Гордость капитана Кучики

Объяснение странному поведению Бьякуи нашлось быстро. Ну, по крайней мере, Рукия думала, что нашлось – несгибаемого капитана 6 отряда подкосил вирус. Капитан Унохана, вызванная не на шутку встревожившейся девушкой, покачала головой, выдала ценные указания и пообещала прислать Исане в ближайшее время. — Сейчас эпидемия, а капитан Кучики совершенно себя не бережет, — в мелодичном голосе капитана 4 отряда явно прозвучало осуждение. – Ему нужен покой и уход. – И она вышла. Рукия присела рядом с братом. Сейчас он выглядел совсем не как грозный глава клана – скорее был похож на маленького мальчика. Щеки и лоб пылали, дыхание было тяжелым. Рукия смочила тряпочку в прохладном лечебном отваре и положила на лоб брату, надеясь, что это хоть немного поможет. Бьякуе было плохо. Он метался в бреду, чудовища его кошмаров отступали лишь ненадолго – когда на лоб ему клали что-то прохладное и пахнущее травами. Знакомая реяцу рядом не успокаивала, наоборот – в его кошмарах появлялась вдруг Рукия, уходящая за рыжим риокой, Рукия, сгорающая в пламени на холме Согиоку, Рукия, лежащая на ледяном полу Лас Ночес. Он звал ее, но никак не мог разлепить запекшиеся губы… Она каждые пятнадцать минут меняла ему примочку, смачивала потрескавшиеся губы лечебным питьем – хотя бы так, раз пить он не хотел. К середине ночи его юката насквозь пропиталась потом и Рукия решила не будить слуг. Она достала другую юкату и стала раздевать Бьякую., параллельно осторожно вытирая его теплой влажной губкой. А еще можно было украдкой любоваться широкими плечами, впалым животом, трогать бледную кожу – сколько еще почти невинных удовольствий открыла для себя Рукия? Она переодела брата и только собиралась выйти из комнаты, чтобы приготовить еще лечебного отвара, как он схватил ее за руку. Глаза Бьякуи были открыты, но сейчас он ее не видел. «Назовет меня Хисаной — и можно будет спокойно идти на кухню», — как-то отстраненно подумала Рукия. — Не бросай меня. Пожалуйста, не бросай меня, — он вглядывался в ее лицо невидящими глазами. – Не оставляй меня, Рукия! Она вздрогнула. — Я вас не оставлю, Нии-сама, не оставлю. Он потянул ее на себя, она пыталась сопротивляться, но даже больной, он был гораздо сильнее ее и Рукия упала на футон рядом с ним. Словно почувствовав ее, Бьякуя перестал бредить и удовлетворенно вздохнул. А через пять минут уже посапывал ей в ухо. Рукия пыталась выбраться, но он не пускал, а спустя немного времени она и сама заснула. Бькуя чувствовал себя ужасно. Все тело ломило, шевелиться не хотелось совсем. А еще что-то щекотало ему нос. И вместо деликатного аристократического чиха получилось почему-то совсем уж оглушительное «Апчхи!» Откуда-то из-под одеяла раздался сдавленный писк. Заинтересовавшись, Бьякуя приподнял одеяло за уголок. Сначала он увидел только испуганные огромные глаза, а потом разглядел и всю Рукию. — Что ты тут делаешь? – он спросил об этом так невозмутимо, как будто не нашел ее в своей постели, а встретил, скажем, на приеме, куда ее не пригласили. — Я… Вы вчера… Понимаете, вам было плохо… — Рукия отчаянно краснела, запиналась и проклинала все на свете. — Я помню как пришел домой и поужинал. Чувствовал себя не очень хорошо, видимо, решил прилечь? Больше не помню ничего. Поэтому, будь добра, расскажи мне то, чего я не помню. Четко и подробно. — Вас уложила в постель капитан Унохана, почти насильно. Вы сопротивлялись и говорили, что глава клана Кучики не позволит тащить себя в постель, — оказавшаяся в неуютном положении Рукия, видимо, решила не щадить его гордость. – Потом я сидела с вами, как и велела капитан Унохана. Вы стали бредить, просили вас не оставлять. А потом уложили меня к себе и заснули. Выбраться я не смогла, – последние две фразы Рукия выпалила быстро-быстро. — Уложил в постель? – Бьякуя прикрыл глаза. – И мы там… спали? — Вы разрешите идти, брат? — Вопросы явно были риторическими и Рукия решила, что можно, пожалуй, уже уходить. — Нет. Нам надо поговорить. О том, что произошло и не произошло этой ночью. — Но… Раздался деликатный стук. — Да? – Бьякуя голосом мог бы заморозить кого угодно, но слуги в поместье Кучики были привычные. — К вам госпожа Котецу, господин. — Пусть войдет, — Бьякуя вздохнул и повернулся к сестре. – Поговорим вечером. Рукия кивнула и приготовилась рассказать лейтенанту Исане, как больной провел ночь. Опустив, разумеется, некоторые подробности.