Долгих лет жизни господину Мёрдоку

Апрель звенел птичьим гомоном в древесных кронах, частые обильные дожди быстро сменялись солнечной погодой и теплым ветром, лес цвел, пах, жужжал, шуршал и звенел. А бедный бесправный слуга в моём лице страдал на кухне, в духоте, среди горы дел. Хар лежал клубком уже несколько дней. Нос сухой, дышит как сквозь кляп, глаза гноятся... Сам он первые три дня говорил, что скоро встанет на лапы, посылал меня к Рогатуну и требовал дать ему отлежаться. Сегодня с утра он говорил уже не со мной, бредил какими-то детьми, требовал вернуть ему отданный на реставрацию экземпляр книги, яростно и нежно хвалил чей-то мех и глаза... Когда я в панике прискакал к Нан'Даер, то дома ее не застал. Мид'Шари оказался у себя, но из комнаты доносилось приглушенное рычание и тихое поскуливание, в норе пахло очень специфически, и я тихонько ушел и прикрыл дверь, не обозначив свое присутствие. На улице меня чуть не сшибли с ног носящиеся друг за другом волк и волчица. Они - одни из самых солидных членов общества книголюбов, которое собиралось у Хара, - возились в траве, как щенки, хватали друг друга зубами за лапы и загривки, пихались боками, хохотали и рычали. Потом неопределённая возня превратилась во вполне определённую, и я решительно отвернулся и направился к дому. Весь лес будто превратился в большой весёлый бордель, и до меня вскоре дошло - ну да, апрель же, весна, брачная пора у всех и вся. Вовремя же Хар слёг. Ни тебе с волчицами побегать, ни даже просто на помощь позвать - Ночные сейчас невменяемые, меня с моими вопросами просто не замечают. Хотя обычно все важные разговоры, а тем более дела прекращались, стоило мне приблизиться. На человека косились с жалостью и неприязнью, как на заразного больного, которого вроде и жалко, а вроде и пришибить хочется, чтобы не раздражал. Хар знал за что меня выставили из Ярмина, значит и другие Ночные могли это знать, а такая биография никому народной любви не прибавит. Кстати, в Ярмине наверняка должны быть книги про звериные болезни. И про лечение. Нет уж, к Рогатуну эти вылазки, если люди заметят - не отвертеться от виселицы. Дома провел ежедневную уборку, три раза бегал проверять Хара и уговаривать его поесть. От еды он не то чтобы отказывался, просто возвращал всё обратно через минуту после того как проглотит. Приходилось вливать в него сладко-солёную воду, когда-то я так бабку поддерживал во время лихорадки. Впрочем, бабка тогда всё же умерла... Спать я лёг в его комнате, притащив туда ворох одеял. Хар ночью вставал, я проснулся, когда он уже вернулся и с шумом рухнул на кровать, снова сворачиваясь клубком и закапываясь в одеяло. Попытка с ним заговорить увенчалась, можно сказать, успехом - он послал меня к Рогатуну, заявил что теперь быстро оклемается. Утром беготня по лесу продолжалась. Уворачиваясь от буйных игрищ парочек, я еще раз сходил к Нан'Даер, но ее по-прежнему не было дома. Порывшись у нее на полках и не обнаружив там никакой медицинской литературы, спёр на кухне немного печенья и отправился домой. Кулинарию я уже худо-бедно освоил, и хотя до праздничных блюд пока не дотягивал, но будничный завтрак-обед получался вполне съедобным. Выпечка же оказалась моим злейшим и непримиримым врагом. То перебраживала, то сгорала, то получалась нераскусываемой, как камень, то расползалась в руках, несмотря на точное следование записанному рецепту. Скоро Хару надоело переводить продукты на мои кондитерские эксперименты, эту часть готовки он стал брать на себя. И последние несколько дней бессовестно отлынивал по состоянию здоровья. А печенья хотелось, особенно на нервной почве. Заглянул к хозяину проверить его самочувствие, сразу получил список претензий в духе "пыль везде, полы не мыты, ванна небось не чищена с понедельника, время обеда, а едой даже не пахнет, не забыл ли протереть книги". Понял, что выздоровление Хара уже не является таким уж важным делом. Носишься с ним, супчик в постель приносишь, а он за пыль рычит. Тоже мне, благодарность. Прибравшись, я уселся в его библиотеке с книжкой, рассудив, что его сиятельство как-нибудь доберется до кухни. Или пусть унижается и сам требует подать больному еду в спальню. Впрочем, Хар меня за этот день больше не дергал, а я к нему не совался, чтобы не получить еще гору заданий. Так зачитался, что уснул с книгой, и проснулся уже ближе к полудню, когда солнце ласково поджаривало мне морду через подпотолочные окошки. С треском закостеневших за ночь суставов я поднялся, потянулся и, похрустывая, пошел на кухню. Там умылся в посудной раковине, хотел заняться завтраком, но обнаружил, что вчерашний обед до сих пор не тронут. Пришлось тащиться к Хару с тарелкой. Ну в самом деле, не пропадать же продуктам. Ночного я нашел на полу, возле двери. С кровати было сворочено всё, кроме матраса с простыней. Хозяин хрипел, как будто его душили, жар от него чувствовался на расстоянии, на сомкнутых веках запеклась желтая корка гноя. Он весь мелко вздрагивал, слабо скреб когтями по ковру. Я наконец по-настоящему испугался. Если Хар не переживет свою болезнь, то и я проживу немногим дольше. Ночные не трогают меня из уважения к нему - немолодой сентиментальный волк пожалел и не пристукнул слабого, ладно, бывает, потерпим. Но если он умрёт... В лучшем случае меня вышвырнут обратно к людям, в худшем - загрызут сами. Впрочем, среди людей мне тоже не обрадуются... К Ярмину я мчался со всех ног, не обращая внимания на веселящиеся парочки. На меня периодически налетали, сшибали с ног, но тоже игнорировали. Стены города не охранялись. Часовые смотрели только, чтобы внутрь не попали Ночные, а всё мелкое и антропоморфное могло смело шастать туда-сюда. На улицах в эту пору было полно народу, кто работал, кто шёл на работу, кто затаривался провизией... В книжных лавках не протолкнуться было от студентов, и я чуть ли не с боем пробился к милой девушке-библиотекарю. По моему запросу она ткнула пальцем в высоченный стеллаж с толстыми талмудами по ветеринарии. Со страдальческим стоном, я принялся пролистывать их в поисках хоть каких-то намеков на способы излечения больного Ночного. Инструкция по скармливанию упрямому питомцу таблеток заставила меня хихикнуть. Рекомендации по измерению температуры у собак вызвало длительный приступ нервного хохота. Попытка представить, какими глазами посмотрит на меня при этом Хар, чуть не привела к истерике. Из библиотеки меня выгнали уже перед самым закрытием. О болезнях собак писали много, о волках намного меньше. О Ночных - ничего вообще. Улицы уже опустели, только патрули прочесывали город во избежание ночных преступлений. Одинокого прохожего, уверенно идущего, не оглядывающегося по сторонам, никто не останавливал, просто на секунду цеплялись взглядом и продолжали бдеть дальше. Я же к воротам не спешил. При тех же симптомах собакам рекомендовалось давать антибиотики, но они же, кажется, к каждой конкретной инфекции свои... Или нет? И не расспросишь ведь, всё закрыто уже... Есть ли в круглосуточных аптеках лекарства для собак? Или у людей и собак они одинаковые? Если спросить об этом аптекаря, он не пошлёт меня подальше? Может и не пошлет, но точно присмотрится к странному покупателю внимательнее, и может вспомнить, что моя морда светилась в газетах несколько месяцев назад. Патрули ещё эти... Меня в который уже раз за этот день сбили с ног. После этого еще проскакали по животу, наступили в лицо шершавой лапой и лизнули в ухо. - Бати, Коя, сидеть! - послышался звонкий голос. Собаки послушно сели. Одна - мне на грудь, подперев бедром горло, вторая - рядом с головой, замолотив хвостом по лицу. Подбежавшая хозяйка отогнала любвеобильных питомцев от меня и виновато улыбнулась. - Извините, они что-то буйные сегодня. Так-то стерильные, весна на них не влияет, но вот чего-то разыгрались... Ей было лет восемь на вид, и каждый из питомцев мог повезти хозяйку верхом, не особо напрягаясь. Но поводки она держала почти небрежно. - Да ничего, меня сегодня уже роняли... другие собаковладельцы, с нестерильными... - Бедный, - девочка сочувственно погладила меня поводком по локтю. Я кивнул. Тоже так считаю. - Слушай... - осенило меня, - Ты, выходит, хорошо в собаках разбираешься? Не подскажешь, вот у меня... пёс заболел, не жрет ничего, нос горячий, на глазах корка... В книгах пишут - антибиотики давать, а какие - не пишут. Ты не знаешь? Девочка внимательно на меня посмотрела. - Это к ветеринару лучше. В клинику его приводи. - Не могу, - замялся я, - Он...эээ... Он не мой. Ну, я его украл. Глаза юной собаковладелицы стали большими и круглыми. - У одного парня украл... Он злой, с собакой обращается ужасно... Глаза недоверчиво прищурились. Я вздохнул и махнул рукой. - Ладно, забудь. Девочка поймала меня за рукав: - Пошли. - Куда? - Пошли. Было у меня опасение, что нежное чадо сдаст вора патрулю, но прикинув так и эдак, я решил, что это очень маловероятно. В любом случае, хуже не будет. Ребенок привел меня к дому и велел ждать у подъезда. Простояв там минут десять, я услышал как над головой зашуршало, и знакомый голосок тихо окликнул: - Эй! Лови! В руки прилетела коробка, в которой глухо шуршали таблетки в блистерах. Оконная рама сразу закрылась, не дав мне излить на голову щедрого чада потоки благодарностей. Невозможно найти дорогу в лесу в темноте, если даже днём ориентируешься неважно. Эта светлая мысль пришла мне в голову, когда я окончательно перестал узнавать приметные кусты и изогнутые деревья. Никого крупнее Ночных в лесу не водилось, но и от какой-нибудь проснувшейся росомахи получить можно о-го-го. Кое-как выбравшись обратно к огням на стенах города, я постарался идти чуть наискосок от них, выдерживая примерно одно направление. - Тебя где носило?! - Нан'Даер скалила зубы и наступала на меня, грозя вытеснить из коридора обратно на улицу, - Бросил его и свалил?! А если бы я не пришла, он бы так сутки и провалялся без еды и воды, больной?! Я молча поднял перед собой коробку с антибиотиками, предъявив ее волчице, как кукиш Рогатуну. Она удивленно рыкнула, перестала скалиться и посмотрела на меня с недоверчивым прищуром, совсем как давешняя девчонка. - Ты что, к людям за ними ходил? - А... а что? - И тебя - изгнанника - не пристукнул первый же патрульный? Я развел руками: - А что делать? Как я еще мог помочь Хару? Тебя дома не было, вокруг все носятся, как сумасшедшие... Кстати, а почему ты не... - Иди, лечи, - она отступила, давая мне дорогу, - Я там поесть сделала, надо бы его покормить. Ну да, а меня не надо. Я на энергии святого духа работаю. Хар оправился довольно быстро. Нан'Даер приходила каждый день, на ночь оставаться отказывалась, сидела по паре часов с книгой у постели больного или что-то ему рассказывала. Попытки расспросить Хара, кто она ему, почему не носится с остальными, оставались без внимания, как будто он полностью оглох именно в тот момент когда я решил спросить. Потом следовали указания пойти туда-то, сделать то-то и то-то, и еще то-то, и еще... Я перестал докапываться.