Нарушая правила

… Паша с удивлением смотрел на Фому. Тот, не выдавая ни малейших признаков беспокойства или тревоги, вальяжно откинулся в кресле, поигрывая толстостенным хрустальным бокалом. В жидкости на дне вспыхнул огонек, переливаясь бликами. - И ты сидишь такой спокойный?.. - Паша, а что мне делать? Вот что? - хрусталь по инерции скользнул по полированному дереву и остановился, расплескивая остатки содержимого. – Бегать с воплями по городу или посыпать себе голову пеплом. В конце концов, я не вижу повода для беспокойства, это просто беседа… - Леха, - Семенов наконец перестал мерить шагами кабинет и сел на диван, - вот скажи, как ты умудрился до сих пор остаться в живых? - А что мне станется, я ж крещеный… - Фома, как всегда отшутился, но вот уверенности, которую он пытался показать другу у него не было. Приглашение на беседу от самого Пахома это далеко не мелочи. Человек, держащий в своих руках весь город, не будет праздно говорить разговоры. Значит дело серьезное. Да и место, где будет проходить эта беседа заставляло думать не только о высоком, но и о безопасности. Причем в большей степени Фомина заботила не его собственная безопасность, прежде всего мужчина беспокоился о Варваре. Он естественно постарался обезопасить девушку, но теперь, когда она с ним и всем об этом известно, ее непременно заденет рикошетом.Алексей устало потер пальцами переносицу, и посмотрел на Семенова. – Паша, зачем гадать. Завтра все узнаем. А сейчас давай по домам, поздно уже…

***

Спустя два с половиной часа Павел подошел к небольшому дому с резными ставнями. Свет не горел, но Семенов знал, что обитатель этой избушки не спит. Находясь на нелегальном положении, Сергей Борисович Семенчук был крайне внимателен и осторожен. И если уж полковник в бегах пригласил его, значит дело действительно не терпит отлагательств. Автомобиль Семенов оставил в паре километров от деревушки и прогулялся резвым шагом по окрестностям, стараясь не думать о завтрашнем дне и о странной просьбе Семенчука. Паша всегда уважал этого человека и в вину его не верил, хотя доказательства были весьма веские, более того, он согласен спорить на что угодно, что этот дом не что иное как место для разовой встречи. - - Здравствуй, Паша, - но Семенов даже не дернулся, ему в спину упиралось дуло пистолета. - Борисыч… - Павел медленно повернулся, приоткрыв полы куртки, - обижаешь. - Переживешь, - грубовато ответил Сергей Борисович и опустил, но не спрятал пистолет. Паша, привыкший к темноте, разглядывал лицо собеседника, пытаясь найти там следы лишений, но бывший начальник вид имел довольно цветущий. – Ты, смотрю, опера в себе совсем потерял… - Давай без этого. Согласись, ты последний человек, который мне будет читать нотации. Случилось чего? – мужчины прошли в дом, время хоть и позднее, но непредвиденные случаи бывают разные. - Это ты мне расскажи, Паш, - Сергей Борисович не отказал себе в удовольствии позлить бывшего подчиненного. Этот парень ему всегда нравился своей принципиальностью, которая иногда граничила с клинической глупостью. Видя, что Семенов начинает злиться, Семенчук продолжил: - Как дела у твоего шефа? Фома дураком никогда не был, иначе не достиг бы таких высот. А сейчас и вовсе взлетит, Пахом поможет… Упоминание о Пахомове напрягло Пашу. Ему была не понятна вся эта возня вокруг Фомы, казалось, каждая дворняга в городе знает больше него. Хотя сравнение с дворнягой никак не подходило бывшему полковнику, это был матерый волчара… - О чем ты? - Паша, только не говори, что ты и не в курсе, с кем твой друг любовь крутит, - так искренне изобразить удивление вряд ли под силу даже народному артисту.– Хотя, ничего удивительного, времени-то сколько прошло…Варвара Егоровна, Пашенька, дочь Пахомова. Вернее, он ее биологический отец. - Вот оно как… - Паша коротко хохотнул. Он не знал отнести только что услышанное к разряду хороших или плохих новостей. Появилось множество вопросов, ответы на которые мог дать только один-единственный человек. - Даже не думай! – Семенчук положил тяжелую руку на плечо, - даже не думай, Паша. И советую тебе пока Фому не посвящать в подробности родства его дамы сердца и Пахома. Оставь эту новость при себе. Мало ли, когда информация пригодится. - Кто еще знает? - Паш, я же не Господь… Но, если знаю я, значит может знать кто угодно. Кто угодно, - особо выделил он. – Собственно, все что я тебе хотел сказать, сказал… - намек более, чем прозрачный и Паша, пожав руку собеседнику молча покинул темный дом и отправился к автомобилю. Теперь ему было над чем поразмыслить…

***

Ветер обдувал две мужские фигуры у кромки воды, заставляя ежиться. Вчерашняя весенняя, теплая погода сегодня сменилась ветром и низкими тучами, которые грозили пролиться дождем. Но мужчины, оставив в стороне охрану, автомобили и никому не нужные понты, вели почти светскую приватную беседу. Почти… Вся светскость Пахомова Андрея Анатольевича, или же попросту Пахома, заканчивалась дорогим костюмом и престижным офисом. В остальном этот немолодой мужчина не утруждал себя и жил так, как было удобно. Остальные приспосабливались. Алексей невольно поежился под пронизывающе-колким взглядом, ожидая, словно школьник, взбучку от директора. - Алеша, я слышал тут тебя малость пощипали… - Деньги я вернул, все до копейки, - Фома не отвел глаза, встретившись взглядом с холодными, внимательными глазами криминального авторитета. Этот инцидент, такой несвоевременный, доставил ему немало беспокойства. И только благодаря Семенову, он, Фома, сейчас так непринужденно разговаривал с Пахомом. Только Паша так и не сказал, кто же виновник, видимо, решил сохранить несчастному жизнь. Сам Алексей уже давно потерял способность к милосердию, придерживаясь правила, что за все нужно платить. – А вот человека ищем. Но это, скорее всего, залетные. Никто из городской братвы не решиться наложить руку на взнос в общак. Если только под кайфом… - И я так думаю, - в голосе старика послышалось одобрение. Стариком он мог считаться только по возрасту, и то весьма условно. Крепкий, хотя с признаками полноты, Пахом не любил себе отказывать. И не важно, что это было еда, алкоголь, женщины, он любил самое лучшее. Хотя с последним с некоторых пор был крайне осторожен – все же против возраста и природы не попрешь даже его авторитетом. – Но я, Алешенька, тебя для другого пригласил… Общество тебе доверие оказать хочет и предложить за городским общаком смотреть, тем более что поводов для сомнений ты никогда не давал. Так как? Новость, мягко говоря, для Фомы неожиданная. Он никогда не имел слишком тесных дел с теми, кто сидел на вершине этой пирамиды, да и не стремился к этому. Просто думал, прежде чем сделать что-то или принять решение. А тут… Он понимал, что от подобной «чести» не отказываются, так же, как и не размышляют. Соглашаться надо сейчас и немедленно. - В таких делах согласия не спрашивают, - Алексей сверху вниз посмотрел на собеседника, тот в росте все же уступал, - но, если общество мне доверяет, клянусь, ни копейки не пропадет. - И общество тебе доверяет, и я лично… - многозначительно произнес Пахом, но выражение при этом имел такое, что Фомин внутренне поежился, ожидая подвоха. И интуиция его не подвела: - Но есть одна формальность, Алеша, ты должен лично, лично! - еще раз повторил Пахомов видимо для того, чтобы его молодой собеседник понял всю глубину и важность этих слов, - от того мента, который к тебе в доверие втерся, избавиться… Непроизвольно, но Фома обернулся, высматривая в толпе охраны Пашу. О прошлом Семенова в городе не знал только ленивый, как и о их странной многолетней дружбе.Это требование Пахома показалось ему не просто абсурдным, оно было вообще за гранью понимания. Скрыть волнение Алексею не удалось, не в этой ситуации, но и идти на поводу он не собирался. Выход нужно было искать немедленно, но молодой человек его не видел. Осталось только тянуть время… -Пахом, - каждое слово Фома тщательно взвешивал, прежде чем произнести его. У него за спиной стояла толпа «путешественников во времени» из 90-х – свита Пахома, и три человека, не считая водителей, его личной охраны. Силы совсем не на его стороне… - Среди твоих людей тоже есть менты… - взывать к жалости или здравому смыслу было бесполезно, не тот человек стоял перед Алексеем. - Есть, только на меня они не стучат своим бывшим сотрудникам, - короткий взмах руки и через несколько секунд люди Фомы стояли безоружные под прицелами пистолетов. И Семенов, и Тучков, прекрасно понимали, что лишнее движение и у кого-то из братков не дрогнет рука пустить пулю в лоб.– Алеша, лично избавься от мента… Фома взял протянутый ПМ, рука не дрожала и то ладно. Только что он ясно понял, что выхода всего два - или он выполняет требование криминального авторитета, либо вместе со своими людьми останется здесь. Леша словно в режиме Slow-mo наблюдал как оттолкнули Васю Тучкова; как Пашке в грудь уперся ствол и он, приподняв руки, сделал шаг назад; как ударили в солнечное сплетение нового охранника, а затем приволокли к шефу. Самое смешное, он даже имени его не знал, доверяя Семенову в этом вопросе. Парень что-то лепетал, захлебываясь слезами и соплями, но Фома его просто не слышал. В голове все еще звучал рассказ Пахома что этот мусорок лично в Главк бегал... - Это правда? – больше для проформы спросил Фомин. Ответ он и сам знал, как и то что подобное не прощают. Хладнокровно убить человека не просто, тем более такого жалкого и скулящего, и Алексею понадобилось время, чтобы собраться с духом. Его совесть молчала, когда он навел пистолет и выстрелил, но все равно было гадко. К горлу подступила тошнота и Фоме пришлось несколько раз глубоко вдохнуть, чтоб усмирить реакцию собственного организма. - Молодец, Алеша… - Пахом удовлетворенно посмотрел на труп и похлопал Фому по плечу, - Другого от тебя и не ожидал, - от этой похвалы комок желчи снова собрался, рискуя вызвать жестокий приступ тошноты. Но к счастью для Фомина, Пахом не спеша ушел к автомобилю и вскоре на берегу остались только люди Фомы. Алексей тщательно протер оружие - вопреки устоявшемуся стереотипу вода не смывает отпечатки, забросил его подальше в водоем и вернулся к автомобилям, даже не взглянув на тело. Пора покинуть это место, слишком уж тихо… - Грузимся… - бросил Фома Тучкову, но тот даже не шелохнулся, - что стоишь? Крик возымел действие и Василий сел в авто, С Семеновым все оказалось сложнее, он укоризненно смотрел на друга, обвиняя его. Но откуда Павлу Андреевичу знать, что именно пережил убийца Фомин в первые секунды, думая, что убить нужно его? Да и не зачем ему это знать, слишком чувствительная натура… Хотя, не одному Фоме быть виноватым: - Паша, я не знаю, как ты его проверял, но его кровь на твоих руках…Это твоя вина!!!

***

Варвара не донимала Алексея разговорами. Она видела, что с ним что-то не так, вот только расспрашивать не решилась. Глупостью девушка не страдала, и прекрасно видела, что ему сейчас необходимо одиночество. Даже домой засобиралась, но кто бы ее отпустил… За время этих отношений она не переехала к нему, но ночевали порознь они только во время ее дежурств. Фома демонстративно разместил свою зубную щетку и бритвенные принадлежности в ее ванной, тем самым пометив территорию. Она же все чаще ехала к нему, мотивируя это тем, что его квартира ближе… А сейчас она смотрела на напряженную мужскую спину у французского окна, и честно говоря, не хотела знать, что же беспокоит этого невозможного человека. Варя искренне хотела помочь, но не вникать в причины. - Леш, что бы не случилось, все уже в прошлом, - тонкие руки обняли его со спины. - И ты поступил именно так как нужно… - Спасибо Варюша, - он поднес ее руки к своим губам и поцеловал по очереди раскрытые ладошки. – А теперь пора спать, я скоро приду… Девушка не стала спорить и отправилась в спальню. А Фома достал телефон и набрал Тучкова. Абонент ответил практически сразу. - Вася, твоя первоочередная задача – безопасность Варвары Егоровны. Можешь свои маячки ей в каждую сумочку подбросить, но ты должен знать ее местоположение в любой момент дня и ночи… - Есть предпосылки? – голос бывшего военного как всегда был невозмутим. - Это превентивная мера. Во избежание…