Like a star

      Бортовой журнал главного инженера, звёздная дата 03-1004.       За последнее время произошло, мягко говоря, много интересного.       Мы продолжаем наше путешествие по этому неизведанному сектору. Учитывая относительно молодой возраст нашей команды, поручение нам такой задачи — огромная честь и ответственность. В целом я бы сказал, что первый месяц первого путешествия «Герольда» прошёл успешно.       Для меня то, что началось как день обычного техобслуживания, приняло довольно необычный оборот. Ядро основы перегрелось и поставило под угрозу наши запасы диридия. К счастью, мы обнаружили близлежащую планету, богатую ресурсами, и капитан Ишияма великодушно разрешила мне материализоваться туда и попробовать найти там что-нибудь, чтобы продержаться до прибытия другой партии.       Сегодняшний день также отмечен визитом посланницы Дельмас на борт «Герольда». По правде говоря, я благодарен за должность на корабле и...       От двери раздался звон, прервавший Джереми Бельпуа.       — Что такое? Компьютер, остановить журнал.       — Вы нужны в инженерном отделе, сэр. Ваше мнение об этих схемах будет высоко оценено.       — Уже иду.

* * *

      Пока «Герольд» мчался сквозь космос, капитан Юми Ишияма барабанила пальцами по подлокотнику кресла. Ей никогда не надоедал вид с мостика: его широкое стеклянное окно переливалось звёздами. Перед ними — не отмеченная на картах солнечная система. Под ними — первая из нескольких новых планет. Вокруг неё — корабль под её полным командованием в своём первом путешествии.       Она в равной мере была в восторге и нервничала.       Её лицо не выдавало эмоций. Она выглядела совершенно спокойной для всего экипажа.       Кроме одного исключения.       Юми подавила вздох, когда первый помощник наклонился к её уху и тихо пробормотал:       — Всё в порядке, капитан?       Она на секунду нахмурилась и повернулась к первому управляющему Уильяму Данбару.       — Всё хорошо. Скажите, командир Бельпуа уже приземлился?       Данбар моргнул. Его глаза были чёрными с красными пятнами. В них не было белков, и, хоть Юми встречала много инопланетян за время обучения в Академии и была знакома с такими явлениями, именно эта деталь прямо напомнила ей, что она имеет дело не с обычными людьми. Эта деталь и, конечно, серая бледность его кожи.       — Почти, капитан, — доложил он. — Командир Бельпуа вот-вот переместится на планету LY-ноль-K-ноль. — Юми ощутила улыбку в его голосе. — Моя любимая часть — это когда мы перестаём называть их по кодам и даём им красивые названия, так что я с нетерпением ожидаю этого.       Юми боролась с внезапным раздражением. Её первый управляющий, почувствовав резкие эмоции, поморщился.       — Спасибо, командир. Пожалуйста, сообщайте мне о любых новостях и гарантируйте, что Бельпуа вернётся в целости и сохранности с материалами, которые ему требуются.       — Конечно. Я чувствую ваше беспокойство, капитан, но планета до сих пор считалась не враждебной, а наши датчики видят Бельпуа в пределах досягаемости.       Юми кивнула. Она снова сосредоточилась на пространстве перед собой, пытаясь расслабиться и позволяя звёздам размыться перед глазами.       По существу в Уильяме Данбаре не было ничего сопернического, что расстраивало ещё больше. Иногда он мог быть немного властным, заботясь о её безопасности, но он был верен. Просто его поразительная чуткость заставляла Юми чувствовать себя в невыгодном положении. Она чувствовала себя открытой книгой перед ним и не могла закрыться, даже если бы попыталась. Для неё было важно, чтобы другие видели её полностью собранной. Назначение первым управляющим выходца из расы, которая могла чувствовать эмоции других, было прямым вызовом её методике.       Она задавалась вопросом, не было ли это с самого начала планом Академии.       Были и другие сложности. Хотя он в основном молчал, Юми могла ощущать за своей спиной внимательное присутствие начальника службы безопасности Ульриха Штерна.       Там было так много эмоций, которые настолько тесно переплетались друг с другом, что воздух между ними, по представлению Юми, почти раскалялся добела. С тех пор между ними была какая-то напряжённость... Так. Не стоит думать об этом. Впрочем, мысли о начальнике службы безопасности занимали разум Юми чаще, чем она хотела бы признать. Из-за взглядов Штерна, которые она иногда ловила на себе, у неё создавалось чёткое впечатление, что проблема была взаимной.       И Уильям Данбар со своей необычайной чуткостью мог всё это почувствовать.

* * *

      Джереми закинул на плечо рюкзак с припасами, убедился, что его устройство для связи надёжно прикреплено к отвороту и сквозь легко разъехавшиеся двери шагнул в помещение для транспортировки.       Он кивнул дежурному, который уже вводил координаты в консоль. Мгновение спустя Джереми с удивлением оглянулся, неожиданно осознав, кто стоял перед ним. Дежурный поднял взгляд и посмотрел в глаза Джереми с кошачьей улыбкой.       — Командир Бельпуа! Ваш вагон ждёт.       — Вы...       — Одд Делла Роббиа, руководитель отдела операций. Я мог или не мог взять эту смену, чтобы встретиться конкретно с вами. Мы почти не разговаривали, с тех пор как я начал работать здесь!       Когда два члена экипажа пожали друг другу руки, Джереми уставился на огромную индиговую лапу, которая охватывала большую часть его предплечья. На самом деле, он с интересом посмотрел на Одда в целом. Ярко-желтые глаза, пучки золотистого и фиолетового меха и кошачье лицо были признаками расы, о которой он много слышал, но никогда прежде не видел вблизи.       — Прошу прощения, — сказал Джереми. — Эти несколько недель были загруженными. Давайте после этой миссии составим график для полного осмотра инженерного отдела.       — Это было бы очень круто. — Одд широко улыбнулся, и его острые зубы блеснули в искусственном свете. С тех пор как он обнаружил на компьютере корабля архив старого земного сленга, он с большим увлечением употреблял его в повседневной жизни.       А ещё он был облачён в укороченную версию спортивной формы Академии, и его хвост подёргивался за спиной, не встречая препятствий. Джереми пожал плечами: другая инопланетная раса, другой день, другие особенности культуры, связанные с половым выражением. Привыкаешь довольно быстро.       — Я много слышал о вас, — сказал Одд, — и я прочёл почти все ваши статьи по физике.       — Спасибо.       — Я слыхал, что вы очень умный, они быстро нашли вас через Академию, хоть вы и завалили базовые тренировки четыре раза.       Джереми вздрогнул.       — Не напоминайте. — В голове вспыхнуло короткое, но яркое воспоминание о мучительных физических тренировках, которым он подвергся: отжимания, бег по грязи, скалолазание. И это были только дополнительные занятия, которые устраивал ему Ульрих Штерн, что в итоге позволило ему пройти само испытание.       — Похоже, вы бы не хотели говорить об этом. — Одд пожал плечами и ткнул ещё одну кнопку на консоли. — Что ж, хорошие новости! Всё готово, командир Бельпуа. Мы перенесём вас на окраину леса с видом на горную местность. Там много растений и деревьев, которые обеспечат вам укрытие на случай каких-либо трудностей.       — Да, да, — рассеянно отозвался Джереми. Конечно, он уже изучил данные, но это было ничто по сравнению с тем, чтобы увидеть планету своими глазами. Мысль о перспективе изучения новой флоры и фауны и сборе новых образцов кружила голову. Вместе с этим было знакомое чувство сильнейшего беспокойства.       Джереми ступил на площадку для материализации и сглотнул ком в горле.       Он прошёл суровое обучение в Академии, служил лейтенантом и младшим инженером на многих звездолётах, опубликовал ряд значительных исследовательских работ... но не мог справиться с ощущением головокружения и страха, которые настигали его всякий раз, когда он сталкивался с материализационным лучом.       — Всего несколько секунд, Джереми, — сказал он себе, — и худшее будет позади.       Одд Делла Роббиа успокаивающе улыбнулся ему.       — Вы готовы, командир?       — Всегда, — кивнул Джереми.       — Трансфер. Сканер. Материализация.       Было ощущение покалывания, когда материализационный луч расщепил молекулы Джереми на миллиарды крошечных кусочков.       Луч белого света поглотил его, и он растворился.

* * *

      Когда молекулы Джереми снова выстроились в правильном порядке, он оказался на планете, утопающей в зелени.       Он тут же зарыл горестные переживания последних нескольких секунд в глубину своего сознания: нахлынули виды, запахи и звуки неизведанного инопланетного мира.       Деревья были высокими и тонкими, бесконечно уходящими в небо. На земле росли разнообразные кустарники с яркими листьями и цветами. Немного похоже на земные джунгли, подумал Джереми. Воздух был влажным, но температура казалась странно нейтральной.       — Ладно, сосредоточься, Джереми, — сказал он. Только заговорив, он понял, как громко звучит его голос в тишине. Заговорив снова, он понизил голос едва ли не до шёпота.       — Надо найти эти материалы.       Тишина была самой странной. Джереми потребовалось некоторое время, чтобы понять, что не так, но, когда это случилось, он удивился, что не заметил этого раньше. Хоть планета и кишела растительной жизнью, снующие в кустах животные или птицы в небе не подавали звуков. Ничего.       После такого открытия Джереми достал свой фотонный пистолет и крепко сжал его на боку. Если здесь существовало что-то, что убило всю местную фауну, то он, конечно же, не хотел стать его следующей жертвой.       Лес в большей степени казался однообразным, и Джереми прошагал много миль, не осознавая этого. Деревья были необычные: лишённые ветвей и такие высокие, что он не мог разглядеть их верхушки. Время от времени на его пути появлялось упавшее бревно, где дерево явно гнило у основания; он заметил, что идёт по пологому склону, но ничего особенного этого не представляло.       По крайней мере, пока он не ударился ногой обо что-то очень тяжёлое и металлическое.       — Ой! — воскликнул Джереми, подпрыгивая на одной ноге и тряся другой, пульсирующей от боли. — Что за?..       Он сел на колени, чтобы потрогать руками мшистую подстилку, на которой упал. Затем он выдернул несколько охапок красновато-фиолетового мха и нашёл причину своего ушибленного пальца. Это был закруглённый приподнятый люк с мутным стеклянным иллюминатором, установленным внутри.       С неистово колотящимся сердцем Джереми отбрасывал и отбрасывал мох, слои грязи, листвы и травы. Ему открывалось всё больше металла; он щупал его пальцами, ища шов, пока не нашёл то, что искал. Он нажал кнопку, и люк открылся.       Холм, на который он поднимался, оказался вовсе не холмом, а полузакопанным космическим кораблём.       — Невероятно, — выдохнул он. Голова кружилась от острых ощущений открытия. Корабль казался ржавым и очень старым, возрастом примерно в несколько десятилетий, но всё это время он был защищён тенью леса. Страх Джереми перед неизвестностью подавило непреодолимое любопытство, поэтому он сделал то, что сделал: включил фонарик и зажал его в зубах. Он ухватился за край люка обеими руками.       «Надеюсь, я об этом не пожалею», — сказал он себе и камнем упал во тьму.

* * *

      Юми расхаживала по мостику, повторяя про себя инопланетные обычаи. Её гладкое чёрно-красное официальное одеяние волочилось по плиточному полу. Постоянный гул компьютерных систем успокаивал её; она знала, что лёгкое беспокойство — это нормально, но это была её первая дипломатическая встреча в качестве капитана «Герольда», и она отчаянно желала, чтобы всё прошло как надо.       — Мы полностью готовы к прибытию посланницы Дельмас, — услужливо отчитался Уильям. — Мои люди провели обширные переговоры со своими ещё раньше наших соответствующих союзов с Академией. Я буду помогать вам так, как потребуется.        Юми кивнула. Она направила волну благодарности на своего первого управляющего, и тот принял её с улыбкой.       — Командир Делла Роббиа, не могли бы вы, пожалуйста... — Юми резко подняла голову, уставившись на лицо дежурного по операциям, который наверняка не был Оддом Делла Роббиа. — А где командир Делла Роббиа?       Лейтенант за консолью сжался.       — Капитан, он просил меня поменяться с ним сменами. Он хотел встретиться с командиром Бельпуа и лично материализовать его на планету для выездной миссии, поэтому сейчас он находится в зале переноса. Наши соответствующие смены должны закончиться примерно через двадцать минут.       Для экипажа меняться сменами, чтобы находить баланс между исследовательскими проектами, согласовывать время отпусков с членами семьи и всё прочее, неслыханным делом не было. Глубоко вздохнув, Юми боролась с нарастающей волной паники.       — Спасибо, — сказала она дежурному. А затем, повернувшись к Уильяму, добавила: — Если мы сейчас же пойдём туда, мы сможем предотвратить дипломатическую катастрофу. Выдвигаемся.       — Капитан, что...       — Объясню по пути! Командир Штерн, ваше присутствие также необходимо.       С впечатляющей быстротой Юми пересекла расстояние до лифта и уже готовилась покинуть мостик. Уильям и Ульрих переглянулись, одинаково приподняв брови, и встали рядом с капитаном. Створки за ними сомкнулись.

* * *

      Осталось всего двадцать минут до того, как он сможет вернуться на мостик, отметиться у капитана и взять что-нибудь поесть.       Одд стоял у консоли материализации, играясь с маленьким резиновым шариком, который он недавно нашёл и оставил у себя в кармане. Он мурлыкал себе под нос мелодию — какой-то запоминающийся мотивчик из музыки двадцать третьего века. С тех пор как он присоединился к Академии, он наслаждался богатым разнообразием культурных удовольствий, которые предлагала эта крошечная водная планетка. Еда и видеоигры стояли в начале списка.       — Сэр, — раздался голос из устройства связи. — Капитан Ишияма, начальник службы безопасности Штерн и я скоро прибудем к вам.       — Уильям? Дружище, что случилось? — Эти двое стали друзьями, как только сели на корабль, и от удивления Одд забыл о профессионализме.       — Командир Делла Роббиа. — Юми говорила кратко. — Я совсем не против, чтобы люди менялись сменами, как вы хорошо знаете, но есть одна причина, по которой на мостик сегодня были назначены вы. Знаете, что это?       Одд моргнул, положил лапу на подбородок и призадумался. На другом конце он услышал голос Ульриха, видимо, отвечающего на другое сообщение.       — Шаттл посланницы Дельмас пристыковался, и она запрашивает материализацию на борт, — сообщил Ульрих.       — Ой, — сказал Одд. — Ой-ой-ой.       Повисло неловкое молчание.       — Мои извинения, капитан, — произнёс Одд спустя несколько секунд. — Я надеюсь, это не прибавит много трудностей.       Двери в комнату переноса разъехались, и, когда вошли Юми, Ульрих и Уильям, разговор по устройству связи стал разговором лицом к лицу. Юми покачала головой, глядя на Одда.       — Это была настоящая ошибка, — заявила она, — и теперь нам придётся просто сделать хоть что-то. Пожалуйста, материализуйте посланницу на борт.       Одд ткнул несколько кнопок, и, когда знакомый столб белого света залил комнату, все повернулись к материализационной площадке. Там появились две фигуры: первая выпрямилась с гордо поднятым подбородком, вторая почтительно стояла позади. Первая фигура, казалось, свои присутствием занимала почти половину помещения: её гладкие чёрные волосы доходили до плеч, а переливающиеся розовые перья покрывали большую часть её тела. Мягкие чешуйки — воспоминания о древней эволюции — украшали её икры и предплечья.       — Посланница Сисси Дельмас, — произнесла Юми. — Добро пожаловать на борт звездолёта «Герольд».       Посланница критически оглядела всех. Одд спрятался за консолью, но не смог избежать её свирепого взгляда.       — Интересно встречаете, капитан Ишияма, — процедила она. — Я уверена, что вы знаете о давней вражде моего народа с Делла Роббиа, а потому мне неясно, почему вы решили допустить одного из них, чтобы приветствовать меня на борту вашего звездолёта. Мне следует считать это угрозой или шуткой?       — Вовсе нет, посланница. — Юми улыбнулась своей самой мягкой улыбкой. — Академия верит в единство всех рас. У нас хорошие отношения с обоими вашими народами, и мы желаем, чтобы так продолжалось и впредь. Наша встреча — лишь часть разнообразия, что есть на нашем корабле. Мы не намерены обидеть кого-то, и я надеюсь, что мы сможем сделать ваше пребывание у нас приятным.       Во время паузы Сисси размышляла над словами. Наконец она кивнула.       — Очень хорошо. Я бы хотела удалиться в свои покои на некоторое время. Мой помощник, Херб, может донести мои вещи.       — Мистер Штерн, не могли бы вы, пожалуйста, проводить нашу гостью?       Ульрих коротко улыбнулся. Сердце Юми затрепетало.       — Конечно, капитан. Идёмте сюда, посланница.       Когда они вместе вышли за дверь, Юми не упустила из виду то, как посланница своевольно схватила за руку начальника службы безопасности, и лёгкую улыбку на её прекрасном лице. Вспомнив о присутствии Уильяма, Юми постаралась подавить свои чувства. Когда Ульрих и Сисси ушли, она выдохнула, не осознавая, что задерживала дыхание.       Рука Уильяма мягко легла на её руку.       — Вы превосходно справились, капитан.       — Спасибо.       — Годы гражданской войны между двумя инопланетными расами не забудешь в одночасье. Вражда между их народами легендарна. Но это хорошее начало.       Кивнув Юми и Одду, Уильям вышел из помещения.       — А вот и моя смена закончилась, — обрадовался Одд. — Не могу поверить, что нам придётся терпеть её целую неделю; мне кажется, я сойду с ума.       В какой-то момент Юми собиралась поговорить с Оддом о профессионализме, но сейчас было не время. Она позволила Одду провести её через дверь по знакомым коридорам к месту, которое они знали слишком хорошо.       — Давайте-ка наведаемся в бар, капитан. Не знаю как вы, а я б чего-нибудь выпил.

* * *

Джереми мешком приземлился на неровный пол. Фонарик подтвердил то, что инженер уже начал подозревать: корабль упал под углом. Таким образом, путешествие в темноте по коридорам, где всё слегка перекосило, было изнурительным испытанием для координации. Джереми редко чувствовал благодарность за свою физическую подготовку в Академии, но он должен был признать, что, когда дело доходило до таких вещей, она оказывалась полезной.       Корабль был маленьким, построенным для размещения лишь нескольких человек. Типа тех, что использовались семьями для коротких межзвёздных путешествий или студентами Академии, когда их переселяли на корабли своих команд.       Он нашёл зал управления и направил фонарик на консоль. Почти всё было повреждено водой, если не полностью заржавело или не заросло густыми виноградными лозами и ветвями. Джереми собрал некоторые самые полезные детали и убрал себе в рюкзак. У него определённо было достаточно металла, чтобы в любом случае устранить повреждения основного ядра. Он также обнаружил генератор и был удивлён, когда, потянув за рычаг, он почувствовал, как судно под ним, оживая, загудело. Слабо замерцали огоньки. Не идеально, но стало намного светлее, чем раньше.       — Я только ещё немного осмотрюсь, — пообещал Джереми. — Потом я свяжусь с кораблём и сообщу им, что происходит.       Наткнувшись на проход в другой отсек корабля, Джереми обнаружил жилые помещения. Обстановка не была похожа ни что виденное им до этого, но он сделал несколько снимков и взял несколько образцов для последующего анализа. Там лежали и книги, но они слишком пропитались водой, чтобы их можно было прочесть.       Джереми двинулся дальше, протискиваясь через раздвижную дверь, которая тут же застряла на полпути до закрытия.       Вскоре он нашёл то, что заставило его напрочь забыть о своём задании.       Помещение мерцало слабым светом, который Джереми отличил от другого. В дальнем углу к стене прислонилась высокая металлическая колонна с распахнутой стеклянной дверью.       Стазисная капсула.       Джереми в своей жизни не видел, чтобы их использовали. Академия давно прекратила их применение в связи с определёнными правами человека. Было достигнуто общее согласие о том, что расходы на содержание пассажиров и бодрствование во время длительных рейсов более чем возмещены исследованиями, искусством и другими занятиями, которыми наслаждались члены экипажа в это время.       Второе, что заметил Джереми, — это рухнувшая балка, открывающая вид на верхний этаж. Большое количество расплавившегося пластика и стеклянных осколков указывали на то, что аварию не пережила ещё одна капсула (возможно, две или три, трудно сказать: мусора было слишком много).       Джереми шагнул к уцелевшей капсуле. Сделав это, он заметил то, что заставило его кровь похолодеть.       Стазисная жидкость разлилась повсюду. Она была ярко-синей и свежей. Даже сейчас слышалось тихое «кап-кап», когда оставшаяся вода стекала с обода капсулы и собиралась на полу. Джереми присел и провёл пальцем по жидкости. Понюхал. От неё слабо пахло отбеливателем; хотя, конечно, он использовался для хранения органических тел в состоянии стазиса, он знал, что он нетоксичен.       Жидкость была свежей, что могло означать только одно.       Что бы ни находилось в капсуле, оно недавно вышло на свободу. «Возможно, когда я включил генератор», — подумал Джереми в страхе, пробравшем до костей.       Это значило, что он не один.

* * *

      — Полагаю, если я проведу с посланницей больше времени, я что-нибудь брошу, — проворчал Ульрих, плюхаясь на кресло рядом с Юми. Одд глянул на Юми, мол, я же вам говорил, но капитан проигнорировала его в пользу глотка своего напитка.       Она поставила свой стакан с тихим стуком.       — Что ж, не повезло, — сказала Юми, — потому что её отец финансировал целый ряд исследований Академии, и нам нужно, чтобы Сисси была счастлива. Во всяком случае, где она сейчас?       — Она сказала что-то про «подправить макияж и почистить пёрышки».       Одд хмыкнул.       — У меня идея. Давайте просто клонируем посланницу? Она будет так увлечена созерцанием себя, что не побеспокоит нас.       Ульрих подавил смешок.       Юми наклонилась вперёд.       — Пожалуйста, потише, если собираетесь оскорбить гостя на нашем корабле в общественном вместе, — цыкнула она.       — Простите, простите, — извинился Одд. — Я вырос, читая учебники о том, как её предки лишили мою планету ресурсов и пытались поработить мой народ. Это не простое недовольство, это вроде как... генетическое.       — Никогда не видел, чтобы два человека так быстро возненавидели друг друга, — поделился Ульрих. — Заметил, как она смотрела на тебя в зале переноса? Чёрт, если бы взгляды умели убивать, мы бы сейчас искали нового руководителя отдела операций.       — Я профессионал, если не сказать больше, — заявил Одд. (Юми фыркнула.) — Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы быть милым с Сисси, но это будет нелегко. Я просижу на мостике столько, сколько вы захотите, если это будет означать, что я не буду пересекаться с ней.       — Согласен, — поддержал Ульрих.       — Ну, вы двое не сможете избегать её вечно, но удачи. А я пока попробую занять Уильяма повседневной дипломатией.       — Спасибо, Юми. — Ульрих встретился с ней взглядом и, покраснев, отвёл глаза. Юми отвернулась, чтобы скрыть румянец на своих щеках. Одд смотрел то на одного, то на другого.       — Ладно, — резко сказала Юми. — У меня дела. Самое лучшее и худшее в этом синтетическом алкоголе — это то, что трезвеешь через десять минут после его употребления... Увидимся позже, и давайте постараемся избежать ещё каких-нибудь происшествий сегодня, хорошо?       — Так точно, капитан, — хором отозвались они.       Ульрих оценивающе наблюдал за уходящей из бара большими твёрдыми шагами Юми в её обычной обтягивающей униформе управляющего.       — Та-а-ак, — протянул Одд. — У тебя есть виды на капитана, да?       Ульрих бросил на него свирепый взгляд.       — Это не твоё дело.       Одд пожал плечами.       — Мы приятели, чувак. Кореши. Друганы. Братаны до...       — Чего? — оборвал Ульрих поток чепухи. — Я не понимаю слов, которые ты говоришь.       — Старый земной сленг. Я устроил себе краткий курс по вашей культуре. Не бери в голову. Поверь мне, это весело.       Взгляд, каким Ульрих посмотрел на Одда, показывал, что он верит во что угодно, кроме этого. Кошачий прошёл круг и уселся рядом с Ульрихом, приобняв его пушистой фиолетовой лапой.       — Слушай, всё, что я хочу сказать, — у тебя хороший вкус. И ты можешь положиться на меня. Нам следует побольше тусоваться! Я всё ещё новичок, и мне нравится заводить новых друзей.       — Мы не друзья, пока я не скажу, что мы друзья, — буркнул Ульрих. Он не привык к тому, чтобы люди были так фамильярны с ним, особенно когда они едва успели познакомиться.       Одд, казалось, не замечал его неудобства. Хлопнув Ульриха по спине широкой лапой, он встал.       — Я голоден, пойду-ка пообедаю ещё разок. До скорого, дружище!       Во второй раз за день Ульрих повернулся к раздвижным дверям и посмотрел, как Одд проходит через них. Его торчащий из дыры в задней части костюма хвост радостно качнулся, исчезая в закрывающихся створках.       Когда Ульрих вернулся допивать свой напиток, он понял, что рукав его униформы — и большая часть стола — покрыт тонкими фиолетовыми шерстинками.       Он скривился.

* * *

      — Командир, ко мне в кабинет, пожалуйста, — сказала Юми, вернувшись на мостик. Уильям встал, отдал честь и последовал за своим капитаном в её маленький кабинет. Она опустилась в большое кресло за своим столом и жестом пригласила его сесть напротив. Уильям так и сделал, задержавшись, любуясь коллекцией артефактов, как человеческих, так и инопланетных. Самыми впечатляющими были огромные самурайские доспехи, охранявшие книжную полку Юми.       — Всё хорошо, капитан?       Юми потянулась к планшету у себя на столе и нажала несколько кнопок. На экране мелькнуло сообщение.       — Взгляните на это. Я только что вернулась с перерыва в корабельном баре, зашла к себе, чтобы проверить кое-какие сообщения из дома и... вот.       Уильям просмотрел страницу и присвистнул.       — Это потенциальная проблема.       — Мне не нужно говорить дважды. Отец Сисси хочет, чтобы она сопровождала нас в этой исследовательской миссии. Он полагает, что Академия слишком дерзка, чтобы претендовать на этот неизученный сектор, и он хочет, чтобы его дочь находилась в эпицентре событий и тоже делала свои собственные исследования и отчёты.       — Жан-Пьер давно говорил, что Академия слишком охраняет свои знания. Несмотря на то, что у него есть связи на высшем уровне, я думаю, что нечто подобное, в конечном итоге, было неизбежным.       — Мы в состоянии отказаться?       Уильям медленно покачал головой.       — Я так не думаю. Нам придётся связаться со штаб-квартирой. Хертц или Моралес — ваш лучший выбор, если вам нужен совет; я полагаю, они очень ценят вас.       — Ну, в любом случае, это ещё одна вещь, с которой мне придётся иметь дело, — пожала плечами Юми. — Мы так хорошо начали! Всё, что произошло в тот первый месяц, — один небольшой инцидент, и я посчитала это просто замечательным.       — В отличие от того раза, ваши кулаки не всегда будут решением.       Улыбка Уильяма была тёплой, и Юми ответила тем же.       Наконец Уильям снова заговорил.       — Разрешение говорить свободно, капитан.       Юми нахмурилась. Обычно это значило что-то очень личное, или же были какие-то претензии к Юми. Однако игнорирование просьбы может привести к тому, что она потеряет лицо. Она неопределённо махнула рукой, говоря, чтобы он продолжал.       Уильям на секунду задумался, прежде чем заговорить.       — Капитан Ишияма, есть ли способ улучшить мои услуги для вас?       — Что вы имеете в виду?       — Вы часто кажетесь... недовольной моим присутствием. Я знаю, что многим людям неудобно из-за способности моей расы чувствовать эмоции, но я могу заверить вас, что намерен использовать свои силы только в ваших интересах.       — А. — Юми внезапно ощутила смущение. — Вы не сделали ничего плохого. Прежде чем вы прибыли на борт, я исследовала возможности вашей расы. К ним было нелегко привыкнуть. Мне кажется, что мои эмоции только во вред, тогда как вы полностью контролируете свои.       Уильям беззлобно засмеялся.       — Уверяю вас, что это не так. Я понимаю ваши опасения и надеюсь, что вы сможете вовремя доверить мне свои чувства.       — Было бы неплохо, — кивнула Юми.       — И ещё кое-что...       — Да, командир?       — Я бы предложил прогуляться по корабельным садам или, быть может, тихо поужинать в каком-нибудь ресторане. Я бы с радостью сопроводил вас, если бы вы хотели отдохнуть вечерком.       Юми раскрыла рот.       — Вы... вы приглашаете меня на свидание?       — Что? — Серая кожа Уильяма потемнела. — Это было бы так непрофессионально! Вы выглядите напряжённой, и я пытаюсь помочь вам расслабиться. Тем не менее, вы, кажется, категорически против этой затеи. Возможно, поэтому вы отрицаете своё влечение к Ульриху Штерну?       Теперь настала очередь Юми краснеть. Кожа её стала такой алой, что Уильям встревожился.       — Это вас не касается! — огрызнулась Юми, вскочив на ноги и даже не заметив этого. — Уильям, может, ваша культура не похожа на остальные, но... такое неуместно.       — Я прошу прощения, Юми. — То, что он назвал её по имени, немного смягчило капитана. — Я просто беспокоюсь о вас. Вы отличный капитан, а я видел, что стресс может сделать даже с лучшими. Кроме того, мои способности к чуткости довольно подавлены всеми эмоциями моих новых коллег по команде. Некоторое расслабление может помочь нам обоим.       Он слегка прижал пальцы к вискам — единственное указание на головную боль, что донимала его от постоянной бури эмоций людей, под которых он ещё научился подстраиваться.       Юми опустилась обратно в кресло и глубоко вздохнула.       — Спасибо за предложение, командир. Вы свободны. — Когда Уильям подошёл к двери, она добавила: — И, возможно, когда-нибудь я приму это ваше предложение.       Уильям кивнул, отсалютовал и вышел на мостик.

* * *

      Сейчас Джереми ощущал себя на грани нервного срыва и жалел, что включил свет.       Он пробирался сквозь груды мусора по заброшенному космическому кораблю, мучительно воспринимая каждый звук шагов его ботинок, каждый скрип металла, каждый затруднённый вдох.       — Есть кто? — позвал он. — Я пришёл с миром! — Он съёжился от этих слов, но в тот момент он не мог придумать ничего менее избитого или более красноречивого. Кроме того, это было правдой. Джереми никогда никому не желал причинять вреда и не собирался начинать сейчас.       Он вошёл в помещение, которое когда-то могло быть кафетерием. Послышался грохот: невдалеке что-то упало.       — Попался, — проговорил Джереми. Желая быть совершенно бесшумным, он полз между разбросанными стульями и перевёрнутыми столами туда, откуда эхом донёсся звук.       Там была маленькая выложенная плиткой и металлом кухня, где, как показалось Джереми, что-то блеснуло. Ещё один приглушённый звук, похожий на резкий вздох, — на этот раз из кладовой. Дрожа, он потянулся к ручке и повернул её…       Перед ним в полумраке стояло существо, которого он никогда раньше не видел.       Оба в испуге ахнули при виде друг друга. Она (по крайней мере, Джереми, не задумываясь, предположил, что это существо — женщина) стояла с широко раскрытыми глазами и дрожала, длинные заострённые уши бесконтрольно дёргались. Её глаза были зелёными, а кожа — бледно-розовой. На голове её были спутанные волосы тёмно-розового оттенка, всё ещё влажные от капающей с них стазисной жидкости. Её кожа была покрыта пятнами и розовыми линиями, обвивавшими её тело.       Когда Джереми посмотрел на неё, он понял, что она совершенно голая. Он покраснел, закрыл глаза одной рукой, порылся в своей сумке другой и бросил ей рубашку большого размера.       — Пожалуйста, если ты не возражаешь...       Такая одежда не показалась ей необычной. Инопланетянка натянула рубашку и застегнула пуговицы; она выглядела благодарной за то, что ей помогли согреться. Рубашка лишь слегка скользнула по её бедрам, но сейчас её вид стал гораздо скромнее.       Как только Джереми почувствовал, что может снова взглянуть на неё, он это сделал. Он поднял руки в знак мира.       — Я не сделаю тебе больно, — сказал он. — Извини, если я тебя напугал. Я Джереми. — Он показал на себя, медленно повторив своё имя. — Джереми.       Инопланетянка кивнула. Она подошла к нему ближе, и её голова оказалась у его груди. Её ладонь была маленькой и казалась холодной. Она взяла его за руку и пошла дальше, призывая Джереми идти за ней.       Они шли по небольшому кораблю через весь его беспорядок, пока не добрались до открытой стазисной капсулы. Она встала на цыпочки и указала наверх, где стекло соединялось с металлической трубой.       На небольшой цифровой панели было выведено имя.       Аэлита.