Звезды Германии

На следующий день погода, впрочем, радовала своей ясностью. Путь от Мюнхена до Дортмунда предстоял не близкий, но Шарлотта не особенно жалела, что предпочла поехать на автомобиле, а не летела на самолете. Генрих вел уверенно, а рядом с ним щебетала Фредерика. Они с Людвигом сидели сзади, предпочитая не вмешиваться в беседу близнецов. Бавария напряженно вглядывалась в местные пейзажи, будто бы впервые их видела. Настроение Вестфалии описывалось как «более чем приподнятое», она что-то радостно говорила Рейну, изредка указывая на дорогу. Его, видимо, это раздражало. Лотта мало что понимала в речи родственников, дюссельдорфский и кельнский были далеки от ее понимания, но ужасно похожи между собой, чему Кроненберг часто раздражалась. Германия, наверное, был единственным, кто понимал всех немцев, на каком бы диалекте они не говорили. - Хватит учить меня вождению, женщина! - возмущенный хохдойч младшего Кроненберга помог Веберг определить, о чем же эти двое спорят. - Ты сама сначала права получи! - Эти вещи слишком далеки от моего понимания... - картинно вздохнула Рик, а потом легко коснулась руки брата. - Возьми чуть левее, смотри на дорогу и не пропусти поворот. - Я и сам знаю! - чуть повысил голос мелкий. Он терпеть не мог, когда его пытались научить тому, что Северный и сам знает. - Я же просто напоминаю, чего ты злишься-то... - обиженно пробурчала Вестфалия. С тех пор, как Рейн появился в ее жизни, она всячески его опекала, учила всему, на свой взгляд, правильному. Злилась, когда мальчишка делал что-то наперекор, а он так и делал. Жил в Кельне, демонстративно отказывался от дюссельдорфского пива, говорил с сестрой только на кельнском, в общем, изо всех сил поддерживал любимый город в распрях со столицей. Если это сестра еще могла ему простить, то любви к «Шальке» не понимала. Бавария, как ни странно, в этом вопросе была с ней солидарна. Вырос Генрих вредным и злился, когда остальные родственники напоминали про их разницу в возрасте. Мальчишке-то и века не исполнилось, куда ему понять. - Так о чем это я? - продолжила Фредерика, чуть откинувшись назад. Она дразнящим жестом встряхнула свои длинные светлые волосы, и Шарлотта машинально поправила свои, невольно сравнивая. Такие длинные и густые... красивые. Ее же свисали паклями, кончики секлись, будучи едва длиннее плеч. - Конечно, я больше люблю Дюссельдорф, - Рейн фыркнул, услышав эти слова, - но Дортмунд тоже имеет свое очарование. - Мы знаем, Рика, не в первый раз же едем, - отмахнулась Лотта. Германия молчал. Он не любил вмешиваться в споры, только если они не касались его самого. Мелкие перепалки, подобные этой, им с легкостью игнорировались. Шесть часов в машине с небольшими остановками мало кто выдержит. Веберг, не мудрствуя лукаво, заснула уже через два часа, удобно устроившись на коленках Людвига. Спала так крепко, что не сразу встала, когда ее начали будить. Сначала брат легонько потряс за плечо, что для него вообще редкость, потом сестра пару раз пихнула. Вскоре не выдержал младший Кроненберг, и тут уж Баварии пришлось встать. Не всякий любит, когда ему орут в ухо. Получив слабую затрещину от полусонной баварки, Северный удовлетворился. - Где мы? - поинтересовалась Шарлотта, тря глаза. - На заправке, - невозмутимо ответил Рейн. - Я поняла, что не в лесу, дурень, что за город? - уже с раздражением. - Дортмунд же, - мелкий даже колу чуть не пролил от удивления. - Будешь, кстати? - Убери эту гадость с глаз моих, - проворчала собеседница, вылезая из машины, не забыв при этом удариться головой. - Да что ж такое! Генрих пожал плечами и продолжил пить газировку. Девушка с запозданием вспомнила, что он за рулем, потому и не держит в руках банку пива. Из небольшого магазина при заправке вышла донельзя довольная Вестфалия, жуя какой-то шоколадный батончик. Завидев сестру, она чуть кивнула ей и помахала еще двумя батончиками, которые держала в руке. - Людвиг, Лотта, ловите! - крикнула она и тут же отправила еду в разных направлениях довольно-таки ловким броском. Людвиг, присевший на капот машины, среагировал мгновенно и, чуть выставив руку вперед, поймал угощение. Веберг для этого пришлось подпрыгнуть. - Вот кого не хватает женской сборной, - хмыкнул Германия, разворачивая шоколадку. - И ты туда же, - заныла Бавария. - До чего вредная гадость! - Если не хочешь, то мне отдай, - пожала плечами Рик. - Вот еще, - буркнула та. - А получше ничего не нашлось? - Увы, вайсвюрстом не торгуют, - хохотнула Кроненберг. - И слава Богу, - нахмурилась баварка. Она ненавидела эти жалкие пародии на вайсвюрст, но ничего не могла поделать. - Эй, Рик, а мне? - подключился к беседе Рейн. - Сам купи, - отмахнулась старшая. - Поехали на стадион, скоро начало. Уголки ее губ чуть приподнялись, а сама девушка зажмурилась, словно ее команда уже подняла над головой долгожданный трофей. Северный швырнул пустую банку в мусорку и сел на водительское сидение, демонстрируя серьгу в виде наушников. Он старался следовать современным течениям, и ему это даже нравилось, но родственники еще больше называли его «ребенком», и Генрих решительно не понимал, почему. Вестфалия приземлилась на сидение рядом, громко хлопнув дверью, Людвиг слез с капота и занял свое место. Последней в машину села Лотта, поправив платье. Она уставилась в окно, мысленно подмечая, что изменилось в городе, но практически ничего не узнавала, потому что мелкий ехал какими-то партизанскими тропами, изредка поправляемый сестрой. Всюду ходили люди, разодетые в символику «Боруссии», распевали гимн и радовались. Фредерика этому улыбалась, но не подпевала. Рейн морщился, и Бавария была с ним солидарна. Она недолюбливала эту песню, впрочем, ей все казалось странным по сравнению с собственным гимном. Но этот день принадлежал Боруссии, и никто не спорил. Генрих ехал аккуратно, ему не было свойственно лихачить, он всегда соблюдал правила, когда дело казалось вождения. Рик раздраженно постукивала пальцами по бардачку, высказывая нетерпение. Младший близнец, увы, даже если бы и захотел, то не смог бы поехать быстрее. Город оживился в этот день, а в центре всюду возникали пробки. Поэтому Северный не стал рисковать и оставил машину чуть поодаль. - Сядем на Брунненштрассе, сделаем пересадку и выйдем прямо на Вестфаленштадион, - пояснил он удивленным гостям. - Ой, а то вы не знаете, что туда сейчас не прорвешься, а метро - быстрый и относительно дешевый способ. - Я смотрю, ты неплохо разбираешься в карте Дортмунда, - то ли насмехаясь, то ли восхищаясь, протянула Бавария. - Я часто здесь бывал раньше, - пожал плечами мелкий. - А сейчас в основном мотаюсь по маршруту Кельн-Дюссельдорф в обоих направлениях. - И не надоело тебе это? Почему нельзя жить в одном городе? - вздохнул Людвиг, который, впрочем, и сам устал разъезжать по стране. Вся его нынешняя жизнь была расписана поминутно, и лишь иногда выдавался свободный день. Ежели дело касалось футбола, то это всегда было исключением из правил. - Мне не нравится этот протухший пафосом городишко, несправедливо названный столицей Вестфалии, - отрезал Кроненберг. И, будто вспомнив, добавил: - Еще я каждые выходные езжу в Гельзенкирхен. Зачем, надеюсь, объяснять не надо. Они шли по улице в сторону метро. Мимо проходили люди и, как правило, в том же направлении. Старшая сестра с раздражением тащила брата за плечо, прося не привлекать лишнего внимания. Шарлотта делала вид, что этих двоих не знает. Немцы всегда любили петь. И будь это «O du lieber Augustin», которую баварцы уверенно распевали на свой лад, или же гимн, делали они это чувственно и с усердием. - O du liawa Augustin, Augustin, Augustin, - все же баварка не удержалась и тянуще пропела обе строчки себе под нос. - O du liawa Augustin, ollas ist hin. - Ты чего? - тут же поинтересовалась старшая Кроненберг. - Октоберфест еще не скоро, не нужно так людей пугать. Дортмундский метрополитен, конечно, никогда не сравнится с аналогичным в Мюнхене. Да и стоило его вообще подземкой называть, если из восьмидесяти трех станций под землей находились только двадцать четыре. Им повезло, и состав подошел практически сразу. Вестфалии пришлось повозиться, но свой месячный проездной она все же нашла, перерыв полсумочки. Девушка всегда покупала проездной на пятерых, потому что с ней большую часть времени находился брат, а евро переплаты как-то быстро забывался в ритме общей суеты. Народ протискивался к свободным местам, но им удалось отвоевать только одно, на которое без угрызений совести упал Северный, а к нему на колени села сестра. Рейн откинулся на спинку, и Фредерика положила голову ему на плечо, что-то говоря. Улыбалась, размахивала руками, будто акцентируя на чем-то внимание, теребила волосы брата, накручивая их на палец. Семейную идиллию нарушали только постоянно пихающиеся люди, а также абсолютно идентичная внешность. Разве что цвет радужки отличался, зеленый и голубой. Генрих всегда любил воду, он мог плавать часами, забыв обо всем не свете. Наверное, его не зря вытащили именно из Рейна, точнее, Дюссельдорфской его части. Когда их мучения закончились, Лотта, скрипя зубами, выбралась на свежий воздух, вцепившись в рукав Людвига. Она, конечно, знала, что народу даже в подземке будет много, но не предполагала, что так много. Только близнецы чувствовали себя превосходно, потому что на них по ходу движения никто не падал, никто не дышал в затылок, и им не приходилось судорожно за кого-то держаться, чтобы не быть погребенными под толпой. Еще немного пешком, и вот он – гордость Дортмунда, Вестфаленштадион. Ах, простите, Сигнал Идуна Парк. Веберг редко привыкала к новым названиям, в ее речи часто мелькали старые. У руководства клуба, впрочем, наверняка были свои причины, чтобы так поступить. И это тот самый стадион, от одного вида которого должно захватывать дух? Предпочитая минимализм, Бавария лишь усмехалась, в мыслях думая, что Альянц Арена куда красивее. Мимо них с Людвигом пронеслись близнецы. Точнее, Вестфалия неслась на всех парах, а Рейн лениво догонял. - Как же все-таки быстро летит время, - вздохнул Германия, провожая их взглядом. - И не говори, - решила поддержать брата в его ностальгии баварка. – Я помню времена, когда Пруссия тебя маленького на руках таскал, а потом доказывал, что из тебя выйдет толк. - И как, вышел? – насмешливо поинтересовался тот. - Ты все такой же пруссак, но знаешь, сейчас никто не скажет, что ты намного младше меня. Вон как вымахал, - скривилась девушка. – Идем, они ждут нас. Недовольная Фредерика махала им у самого входа, грозя затеряться в толпе болельщиков. Мелкий стоял чуть поодаль, с необыкновенным интересом разглядывая стадион, будто бы он его впервые видел. Начала матча ждали с нетерпением. Еще свежа в памяти разгромленная «Барселона». В тот день все надеялись на немецкий финал, можно сказать, верили в успех. Злейшие соперники ненадолго заключали перемирие, объединяясь одной целью, которая слепила глаза своей близостью, но в то же время будто манила издалека. Шарлотта, не особо вглядываясь в лица, попыталась найти испанцев. Ей удалось найти Испанию, который, казалось, ничего вокруг себя не замечал. Каталония, как и говорила, похоже, вовсе не пришла. - Кого ты там ищешь? - заинтересованно спросил Северный, положив ей голову на плечо. - Интересно, кто пришел поболеть за испанцев, - протянула та, чуть дернувшись. Матч, наконец, начался. Первые события больше не завлекали так сильно, как вчера. У Лотты было то, чего ранее не появлялось - трезвость мысли. Зато Вестфалия будто опьянела. Сидела, впившись пальцами в колени, окидывая поле странно пустым взглядом. Она будто не здесь была, а там, на поле, с остальными. Веберг лишь надеялась, что вчера выглядела не настолько фанатичной. Первый гол действовал отрезвляюще, вернув всех ненадолго в создание. Фредерика вздрогнула, выпрямилась и по-детски, с надеждой посмотрела на брата. - Гол? - уж больно неуверенно спросила она. - Да, черт возьми, гол! - мелкий пихнул ее плечо. - Очнись, ты похожа на живой труп! И вновь парочка опасных моментов, лишь чудом не закончившихся голом. Бавария наблюдала за игрой с чисто спортивным интересом, по большей части смотря за тем, как бегает Марио Гетце, раз уж его вздумали подписать. Шел конец первого тайма, а счет оставался неизменным, пока после нескольких глупых ошибок мяч-таки не запихал в ворота Роналду, в каком-то смысле сравняв шансы команд. - Гол в раздевалку, - констатировал младший Кроненберг. – Да еще и в гостях... - Да неужели? - усмехнулась баварка. Она вроде бы и болела конкретно в этом матче за «пчел», но не особо это показывала. Еще две минуты, и вот он – долгожданный свисток на перерыв. Времени на что-то серьезное оставалось все меньше и меньше. Времени на пропуск, впрочем, всегда хватало. Рейн вновь оставил их до второго тайма, и Шарлотта удивлялась тому, как он успевает вернуться до начала. Тот крошечный промежуток казался таким незаметным и протекал буквально за пару секунд. Ровно столько хватало, чтобы поднять голову. Всего ничего после начала прошло, а мяч уже вновь попал в ворота. Роберт оформил дубль. Вестфалия напоминала ребенка, радостно сжимала кулаки, глупо улыбалась и, вздыхая, откидывалась на спинку. Впервые за столько лет финал был так близко, что казалось, что стоит протянуть руку, и вот они, «уши», так и просят, чтобы их подняли над головой. Еще немного, и финал становится все ближе. Рейн сидел с недоверчивым лицом, словно не мог поверить, что все это происходит здесь, на Вестфаленштадионе. Бавария фыркнула, а Фредерика продолжала улыбаться. Впрочем, когда назначили одиннадцатиметровый, она вскочила и радостно завопила, предвкушая разгром: - Пенальти! Гордость за команду, неимоверное счастье, положительные волны, исходящие от людей. Северный, несомненно, тоже их чувствовал. - Да ладно? - мелкий, впрочем, сохранял спокойное выражение лица, только хмурился. - Хоть раз в жизни забудьте о своих разногласиях и порадуйтесь вместе! - возмутилась Шарлотта. - В таком случае перестань ненавидеть несчастный клуб из Нюрнберга, который лично тебе ничего не сделал, - парировал Кроненберг. Его сестра бешено закивала головой, словно подтверждая. - Это... это совсем другое, - стушевалась собеседница. - Баварское дерби, знаете ли... - Вот и не надо учить нас тому, что мы и без тебя знаем, - отмахнулся Генрих. Роберт, тем временем, готовился нанести удар. Лотта краем глаза увидела, как сестра судорожно вцепилась в своего близнеца, но и только. Выстрел получился точным, превращая счет в разгромный. - Что... по центру? - непонимающе и даже несколько разочарованно протянула Веберг. - Видать, рисковать любит, - фыркнул мелкий. Вскоре, впрочем, все забыли про иронию и просто радовались. Немцы, разумеется, и, может, некоторые испанцы, болеющие за немецкие команды. Растирающая слезы радости Вестфалия – зрелище донельзя умиляющее. Они вели себя подобно детям. Прыгали, улыбались, даже, кажется, обнимались. Дортмундская пивная не оставила воспоминаний о том моменте.