Стрелок

Круглов приехал на предполагаемое место преступления. Обычные девятиэтажки, детская площадка, на которой играли дети, и какое-то небольшое строение из красного кирпича. Мужчина подошел к нему и просветил ее ультрафиолетом. На ней появилось несколько пятен. Мужчина взял образец и побрызгал реагентом. Это была кровь. --Алло, Галь, на предполагаемом месте убийства кровь. Несколько пятен. Странно, что они продержались так долго. -Хорошо, возьми образец кирпичной крошки и все образцы крови. -Так точно. *** В это время, Котов сидел на кухне у жены погибшего. Она оказалась женщиной очень больших габаритов, но несмотря на это очень приятной. Она плакала, хотя старалась сдержать слезы. -Да, Петенька курил сигареты, в какой-то черной пачке, — сказала она, вытирая слезы платком. -А название вы помните? -Нет. -Он ездил с Олегом Павловичем на встречу? -Да, он звонил мне часов в шесть вечера, сказал, что задержится. Домой он так и не вернулся. Мы его искали, звонили в больницы, морги… А утром позвонили и сказали, что нашли тело. -А как он вообще отзывался об Олеге Павловиче? -Они были друзьями. Я не верю, что Олег мог его убить. Они друг за друга и в огонь, и в воду. Мужчина тяжело вздохнул. -Ладно, спасибо, что согласились на беседу. И из города, пожалуйста, не уезжайте. *** В лаборатории в кои веки стояла тишина. Лаборанты были заняты анализом улик. -Галина Николаевна, на окурках с места преступления следы убитого и Олега, — Говорила Амелина по телефону, но тут Тихонов вырвал у нее телефон. -Галина Николаевна, следы с места преступления принадлежат Олегу, убитому и кому-то еще. -Тогда ищите третьего, — Говорила Галина, шедшая по коридору, — сравните отпечаток с отпечатками всех фигурантов дела. Рогозина завернула в сторону морга, где столкнулась с Майским, парой медиков и трупом на каталке. --Вот, Галь, как по заказу, — сказал оперативник. -Хорошо, завозите, а то сейчас весь коридор трупным запахом провоняет. Сергей исчез за дверями морга, а Галина пошла в свой кабинет. -Привет, Валюш, — произнес войдя в морг Майский, — тебе там нового пациента привезли. -Ага, завозите. Антонова натянула перчатки и респиратор. От трупа воняло так, что смард можно было почувствовать на другом конце коридора. -Ну, я пошел, — Майский закрыл нос и рот рубашкой, — развлекайся тут. -Ага. *** Круглов и Шурин сидели в квартире у адвоката, в его кабинете. Майор нервно смотрел на позолоченную табличку с надписью «Шурин Игорь Павлович» -Да, Олег уезжал на встречу с убитым, — сказал Игорь Павлович. — Как долго длилась их встреча? -Я не знаю. Он уехал около шести вечера, вернулся в восемь вечера где-то, забрал бумаги какие-то и поехал домой. -А вы во сколько уехали домой? -Где-то в девять я уехал из офиса, а в десять я уже был дома. -А почему вы так поздно уехали? -Хочешь быть лучшим, будь добр, паши. Шефа я, конечно, переплюнуть не хотел, его никто не переплюнет. А вот быть лучшим у нас быть хочется. -А вы не знаете, где была встреча у вашего шефа и убитого? -Минуту. Шурин открыл нижний ящик стола. Он достал несколько черных блокнотов. Найдя нужный ежедневник и начал искать необходимую запись. -Вот, — он указал на вклеенный желтый листочек, — там была встреча. Олег Павлович мне его лично дал. -Хорошо, спасибо за содействие. Только, пожалуйста, город не покидайте. *** Галина вошла в морг, по привычному, стуча каблуками. Полковник накинула на плечи халат, а на лицо надела респиратор. Антонова сидела за столом. -Привет, Валюш, что у тебя? -Смерть наступила от тяжелой травмы головы, у него пробит череп. В ране я обнаружила частицы кирпичной крошки. Красной, — Валя провела руками по лицу, — было нанесено несколько ударов, об кирпичную стенку. -Время смерти? -Семь тридцать вечера, судя по заключению, которое было написано до меня. Я его не могу ни подтвердить ни опровергнуть. -Ладно, тогда будем отталкиваться от чего-то другого. Спасибо. Галина встала с места и готова была уйти, но Валя остановила ее. -Как Кристина? -Нормально, наверное, — Галина села на место, — Я с ней об этом не говорила. Я не знаю, как подойти к беседе. -Ты попробуй начать разговор… Открылась дверь морга и в дверном проеме появилась Амелина. -Галина Николаевна, там Пашу, Дмитрия и Кристину для очной ставки привезли. -Хорошо, спасибо, Оксан. Полковник встала, взяла папку с отчетом и вышла за Амелиной. -Вы уверены, что очную ставку должна проводить я? — спросила лаборантка. -Да. Я близкий родственник Кристины, Валя тоже с ней знакома. Не волнуйся, — Галина погладила Оксану по плечам, — если что-то пойдет не так, я помогу. -Но вы же имеете право присутствовать там как родитель? -Да, но я боюсь, что они чего-то не договорят. Сама понимаешь, звание может сыграть свою роль. Или просто не захотят что-то рассказывать. Парочка дошла до ресепшена и услышала, как кто-то очень громко смеется. -.ага, мать тебя закрыла на пятнадцать суток за все твои грехи, — смеясь, сказал Паша. -У меня не настолько плохие отношения с мамой, — скептически сказала Кристина, как мама задрав бровь. -Добрый день, — произнесла Галина, прерывая разговоры. Три пары глаз уставилось на пришедших. -Здравствуйте, — сказал Дмитрий. -Здрасте, теть Галь, — сказал Паша, из-за чего сразу же схлопотал подзатыльник от Кристины, — в смысле, здравствуйте, Галина Николаевна. -Привет, — произнесла Кристина. Оксана промолчала. Девушка волновалась и не знала что говорить. -Так, допросная должна уже освободиться, — полковник посмотрела на часы, — пойдемте. Пятерка зашагала по коридору. Галина мельком поглядывала на дочь. Оксана прижимала папку к себе, стараясь хоть как-то защититься от всей этой ситуации, она очень сильно волновалась. Колени дрожали, а в голове крутились разные неприятные мысли. Парни шли где-то сзади и о чем-то переговаривались. Вдруг они остановились возле одной из дверей. -Ребят, заходите, садитесь, мы сейчас быстро переговорим, — сказала Галина, открыв дверь. Полковник закрыла дверь. -Галина Николаевна, я не смогу, — сказала Амелина. -Оксан, успокойся. Просто спроси их, когда они услышали выстрелы, где они были и все в подобном ключе. Ты справишься, я верю в тебя. Между ними протиснулась женщина-психолог и исчезла за дверью. -Да, я ему тогда… — долетел до Галины отрывок разговора. Полковник вздохнула. -Иди, если что, я в теневой. Оксана исчезла за дверью, а Галина вошла в соседнюю комнату. Полковник села в одно из кресел и посмотрела за стекло. Подростки сидели за столом, напротив них стояла Амелина, а за ними психолог. Троица переглядывалась и как-то странно поглядывала на психолога. -Проводится очная ставка, — немного заикаясь, начала Оксана, взглянув на «зеркало», — ребят, нам нужно знать, что происходило в тот день, когда было совершено нападение на школу. Где вы находились когда услышали выстрелы? Подростки переглянулись. -Ну, — начала Кристина, — мы поднимались по лестнице, вроде. Или хотели подниматься. --Поднимались, стояли где-то посередине, — произнес Паша, — вон, этот, — указал кивком головы на Дмитрия, -тебя еще обнял, как ты такое могла забыть. Голубки. -Я тебе щя дам, голубки, — Кристина пнула Рыжего под столом. Дмитрий последовали примеру подруги. --Так, ребят, успокойтесь, — строго сказала Амелин и троица замолчала, — что было после? -Мы вошли в класс, должна была быть физика. Там сидели все наши…одноклассники, — говорил Дмитрий, — минут через пять, может быть сеть, вошла наша учительница, она начала говорить что-то, а после нас вывели из школы. Вроде бы все… -Ну, да, — сказала Кристина. Открылась дверь и в дверном проеме появилась Рогозина. -Заканчивай, — прошептала она Амелиной. -Мы свободны? — спросил Паша. -Ну, да, — произнесла Оксана. -Тогда всем пока! — парень выскочил из кабинета, чуть не сбив Галину, и побежал по коридору. -А ну стоять! Ну, я тебе сейчас устрою, — проорал вслед Дмитрий, — до свидания, Галина Николаевна. Полковник лишь кивнула. Кристина спокойно вышла из комнаты, а за ней Оксана с психологом. --Полетели, клоуны, — прокомментировала Кристина. -Ты на оперативную квартиру сейчас поедешь или меня подождешь? — спросила Рогозина, поправляя дочери волосы. -Я тебя буду ждать, все-равно одной скучно. -Хорошо, — произнесла полковник и провела рукой по голове дочери, — опять волосы резала? -Немного. -Ладно, иди в буфет, покушай чего-нибудь. -Я кексы привезла. -Хорошо, я позже немного подойду. Кристина вошла в буфет. Там никого не было. Девочка поставила чайник кипятиться, а из рюкзака достала контейнер с кексами. Она налила себе чай и села кушать. Неожиданно в дверном проеме появилась лохматая голова Тихонова. -Привет, — произнес он, замявшись на пороге. -Здравствуйте. Иван подошел ближе. Он увидел кексы. -Твое? -Мое, — ответила Кристина, отпивая немного чая. -Можно один? -Можно. Тихонов взял один кекс и надкусил. Тут чья-то рука схватила его за шкирку. -Иван, — послышался строгий голос Рогозиной старшей, — сейчас совещание или ты забыл? -Извините, не могу пропустить чужую стряпню. Такая вкуснотища, ел бы и ел. Рогозина, тяжело вздохнув, увела сотрудника с собой, а Кристина снова осталась одна. Но недолго это длилось. Через какое-то время в комнату вошел Круглов с тортом. Дочь Рогозиной удивилась. -Привет, Кристин, — сказал он. -Здравствуйте. Мужчина поставил сладость на стол и сел напротив девочки. -Слушай, надо поговорить, — начал Николай, нервничая, — у нас с тобой есть разногласия и я думаю, что нам нужно помириться. Я знаю, что для тебя я посторонний человек и учить тебя чему-то права не имею, но все-равно, давай жить дружно. Как-бы банально это не звучало. Кристина какое-то время смотрела удивленно на подчиненного своей матери. Она анализировала ситуацию. Ничего против Круглова не имела, но все-равно в его присутствии она чувствовала какой-то дискомфорт. Маму она тоже к нему ревновала. Но она понимала, что мир с этим человеком нужен. Чтобы мама не переживала лишний раз. -Давайте договоримся так, я не попадаюсь на глаза вам, а вы мне. Я не ревную Галину Николаевну к вам. Вы не чувствуете дискомфорта от общения со мной. И полковник не переживает лишний раз. Что думаете? -Ну, эм… хорошо, — сказал мужчина удивленно, — тортик-то попробуй, сказали вкусный. Мужчина ушел на совещание, а Кристина снова осталась одна. Она повертела в руках упакованный торт. Он был полит толстым слоем шоколада и украшен сливками и тертым шоколадом. Она открыла его и отрезала себе кусочек. Девочка ела его медленно, растягивала удовольствие. Со своего места она могла видеть, как проходит совещание. Галина выслушивала каждого сотрудника и делала какие-то записи на бумаге. Примерно спустя полчаса совещание кончилось. Сотрудники начали расходиться. Кристина пошла в сторону переговорной. Галина собирала бумаги и отчеты, а из сотрудников уже никого не было. Полковник подняла голову и увидела дочь. --Собирайся, — сказала Рогозина старшая, — домой поедем. То есть на оперативную квартиру. Кристина вернулась в буфет, взяла свой рюкзак и пошла в кабинет мамы. Полковник убирала бумаги себе в сумку. -Снова берешь работу домой? — спросила Кристина, преодолевая какое-то удушье. -Нет. Меня попросили посмотреть кое-какие бумаги… -М. Галина закинула сумку на плечо и взяла ключи от машины. -Пойдем, — женщина приобняла дочь за плечи и они вышли из кабинета. Они подходили к ресепшену, когда Кристина резко остановилась и начала ловить ртом воздух. -Кристина, — услышала она сквозь какую-то пелену голос мамы, — что с тобой. Колени подкосились и девочка упала. Легкие пытались ухватить воздух, но что-то шло не так. Все вокруг начало мутнеть. -Что ты сегодня ела? — слышался голос Галины, откуда-то из далека, — вызывайте реанимацию. Валя…! Кристина не могла ответить. Она лежала на спине и смотрела куда-то в потолок. Глаза закрывались. -Я привез торт, — послышался перепуганный голос Круглова, — может быть, из-за него? -Там был арахис? — взволнованный голос Галины, — Кристина, глаза не закрывай, — удары по щекам. -Я не знаю. -Галя… — голос Вали, — держи. Патологоанатом протянула Галине кислородную маску, а сама начала разводить лекарство. Полковник надела дочери маску и открыла кислородный баллон. -Кристина, вдох. Дочь Галины пыталась вдохнуть, но отек мешал ей это сделать. Легкие начали гореть огнем, а в глазах бегать черные точки. Антонова вколола Кристине антигистаминный препарат. Галина сидела молча рядом, гладя дочь по руке. Полковник еле еле сохраняла самообладание, по ее щекам были готовы политься слезы. А Кристина провалилась в темноту.