Случайности

Итак, я схватила этот конверт только потому, что он привлёк моё внимание. Я повертела его в руках, рассматривая. Конверт был нежного фиолетового оттенка, этот цвет мне приглянулся. На конверте было красиво выведено моё имя. Горло всё ещё царапало изнутри, поэтому я решила не медлить и не терзать себя ожидания. Я вскрыла конверт. Пачка листов, которая оказалась внутри, была аккуратно сложена пополам. От бумаги пахло парфюмом Моретти, поэтому даже угадывать отправителя было незачем. Я немного неаккуратно выпрямила первый лист и принялась читать. Слишком много вопросов у меня накопилось за этот день.

«Доброго тебе времени суток, Кэти. Надеюсь, сейчас в твоё окно светит солнышко, такое же яркое, теплое и приятное, как и ты сама. Я не знаю, являешься ли ты сейчас моей женой, или же я не успел, но, так или иначе, пожалуйста, не жалей ни о чём, что ты когда-либо сделала в своей жизни. Уверен, ты очень много раз проклинала меня. Может быть, ненавидишь и до сих пор. Но всё это ничтожно рядом с моим огромным обожанием к тебе. Ты – мой свет. Думаю, у тебя появились некоторые вопросы. Раз ты это читаешь, значит, мой конец всё-таки пришёл, и мне не удалось в очередной раз увильнуть от смерти. Что ж, всех нас ждёт это когда-нибудь. Давай вернёмся к началу нашей истории. Ты была обозлённой на весь мир девчонкой, которую мама обделила вниманием. Я заметил тебя и тут же потерял голову. Знаешь, в моей жизни никогда такого не было раньше, поэтому я очень долго обманывал сам себя. Когда я всё-таки понял, что становлюсь зависимым от твоего присутствия, я подумал, что будет лучше, если мы побудем вдалеке друг от друга. Я же знал, что порчу тебя и твою прекрасную душу, и кстати, прости меня за это. Я позволил тебе уйти и с первого же дня почувствовал разницу. Далее я с каждой неделей стал осознавать, что нуждаюсь в том, чтобы знать, как и чем ты живёшь. И когда я узнал твой адрес, твою новую подружку, которая оказалась твоей сестрой, когда увидел твою улыбку, совсем другую, не такую, как прежде… Мне стало завидно. Мне хотелось, чтобы причиной этой радости был только я, но, увы, наверное мне просто не дано сделать тебя счастливой. Что ж, я просто любовался цветком, так сказать, издалека. Каждый день получал отчёты, где ты была и что делала. Всё было тихо и спокойно до тех пор, пока на горизонте не появился этот парень, Луи. Всё внутри меня было нагло растоптано – гордость, самоуважение, чувство собственности. Только сейчас я понимаю, как же глупо я себя вёл, когда решил отнять всё это у тебя. На самом деле, честно говоря, я хотел вовсе не этого. Я всей душой желал отнять тебя у всех них. Ведь ты делала их счастливыми так запросто, как будто у тебя в каждой руке по горстке волшебной пыли. Не знаю, поверишь ли ты мне, но я искренне прошу прощения, что лишил тебя того, что ты, наверное, хотела иметь тогда. Но это всё ты – ты была слишком прекрасна, слишком желанна, слишком нужна мне. И то, как загорались твои глаза при виде Томлинсона (о, поверь, я видел всё это), вызывало внутри меня жгучую ревность. Проклятье, каким же тупоголовым индюком я был! Я увёз тебя. Ты была моим маленьким цветочком в клетке, ключ от которой был только у меня. В первые дни я чувствовал себя неимоверно богатым: такое чудо в виде тебя было только моим. Но моя радость начала утихать, когда я стал замечать, что ты вовсе перестала улыбаться. Чаще всего ты просто думала о чём-то, и вела себя тихо, когда я был рядом. Думаю, что ты не знаешь об этом, но во всех наших квартирах есть камеры. Это на случай, если прислуга вздумает стащить что-нибудь. Так вот, я видел, чем ты занималась, пока меня не было. Ох, у меня сердце разрывалось, когда я смотрел, как ты плачешь, чуть ли на стены не лезешь от горя. Внутри меня были сплошные осколки, когда ты отворачивалась из-за того, что тебе были неприятны мои прикосновения. И стоило мне сделать хоть один шаг навстречу тебе, сделать какую-то поблажку, как очередной осколок больно впивался мне в ногу: ты не верила мне, не желала принимать никаких подарков от меня. Ты была так категорична, отстранённа, холодна. Чёрт побери, так потрясающа! Но я не слепой: я видел, как ты увядала. Видел и ничего не мог с этим поделать. Я не мог отпустить тебя после всего того, что было. Жизнь шла своим чередом, как вдруг у меня появились проблемы. Думаю, ты помнишь ту малявку, которая копировала тебя? Кажется, её звали Хэйли, или как-то так… Я говорил тебе о том, что виделся с ней до нашей с тобой встречи в Лондоне. И я сказал, что ненароком принял её за тебя. Так вот, в тот день, когда она, пьяная в стельку, в обнимку с каким-то странным парнем из бара, шла рядом с обочиной, у меня не было времени, чтобы разглядеть её черты лица, которые, кстати говоря, намного грубее, нежели твои, мой ангел. Поэтому я просто вышел из машины и оттащил от неё того здоровяка. Она начала как-то вяло сопротивляться, и её пьяное брыкание продолжалось до тех пор, пока она не узнала меня. Хм, кажется, она что-то чувствовала ко мне тогда, раньше, но меня пустышки, вроде неё, не интересовали. Так вот, она узнала меня и сразу же просияла. Стала рассказывать мне о своей замечательной жизни, о том, как все ведутся на её новую внешность, о том, что завела роман с какой-то там звездой эстрады, о том, что хочет стать другой для него. Она сказала, что обычно она себя, конечно же, так не ведёт, просто сегодня решила расслабиться, пока у её сладкого мальчика концерт. Она была уверена, что он не узнает об этом, и была этому рада. Я всё это молча слушал только потому, что решил подвезти её до дома. Её глупая болтовня всё продолжалась и продолжалась. Мне было скучно, и я мечтал доехать уже поскорее, чтобы избавиться от этой глупой девицы, как вдруг она начала говорить о тебе. Я ничего не сказал ей, когда она заявила, что считает тебя продажной шлюхой, которую я выгнал, как только ты перестала доставлять мне удовольствие. Господи, как же я возненавидел её за одну секунду. Терпеть не могу людей, которые суют своё грёбаное мнение, которое никого не интересует, тут и там, хоть и не знают всей ситуации. Я бы её ударил, да только не захотел опускаться до такого. Затем она сообщила мне, что единственным твоим плюсом была твоя внешность, которую она так удачно позаимствовала. И ещё она рассказала мне, как добавляла тебе в бокал какую-то дрянь, после чего твоё сознание как бы затуманивалось, и ты вела себя, как сумасшедшая проститутка. Она смеялась так громко, Кэти, и я не выдержал. Я вытащил её из своей машины и оставил прямо на тротуаре, последи улицы в центре. Она невозмутимо поднялась и заявила: «Я всегда знала, что эта шалава Уильямс так хорошо отсасывает, что завербовала себе столько поклонников». Я сел в машину тогда, стараясь не обращать на неё внимания больше. Но она, всё ещё пребывая в алкогольном опьянении, громко заорала, что «Кэти Уильямс шлюха!», прямо перед моей машиной, и, господи, я не знаю, зачем, но я смачно вдавил педаль газа. Не успел я ничего понять, как её жалкий писк посреди ночи ворвался в мой разум. Он стих так же неожиданно, как и появился. Я сразу же выскочил из машины, кинулся к лежащему посреди дороги телу, но было уже поздно. Знаешь, ты можешь считать меня самым ужасным, жестоким и эгоистичным парнем на всём белом свете, но я ничуть не пожалел о том, что так получилось. Такие суки, вроде неё, заслуживают подобного. Это случилось где-то примерно год назад, если я хорошо помню. Через пару недель я уже забыл об этом случае, потому что для меня не было новым чувство, что я решил чью-то судьбу. Однако совсем недавно мне стали присылать письма с угрозами. Я не сразу понял, что к чему, и на что вообще ориентируется отправитель. Он всё грозился испортить мне жизнь, а потом я понял. Это был один из ухажёров той потаскухи, которую я сбил. Я не знал, откуда ему это стало известно, но даже и не думал об этом. В наше время люди могут многое знать из разных источников, как я, например. Он назначил мне личную встречу. Не знаю, зачем я согласился, но эта встреча всё-таки состоялась. Выглядел он вполне солидно, я бы даже сказал, что внушал уважение. Однако, когда он с холодной улыбкой на лице сказал, что отнимет у меня тебя, я обомлел. Я ожидал, что он станет устраивать истерики или что-то в этом роде, что будет угрожать убить меня, но он лишь сообщил, что собирается заказать тебя у снайпера. Этот урод знал, куда бить. Он сказал, что заставит меня испытать ту же боль, что и я – его. Ты не представляешь, на что я пошёл, чтобы этого не случилось. Я с самого начала понял, что его чувства к ней вовсе не были такими же глубокими, как мои к тебе, о чём сразу же и сказал. Он сказал, что я вру. Тогда я показал ему того парня, с которым эта мразь крутила роман. Показал, как он оплакивает её, как много у него есть вещей, которые связывали их. Потребовался почти месяц, чтобы убедить его в том, что его идеал был лишь твоей копией, некачественной подделкой. В общем-то, максимум, на что мне удалось его подбить, - это моё убийство. Я пообещал, что не буду обращаться в полицию, и всё это пройдёт тихо и спокойно, как несчастный случай или, в крайнем случае, самоубийство. Впрочем, он сказал, что может устроить всё красиво, - например, нанять людей, которым нечего терять, которым отсидеть в тюрьме до конца жизни, - не вопрос. Было так странно обсуждать собственную смерть. Можно даже сказать, что я в каком-то роде пожертвовал собой ради тебя. Сейчас даже смешно от этого. Ты в соседней комнате опять о чём-то грустишь, а я понимаю, что буквально через пару дней меня найдут с дыркой в голове в своём офисе или в тёмном переулке со сломанным позвоночником. После того, как ты мне сказала, что боишься автокатастроф, я буквально умолял его не выбирать данный способ. Тогда бы тебе было страшно и противно видеть то, на что я пошёл ради тебя. Он хмыкнул и сказал, что подумает. И, если честно, я сам до сих пор не знаю, что же случится со мной. В любом случае, пожалуйста, не грусти слишком уж сильно обо мне. Хотя, я не думаю, что ты будешь сильно горевать об этом, ведь теперь ты можешь отправиться, куда тебе захочется. Тот парень, Луи, определённо счастливчик. Хотел бы я, чтобы ты смотрела так на меня. Ну да ладно. Всё-таки, насильно мил не будешь, так? Я не буду называть имя этого человека, хотя бы потому, что тебе его знать не обязательно, да и никакой информации это всё равно не даст. Если тебе так уж интересно, то могу сказать, что он принадлежит к русской мафии. Если честно, мне кажется, что он тоже в какой-то степени был очарован тобой. Ещё бы, оригинал его дешёвой фальшивки… Он не показался мне нерешительным человеком, поэтому причина его согласия с продлением твоей жизни вполне ясна. Не хотел бы хвастаться в этом письме, но, видимо, придётся, иначе мне будет нечего написать в заключении. Как ты наверняка знаешь, у меня есть очень много недвижимости в разных концах света. Так вот, теперь всё это принадлежит тебе. Просто взгляни на те бумаги, что принёс тебе Брендон, там есть полный список. Он хороший парень, этот Грин, только уж больно охотлив до денег, это его не красит. Ещё, конечно же, есть счета в банке, и каждый доллар по праву принадлежит тебе. Ты – самая прекрасная женщина, которую я встречал когда-либо. Ты осветила мою мрачную жизнь, хоть и ненадолго, спасибо тебе за это. Ты терпела меня, когда я буквально сходил с ума. Я не знаю, вдова ты сейчас или просто девушка, у которой погиб жених, просто держи всё это в большем секрете, малыш. Я люблю тебя, и ты наверняка уже поняла это из письма. Проклятье, как бы я хотел вернуть всё с самого начала, чтобы я не вёл себя, как последний ублюдок, не терял своё первое и, как оказалось, последнее счастье в жизни. Но, увы, я не Бог, и время поворачивать вспять я не умею, поэтому тебе нужно просто это пережить. Тебе не обязательно помнить обо мне, что ты. Я понимаю, что делал тебе очень больно, при чём не один раз, и ещё раз: прости меня за это. Я – тот, кто я есть. Могу лишь с уверенностью сказать, что я любил тебя до такой степени, что хотел дать вздохнуть свободно без меня, но просто не выдержал твоего отсутствия. Извини за мой эгоизм. Вообще-то, знаешь ли, о мёртвых плохо не говорят. Просто стань счастливой, назло всему этому миру. Я знаю, малышка, ты сможешь. А сейчас вздохни спокойно и сожги это письмо, что адресовано только тебе. Отправитель – моё сердце. Спокойной ночи, сладких снов.»

У меня в глазах стоял невыразимый ужас. Слишком много информации уместилось на этих обыкновенных листах бумаги. Господи, как же от много зависела моя жизнь! Это кошмарно… Мне действительно стало страшно. Я представила, как Дино мог писать это письмо в соседней комнате, сам прекрасно зная, что скоро умрёт. Внутри меня образовалось целое море из разных чувств. И преобладала в нём безмерная грусть. Какой же я была дурой всё это время… Я посмотрела на часы. Было время второго завтрака, а для кого-то уже и обеда. Я ещё раз пробежалась глазами по последним строчкам и покосилась в сторону камина, который был растоплен. Сначала внутри у меня появилась мысль, что я когда-нибудь захочу перечитать это, и выбрасывать столько информации было бы глупостью. Но потом я поняла, что никогда не смогу забыть ни одного слова из этого письма. Подавляя животный крик ужаса, я без сожалений бросила все листы в камин и принялась апатично наблюдать, как огонь постепенно делал чёрными уголки страниц, затем краешки. Слова, которые меня так поразили, медленно, но верно превращались в ничто. Прах. Пепел. Точно так же, как и частичка моей души, которая верила, что всё когда-нибудь станет хорошо.