Мир, в котором нас двое

Единственный, кто может осадить Уэса, это Флинн.И он же единственный, кто выводит его из себя. На самом деле, для самого милого человека по версии любого встреченного ими NPC в этом он преуспевает поразительно часто. И тот факт, что паршивец до сих пор жив и относительно цел, Уэс объясняет лишь тем, что, помимо всего прочего, Флинн так же единственный живой человек во вселенной в принципе. В их чёртовой вселенной, где кроме постоянного круговорота быстро сменяющихся игр и локации старого бара ни на что большее расчитывать не приходится.Где из еды есть только циклично спавнящиеся припасы в подвале, а попадание на, так называемое, «Кладбище забытых идей» стало традицией наравне с украшением ёлки под Новый год. И от подобного многообразия Уэс бы уже давно благополучно сошёл с ума, вот только… Вот только рядом постоянно вертится Флинн и времени для размышлений становится слишком мало. Он тянет за собой, заставляя влипать в неприятности, зажигая собственным оптимизмом. И, справедливости ради, Уэс не возражает. Честно говоря, обычность поведения Флинна в их конкретной ситуации зачастую смотрится слегка…необычно. Он шутит, смеётся, подкалывает, совершенно не обращая внимание на странности вокруг. Иногда Уэсу кажется, что он всего лишь мираж, глюк уставшего сознания, но в следующую секунду «галлюцинация» достаточно ощутимо (для эфемерного существа) даёт подзатыльник и опасения откладываются на второй план, уступая желанию догнать гадёныша быстрее, чем тот успеет спрятаться за дверью. Они слишком разные и Уэс не знает, были бы они друзьями в мире с населением чуть большим, нежели два человека, хотя на 101% уверен, что Флинн ответил бы «нет». Просто чтобы позлить. Однако лишний раз испытывать судьбу определённо не стоит, ведь если тот всё-таки скажет правду, у Уэса останется недопустимо мало причин его ненавидеть. Может из них и получился хреновый дуэт, но конкуренции пока не предвидится, а значит… Да, определённо, именно это и спасает невыносимого в любом, отличном от сна, состоянии, напарника от моментальной смерти. И всё же, иногда, тысячный раз выслушивая пьяную болтовню друга, Уэс позволяет себе думать, что, возможно, есть ещё какая-то причина.