Стрелок

Галина Рогозина успела прикончить вторую чашку кофе за утро, не смотря на то, что было всего лишь восемь часов. Женщина плохо спала ночью, ее терзали мысли о дочери, Стрелке и в целом, о деле. У нее возникали мысли о том, что Кристина может быть причастна к стрельбе, но скрывать это. В последние несколько лет, Галина бывала дома, в лучшем случае, ночью. Девочка была предоставлена сама себе и Рогозина допускала, что она могла ввязаться в плохую компанию. Но пошла ли бы Кристина на преступление? Полковник гнала от себя всеми силами эти мысли, но они возникали снова и снова. Сейчас полковник и ее сонные сотрудники сидели в переговорной, на совещании. Тихонов клевал носом, потому что полночи провел на рабочем месте, разыскивая информацию. Рогозина запрещала сотрудникам работать по ночам, так как это вредит здоровью, но никогда не делала им выговоров. Понимала, что все они делают одно большое дело. -И так, что у нас на повестке дня? — спросила она, оглядывая всех присутствующих своим орлиным, но при этом каким-то теплым взглядом. -Галь, я провела анализ крови Стрелка. Никаких следов наркотических веществ или алкоголя нет, — сказала Валя, смотря прямо на подругу, заглянув вперед этим в распечатку с отчетом, которая лежала перед патологоанатомом. -То есть, не под какими психотропными или опьяняющими веществами он не был. -Да, Галь, я думаю, что нужно провести психологическую экспертизу. Думаю, что он осознавал свои действия и, это все, было запланировано, причем тщательно. --Хорошо, что по отцу Стрелка? — Галина перевела взгляд на задремавшего Ивана, которого за плечо трясла Амелина. -Галина Николаевна, такой человек действительно существует, — начал Тихонов, вскочив с места, — Осужден за убийство по 105 статье, дали 10 лет. Сейчас уже находится в местах лишения свободы -Хорошо, что еще? -Да, люди, на которых указал Стрелок, существуют. И про мачеху он не соврал, — продолжила Оксана с места. -Хорошо. Иван сел, откинув низ халата и закинув ногу на ногу так, что щиколотка лежала на икре, показав соседке кончик языка. Оксана показала ему язык в ответ. -Какие-то новости еще есть? Повисло коллективное молчание. Все переглядывались между друг другом. Галина, поняв, что новостей больше не будет, начала раздавать новые задания. -Тогда, Круглов, в школу, поговори с классными руководителями заложников, и директрисой. Котов езжай к мачехе, поговори с ней, а потом на квартиру Стрелка, постановление на обыск есть. Майский и Амелина, останьтесь. Остальные свободны. Сотрудники начали потихоньку расходиться. -Че, Серега, Оксана, увольнение? — спросил Тихонов, дразня коллег, — или в СИЗО? Вы там это, пишите для разнообразия. -Ха-ха, смотри, чтобы тебя на оперативную работу не отправили, — съязвила Оксана, зная насколько Тихонов ту не любит. Валя, которая выходила последняя, закрыла стеклянную дверь, прихватив за шкирку с собой беспокойного Тихонова. Сергей сел ближе к начальнице, Оксана встала ему за спину. -Галь, что стряслось? — спросил Сергей. -Надеюсь, что вы нас увольнять, не будете. -Нет, не за что. Мне нужна ваша помощь. Амелина, ты можешь провести допрос у Кристины? Она может мне что-то не досказать, а к тому же мы родственники. -Хорошо. -Ну, а ты, Майский, отвезешь ее на оперативную квартиру и будешь наблюдать за зданием весь день. Чтобы возле него подозрительные личности не крутились. -Ну, так точно, Галь. -Спасибо, -улыбнулась полковник, -тогда работайте. Амелина вышла из переговорной и пошла в буфет. Девушка нервничала, так как ей предстояло нелегкое знакомство. Оксана, по рассказу Круглова, который вчера так в лабораторной ругался на девочку за то, что та, по его мнению, выставила его идиотом, знала, что Кристина не ангел, но вопрос заключался в том, как часто это проявлялось и насколько сильно. Ее немного потряхивало от волнения, но она хотела выполнить поручение Галины Николаевны, чтобы лишний раз утереть нос Тихонову. И вот заветная дверь буфета. Сквозь нее Оксана видела девочку-подростка, в черной толстовке с капюшоном, которая была ей велика, которая что-то выбивала на телефоне. Оксана сделала пару вдохов и выдохов, открыла дверь и вошла. Пара карих глаз устремилась на нее. -Кристина, доброе утро, — Оксана улыбнулась, стараясь выглядеть приветливо. -Здравствуйте. -Меня зовут Оксана Амелина, мне нужно провести у тебя допрос. -Можно ваше удостоверение. Амелина показала документ. Девочка кивнула и молча встала. Они вдвоем пошли в сторону допросной. По пути мимо них прошел Тихонов, который заинтересованно посмотрел им вслед. Они вошли в белую комнату с черными полосами по одной из стен. Кристина плюхнулась на стул и положила руки в карманы кофты. Амелина села напротив, положив перед собой черную папку с надписью «ФЭС». Оксана нервничала. Кристина тоже, но не подавала виду. За двусторонним зеркалом сидели Галина и Сергей. Женщина тоже нервничала, потому что от информации, полученной от заложников, зависела судьба Стрелка. -Итак, Кристин, — начала Оксана спокойным голосом, стараясь не выдавать волнение, — в школу как-то, кроме главного входа войти можно? --Если только через пожарные выходы или через черный ход со стороны столовой. Возможно, через курилку, но там кто-то должен открыть окно. -А где эта курилка находится? -Мужской туалет на первом этаже. В коридоре не работают камеры видеонаблюдения, а в туалете датчики дыма, их убрали. Кури не хочу, главное во время проветривать. -А сколько у вас в классе человек курит? -На постоянной основе один, Пашка Рыжий. Дима только за компанию. Дашка запаха дыма не переносит. -А ты? -Нет, даже за компанию. Но в курилке бываю. -Почему? -Ну, как, с пацанами поболтать, поесть в тишине, практически. А то в столовой все время гудят, гудят, покоя никакого. -А во время того, как стрельба началась, ты где была? -На физику шли. Я, Пашка и Дима. -А могла ли ты помогать Стрелку? -Нет. Зачем мне это, п вашему мнению? -Ну, что бы привлечь внимание мамы к себе. -Вы сейчас пошутили? — произнесла Кристина, мягко говоря, удивившись ответу, — Нагрузив ее еще большей работой. Я маму месяцами не вижу. Она приходит с работы, когда я уже сплю и уходит, когда я еще сплю. Вы думаете, что я настолько не люблю свою маму? Я понимаю, насколько у нее сложная работа. А если бы я что-то знала, то бы сказала маме, так как, если бы Кирилл открыл огонь, пострадали бы невинные люди. *** В это время Круглов уже сидел в кабинете классного руководителя Кристины. Кабинет был большой и очень светлый. На стене красовалась периодическая таблица Менделеева, и еще какие-то рисунки по анатомии человека. А также стенды с разной информацией и фотографиями класса. С некоторых из них улыбалась Кристина. В углу стоял скелет, которого негласно ученики прозвали Кешей. Круглов отметил для себя любовь Юлии Анатольевны к комнатным растениям, которые небольшим островком стояли в конце кабинета, рядом с раковинами. -А что вы можете рассказать о Кристине Рогозиной? — спросил майор, как только женщина вернулась из лаборанской, после телефонного разговора. -Ох, девочка не из простых. Характер сложный, о родителях мало что известно. -Это как так? -Ну, вот так. Прямых вопросов о них избегает. Когда данные о родителях от детей собирала, она мне отдавала пустые листы на протяжении трех лет. Мы с ней столько из-за этого ругались, прямо война. В школу ее родителей вызвать пыталась, но приходила только ее тетя Валентина, которая тоже о родителях ничего не говорила. Отца пыталась вызвать, та она мне ответила «Хорошо, давайте лопату. Поеду на кладбище, раскопаю вам его. Правда, мало что он вам скажет», — женщина села за свой стол. -А что за данные на родителей? — Круглов сел за парту напротив. -В начале учебного года собираем, для связи, на всякий случай. ФИО, номер телефона, адрес проживания и место работы. Ничего не выполнимого здесь нет, но мы воевали с Кристиной на этот счет. У меня, честно говоря, были подозрения, что она из детдомовских. -И в результате? -Дала сведения о тете и все. За три года я Кристининых родителей не видела ни разу. Только вчера, когда полковник приехала, я поняла, почему это все умалчивалось. -А как Кристина училась? -Нормально, не отличница, тройки бывают, но приемлемо. Конфликты с одноклассниками были, но решалось все словесно. Один раз, она даже драку разняла двух пятиклассников. Специфическая, но не трудная. Помогала очень часто: воды там принести, доску помыть. Только вот водиться с кем попало. -А кто эти «кто попало»? -Пашка Рыжий и Кирилл, который вчера здесь цирк устроил. -Вы знали Кирилла? -Да, знала его. Прогуливал, курил, правда, учился неплохо. Исключить мы его не могли, он не превысил норму по пропускам и вел себя достаточно хорошо. Уроки не срывал и на том спасибо. Общительный, у них какая-то компания была из, толи трех, толи четырех человек. -А об остальных вы что-то знаете? Я имею ввиду заложников. -Нет, я веду химию и биологию только у девятых, десятых и одиннадцатых классов. Ну, и параллельно классный руководитель у 9 «а». Так что о других ничего не знаю. -Хорошо, спасибо, Юлия Анатольевна. У меня еще одна просьба, из города не уезжайте, вы нам, может, еще понадобитесь. -Хорошо. Майор вышел в коридор и набрал номер Рогозиной. Женщина сразу же ответила на звонок и мужчина пересказал начальнице суть разговора с Юлией Анатольевной. *** -Хорошо, Коль, поговори с остальными классными руководителями и с директором школы, может они что-то скажут. Потом езжайте с Котовым на обыск. Рогозина сбросила вызов и вошла в буфет, где сидела Кристина и пила чай, параллельно разглядывая окружение. -Как допрос прошел? — спросила женщина, сев напротив дочери на высокий стул. -Нормально. Я уверена, что ты сидела в соседней комнате. Чай будешь? -Нет, спасибо. Слушай, а много людей в курилке бывало? -Да, один раз там историка поймали курящего. -Вы когда туда пришли, там кто-то уже был? -Нет. Мы с Пашей вошли, он запер дверь с внутренней стороны старой шваброй, которую унесла из дома, — полковник засмеялась, — Что? Я купила домой новую, ты даже подмены не заметила, почти. Паша курил, я ела. Потом Диман пришел, начал возмущаться по поводу Голубя. -А кто этот голубь? — Рогозина вскинула бровь. -Голубев Валерий Анатольевич, позывное — Голубь. Учитель математики. -А когда вы услышали выстрелы? -Либо мы поднимались на второй этаж, либо уже поднялись. Точно не помню. Рогозина задумалась. Она хотела знать еще кое-что, но при этом боялась, что ее дочь не так поймет. -Кристин, можно такой вопрос…ты только не обижайся и постарайся понять меня, как родителя. -Мам, я не курю, алкоголь и наркотики не употребляю, сексом не занимаюсь. Ты же знаешь, что я домашняя. Кирилл тоже ничего не употребляет, но пару банок пива пропустить может, мне это Рыжий рассказал. Галине стало неловко от прямолинейности дочери, но теперь она знала то, что хотела. -Хорошо, Кристин, а еще мне нужно забрать твой телефон. -Зачем? — девочка напряглась. -Вдруг за тобой следить будут? -Мам, ты серьезно?! Сначала ты меня прячешь у черта на куличиках, а затем лишаешь единственного средства связи с внешним миром. Как будто я не в школе заложником была, а сейчас. Тем более как мы с тобой связь поддерживать будем? Галина отчасти была согласна с дочерью. Как-то поддерживать связь им надо было. -Ладно, оставляй его при себе, вчера проверяли, ничего, важного нам, не нашли. Но, пожалуйста, никому не сообщай адрес, хорошо? -Ладно. Кристина глотнула еще чая, а затем спросила: -Ты вечером приедешь? -Постараюсь, работы много. Если что мой сотрудник на связи, скажешь ему список продуктов, которые нужно купить, он купит. Ты-то знаешь, чем займешься? -Да. Мам, ты думаешь, что я помогала Стрелку? Рогозина промолчала. Кристина поняла, что полковник думала об этом. -Мама, я Кириллу не помогала. Мне не зачем это делать, я не знала о том, что он хочет сделать. Мам, подумай, зачем мне загружать тебя работой? Когда мы и так толком не видимся. -Я знаю. Тебя ждут, давай провожу. Кристина закинула дорожную сумку на плечо и взяла рюкзак в руки. -Надеюсь, что меня не усатый повезет? — парочка вышла в коридор. -Нет, тебя повезет Майский. Они дошли до проходной, где уже стоял названный майор. Кристине немного стало неловко от роста Сергея, так как она сама была ему даже не по плечо. -Добрый день, — произнес он, увидя девочку. -Здравствуйте. -Меня зовут Майский Сергей. Майор. --Будьте добры, ваше удостоверение. Сергей показал документ. -Угу. -Он отвезет тебя на оперативную квартиру, — сказала Галина. Полковник и ее дочь обнялись. -Постарайся вечером приехать, пожалуйста. -Постараюсь. Кристина и Сергей пошли на парковку, а Рогозина в морг. Как только она вошла, ее окатила волна легкого, но терпимого холода. Антонова сидела за компьютером, смотря в монитор. -Привет, Валь. -Привет, заходи. -Что у тебя? — Рогозина накинула халат и села рядом. -Ничего интересного, проверяла кровь Стрелка, снова. Ноль, ни алкоголя, ни наркотиков. Только следы табака. -Тогда будем эксгумировать тело Петра Ильича. -Это кто? -Тот, кого, по мнению следствия, убил отец Стрелка. -Хорошо, Галь. Может, еще кровь заложников проверить? Вдруг он их чем-то накачивал, а они не помнят. -Ладно, только завтра. Я Кристину на оперативную квартиру уже отправила. Не хочу ей сильно в городе светить, вдруг слежка. -Волнуешься? -Очень. Сейчас половина СМИ осветят новость о моем ребенке широкой общественности. Я боюсь, что с Кристиной что-то случится. -Галя, Галя, — Валя обняла подругу и начала поглаживать по спине, — все будет хорошо. После минутной нежности, и появившегося неожиданно лаборанта, Рогозина произнесла: -Я пошла, у меня еще много дел. Галина развернулась на каблуках и вышла из морга. Она дошла до своего кабинета и села в кресло и посмотрела на личный телефон, который предательски молчал. Полковник пыталась сосредоточиться на работе, но ничего не шло в голову из-за волнения. Наконец, он звякнул. Пришло сообщение от Кристины, что она добралась до квартиры. Только после этого Галина успокоилась и смогла заняться своими делами. *** Котов сидел за стеклянным столом.на кухне. Перед ним стояла мачеха Стрелка. Ее кудрявые светлые волосы лежали на бок, полупрозрачный халат был чуть выше колена. Нынешняя хозяйка дома никого не ждала, хотя знала о нападении на школу и аресте пасынка, но ни с чем помогать ему она не собиралась. — А вы где вчера были? — спросил Константин. -У любовника. Горного Алексея Петровича. У Котова чуть не отвисла челюсть. Он ни разу в жизни не слышал, как женщина признается в том, что у нее есть любовник. -И в каком часу вы встретились? -Мы встретились в двенадцать часов и пробыли у него на квартире до четырех. Потом я поехала домой. -А какие у вас отношения с пасынком? -Ну, никаких, сейчас. А раньше я его не трогала, он меня тоже. Хотя, иногда, делали вид, что счастливы, являясь друг другу родственниками. Для Олега, конечно. -Кирилл мог знать, что у вас есть любовник? -Не знаю, может быть. -А что вы делали в тот день, когда арестовали вашего мужа? -Я не помню деталей, конечно, но все же… Я была, скорее всего, в салоне, после обедала с любовником, вернулась домой где-то в районе четырех или пяти часов, после была дома. В шесть пришла кухарка, готовила нам ужин. -А за своим мужем вы никакого странного поведения не замечали? Женщина пожала плечами. -Нет, вроде как. Как всегда был уставший, говорил, что дело прибыльное ведет. Домой пришел в девять вечера, мы сели поздно ужинать. Пришлось еду разогревать. За ужином его и арестовали. -А что за прибыльное дело? — Котов делал пометки в блокноте, который хоть и изредка. Но брал с собой. -Я не знаю, это нужно узнавать у коллег. Я в его дела не лезла и он меня в их не посвящал. Может быть, что-то Кирилл знает или Шурин. -Кто этот Шурин? -Его коллега. Он лучший адвокат в конторе, после моего мужа. Он еще является заместителем Олега. -А вы знаете что-то про Кристину Рогозину? -Кристину… Рогозину… -женщина задумалась, -да, была в окружении Кирилла Кристина, фамилии не знаю. Они редко общались, но он ее обожал. Не в том значении, что отношений хотел, а в том значении, что он считал ее хорошим человеком, другом. В школе они часто виделись, а вот когда Костя закончил одиннадцатый класс, то они общались один раз в месяц, в лучшем случае. Он звонил ей в день, когда Олега арестовали, но она не брала трубку. Котов выложил на стол несколько фотографий. -Кто из этих людей был в окружении вашего пасынка? -Я не знаю. Я знаю друзей Кости только по рассказам мужа или то, что услышала за ужином. -За ужином? -Да, у нас что-то типо семейного правила: ужинать вместе. Без телефонов, без чужаков. Только я, Олег и Кирилл. Только так я узнавал о жизни пасынка и мужа. -Хорошо, Лидия Ивановна, спасибо, что ответили на мои вопросы. Одна просьба, из города не уезжайте. *** Галина сидела в своем кабинете и подписывала очередные бумаги. Большая часть ее рабочего времени уходила на бумажную работу, что саму Рогозину это не устраивало. Но от ее полковник не могла никуда деться, а сама себя бумажная работа не сделает, поэтому приходилось тратить время. В кабинет влетел вечно взъерошенный Тихонов, с папкой для бумаг в руках. -Галина Николаевна, можно? — сказал он. -Заходи. -Я проверил переписку Стрелка. О стрельбе он никому ничего не сказал. Он ни с кем не контактировал. Последний с кем он общался некий Павел Рыжий. Они говорили несколько минут, а потом телефон был выключен. -Когда это было? -За два дня до нападения на школу. -Хорошо, Иван, давайте все по домам, а завтра, пробей-ка мне Горного Алексея Петровича и некого Шурина. -Хорошо, товарищ полковник, до завтра, — Иван вышел, закрыв за собой дверь. -До свидания, Иван. Через полчаса все ФЭС опустело, и даже Рогозина уехала к дочери, прихватив с собой отчеты. Женщина села в машину и поехала на оперативную квартиру. Она набрала номер Майского, через пару секунд услышала голос подчиненного: -Да, Галь… -Ты все еще следишь за оперативной квартирой? — руки женщины сжимали руль. -Да. -Езжай домой, завтра продолжишь. Я еду. Галина, где-то спустя пол — часа была уже на месте. Машины Майского уже не было, чему она была не удивлена. Скорее всего. Он поехал к новой пассии. Женщина вошла в подъезд, поднялась на этаж и постучала в дверь. Она открылась и на пороге стояла взъерошенная Кристина. -Привет, — сказала она. -Привет. Кристина взяла сумку мамы и увидела бумаги. -Ты опять взяла работу домой? -Да, нужно закончить. Рогозина младшая фыркнула и отнесла сумку в комнату. Помещение было небольшим. Вдоль стен, почти друг напротив друга, стояли диван с кроватью. Шторы закрывали все окно, особенно надоедливый фонарь, который светил ночью в глаза. В углу стоял шкаф-купе, а на стене, почти рядом с ним, висел телевизор. Галина сняла обувь и пошла на кухню, которая, оказалась оформлена в светло-кофейном цвете, со стеклянным столом. В холодильнике лежали продукты, а на плите стояла кастрюля с макаронами. На столе лежали тетрадь, учебник для подготовке к экзаменам и разные пишущие принадлежности. -Продукты Майский привез? — спросила полковник, сунув нос в холодильник. -Да, — крикнула из соседней комнаты Кристина. -Ты ела? -Нет, тебя ждала Девочка вошла на кухню, поправляя старую, когда-то белую футболку, которая больше всего напоминала парашют. Девочка убрала все свое со стола. Галина достала тарелки, положила еду и поставила на стол. -Ты чем сегодня занималась? — спросила Галина. -Читала, решала задания пробные к экзамену, спала, с Димой немного поговорили. -Слушай, ты можешь передать ему, чтобы он приехал в ФЭС завтра, к обеду? Его Котов или Круглов заберет. -Да, хорошо. Кристина достала из штанов, которые тоже были ей не по размеру, и набила сообщение. -Как следствие продвигается? — спросила Рогозина младшая. -Медленно, но продвигаемся, — Рогозина отвлеклась от еды и посмотрела на дочь своим профессиональным взглядом, — Слушай, ты же знаешь Павла Рыжего? -Да. -А можешь его тоже завтра в ФЭС… -Хорошо. Девочка снова достала телефон. -Еще кого-то пригласить? -Нет, не надо. Повисло молчание. -Мам, сколько дадут Кириллу? — нарушила тишину Кристина, зная что маме этот вопрос не понравиться. -Я не знаю, это будет решать суд. Ты ничего не сможешь поделать. Кристина опустила голову и начала трепать низ футболки. -Кристин, что такое? — Рогозина заметила изменение в настроении дочери. -Мам, может это не вовремя, но я кое-что вспомнила… -Что? Кирилл звонил мне в день ареста его отца. Я не взяла трубку сразу, так как лежала с отравлением. Когда я ему перезвонила, он был не совсем в адеквате. Он плакал, проклинал всех, что-то бил. Он мне раз десять сказал фразу «теперь я остался один» или «я теперь в одиночестве» или что-то похожее. Он винил во все свою мачеху и говорил, что Олег Павлович не мог совершить ничего криминального. Галина сидела с открытым ртом. -А почему ты об этом сразу не сказала? -Я, возможно от стресса. Не смогла сразу сориентироваться, прости. -Ничего страшного, главное. Что ты об этом рассказала. Ужин растянулся на полтора часа и, когда мать и дочь закончили разговор, было уже за полночь. Кристина сразу пошла спать, а Галина села за очередную кипу бумаг, поэтому Кристина засыпала под приятный шелест бумаг. Полковник оторвалась от бумаг только около трех часов ночи. Женщина потерла лицо руками, размазав макияж. Она подошла к зеркалу. На нее с той стороны смотрела высокая, очень бледная и худая женщина. Галина сняла макияж и переоделась в домашнюю одежду. Рогозина, оставив все на столе, пошла спать, перед этим поцеловав уже спящую дочь на ночь. Когда она уже отходила от кровати, то увидела, как из-под подушки выпала фотография в черной рамке. Она не разбилась и, даже, не треснула. Кровать была невысокой. Женщина подняла фото, которое вызвало у нее улыбку и даже слезы. На нее смотрела она сама, в молодости, в обнимку с парнем, который, впоследствии, стал ее мужем. Они стояли на берегу какой-то реки, между березами, в солнечный день и улыбались. Слава обнимал ее за голые плечи. На ней надето белое платье в мелкий цветочек, чуть выше колен, с тонкими лямками, а волосы беспорядочно откинуты на бок. На парне брюки и белая рубашка, расстегнутая на две пуговицы. Они оба стояли босиком в невысокой траве. Тогда она еще не знала. Что похоронит этого человека. Галина положила фото на подоконник, который был рядом с кроватью, и вытерла выступившие слезы. Она тосковала по мужу, хотя никогда не признавалась в этом. Женщина никогда не скрывала Славу от дочери, и когда Кристине исполнилось три года, она начала понемногу рассказывать о муже. А когда дочери было десять, разрешила выбрать несколько фото из семейного архива, чтобы у девочки была хоть какая-то маленькая, но частичка отца.