Любовь, театр, шиповник

Кирилл выбегает на поклоны, опустошённый, замученный, мокрый, мертвенно-бледный. Вера смотрит озабоченно, ей больно видеть его таким, в голове проносятся вопросы и мысли: — Всё в порядке? Ты отлично отыграл, ну давай же, приходи в себя! Генри Джекилл мёртв, Хайд умер вместе с ним, а ты жив, оживай же! Кирилл, конечно, этого не слышит, но видит во взгляде и с трудом, но-таки улыбается Вере в ответ: — Да, я в норме… буду… но позже… Как обычно, ты же знаешь. Постепенно он и правда, кажется что, оживает, немного расслабляется, улыбается залу. Но пока ещё потому, что так нужно, этого ждут и это тоже надо дать зрителям — свою положительную реакцию на их овации. На самом деле, Кирилл дольше других восстанавливается, выходит из этой роли, ему бы перед поклонами сперва полежать в одиночестве и темноте минут 10-15. Но такой возможности, разумеется, нет. Наконец, занавес опущен, зрители уходят из зала по одну его сторону, актёры — по другую. Большинство актёров уже успевает собраться и разойтись, когда Вера направляется к Кириллу. Обычно к тому моменту, как она приходит после «Джекилла» в мужскую гримёрку, там уже никого нет, кроме Кирилла. Иногда кто-то задерживается, заболтавшись о чём-то, но кто бы это ни был, они всегда стараются поскорее уйти и оставить Веру с Кириллом наедине, хотя никто из них и не просит об этом. Кирилл уже снял грим, принял душ и переоделся, но пока не уходит. Когда заходит Вера, он сидит на стуле, откинувшись на спинку и прикрыв глаза. Вера незаметно, но при этом вполне ожидаемо подходит к Кириллу со спины и проводит руками по его волосам. Схематически со стороны происходящее очень напоминает сцену между Хайдом и Люси. Только вот смысл совсем другой, и эмоциональное наполнение тоже. Вера перебирает пальцами спутанные пряди, расправляя их, постепенно начинает массировать голову, затем плечи. Кирилл перехватывает её руку, прижимает к губам и целует, выдыхая еле слышное спасибо. Вот сейчас, наедине с Верой, под её касаниями он действительно оживает, отступает безумная ярость Хайда и отчаяние Джекилла, актёр становится собой. Кирилл привлекает к себе Веру, и она присаживается к нему на колено. Вера протягивает руку к лицу Кирилла и касаниями очерчивает контуры его лица, нос, губы, глаза, а затем тот же путь повторяют уже её губы. Невольно приходит ассоциация теперь уже со сценой помолвки Эммы и Генри. К счастью, в отличие от их героев, актёров не ожидает трагичный финал. — Ты готов? — Да, пойдём, — Кирилл подхватывает рюкзак с вещами и вешает его на плечо, берёт Веру за руку. Так они и уходят, взявшись за руки и привычно расцепив их только перед самым выходом из театра.