Котелок

      Корнелиус прикрыл глаза, вспоминая события многолетней давности. Сколько лет прошло?! Выросло уже два поколения не видевших войну людей, а таких как он осталось не так много. Многие перестали помнить то, что по меркам истории вселенной, насчитывающей многие миллиарды лет, случилась лишь вчера. Увы, но людская память коротка. Ведь иногда они не помнят имена даже тех, с кем познакомились только что, что же с них взять?       — Мистер Фадж, — как будто из тумана он услышал робкий голосок Гермионы и открыл глаза. На лице девочки отчетливо читалось непонимание. А вот Джейн Грейнджер, наоборот, смотрела на него с пониманием. Видимо, она и раньше слышала рассказы ветеранов и понимала, что далеко не все из них рады вспоминать войну. Любую войну.       — О, простите, юная мисс, задумался, — с немного виноватым видом сказал Фадж и, вздохнув, начал рассказ: — Тот год стал для меня во многом решающим. А все началось с того, что я… очнулся, — Фадж выжидающе уставился на его слушателей. Несколько секунд они смотрели друг на друга, и Гермиона в конце концов не выдержала:       — Очнулись?       — О, да. Очнулся. Очнулся и не помнил ни-че-го, — вполне обыденным тоном сказал Корнелиус, словно он каждый день просыпается с амнезией.       — Совсем-совсем ничего? — спросила Гермиона, в то время как Джейн продолжала с любопытством рассматривать Корнелиуса.       — Совсем-совсем, мисс Грейнджер. Увы. Я не помнил, кто я, откуда я. Я даже не помнил, человек ли я. А о том, чтобы разобраться, женщина ли я или мужчина, и вовсе не было речи, — полушутя сказал Корнелиус. Гермиона была просто удивлена, но Джейн была в ужасе. Забыть о том, кем ты являешься, не это ли самое страшное наказание для человека? Забыть о себе, о своих привычках, о родных, о любимых. Перестать быть тем, кто ты есть.       — Но вы же все вспомнили? Или… — Джейн сделала выразительную паузу.       — Конечно. Правда, не все. Моя память до 23 января 1943 года до сих пор очень обрывочна. Я многое смог вспомнить. Но главное, что я через некоторое время вспомнил свое имя и фамилию. Но давайте по порядку, — пауза. — Первое, что я увидел — было светло-голубое небо. Я лежал на спине, смотрел в небо и ничего не мог вспомнить. Тут, я услышал смутно знакомый говор. Он звал меня. Я повернул голову, а над нею стоял…солдат.       — Солдат? — спросила Гермиона.       — Да солдат. Самый обыкновенный солдат Британской армии образца 1943 года. В пустынной униформе, с винтовкой Ли-Энфилд и каске Броди. Все это я узнал уже потом, а пока я не понимал даже, что это за двуногое существо такое, почему оно тычет в меня этой длинной штукой и к тому же почему-то кричит, — Фадж сделал паузу и слегка усмехнулся, понимая всю комичность ситуации. — Видя, что я абсолютно не реагирую на его потуги, он взял меня за шкирку… — Гермиона в эту секунду хихикнула, видимо представив столь респектабельного джентльмена, которого тащат за шкирку как какого-то котенка, — да-да, мисс Грейнджер, за шкирку, и поволок меня в штабную палатку…

***

Начало ретроспективы.       — Здравия желаю, сэр. Разрешите обратиться? — отрапортовал молодой рядовой, всего 20 лет, дежурному капитану, выглядящему сейчас, словно по нему прошелся паровой каток.       — Обращайтесь, — устало вздохнул дежурный, который всего секунду назад перестал разбирать бумажки на своем столе. Ведь дивизия наступает, а на нем вся корреспонденция, пока основные штабные службы не прибудут на новое место дислокации. Из-за этого, все штабники, кому не повезло оказаться в авангарде, не спят уже третьи сутки, перебираясь с места на место, а сменщик дежурного, который должен был подойти еще час назад, удалился по «неотложным» делам и никак не хотел возвращаться.       — Рядовой Гарри Стеттон, сэр. Временное охранение штаба 7-й бронетанковой дивизии. Сэр, в районе штаба был обнаружен неопознанный человек. Предположительно гражданский. При себе ничего не имел: ни оружия, ни документов. Одет в странную одежду с непонятным гербом. Жду последующих указаний, — молодцевато отрапортовал рядовой и сразу же наткнулся на недовольную мину на лице дежурного по штабу. Одарив рядового хмурым взглядом, капитан сказал:       — Рядовой, у вас есть свой непосредственный командир. Вот ему и докладывайте, — еле сдерживая раздражение, выцедил капитан.       — Но, сэр. Вы же сами знаете, что тылы, в том числе и караульная рота, которую мы заменяем, отстали. А сержант Макмилан сейчас в дальнем дозоре. И…       — Ладно, ладно, — устало отмахнулся капитан и посмотрел куда-то в глубь палатки. — Стивенсон! — закричал офицер зычным командирским голосом, из-за чего рядовой вздрогнул. — Стивенсон, чтоб тебя, где ты шляешься! Бегом ко мне! — на голос капитана шустро прибежал молодой уорент-офицер 2-го класса (подпрапорщик) и встал в струнку прямо рядом с его столом. Парень выглядел не лучше своего командира: круги под глазами, гимнастерка в поту, держится на ногах исключительно благодаря воспитанию в элитной частной школе… ну и приказу, разумеется.       — Уорент-офицер Стивенсон, разберитесь, — устало произнес капитан.       — Но, сэр. Отчет для…       — Вы меня не поняли, Стивенсон? — обманчиво-спокойным голосом произнес дежурный. Стивенсон от этого побледнел, из-за загоревшей кожи особо различимо, встал смирно и ответил:       — Никак нет, сэр. Разрешите исполнять?       — Идите уже, — махнул рукой капитан, снова углубившийся в чтение какого-то отчета. Он уже не увидел, как рядовой и уорент-офицер отдали честь и вышли из палатки и начали разговор.       — Гарри, если это одна из твоих тупых шуток, будешь драить походный сортир до самого Туниса, — раздраженно сказал Стивенсон. — Делать мне нечего, глазеть на всяких бездомных, — бурчал себе под нос уорент-офицер, недовольно смотря на своего старого дворового друга.       — Так ты слышал? — слегка удивленно спросил рядовой Стеттон. И не успел Стивенсон ответить, сказал: — Вот он.       Они остановились и посмотрели в сторону неожиданной проблемы, свалившейся к ним на голову. А посмотреть было на что. В тени тента, натянутого над штабными машинами, сидел чумазый и грязный подросток лет 14-15 на вид с типично британской блондинистой шевелюрой. На нем был грязный балахон, предположительно черного цвета. С правой стороны можно было разобрать герб в золотистой оправе и изображенного на нем барсука. Парень уставился расфокусированным взглядом в одну точку и производил впечатление только что умершего человека. Уорент-офицер Стивенсон подошел к нему, помахал перед его глазами рукой и сказал:       — Эй, парень. Ты меня слышишь?       Взгляд парня стал более осмысленным, и он с непониманием посмотрел на Стивенсона. Он по-птичьему повернул голову и стал смотреть прямо в глаза уорент-офицеру.       — Ты меня понимаешь? — уже более спокойно спросил Стивенсон.       Парень, продолжая смотреть на него, медленно два раза кивнул, словно сам не веря в то, что он понимает офицера.       — Ты можешь говорить?       Парень открыл рот и попытался что-то сказать, но издал лишь невнятное мычание, из-за чего сконфуженно опустил голову.       — Ну что, Фил? Я же говорил. Это он еще адекватный. А так смотрел на меня как только что выловленная рыба, глазками так хлоп-хлоп и ноль реакции, — поделился рядовой, иронично смотря на своего старшего товарища. Какой-нибудь офицер скорее бы выписал пару нарядов вне очереди за такую фамильярность, но только не уорент-офицер Филлип Стивенсон. С Гарри Стеттоном он был знаком еще в детстве, когда будучи маленьким сбегал из дома от многочисленных нянек и прятался на улице. Стеттон же хоть и был младше уорент-офицера на 3 года, но жизненного опыта у выросшего в Ист-Энде щуплого и шустрого паренька хватало на двоих. Не счесть во скольких дворовых драках участвовали эти двое. Сбегая из дома, неугомонный Филлип любил влипать в разные истории, соучастниками которых обязательно были Гарри и Томми Стоун, который, увы, погиб во время одной из многочисленных бомбардировок Лондона. Теперь же судьба свела их вместе здесь, в штабе 7-й бронетанковой дивизии «Крысы Пустыни» 8-й Британской армии.       — Мдаааа, послал Господь нам геморрой, — ответил Филлип, озадаченно потирая подбородок. — И что же нам с тобой делать? А? — задал риторический вопрос Стивенсон, достав платок и обтирая выступивший на лице пот. — Пекло! — то ли выругался, то ли констатировал факт он.       — Может, мы его, это, отпустим. А, Кэп? — спросил Гарри своего друга, обращаясь к нему по старому прозвищу.       — Ага, а потом окажется, что это шпион бошей. Ты ничего умнее не мог предложить? — раздраженно отмахнулся Стивенсон.       — Да какой он шпион! Вон тот бедуин, которого мы в Бизерте к Аллаху отправили, точно был шпион, а этот… ну, если отмыть, то вполне смахивает на англичанина…       — Фрицы тоже на нас похожи. Хм, — пауза. — Хотя ты прав. Ему от силы четырнадцать. Ну… может пятнадцать. Эй, парень, — спросил Стивенсон подростка, — тебе сколько лет?       Парень, который все это время не переставал за ними наблюдать, попытался что-то сказать, но снова из его рта раздалось мычание. Но он не растерялся. Подняв руки, он один раз показал все десять пальцев, а во второй раз четыре пальца одной руки.       — Десять и четыре. Четырнадцать, — констатировал Стивенсон и со вздохом повернулся к Стеттону. — Значит, что мы имеем. Неопознанный четырнадцатилетний подросток, в странной хламиде, напоминающей школьную форму, понимающий английский и относительно адекватный. Я ничего не упустил? — как бы невзначай спросил уорент-офицер у своего друга.       — Нууууу, — протянул Гарри, чеша свой затылок, — еще поблизости нет ни одного безопасника, чтобы заняться нашим вопросом, а большинство старших офицеров в Триполи, — серьезно продолжил рядовой. На это Стивенсон лишь кивнул. Затем он вздохнул и сказал Гарри:       — Ладно. Я сейчас подниму твоего сменщика. Отведи этого на кухню. Пусть покормят, а то загнется еще. Но глаз с него не спускай. Мало ли. А завтра представим подкидыша начальнику военной полиции. Пусть он и разбирается.       — А на ночь его куда? — задал резонный вопрос Гарри.       — На ночь... — задумался Стивенсон. — На ночь. Вот что. Я сейчас к уорент-офицеру Паркеру. Из снабженцев сейчас только он. Пусть выдаст теплое одеяло. Все равно ночи не такие холодные. А сам отведешь на ночь в гауптвахту.       — ОК! Сделаем, Фил.       Филлип ничего не ответил и направился к штабу. Конец ретроспективы

***

      — Меня покормили, напоили, а вечером дали довольно теплый плед и заперли в небольшом каменном сарае, выделенном под гауптвахту, — сказал Фадж, отпивая свежезаваренный чай.       — А потом? — спросила Джейн.       — О! В тот день наши войска заняли Триполи. К слову, заняли без боя. Итальянцы, что правили в Ливии с 1913 года, просто убежали. Но эта была победа. И люди радовались…       — Нет, сэр. Что стало с вами? Вас же заперли в гауп-, гауп… — пыталась выговорить Гермиона сложное слово, которое она, несмотря на очень хорошую начитанность, слышала впервые.       — Гауптвахтой назвать этот сарай было сложно. K тому же это было самое правильное решение, которое они смогли принять в той неразберихе, что творилась тогда, — сказал Фадж и вздохнул. — На следующий день в штаб прибыл новый командующий дивизией и большая часть персонала. Вот тут-то за меня взялись всерьез…

***

Начало ретроспективы.       — Говоришь, начал говорить и вспомнил только имя? — спросил Гарри Стеттон Стивенсона.       — Да, Гарри. Зовут Корнелиус Фадж. Как попал к нам, не знает. Из какого города не знает. Все еще жутко картавит. Док Браун говорит, что это может быть результатом сильнейшего сотрясения мозга.- Закуривая сигарету, рассказывал Филлип.- Безопасники понятия не имеют, что с ним делать. Свалился как черт на голову!       — Мда. Маккинон тоже не знает, что делать.- Добавил Гарри, пожимая плечами.       Прошла неделя с того дня, когда появился подкидыш. Он уже начал более или менее нормально изъясняться. Но по прежнему было непонятно, кто он такой. Британия далеко и информация оттуда добирается очень медленно. Так что подкидыш жил на гауптвахте и потихоньку реабилитировался. Выяснилось, что он неплохо эрудирован. Предположительно ученик частной школы, учащийся очень хорошо. Знал английский, русский, немецкий и французский, неплохо знал математику и естественные науки. Но вот о себе сказать ничего не мог. Чтобы он не ходил в непонятной одежде, ему выдали форму без опознавательных знаков, в которой он и щеголял всю неделю. Кстати, форма парню очень даже шла. Конечно, неуставное лицо в штабе главного бронетанкового кулака 8-й армии сильно раздражало педантичных работников штаба, но пока что они ничего не могли поделать.       — А я думаю, знаешь, кто тут замешан? -Начал Гарри смотря на Филлипа в упор.       — Ну…и кто же? -Спросил Филлип, состроив скептическую мину.       — Ананэрбе! -На полном серьезе выдал Гарри, на что Филлип лишь закатил глаза.       — Господи, Гарри. Ты опять читал этот идиотский журнал?! Это же хрень!       — И ни фига ни хрень! Что бы меня кальмар покусал, как говорил мой батька! Точно говорю! -С жаром принялся отстаивать свое мнение Гарри.       В такие моменты Стивенсон отчётливо понимал, что несмотря на ум и смекалку, Гарри всё-таки остаётся выходцем из низов, где бытует огромное количество различных, мягко говоря, неправдоподобных слухов и суеверий. В которые, однако, верят. И не важно, что рядовой Стеттон является одним из лучших разведчиков дивизии, с непревзойденным «нюхом» на «языков». Он всё-равно остаётся выходцем из Ист-Энда.       — Ох, ладно-ладно. Дай только спокойно докурить. С новым командующим дел непроворот.- Понимая, что спорить бесполезно, сказал Филлип.       — Хорошо.- Пауза.- Но ты все-таки подумай об этом, договорились? -С надеждой, что друг обязательно подумает, попросил Гарри.       — Да-да. Подумаю. Когда дела сделаю.-Отмахнулся Филлип, из-за чего Гарри скорчил рожу оскорбленного в самых лучших чувствах джентльмена.       Был вечер. Ночь в пустыне как холодна, так и прекрасна. Особенно в полнолуние. Серебристый лунный свет скользит по остывающим после дня барханам и освещает редких пустынных зверей, что вышли на ночную охоту. Звезды, свету которых не препятствует городское освещение, мерцают в небосводе своим мягким светом, служа маяками в великом пустынном море для бедуинов-караванщиков, как и многим поколениям их предков. Казалось война, что пришла в их пустыню, совершенно не повлияла на их жизнь. Мало ли кто опять воюет за побережье. В пустыне лишь один народ может называться ее хозяином. И это точно не чужаки из-за моря.       Штаб дивизии располагался в достаточном отдалении от берега, чтобы прочувствовать всю прелесть жизни в пустыне. Днем невыносимая жара, а ночью колючий холод. Казалось бы, в чем проблема? Переведите штаб в Триполи, поближе к морю и теплу. Но «Крысы Пустыни» уже завтра вновь должны были наступать дальше, на запад. В Тунис. Последнее логово ненавистных бошей, во главе с генералом Роммелем, одним из самых талантливых полководцев современности.       Два старых друга стояли, оперевшись об один из столбов, вбитых в землю и докуривали последнюю папиросу перед сном. В паре метров догорал костер, на котором еще пол-часа назад варилась похлебка, а из палаток доносился приглушенный храп.       — Пойду я, Гарри. Ты тоже иди. Тебе через два часа в караул вставать.- Бросив свой окурок на землю и потушив его носком ботинка, сказал Филлип.       — Давай, Фил. Спокойной ночи.- Сделав аналогичное действие, ответил Гарри.       Гарри уже скрылся в палатке, когда Филлип вдруг увидел невнятные тени, бредущие к штабу. Их было не менее двух десятков. Шли они достаточно тихо. А самое главное, шли со стороны расположившегося неподалеку танкового парка.       — «Чего это на ночь глядя танкисты сюда поперлись?» — подумал уорент-офицер и пригляделся. До штаба оставалось каких-то 500 метров, когда визитеры, выйдя из-под бархана оказались под лунным светом.       — «ФРИЦЫ!». — Подумал Филлип и громко закричал, — ТРЕВОГА! ВРАГ ЗДЕСЬ! — В эту же секунду над его головою просвистели пули. Филлип упал на песок и стал доставать из кабуры табельный пистолет. Часовые, которые за дни спокойной службы сильно расслабились, быстро пришли в себя, но двое сразу же словили пули из прикрывающего немцев пулемета. Над штабом стал разносится истошный вой сигнала боевой тревоги, люди в одном нижнем белье, хватая оружие и патроны, выскакивали из палаток, занимая оборону где попало. Началась суматоха. Стрельба и взрывы доносились отовсюду. Было непонятно откуда атакуют фрицы.       — ТРЕВОГА!!! ТРЕВОГА!!! — Кричали с всех сторон просыпающиеся штабники. Филипп, заняв позицию у одного из джипов, пытался вести огонь, однако из-за близкого взрыва гранаты очень некстати дала о себе знать старая контузия. Перед глазами всё плыло, руки дрожали, а голова стала раскалываться. В ушах он слышал постоянный невыносимый звон.       — Ф…ип, Фил…п, — словно издалека доносился до него голос, — он… …дут к подкид…у. Он в опа…сти! Идём!       Не понимая куда и зачем, Филлип побежал за Гарри. Постепенно Стивенсон стал приходить в себя. Он уже худо-бедно различал своих и чужих и понимал, что дело дрянь. Штаб обложили со всех сторон. Не менее роты, не менее роты прорвалось к штабу 7-й дивизии. Куда смотрела разведка, можно было лишь гадать.       Они добежали до сарая-гаупвахты. Дверь внутрь была распахнута, а перед ней… Несколько бойцов держали оборону за мешками с песком и активно отстреливались от засевших за ближайшим барханом фрицев, среди них был и подкидыш, который довольно уверенно держал винтовку и стрелял.       — Ну, как оно, а? Я же говорил, что подкидыш необычный? — Полушутя сказал Гарри.- Что ж мы сидим здесь, а? Надо помочь.- Перехватив поудобнее винтовку, сказал Стеттон.       Не успел Стивенсон ответить, как в небе послышался пронзительный гул.       — Штукас! -Взревел один из защитников гаупвахты. В дали заработали зенитные пулеметы, но бомбы уже были выпущены. Одни, два, три… ВЗРЫВ! Конец ретроспективы

***

      — Пикирующие бомбардировщики Ю-87 или как их еще называли «Штукас», были самым настоящим проклятиям для нас. Быстрые, маневренные, с возможностью очень точного прицельного бомбометания, они оставляли после себя лишь выжженную пустыню. Именно эти пикировщики были самой большой проблемой, а не танки врага. Они вылетали редко, но уж если немцы их использовали, то значит цель нужно было уничтожить на все сто процентов. — Сказал Фадж, краем глаза следя за временем. — Мы потом только узнали, что атака на штаб, была своеобразной местью за поражение. Фрицы возлагали большую часть вины как раз на нашу 7-ю дивизию.       — А, что потом? — Спросила Джейн Грейнджер.       — Потом…

***

Начало ретроспективы       У Филлипа снова раскалывалась голова."Да что же это такое?! Так не долго и в растение превратится. И это называется перевели на штабную работу для реабилитации. Ага, что тут, что в диверсионом отряде, одна фигня!» -Возмущался про себя Филлип, с трудом открывая глаза. Но открыв их он в ту же секунду позабыл о всех своих проблемах. Ведь то, что он увидел, невозможно было не просто понять, но и осознать. Он видел взрывы бомб, что-то кричащих людей, бой в небесах между прилетевшими на помощь «Харрикейнами» и прикрывающими «Штуки» «Мессершмитами». Но все это меркло перед тем, что он видел сейчас. Это был…купол. Да, прозрачный купол бледно-синего оттенка. Он охватывал часть сарая-гаупвахты, автопарк со складом горючего и несколько позиций мешков с песком. На песке лежали бойцы, прикрыв головы руками, а над ними стоял…подкидыш. Подкидыш, лицо которого исказило чудовищное напряжение. Он подняв руки в небеса, словно удерживал этот купол. Хотя, почему словно. Он это и делал.       Вот один из бойцов медленно повернул голову и уставился на купол в немом изумлении. Затем второй, третий. Филлип не услышал, как Гарри тоже встал с песка и тихо подошел к нему. Все они завораженно смотрели на купол.       В далеке уже был слышен гул моторов от идущих на полной скорости танков дивизии. Остатки атаковавших фрицев отступали в пустыню, надеясь скрытся в темноте. Оставшиеся «Штуки» уже покинули небо над ними, а вокруг штаба горели остатки сбитых самолетов. Но все это меркло перед тем, что они наблюдали сейчас. Вот купол замерцал и…исчез. А подкидыш стоял перед шокироваными бойцами, еле удерживая себя на ногах.       — Говоришь, необычный подкидыш? -Задал Филлип риторический вопрос в пустоту, разглядывая подростка. Гарри же лишь хмыкнул. Он сам был в шоке. -Знаешь, Гарри. Потом…на досуге…дай почитать твой журнал. Хорошо? -Все еще пытаясь придти в себя, хриплым голосом сказал Стивенсон.       — Ок, Кэп. Сделаем. -На полном автомате ответил ему Гарри, продолжая смотреть на подростка, что волей не волей стал их спасителем. Конец ретроспективы

***

      — Вот так вот они и узнали, что я волшебник. Да и я сам очень много вспомнил в этот момент. И то, что я учусь в Хогвартсе, на пятом курсе. И то, что я, оказывается, неплохо умею колдовать. Да и много еще чего. -Закончил свой рассказ Корнелиус, снова краем глаза смотря на большие часы. Уже был вечер. На улице стемнело. Но для волшебника тьма не помеха. Особенно, когда ему нужно всего лишь аппарировать домой.       — Крутооооооо! -Протянула Гермиона, находящаяся под впечатлением от необычной истории. Да и Джейн была явно впечатлена.       — Да, мистер Фадж. Это действительно…удивительно. -Сказала Джейн и вздохнула.       — Да, до сих пор с содроганием понимаю, что не будь у меня того спонтанного магического выброса, мы все могли бы погибнуть под бомбами. -Сказал Корнелиус, откинувшись на диван.       — А как вы остались на фронте? Ведь, как я понимаю, вас должны были отправить, ну хотя бы в Каир, в тыл. Ведь вы были несовершеннолетним? -Спросила Джейн, а Гермиона подобралась, надеясь услышать еще что-нибудь интересное.       — Конечно, да вот только командир дивизии прекрасно понял кто я и откуда. Вечером следующего дня меня вместе с уорент-офицером Стивенсоном вызвали к нему…

***

Начало ретроспективы.       — Я не знаю как и почему вы, мистер Фадж, попали сюда. И надеюсь, что услышу внятные ответы, а не ту белиберду, которую вы скармливали безопасникам всю прошлую неделю? -С ходу, без всяких расшаркиваний, с максимально суровым тоном, лишь чуть-чуть не доходящим до откровенной злобы, сказал генерал.- Вы ведь волшебник? -Огорошил он вопросом Корнелиуса.       — Да, сэр. Но, откуда…       — Вы думаете, что Статут надежно скрывает вас, но не все так просто. Все, кому надо, в курсе вашего существования.- Сказал генерал и, встав из-за стола, направился к небольшому шкафчику. Достав оттуда бутылку с виски и стакан, он налил себе на два пальца и залпом выпил. Вернув все на место, он повернулся к стояшим перед его рабочим местом молодыми людям, оперся костяшками пальцев о стол и смертельно устало проговорил.- По хорошему, вас нужно расстрелять, мистер Фадж. Я достаточно осведомлен о волшебниках, чтобы представлять, какую угрозу несут шпионы, которые используют магические средства. Но то, что вы фактически спасли штаб от уничтожения, останавливает меня. Да и говорите вы на диалекте макем*, что крайняя редкость. Поэтому я вас готов выслушать. Уорент-офицер Стивенсон, надеюсь, не нужно напоминать о приватном характере разговора?       — Никак нет, сэр. Не нужно. — С абсолютно каменным лицом сказал Филлип, хотя все его естество требовало ответов. Магия? Волшебство? Какого дьявола здесь творится?       — Сэр, я понятия не имею как оказался здесь. Моя память до 23 января обрывочна. Я помню, что позавтракал в большом зале Хогвартса…вы знаете о Хогвартсе? -спросил Корнелиус и, получив кивок, продолжил, -так вот, потом я вместе с друзьями вышел к Черному озеру рядом со школой. И все, отсюда я ничего не помню.- Сказал Корнелиус, понимая, что своим ответом он генерала точно не удовлетворил.- Если вы мне не верите, сэр, то я готов поклясться.- С непоколебимой решимостью сказал Фадж.       — Магическая клятва? Хм, -хмыкнул командир, -ну что же, извольте. Клянетесь ли вы, что не являетесь шпионом враждебных Британии государств? Клянетесь ли вы, что не знаете как попали на линию фронта? Клянетесь ли, что не хотели и не хотите вредить британской армии ни словом и ни делом? -Как на духу выдал командующий, очевидно подготовившийся к этой встречи. Корнелиус понял. Сейчас или никогда.       — Клянусь своей магией! -В эту секунду присутствующие почувствовали слабый ветерок, а Корнелиус направил руку на один из стульев и слегка приподнял его телекинезом, чем и доказал, что клятва принята, а он не лишился магии.       — Что же, я вам верю, Корнелиус. -Удовлетворенно сказал командующий и уселся на свое место.       — Сэр, могу ли я узнать, откуда вы столь хорошо осведомлены…       — О магическом мире? Мой брат окончил Хогвартс, факультет Когтевран. Я удовлетворил ваше любопытство? -С небольшой иронией спросил командующий.       — Да, сэр. Спасибо.       — Раз теперь все между нами понятно, я бы хотел спросить о ваших дальнейших планах?       — Простите, сэр?       — Что вы планируете делать, мистер Фадж? Скажу сразу. Связь с метрополией крайне затруднена, а найти волшебников в этой пустыне представляется мне несколько затруднительным. -Сказал генерал, откинувшись в кресло, и с интересом рассматривая молодого волшебника, невесть как оказавшегося тысячах километрах от родины.       — Не знаю, сэр. Но…может… у вас есть предложение? -С небольшой опаской спросил Корнелиус.       — Оно есть, вы правы. Скажите, какие у вас оценки? -Спросил командир, подавшись вперед и скрестив пальцы рук в замок.       — Превосходно по всем предметам, за исключением Гербологии и Зельеварения. Я планировал поступить на работу в Министерство. -Как что-то само-собой разумеющееся сказал Фадж и, придя к какому-то выводу, посмотрел на генерала. -Вы хотите, чтобы я остался? -Не то утвердительно, не то отрицательно сказал Корнелиус.- Но, сэр! Я же…я же…       — Несовершеннолетний? Это меньшая из проблем. Отсутствие боевого опыта? Поверьте, это очень быстро пройдет. Да и не собираюсь я вас отправлять в пекло. От вас понадобится лишь прикрывать наших бойцов щитами, а так же иногда аппарировать с самыми тяжелораненными. К тому же, непостижимым образом оказывается, что вы владеете как минимум винтовкой. Кстати, как вы это обясните? -Слегка прищурившись, спросил командир.       — Не знаю, сэр. Наверное, обучился на курсах Гражданской обороны. Они проходили недалеко от нашего дома. -Неуверенно сказал Корнелиус, пытаясь унять волнение, охватившее его с ног до головы.- А, как же статут? -Привел последний аргумент против Корнелиус.       — Плевать я хотел на ваш статут. -Со злостью буквально выплюнул командир эти слова.- Каждый день сотни подданных короля гибнут из-за того, что им не оказывается своевременная помощь. Каждый день, они рискуют погибнуть, Корнелиус. Помните вчерашний щит. Вы думаете спасли всего несколько бойцов? Нет, вы ошибаетесь, взорвись склад с горючим и погибла бы как минимум половина штаба. Но благодаря вам, они теперь имеют шанс вернутся домой, к своим семьям. Обнять своих детей, жен, матерей. Вы можете им помочь. Так помогите им, Корнелиус! Помогите мне вернуть домой как можно больше наших ребят! -Под конец своей речи, генерал уже стоял и всем своим видом источал власть и уверенность. Стивенсон, тихо наблюдавший все это время за диалогом, от этой речи расправил плечи и краем глаза следил за Корнелиусом, надеясь, что тот не откажет. Корнелиус же всем своим видом показывал, что он глубоко погружен в свои мысли. И вот, через минуту томительного ожидания, он с уверенностью в голосе сказал.       — Я готов помочь вам, сэр! -Сказав это, он встал смирно. Генерал, который всю эту минуту ждал его ответа устало улыбнулся, сел в свое кресло и, вздохнув, сказал.       — Что же, Корнелиус. Я знал, что не ошибся в вас. Буду рад иметь под своим началом столь замечательного молодого человека! Поздравляю, рядовой Фадж! -Сказав это, генерал встал и подал руку для рукопожатия. Корнелиус не растерялся и, крепко пожав ее, коротко кивнул.       — Уорент-офицер Стивенсон. С сегодняшнего дня, рядовой Фадж поступает в ваше распоряжение. Я думаю, что этот молодой волшебник быстро освоит азы несения службы. Скоро нам наступать. Он должен быть готов.       — Слушаюсь, сэр! Я вас не подведу! — Встав смирно, ответил Стивенсон.       — Отлично, оба свободны. — Устало и довольно сказал генерал, откинувшись в кресле. Конец ретроспективы

***

      — Вот так, я и оказался в действующей армии. Конечно я не только раненых вытаскивал. Я воевал как и все остальные. Стрелял, сражался в рукопашных…эх…убивал. Но знаете, в тот момент, когда генерал сделал предложение, я понял, что не могу остаться в стороне. Просто не могу.- Сказал Корнелиус, задумчиво смотря в окно. Грейнджеры не отвлекали его. Гермиона уже поняла, что в эти моменты нужно молчать. Почему, не понятно. Но нужно.- О как летит время! Девять часов! -Весело воскликнул Корнелиус.- Я думаю, не стоит заставлять миссис Фадж волноваться. Да и злоупотреблять вашим гостеприимством не стоит.- Сказал Корнелиус, вставая с дивана.       — Хорошо, мистер Фадж, -Согласилась Джейн Грейнджер, так же вставая, -большое спасибо вам за интереснейший рассказ.       — Сэр, у меня вопрос? -Сказала Гермиона, опустив голову от стыда, понимая, что гость уже устал.       — Да-да, юная мисс? -Все так же доброжелательно ответил Корнелиус.       — Но ведь генерал, он…он разве поступил правильно. Я имею ввиду, что не отправил вас в тыл? -Спросила девочка, чем поставил, уже вставшего и готовящегося уйти Фаджа, в тупик. Что же ответить?       — Знаете, юная мисс. Его можно понять. Хороший офицер, командир, да просто честный руководитель всегда чувствует ответственность за своих подчиненных. В этой ситуации, он не имел право не воспользоватся подвернувшейся возможностью снизить потери. А я…я был молод и хотел, не просто мечтать и молиться о победе, но и принести ощутимую пользу моей стране. Меня бы никто не заставил воевать. Но выбор. Эх. Свой выбор я сделал. -Сделав паузу, Корнелиус вдохнул и спросил. -Надеюсь вы вынесете для себя что-то из моего сумбурного повествования мисс Грейнджер. Я же очень рад, что познакомился со столь очаровательной юной леди.       — Мы тоже очень рады, сэр! -Сказала Гермиона и мило улыбнулась.       — О, я чуть не забыл. Поскольку о мире магии вы узнали несколько раньше срока, то было бы неплохо, если бы Гермиона начала мало-помалу изучать его. Я сейчас напишу адрес прохода в лондонский магический квартал, а там вы купите необходимую литературу. Но предупреждаю. Ничего больше не покупайте. Это может быть опасно.       — Спички детям не игрушка.- Сказала Джейн, правильно истолковав слова Корнелиуса.       — Вот именно. Надеюсь увидится с вами позже, мисс Грейнджер, миссис Грейнджер. Мне было очень приятно провести эти часы с вами.       — Нам тоже мистер Фадж. Еще раз благодарю вас за Гермиону. Не знаю, что бы с нами стало, случись что с ней.- Сказал Джейн, погладив девочку по макушке.       — О, я сделал всего лишь то, что сделал бы любой порядочный волшебник. -Сказал Корнелиус, надевая свое пальто. Они все вместе вышли на крыльцо.       — До свидания, мистер Фадж. И спасибо вам за рассказ. -Пискнула Гермиона, прижимаясь к матери.       — До свидания, Корнелиус.       — До свидания, юные леди. До встречи. -Сказал Корнелиус и, выйдя в центр улицы, помахав рукой, исчез.