Dum Spiro Spero

      - Как ты мог это допустить?       Я, вышагивая из одного конца комнаты в другой, измеряя её шагами. Дурацкая привычка, которая просыпается во мне каждый раз, когда я нервничаю. Сейчас у меня была весьма весомая причина, чтобы понервничать: я была отстранена от охраны президента на саммите, потому что, как оказалось, я не готова к такому ответственному заданию.       Фьюри, на другом конце провода, раздраженно вздыхает. Он не мог терпеть, когда я виду себя как ребенок, с которым он и сравнил меня несколькими минутами ранее.       - Твое поведение только доказывает то, что ты не готова.       Он, на этих словах, сбрасывает вызов. Слух царапают раздражающие сухие гудки и я, сжав телефон крепче, чем нужно, отрываю его от своего уха и кидаю его на кровать, не заботясь о сохранности гаджета. Фьюри, когда не желает продолжать разговор, раз за разом обрывает его, доводя меня этим до кипения.       Поджав губы, я подхожу к кровати и сажусь на неё. Когда кто-то говорит тебе, что ты не справишься, я всегда хочу доказать обратное. Но тут, тут мне просто не дали шанса. Меня отстранили от охраны президента, сделав посмешищем, а Фьюри лишь сказал, что это позволит мне сосредоточиться на задании со Мстителями.       Дверь, в мою комнату, отворилась и в щель протиснулась рыжая макушка Наташи. Она, не дожидаясь приглашения, входит и, широко улыбаясь, демонстрирует мне бутылку коллекционного вина, украденного, наверняка, из запасов Тони. Я, видя подругу после шалостливого преступления, не могу сдержать ответной широкой улыбке, забыв, что нисколько минут назад я была мрачнее тучи, в самый пасмурный день.       - Ты уверена, что это хорошая идея?       Наташа, которая и не забыла о бокалах, уверенно кивает. Она подходит ко мне, протягивая руку, в которой находится изящный хрусталь, и я беру его в руки. Сама же Вдова открывает бутылку с вином и наполняет, до краев, бокалы. Когда она разлила вино, отставляет бутылку в сторону, и удобно, с ногами, устраивается на моей кровати. Я следую, незамедлительно, её примеру.       - Нам так и не удалось поговорить.       Я киваю, помрачнев. Даже надеяться о том, что Наташа сможет забыть о том, чтобы вправить мне мозги – было самое глубокое заблуждение. Она всегда была хорошим другом, знала, что нужно сказать и чем помочь, хоть постоянно сама о себе отзывалась крайне нелестно.       - Поговорить о чем?       - О Стиве конечно.       Нат не сводит с меня своего пронзительного взгляда, заглядывая глубоко в душу. Её лицо, обычно сосредоточенное, сейчас было весьма мягким. Я не знала, в чем конкретно причина таки перемен: в том, что она хотела, чтобы разговор прошел весьма комфортно или же в том, что она, до прихода ко мне, уже успела испить вина, судя по характерному запаху.       - Тут не о чем говорить, Нат.       - Нет, есть, о чем, - перебивает она меня, став сосредоточенной. – Ты не видишь, как он на тебя смотрит, когда ты отворачиваешься. А я вижу.       Мне было приятно слышать такое от Наташи, но куда приятнее было бы слышать от Стива. Или не слышать вовсе. Я не могу позволить тому, что однажды уже случалось, случится снова. Отголоски боли слишком сильно терзали меня, а чувство вины, перед Фрэнком, за то, что я предаю его, влюбившись в Стива, достигло размеров с луну.       - Это не приведет ни к чему хорошему, если мы завяжем отношения.       - В случае опасности, Стив будет пытаться спасти любого из нас. Рассказав ему о том, что ты чувствуешь, ты не сделаешь хуже.       Её слова заставили меня задуматься на протяжении всего вечера. К разговору о моих недоотношениях возвращаться мы не стали, а просто устроили посиделки в лучших традициях американских фильмов о тинэйджерах. Когда бутылка закончилась, её сменила вторая, за ней третья, четвертая и так до пяти, на которой мы остановились. Наташа ушла спать к себе в комнату, а я, внемля пьяному желанию, топталась у двери Роджерса, осмелев под действием алкоголя, как никогда.       Открыв дверь, без стука, я застала Стива, читающего книгу. Он лежит на заправленной кровати, в серых спортивных штанах, без футболки, закинув одну руку себе под голову. Заметив меня, от откладывает книгу и широко улыбается, демонстрируя идеальные зубы.       - Снова бессонница?       Я слабо киваю и, закрыв за собой дверь, иду к Роджерсу. Утром я смогу все свалить на алкоголь и это придает мне еще больше уверенности, которой немного поубавилось, когда я увидела Капитана.       - Ты что, пьяна?       - Чуть-чуть, - я, без стеснения, ложусь рядом и показываю пальцами знак, что выпила я очень мало, умолчав, что эту долю нужно умножить на целую кучу раз.       Стив смеется, заглаживая назад свои волосы, над моим причудливым видом. Я ложусь на подушку, разворачиваясь на один бок и смотрю на Роджерса, ожидая, когда он сделает тоже самое. Капитан понимает мою просьбу несразу, помедлив, он все-таки, как зеркальное отражение, копирует мое движение и наши лица остаются снова в опасной близости.       - Поцелуй меня, - просьба, шепотом, слетает прежде, чем мой мозг её генерирует.       Стив не выглядит удивленным. Он, слабо улыбаясь, заправляет выбившую прядь мне за ухо, разглядывая мое лицо так внимательно, словно видит меня впервые.       - Ты пьяна.       - Но я прошу не поэтому, - протестую я, чувствуя себя униженной. – Ты ведь тоже это чувствуешь…       Я запинаюсь. Алкоголь неслабо развязывает мне язык и теперь я озвучиваю вслух то, с чем сама еще до конца не смогла смириться. Но, я слишком сильно хотела снова почувствовать губы Стива на своих губах, и готова была захныкать, как ребенок, не получивший конфету. Только Роджерс был моей персональной конфетой, моим наркотиком.       - Я хочу, чтобы ты повторила это утром, когда проснешься.       - Мне снова придется умолять тебя?       - Не придется, - он несогласно качает головой. – Я просто хочу быть уверен, что ты точно этого хочешь.       Я хрипло смеюсь, переворачиваясь на спину, а затем снова перевожу взгляд на Роджерса. Сейчас, когда мой разум был притуплен спиртным, он не переставал быть таким желанным мной.       - Черт, - ругаюсь я, забыв, что ему не нравится это. – Ты куда лучше, чем я думала.       Роджерс никак не отвечает на это, он сгребает меня в охапку, подтягивая к себе еще ближе и я, прижавшись, закрываю глаза, устраиваясь удобно на его груди. Определенно, утро, когда я проснусь, будет одним из лучших в моей жизни.       Потому что ночь я снова провожу с ним – со Стивом.