***
Как-то раз они не нашли свободного класса для того, чтобы позаниматься: на улице опять шёл дождь, в библиотеке санитарный день, столовая после уроков закрывалась, а в коридоре — как-то не комфортно. Оставалась только рекреация спортивного зала, куда они и отправились. Там уже подходила к концу тренировка команды по чирлидингу, и Атсуши с Некотой, поклонившись тренеру, разместились на последнем ряде трибун. Как обычно, своё занятие с Мабучи Мурасакибара начал с опроса. Но всегда внимательная и усердная Некота сейчас рассеянно разглядывала зал, отвечая на его вопросы совершенно невпопад. Девушка нервно озиралась по сторонам. Ещё с момента, когда они только вошли в огромный светлый зал, тянущая боль в груди не утихала, а кончики пальцев легко покалывало. Мабучи не была в спортивной рекреации с момента поступления в школу, а до этого – ещё год. Яркий свет прожекторов резал глаза, заставляя жмурится, стены с яркими лозунгами с призывами к победе, психологически заставляли сжаться в комочек, а груда новеньких, ярких баскетбольных мячей в углу зала навевала неприятные воспоминания, от которых в районе желудка образовывался тугой узел, колючей болью отдававший во всём теле. Ярко-оранжевые мячи сколько отталкивали её взгляд, столько и притягивали, манили, чёрные полосы путались между собой, складываясь в зловещий узор – Некота уже совсем не слышала, что сейчас говорил Атсуши. В какой-то момент, девушке стало трудно глотать: Мабучи потянулась за бутылкой с водой, но ей потребовалось целых три попытки, чтобы ухватить её: в глазах двоилось. После воды стало немного легче, но так или иначе Некота натыкалась взглядом на чёрную паутину мячей. Плетение чёрных ниток завлекало и спустя несколько минут, Мабучи перестала понимать, где находится. Но Атсуши видел всё это немного иначе: та, которая слезно просила с ней заниматься, сейчас наглейшим образом засыпает прямо посреди опроса – ему явно не нравился подобный расклад. Захлопнув учебник, тем самым выведя девушку из состояния транса, он, нахмурившись, поднялся. – Вообще, это тебе нужно подтянуть физику, но чего-то особого интереса я не вижу. Я пойду. Не успела Мабучи что-то ответить, как дверь в зал с шумом отворилась, в тёмном проёме показалась высокая фигура. Когда человек прошёл в ярко освещённое помещение, Атсуши поморщился – это был Химуро. – Вот вы где! – крикнул он, быстро поднимаясь по лестнице, перешагивая через ступеньки. – Здравствуй, Мабучи-тян, – кивнул он девушке, про себя отметив, что та выглядит не очень здоровой. – Я везде искал тебя, Атсуши, – выдохнул парень, сев на скамью и подняв глаза на собравшегося уходить Мурасакибару. – Чего? – уныло протянул он. Настроение у него уже было испорчено, а такая навязчивость семпая начинала раздражать. – Пришло распределение команд по играм на Межшкольные. Тренер сказала, что тебе нужно обязательно ознакомится с этим, – он протянул испещрённый схемами лист. Мурасакибара затолкал в сумку уже окончательно смятый листок – он точно не собирался ни с чем ознакамливаться. Тацуя снова бросил быстрый взгляд на притихшую Некоту. Прикрыв глаза, она прерывисто дышала, сжимая одной рукой запястье другой до побелевших костяшек. – Мабучи-тян, ты в порядке? Отвести тебя в медпункт? – Я в порядке, – выдавила она, ругая себя, что не может сдержать напор эмоций. – Мне нужно домой, – поднявшись на покачивающихся ногах и, схватив свою сумку, девушка неуверенно стала спускаться по ступенькам. – Всё же, мы проводим тебя, – Химуро поднялся, последовав за Некотой, на что Мурасакибара лишь закатил глаза. Мабучи уже обрадовалась, что сможет выбраться из этого ужасного места, когда впереди замаячил начищенный до блеска паркет – так же ярко, как и тогда, в Сейрин. Девушка вздрогнула, в ушах раздался оглушительный шум, десятки искривлённых в смехе ртов показались в бликах на паркете, заставив её зажмуриться, что лишь усугубило ситуацию. Одно неловкое движение, и она тяжело падает на паркет, уже без возможности сдерживать судорогу руки. Некота потеряла сознание ещё до того, как к ней подбежали всполошенные одноклассник и семпай. Она не могла видеть, как оробевший Атсуши нёс её в медпункт, как не менее испуганный семпай открывал перед ними двери, зовя на помощь.***
Сейчас, сидя в медицинском кабинете и вспоминая случившееся полчаса назад, Мурасакибара с тоской понимал: он испугался. Уже почти как три года он совсем не проявлял эту эмоцию, отчаянно отгораживая себя от тех ситуаций, которые могут её вызвать. Сжавшаяся в комок фигурка одноклассницы болезненно отозвалась в его памяти всплеском страха. Тогда, три года назад, он совсем ничем не мог помочь почти такой же маленькой девочке, чьё хрупкое тело отчаянно билось в конвульсиях. Он мог только смотреть, задыхаясь от ужаса, даже не в силах позвать на помощь. Больше ничего. Сейчас же, увидев Мабучи, скорченную на паркете, в первую минуту он впал в ступор: тело как будто бы задеревенело, не желая двигаться. Ему казалось, что это длилось гораздо дольше, чем ту минуту, которая прошла на самом деле. Благо, Тацуя, оттолкнув Атсуши в сторону, чтобы пройти к девушке, смог привести того в чувства. Он и сам не понял, почему вдруг Некота оказалась у него на руках, но это было сейчас не так важно. После долгого молчания, во время которого школьный врач уже успел разложить на ноутбуке пасьянс, и теперь поглядывал на задумавшегося парня, который, вопреки своему обычному состоянию, сейчас ничего не жевал. Тихо кашлянув, мужчина аккуратно спросил: — Атсуши, ты довольно близко общаешься с этой девушкой, верно? Тот вздрогнул, переведя взгляд на врача, чуть не закатил глаза. – С чего вы взяли? – Я часто вижу тебя с ней. И в прошлый раз вы с Химуро привели её в медпункт, а в этот раз ты вообще притащил её на руках, – он потёр руки. – Я удивлён. – Так получилось, – отмахнулся парень, разваливаясь на стуле и доставая из сумки сырный снек. В соседней комнате спала Мабучи после укола успокоительного и обезболивающего. Химуро, заручившись, что Атсуши дождётся, когда Некота очнётся, ушёл, очень жалея, что именно сегодня у него курсы по подготовке к поступлению в университет. – Я точно не могу сказать, что с ней происходит, – не дожидаясь вопроса, сказал мужчина, глядя на парня сквозь стёкла мутных прямоугольных очков. Казалось, Атсуши не особо-то и горел желанием. – Можно было бы сослаться на переутомление или анемию, но Мабучи ведь не хочет проходить обследование, поэтому сложно вынести определённый диагноз. К тому же, похоже, у неё сегодня случилась паническая атака, — он пожал плечами. — Думаю, с ней что-то случилось в прошлом, – сказал он вполголоса, затем снова обратившись к школьнику: – И ещё, Химуро говорил ранее, что она почти не ест. А ты не замечал, что её тошнит после еды? Всё же, вы одноклассники, – заметив раздраженный взгляд школьника, он поспешно продолжил, – Я же не просто так интересуюсь! Мне ведь нужно назначать ей лекарства и так далее, Мабучи-сан часто попадает в мед пункт. — Мы не настолько близко общаемся, — лениво протянул Атсуши, почесав затылок. Но тут же оживился, подавшись вперёд, — Вы думаете, что это… Он не договорил — из соседней комнаты раздался шорох сбрасываемого одеяла. Оттуда вышла чуть пошатывающаяся Некота. — Большое спасибо за помощь, — она поклонилась врачу. — Я настоятельно советую Вам, Мабучи-сан, пройти лечение и сдать результаты мне, иначе мне придётся запросить данные из Вашего предыдущего места учёбы. — Я обязательно займусь этим после экзаменов. До свидания, — ещё раз поклонившись, она вышла из мед. кабинета, за ней вышел Мурасакибара. — Ты болеешь? — парень перегородил ей дорогу. — А тебе не всё ли равно? – подняв колючий взгляд, спросила Мабучи, не давая возможности продолжению разговора. То, что она показала свою ужасную сторону семпаю и однокласснику уже в который раз, нагоняло отвратительную злость. Несмотря на произошедшее, Мурасакибара продолжил заниматься с Некотой – Атсуши предпочёл больше не поднимать тему случившегося, предоставив девушке разбираться со всем самостоятельно, а она была тому и рада.***
— Мурасакибара-кун, смотри, смотри!! Прошёл экзамен по физике и вот — наконец-то вывесили результаты! Прищурив глаза, Мурасакибара глянул на список. Напротив фамилии Некоты красовалась оценка «98». Глянув дальше и найдя свою фамилию, он слегка приподнял брови — его оценка была «96». Во время обеда, пока Мабучи всё никак не могла прийти в себя после полученной отметки, Атсуши лишь молча пережёвывал ненавистную морковку из ланчбокса Мабучи, в то время как Химуро лишь посмеивался, глядя на контраст этих двоих, допивая приторный кофе из автомата. — Кстати, Мабучи-тян, ты помнишь, что обещала Муре парфе? Экзамен сдан — самое время отметить. Вот сегодня после уроков и идите. — Эй, семпай, почему ты командуешь? — А я смотрю ты осмелела, Мабучи-тян, молодец, — Тацуя мягко улыбнулся, настороженно вглядываясь девушке в лицо. — Я не командую, я просто советую. — Уф, ладно, Мура-кун, значит, после уроков идём за парфе, — видок лилововолосого чуть повеселел. "Снова надо будет есть…» – подумала девушка, поднимаясь со скамьи и заворачивая в ткань коробочку для еды, к которой она так и не притронулась. Последующие уроки пролетели довольно быстро и вот Мабучи неловко мнётся перед большой ярко-освещенной витриной со сладостями, совершенно не зная, что делать в подобной ситуации: когда за твоей спиной стоит двухметровый сладкоежка, которому ты должна. "Возможно, стоит выбрать самой и побольше? Благодаря ему, у меня теперь неплохой табель..." Собрав всю смелость в кулак, она решительно подняла взгляд на продавца. – Пожалуйста, вот это, это, вот это и во-он то, – уверенно проговорила она, показывая рукой лакомства, которые показались ей самыми большими на витрине. – Я хотел ещё вот это, с мятой, – прогнусавил парень, чуть наклоняясь к Некоте. – И ещё вот это, – тут же передала она продавцу, в уме подсчитывая, во сколько же ей обойдётся это "репетиторство". Хмыкнув, Атсуши оставил девушку расплачиваться, а сам расположился на диванчике за столиком у окна. После того, как Некота, чуть пошатываясь, принесла за стол поднос с пятью стеклянными стаканами, наполненными мягким мороженым, различными фруктами и топпингами, ей оставалось только удивляться бездонности желудка одноклассника. Пока она ковырялась в купленном для себя маленьком эклере, Атсуши спокойно успел поглотить три стакана, а оставшиеся два попросил завернуть с собой. — А, кстати, Ма-сан, староста просила тебе передать, — откинувшись на спинку жалобно скрипнувшего диванчика, он вытащил из сумки слегка помятый бланк. — Это что? — с облегчением отложив ложечку, спросила девушка, принимая лист. — Тебе нужно обязательно записаться в секцию. — Хм… — она задумалась, — наверное, я выберу музыкальный кружок... – Я не спрашивал, – выдохнул он, поднимаясь. – Я закончил. Идём. – Да, конечно. Некота очень хорошо запомнила испепеляющий взгляд официантки при виде того, что девушка оставила десерт почти нетронутым. Сейчас это напрягало её, ровно как и столь ненавистная тяжесть в желудке, но тогда съесть ещё больше она бы не смогла. Атсуши лениво шагал вперёд, совсем не заметив, что Мабучи сначала немного отстала, а потом и вовсе остановилась. Приступы тошноты накатывали с особенной силой. «Пожалуйста, только не сейчас, только не сейчас!» Парень только спустя пару метров заметил, что за спиной не хватает звука мелких неуверенных шагов и обернулся. В этот же момент Некота ломанулась в ближайшие кусты. Через несколько минут она вышла, ещё более бледная, продолжая отхаркивать кровь в скомканный платок. Мурасакибара стоял на тротуаре, поджидая её. Не одна официантка заметила, что Некота не доела свой десерт. Этот факт и вопрос доктора про тошноту вселил в Мурасакибару достаточно обоснованные догадки о диагнозе девушки. Нельзя сказать, что он не был доволен собой – не зря же он смотрел такой длинный сериал про врачей. Сейчас он хотел подтвердить свою догадку – вряд ли бы девушка смогла его разубедить. — Мабучи, — она измученным взглядом посмотрела на него, — у тебя булимия?