: — Что… Ник, что ты тут делаешь? — миг, и удивление переменилось беспокойством, а взгляд её непреднамеренно упал в сторону всё той же сумки, когда как раздавшийся со стороны несколько гнусавый мужской голос механически продолжил диалог: — Дорогая, кто там? Что вообще происходит? — выйдя из-за угла, недовольно тараторил кролик, после, приметив знакомую фигуру, добавил: — Погоди, а он тут что делает? — Помолчи, Стью! — усмирив мужа, она вновь развернулась лицом к Нику. — Мисс Хоппс, я только хотел… — Заходи. Не стой у порога, — сызнова оборвала крольчиха и, заведя того внутрь, закрыла дверь. Час уже был довольно поздний, однако столь неожиданный вечерний визит громко кричал о том, что об окончании бытовой жизни в доме не может быть и речи. Овеянная настолько недостающим теплом и уютом гостиная была светлой и довольно просторной, когда как в центре, на журнальном столике около дивана, свежезаваренный чай казался Нику особенно ароматным. — В чём дело, Николас? — присев рядом с мужем напротив, вопросила Бонни. — Видимо, есть причина твоего визита сюда, — по окончании реплики те двое, взяв в руки по чашке, обратились в слух. — Ничего, — тяжёло вздохнув, отозвался лис. — Я просто хотел навестить вашу семью перед отъездом. — Отъездом? — чуть изумившись, переспросила хозяйка. — О чём ты говоришь, Уайлд? — Я уезжаю, мисс Хоппс, — пояснил тот уже более уверенно. — Но родной, погоди, куда же ты поедешь? — продолжала хозяйка. — Тебе ведь нравился этот город. Джуди об этом мне много рассказывала, — вновь услышанное, ставшее уже родным имя моментом заставило Уайлда помрачнеть. — Я не могу, — ответ того был неоднозначным, ярко-зелёные глаза потускнели, а по щеке невольно покатилась проступившая слеза. — После того, что случилось, я… просто не могу. Очередная волна нахлынувшего молчания, увы, продлилась недолго, зычно оборвавшись словом вмешавшегося в беседу отца погибшей: — Сынок, послушай, — начал тот, вставая со своего места. — Не для тебя одного Хоппс что-то да значила в этой жизни, — миг, и лицо собеседника озарила чуть заметная, пронизанная долей горя улыбка. — Но… — попытался проговорить Ник, однако аккуратно был сбит на полуслове: — Наблюдать за тем, как она взрослела, было счастьем не только для нас с Бонни, — внезапно донёсшийся со стороны топот детских ножек воленс-ноленс оборвал диалог: — Дядя Ник! — стоявшие в проёме поодаль трое милых крольчат при виде того тотчас расцвели в искренней, полной радости улыбке и, не теряя ни минуты, кучкой бросились лису в объятия. — Привет, мои крошки! — вполголоса пролепетал Уайлд, понимая, что не в силах избежать ласки. — Как вы, без меня не скучали? — Скучали! — уткнувшись носиком в рубаху, ответил один из ребят, когда как второй на пару с третьим тут же продолжили: — Ты — самый лучший и самый-самый добрый лис во всём мире! — меж тем было заметно, лицо Бонни окрасилось улыбкой, и на глазах всё с большей силой наворачивались слёзы. — Ну всё-всё, проказники, хватит, — в конце концов покрепче прижав и обняв деток напоследок, тот осторожно отстранился. — Дядя Ник, а Джуди ведь вернётся, правда? — сердце Уайлда с новой силой ёкнуло, когда как в невинных глазках уцепившегося за руку ребёнка сиял чистый и столь искренний огонёк надежды. — Брайан, Элис, Адам, прошу, вернитесь в комнату, — взяв ситуацию под контроль, встряла крольчиха. — Ну мама, ещё пять минут, пожалуйста! — обиженно отозвался малыш, прильнув обратно к лису. — Я сказала, в комнату, быстро! — голос матери мгновенно посуровел, а детвора, насупившись, тихонько удалилась.***
Ударившие в душу всё те же боль и горечь понемногу, ослабив хватку, отступили, но пришедший на смену этому поздний час чётко сообщал, что задерживаться более просто нет смысла. — Я, пожалуй, пойду, не хотелось бы вам навязываться, — чрез время проговорил лис, угловато пятясь в сторону выхода. — Всё в порядке, сынок, не волнуйся, — чуть улыбнувшись, благосклонно отозвался Стю, ласково обняв супругу за плечи. — Не забывай нас. И лучше заходи почаще, — по окончании реплики на лицах собравшихся тут возникла усмешка. — Ник, постой, — отстранившись, молвила хозяйка и, подойдя ближе, добавила: — Возьми это, — зажатое в руке крохотное сапфировое ожерелье, мерцая при свете лампы, казалось особо прекрасным, а тёмно-синие отливы были подобны глади спокойного моря. — Её любимое, — глядя на украшение, подметил Стью. — Помню, никогда его не снимала. — Мисс Хоппс, я не могу, — тихонько, отторгая скромный подарок, произнёс Уайлд, когда как Бонни его тотчас обрубила: — Возьми, — тон её был как никогда настойчив, а взгляд серьёзен. — Тебе это сейчас нужнее. Хозяйка права, и отказывать было просто нельзя. Подарок был непростым, и сокрытые в нём воспоминания были способны согреть душу. Залечить раны. Осознание этого уже давно посетили его разум, а глубоко в душе понемногу, всё с большей силой наконец-то теплилось что-то хорошее — что-то, что поможет начать сначала. — Спасибо, — вздохнув, наконец-то молвил тот, после, зажав камень в ладони, добавил: — Спасибо за всё. — Береги себя, родной, — пролепетала крольчиха, после чего, промедлив, ласково обняла лиса. — Удачи! — бросил напоследок Стью, когда как тот, кивнув на прощание, покинул дом.Граница Зверополиса, восток
Мост «Бительдам», 120-ая миля
21:10
Время шло, и всё живое оказалось во власти ночи. Вступивший в игру пропитанный прохладой осенний вечер, разделяя власть с Небесной Госпожой, в полной мере занял небосвод, невольно, всё с большей силой уступая место несущемуся вперёд, рассекающему окружающую тишь поезду. — Благодарю, сэр, спасибо, — донёсшийся со стороны голос, как ни странно, гармонично вписался в обстановку. Залитое приятным большим светом помещение — вагон-ресторан — было приветливым и уютным, звон хрусталя радовал слух, а всё те же, сокрытые по ту сторону окна пейзажи в силу скорости и вовсе слились в одну линию. Уайлд. Взгляд его был устремлён вперёд, а снующие из стороны в сторону, застрявшие в голове мысли, не дававшие покоя, уж совсем перемешались в кучу. «Конец», — одно единственное, пронзившее обеспокоенный разум слово — слово, громко и смело говорящее о том, что прошлая жизнь закончилась, а некогда любимый город уже давно остался позади. — Сэр? — окликнувший всё тот же, на деле принадлежавший бармену голос так или иначе вернул Ника к реальности. — Сэр, закажете что-нибудь? — миг, и возникшая перед лицом, облачённая в незамысловатый фартук молодая антилопа замерла в ожидании. — Да-да… — наконец-то опомнившись, проговорил лис. — Кофе, пожалуйста. — Конечно, сейчас принесу, — отозвалась работник и немного погодя отошла в сторону. Помещение было относительно пустым, немногочисленные столики были также свободны, когда как чередующуюся с быстрым стуком колёс спокойную тишину невольно обрывали весёлые голоса сидящей поодаль в дальнем углу, воркующей о чём-то счастливой пары. — Прошу, ваш кофе, сэр, — меж делом наполненная доверху чашка удобно расположилась у Ника в ладонях. — Что-нибудь ещё? — Нет, спасибо, — отозвался тот, когда внезапно прозвучавший за спиной мелодичный женский голос механически продолжил диалог: — Мне тоже самое, будьте добры! — севшая обок посетитель, приметив на лице антилопы долю недовольства, вопросительно подняла бровь, в тот час, как барменша, устало вздохнув, всё же попятилась назад. Крольчиха. Молодая, преисполненная рвения и видной, ни капли не скрываемой настойчивости крольчиха, чей белоснежный, едва не сияющий мех и лазурно-голубые раскосые глаза придавали её внешности особого и неповторимого шарма. — Извините, если вдруг помешала, — поправляя блузку, начала незнакомка. — Составить компанию? Думаю, вы не заслуживаете сидеть тут один, — тон собеседницы был как никогда благосклонен, а схожая открытость понемногу заставила сосредоточить на ней внимание. — Сказать честно, я не нуждался в компании, — чуть усмехнувшись, ответил лис. — Но так или иначе, всегда можно сделать исключение, — не прошло и секунды, как по окончании фразы двусторонняя, сопровождаемая доброй улыбкой реакция не заставила себя ждать. — Элизабет, — промедлив, произнесла та, протягивая руку. — Элизабет Стивенсон. Можно просто Лиз. — Ник Уайлд, очень приятно, Лиз, — миг, и лёгкое рукопожатие вмиг положило начало новому знакомству.***
— Кто вы такой, Ник? — чрез время продолжила крольчиха, по-видимому приметив в глазах лиса всю ту же, казалось бы, тщательно сокрытую от посторонних долю несчастья. — Моё прошлое — это долгая история, Элизабет, — сделав глоток, проговорил Уайлд. — И мне кажется, сейчас вовсе не стоит это обсуждать. — Плохое прошлое, — с пониманием взговорила Лиз, после, помедлив, продолжила: — Откуда вы родом? — Там меня уже ничего не держит, — с видимой неохотой отозвался тот, наряду с тем давая понять, что тема для разговора закрыта. — Знаете, — помолчав с полминуты, молвила собеседник, поставив длинные уши. — Иногда новая жизнь многое способна изменить, Николас. Всё будет хорошо, — секунда, и маленькая изящная ладошка трепетно легла лису на запястье, а вновь возникшая на её лице лучезарная улыбка на секунду, но заставила сердце замереть, тем самым невольно затронув тот самый, застрявший глубоко в душе ледяной, уже оттаявший осколок.